Ну что – в полку страшных и ужасных НКО-иноагентов прибыло: в черный список попал и наш старый друг, тольяттинский "Апрель"! Надеемся, что на этом череда бесконечных, изматывающих проверок в отношении этой некоммерческой организации прекратится и оно сможет работать дальше. Как-никак, "Проект Апрель" – единственная организация в Тольятти, которая занимается профилактикой ВИЧ среди уязвимых групп.
Проблемы начались после того, как сотрудник "Апреля" Иван Аношкин подал в ЕСПЧ жалобу на недоступность в Российской Федерации заместительной терапии. Жалоба была коммуницирована Европейским судом в июле 2014 года. И началось. Друзья-юристы сразу предложили Ване и руководителю организации Тане Кочетковой куда-нибудь уехать, но – куда тут уедешь? Да и люди в Тольятти оставались, которым надо было помогать. И вот их обоих вызвали в прокуратуру: поговорить, посмотреть документы, обсудить Аношкина.
На следующий день – еще раз. И тут же, как говорит Таня, им позвонили из Министерства юстиции и сказали, что через день у них начинается внеплановая проверка:
– Это уже просто подорвало, – рассказывает Кочеткова. – За время походов в прокуратуру моя отчетная работа и так была сорвана по срокам. Но меня снова ждали в прокуратуре. А теперь я должна была представить документы и для Минюста…
"Представить документы" – это не просто снять ксерокопии с паспорта. На следующий день к Тане домой по анонимной жалобе пришел полицейский – искать наркопритон. Выдворив полицейского, Таня поехала в Минюст, а потом снова в прокуратуру, где ей выдали постановление о найденном в документах нарушении трудового законодательства и возбуждении по этому поводу административного дела. Ну и выписали штраф в пять тысяч.
Лишних денег не было. Да и нарушения не было! Тане надо было одновременно опротестовывать административку и готовить документы Минюсту. Тут проснулась ФСКН.
– Утром следующего дня, – говорит Таня, – меня ждали там на опрос на предмет того, почему я считаю, что раздача шприцев – это не пропаганда наркотиков. "На ВОЗ можете не ссылаться, они нам не указ", – сразу предупредили. Им тоже хотелось много документов. Я их копировала и подписывала до ночи, вернувшись из прокуратуры. В каждый из последующих дней мне нужно было либо составлять бумаги для прокуратуры и трудовой комиссии, либо формировать и досылать документы для Минюста. Работа "Проекта Апрель" была полностью парализована. И все это на фоне неутихающей головной боли и слез. Я чувствовала себя конченым преступником – сутками формировала оправдательные документы, давала пояснения, отвечала на звонки. Было ощущение, что по телу организации ползают с лупой и пытаются найти неположенный волосок или чешуйку. Сами при этом – все в белом и на конях. Ваня не отходил от меня. Думаю, его терзало чувство вины, что подал жалобу он, а треплют нас…
Потом был суд, на котором штраф неожиданно отменили и административку прекратили. Прокуратура подала иск в областной суд, но проиграла и его. Наступило затишье на несколько месяцев: похоже, силовики скидывались на спичках, кому идти следующему. Затем в офис "Проекта Апрель" по очереди пришли участковый и пожарный. В январе 2015 года Татьяну Кочеткову вызвали на встречу с представителями пожарной службы и прокуратуры. После чего ей вручили два документа: "Постановление о возбуждении производства об административном правонарушении за нарушение требований пожарной безопасности" и "Представление об устранении нарушений антитеррористической защищенности объекта". И выписали штраф уже в 21 тысячу рублей.
Штраф удалось обжаловать через суд, его скостили до 15 тысяч. Но и этих денег не было – пришлось просить по друзьям. Все понимали, что к обычным проверкам эта ситуация не имеет отношения. На организацию не просто давили, ее убивали, вынуждая сдаться и закрыться. Такой вызов, как подача жалобы в ЕСПЧ, власти простить не могли. К счастью, Таня была не одна и могла рассчитывать на помощь от НКО со всей страны.
Профилактика ВИЧ в нашей стране неожиданно стала уделом диссидентов
– Мы познакомились с Татьяной Кочетковой очень давно, – говорит Аня Саранг, участница Фонда имени Андрея Рылькова. – Году в 2003-м я помогала ученым из лондонского Imperial College проводить эпидемиологические и качественные исследования в Тольятти. Уровень распространения ВИЧ среди наркопотребителей тогда превышал 55%, и это поразило наших британских коллег. Тогда Таня была волонтером и аутрич-работником организации "Родители против наркотиков", которая реализовывала первые в городе программы снижения вреда. Мы провели в Тольятти в общей сложности несколько месяцев и крепко сдружились с Таней. Потом мы не виделись несколько лет, а потом встретились снова, Таня с подругами тогда начинали развивать деятельность "Апреля". В конце концов этот проект остался единственной организацией в городе, которая продолжала заниматься профилактикой ВИЧ среди наркопотребителей в новых политических условиях, когда такая деятельность рассматривалась уже как что-то неугодное власти.
В результате чего только Тане не пришлось пройти! Постоянные встречи со всеми органами власти, нападки всякого уровня чиновников. Обычно люди в таких ситуациях сдаются: бегут за границу или переключаются на другие виды деятельности, менее опасные, чем профилактика ВИЧ, которая в нашей стране неожиданно стала уделом диссидентов. Татьяна не сдалась. Спустя много лет она по-прежнему – сильная и смелая, продолжает помогать людям бороться за выживание своих друзей. Я, в принципе, знаю, где у Татьяны болит, но и знаю, что дает ей силы и решимость продолжать заниматься тем, чем она занимается, несмотря на все препятствия и угрозы.
Затишье в жизни "Апреля" продолжалось примерно год, но в конце 2016 года стало известно, что организация внесена в список иноагентов. Я позвонила Тане спросить, как изменилась их жизнь.
– Отчетность моментально увеличилась в разы. В разы! Но в принципе, событие ожидаемое, давно ожидаемое. Уже пару лет все это висело в воздухе. Нам вменили в качестве политической деятельности два обстоятельства. Первое – то, что в 2014 году мы в составе Общественного совета при Думе города подписали наказ губернатору. А другая "политическая деятельность" заключается в том, что на нашей открытой страничке в ВК одна девочка выложила опрос о насилии. И в нем был вопрос: "На ваш взгляд, государство достаточно делает, чтобы противостоять насилию?" По мнению Минюста – это попытка влияния на государственную политику. То есть если у какой-то организации есть открытая страничка в социальных сетях, там вполне может появиться пост от какого-нибудь "инкогнито" с критикой, например, помощника мэра. И вот вы уже политический деятель…
Сейчас в Тольятти инфицировано почти 3% населения и 2,4% беременных. Генерализованная (вышедшая за пределы уязвимых групп) эпидемия начинается с 1% беременных. Диагноз "ВИЧ-инфекция" имеет каждый 10-й житель города в возрасте 30–40 лет.
– Мы – единственная организация, работающая по профилактике ВИЧ-инфекции со всеми группами населения в городе, в котором давно превышен порог эпидемии, – говорит Таня. – И также давно мы не получаем поддержки от этого города (области, страны…) Есть стойкое ощущение, что нас намерены или убрать, или придушить. Да мы бы и сами ушли – потому что все это изматывает. Если бы не люди, ради которых мы работаем. Что мы им скажем?
Анастасия Кузина – журналист, участница Фонда имени Андрея Рылькова
