Люди из основного начальствующего состава Украины подали декларации о своем материальном положении. Стране и миру стало известно, у кого что имеется. У одного, кроме прочего, - полтора миллиона долларов наличными, у другого – тоже кроме прочего – миллион. У почти юного депутата, бывшего секретаря Киевского горсовета – чуть ли не сотня квартир в Киеве. Что ни фигурант, то десятки дорогих часов, картин, всяких редкостей, машин и прочего. Рeкoрдсмeнoм называют бизнесмена и народного депутата oт пaртии "Нaрoдный фрoнт" (да, партия так и называется: «Народный фронт») Вячeслaва Кoнстaнтинoвского. Он сообщил, что у него наличными почти пятнадцать миллионов долларов, а также пять (тоже миллионов, тоже долларов), которые ему одолжил бывший министр угoльнoй прoмышлeннoсти Укрaины Тoпoлoв. В связи с этим я объявил на своей странице в Фейсбуке, что принимаю ответы на следующие вопросы. Первый. Что заставило украинский комсостав пойти на эти, пусть явно частичные, признательные показания? Второй. Как будет развиваться это начинание? Станут ли эти люди подследственными? Что будет с добром, нажитым ими непосильным трудом – как своим, так и жен, других членов семей, любовниц? Третий. Как это все скажется на политической жизни Украины? И четвертый вопрос: какой отзвук будет в России?
«Любопытно, - пишет Сергей Ярошенко в порядке общего замечания, - что никто не радуется результатам электронного декларирования доходов. А они показывают, что во власти и руководят вами не нищие голодранцы, дети прачек и фабрично-заводских рабочих, как это было при Советах. У руля люди с хорошим состоянием, измеряемым сотнями тысяч и миллионами долларов. Таким образом, социализм уже похоронен в Украине окончательно». Не совсем так, Сергей. Радуются, многие радуются, только думают не о социализме – что с ним стало, а об украинском капитализме – как и куда он будет двигаться дальше. Именно об украинском капитализме. Сей изм, как известно, есть не что иное, как общественная система, а это значит, что какое перед нами общество, такой и капитализм. Имеется американский, имеется французский, немецкий, шведский, даже русский, если, конечно, его можно так назвать, и все это разные капитализмы.
«Эти декларации, - пишет господин Цибулко, - только первый шаг, и если политики на него решились, то и дальнейшие шаги, а именно деолигархизация и отделение бизнеса от политики будут добрыми знаками общественного оздоровления. Бизнес займется зарабатыванием денег, а политики – написанием законов в интересах всего общества, а не бизнесдоноров своих партий. Это не романтизм – это реализм», - подчеркивает автор. Дядя Сэм прилагает известные усилия, чтобы украинский капитализм стал демократическим. Об этом как раз, касаясь нашего первого вопроса: что заставило украинских воров открыть карты, пишет, например, Юрий Дорошенко: «Что ни говорите, а США и Европа сделали наибольшее для Украины, поставив на растяжку наших казнокрадов и клептоманов, выведя их на свет электронным декларированием. Я люблю тебя, Америка!». Я ее тоже люблю, господин Дорошенко.
Татьяна Свербилова вынужденную откровенность украинского комсостава считает «обычным приемом воровского мира» (ее слова). Смысл этого приема, пишет она, «отдать меньшее, чтобы сохранить большее. Вор говорит, что украл часы, пахан забирает часы, а у вора в заначке еще бумажник украденный. Правда, в воровском мире за такое мочат. Посмотрим». Мнение, с которым согласны, пожалуй, все: непоколебимая решимость лидеров Запада заставить украинскую верхушку пойти дорогой, которая должна привести ее к капитуляции. Не забывают и то, «сколько, - это цитата, - на это пошло усилий активистов, представителей международных структур и тончайшей, к сожалению, прослойки действительно ответственных госслужащих и политиков». Конечно, дело не только в том, что без принудительного раздевания своей верхушки Украина, как все время подчеркивал Евросоюз, не могла и мечтать о безвизовом режиме, а получить его очень хотелось. Главное все-таки то, что верхушка боится, страшно боится Третьего Майдана. Этот страх лишает их сна и аппетита. Это важнейшая примета украинской жизни. Никогда так не боялись народа, как сейчас, после Второго Майдана.
«Бросается в глаза, - пишет Сидор Калистратович, - как легко огромная часть украинской элиты могла бы перекочевать в партию "Единая Россия" соседнего государства». Я продолжу это соображение нашого слушателя. Примерно сто тысяч крупных воров, взяточников и настоящих бандитов заняты в управлении Украиной. Где-то тысяча из них (это те, что на самом верху) - крупнейшие воры и взяточники, хапуги и бандиты поистине мирового масштаба, к тому же, люди не очень грамотные и не то что глуповатые, а недалекие. Держать миллионы долларов в собственной спальне под кроватью – это кем надо быть? Ну, вот. Почему они допустили ход вещей до того, что их начинают вытаскивать за ушко да на солнышко? Министры, генералы, хозяева областей, депутаты. Почему они не продали страну Кремлю, чтобы уклониться от неприятностей, которые сейчас на них обрушились? Вопрос наивный, но у людей он возникает… Ведь, кажется, могли бы продать Украину Кремлю. Они ведь сила. Сплошь взяточные суды, менты и прокуроры… Да, менты. Декларации - декларациями, а третьего дня останавливает мент моего односельчанина. Придраться не к чему, так он чуть ли не со слезами: «Ну, дай хоть на бутылку пива!», потому, между прочим, что обязан ежедневно от собранных сумм отстегивать своему начальству, а оно – своему, и так до самого Киева. Это сегодня, когда их уже хватают за руки, берут за горло! Так вот: почему они все-таки до сих не продали Украину со всеми ее потрохами? И нельзя сказать, что покупателя не было – был и остается, давал и продолжает давать серьезные задатки, их берут, охотно берут и обещают продать Украину, а никак не продадут. Или она не желает быть проданной? В этом, кажется, все дело. Трудно, оказывается, ее продать, если она не хочет продаться.
Что касается вопроса, как скажется на России то, что случилось с украинскими казнокрадами, то тут разнобоя мнений не наблюдается. Анатолий Шабалин: «Меня больше всего интересует, какой отзвук найдёт это событие в России. Боюсь, никакого. Ведь большинство размахивает флагом "Не поддадимся давлению вероломного Запада! Защитим наших властных проходимцев! Мы все - одна семья!"
Напоследок – кое-что к женскому вопросу. «Как следует из деклараций, – пишет Юрий Семенюк, – в мире украинские жёны самые покладистые, состоятельные и богатые душой… Жёны Запада и гурии восточных сатрапий зеленеют от жгучей зависти к сладко устроившимся украинкам». Гуриям, кажется, не стоит торопиться с завистью, Юрий. Им, этим богатым не только душой украинкам, предстоят допросы: где взяла первый миллион долларов, на чем заработала второй, откуда у тебя мешок драгоценных камней. Подарки, говоришь? Называй дарителей! Предстоят, видимо, суды. Вот интересно, увидим ли мы мужчин, провожающих своих жен и подруг на скамью подсудимых? Жен, подруг, и детей, и престарелых родителей? Едва успел закончить школу – уже миллионер. Увидим ли бескорыстных государственных мужей, чьи жены, подруги и детки, детки! оказались такими хапугами, каких Украина еще не видела…
Из подробностей, которые входят в историю. Был такой первый секретарь ЦК комсомола Украины Анатолий Матвиенко, теперь он депутат Верховной Рады. Так вот, он оказался собственником храма Успения Пресвятой Богородицы в Бершадском районе Винницкой области. Да, и сразу после того, как истек срок предоставления деклараций, в Украину прилетели, и не в гости, а по делу, американцы - детективы из Федерального бюро расследований и Федерального Агентства по страхованию вкладов. Будут участвовать в чистке украинской банковской сети. Надо будет поинтересоваться у киевских знакомых, кто встречал эту делегацию, одну из американских делегаций, состоящих из специалистов по обнаружению всего, что нажито непосильным трудом слуг и наемных служащих разных народов.
«А меня, – пишет Марвин Флинт, – потрясает падение цен на элитную недвижимость в районе Рублёвского и Новорижского шоссе. Роскошные особняки с участками, что раньше стоили миллионы долларов, теперь продают за миллионы рублей, и всё одно, объявления стоят, цены снижают, но никто не берёт».
Не одного этого человека потрясает то, что происходит во дворцах и поместьях русских богатеев, и не только вокруг российских городов, но и за границей. Владельцы, особенно же их супруги, чада и домочадцы, пребывают в большом унынии и тревоге. Ждут наихудшего и в то же время надеются на чудо. Жадно ловят слухи, бросаются на гадалок, некоторые дамы сами для верности становятся гадалками. Отцы этих семейств все больше пьют. Что означает падение цен на их дворцы? Это ведь само по себе большая кара - своеобразная конфискация, отъём кровного, а значит – потеря высокого положения. Впору запить. Сто лет назад такие ждали беды снизу, от недавних рабов. Сегодня ждут беды и снизу, и сверху, от правителя – вдруг накинется и он, напустит опричников подобно Ивану Грозному. Двойной страх, даже тройной, если учесть, что и с Запада приходится ждать только неприятностей. И не знаешь, чего и кого бояться больше.
Петр Билык из Краснодарского края рассказывает нам историю, которая тоже тянет на то, чтобы войти в летопись наших дней. Он написал статью о Голодоморе на Кубани в тридцать втором-тридцать третьем годах. Погибали целые села, их там называют хуторами. Написал и разместил эту статью в интернете и получил следующий отзыв от жительницы Краснодара, не буду называть ее фамилию, а имя – Ольга. Она сообщает ему, что за распространение этой статьи передает на него «данные в нужные руки, - ее слова. - Нехер на моей земле разжигать. Я тебя, суку, посажу очень быстро». К своему письму Билык приложил кое-что с ее страницы в фейсбуке. О себе она там пишет, что помнит, как в детстве ела чёрную икру столовыми ложками из трехлитровой банки. Восклицает: «Вернись утерянная сладость!». Это было, продолжает, на Азовском море, в краю рыбзаводов. «Моя мама –главный проверяющий по технике безопасности на этих заводах... И самое интересное, что когда она все проверяла, это было жестко, но все равно благодарили, а она старалась все выровнять, убрать ошибки, а только потом уехать... Да. Мне повезло с местом рождения и с икрой, вкуса которой я не понимала... И в этом ничего преступного нет, кто-то омуля ест в Иркутске прямо сейчас. Где что водится. Самое нереальное по тогдашним меркам - ей зарплату икрой отдавали, а тогда она стоила недорого. Да, совок, но все могли жить, никто не выживал». Сейчас у нее не такая уж легкая жизнь - без мужа и алиментов воспитывает двоих детей, младший - инвалид, а старший… Про старшего слушайте. Это господин Билык прочитал на ее странице в фейсбуке и прислал нам. «Друзья-товарищи и просто сочувствующие!!!!! – пять восклицательных знаков. - У меня просто нервный срыв… Мой сынуля-первокурсник выдал мне столько дерьма про нашу власть, про Путина, про политику и экономику, причем, с либеральных позиций и с тупыми доказательствами малолетнего полудурка (встречался с компанией однокурсников, я понимаю, что там есть влияющий лидер)… Несет преца хрен знает куда, спорить бесполезно… или не умею. Боюсь напороть дров, подскажите подход к воинствующему идиоту семнадцати лет (боюсь чужого влияния и неожиданных его поступков)». У нее, сообщает, высшее медицинское образование, так что работает, видимо, врачом, о своем семейном положении сообщает в третьем лице одним словом: «Встречается». Кто-то из слушателей может спросить, почему я не называю фамилии этой женщины. В том числе – из-за этого ее сына-первокурсника. А ведь может посадить и его… Таких случаев в сталинское время было немало, хотя чаще не родители – детей, а дети – родителей отправляли на каторгу как «врагов народа». Пока что, как сообщает Петр Билык, большинство советов, полученных ею от ее «друзей-товарищей и сочувствующих», довольно умеренные - отдать сына в армию (на перевоспитание), во-первых, и, конечно, «найти заводилу» - во-вторых. Тем, кто готов чуть ли не закричать: страшные люди!, скажу: обычные. Обычные. Внушаемые, легковерные, легко возбудимые, склонные воодушевляться высокими словами, страдать за идею и особенно - мучить за нее других, не щадя и самых близких. Главное же – быть горячо преданным власти, ожидая от нее (это – втайне) награды. В общем, люди как люди, миллионы таких, хотя не все вырастали на черной икре (столовыми ложками из трехлитровых банок).
Тем временем… «В простой жизни, Анатолий Иванович, – пишет из Москвы автор следующего письма, – почти ничто не напоминает о политике, кроме идиотских надписей на машинах, но их не больше пары из сотен. 3акрылось сразу три банка в моём микрорайоне. Каждый выживает как может или не выживает. А повседневная жизнь очень скучная и серая. 3наете, что бросается в глаза? Она идёт как будто параллельно с политикой. Много напряжённости – все ждут друг от друга какой-нить подлости. Очень много всяких полицаев и охранников. Ещё примечательно - нет праздников. Никто не веселится. Если и бывают какие-то казённые мероприятия, то это выглядит неестественно. Двери в квартирах и домах стальные. Так и живут за железяками. Правда, замки ерундовые. Довольно многие страстно возненавидели украинцев. 3а что? Осмелились скинуть барина-урку. У нас один дедушка в прошлом году во дворе бормотал про наши дивизии на Украине. Я иду мимо, смотрю на него и думаю: какие там твои дивизии, у придурка, которому всего ничего осталось? Через несколько недель смотрю - помер, собирают на похороны. Да, их баре сегодня уголовнички. Этим нисколько не смущаются. Может, веками мечтали о таких? А то всё культурные или идейные, раздражали. И ведь я его понимаю, Анатолий Иванович, того старика, который так и не увидел своих дивизий в большом деле! Ему и другим таким простым душам хочется пустяка: гордиться собой и Отчизной, хотя бы уважать себя и ее. А такие, как вы, мешают, да и факты проклятые. Тут или вас кончать, или факты игнорировать», - говорится в письме. Такие, как тот старик с его дивизиями, хотели бы управиться без «или»: и нас кончать, и факты игнорировать.
Следующее письмо: «Уже не сторожат нашу священную границу, как раньше. И хлынуло всякое, прежде всего, самое плохое, что впитывают - масскульт, самый ядовитый и пошлый. Это далеко не самое лучшее, что есть на 3ападе, но сразу нашлось кому распространять и копировать. А вот привычка соблюдать законы не хлынула. Правда, хлынули разные товары и интернеты. Население уже привыкло к западному товару, не смогут они больше без него, но сами мало что производят, воруют. Подворовывают, устраиваются. Производить некому, а кто и может - атмосфера в целом не та, а это значит, что без всяких заговоров мировой закулисы это общество в конце концов смирится и пойдёт на уступки. Как и когда, трудно сказать, но вся Россия станет с протянутой рукой, и добрый 3апад сжалится, окажет ей гумпомощь, но, естественно, в обмен на разные жертвы. Не стало ресурсов у СССР - появились горбачёвы и ельцины, не стало той, гораздо более могущественной, империи, не станет и этой», - надеется автор.
Другой пишет: «И бизнесу, и обществу никакие реформы не нужны. У нас тридцать лет одни реформы. Народ работать хочет, ему рабочие места нужны и зарплата. И конкретика, а не бесконечный треп про экономическую свободу", - закрываю кавычки и спрашиваю этого человека: где вы его слышите, откуда он несется, бесконечный треп про экономическую свободу? С экранов? С думской трибуны? Или со страниц пары-тройки вроде бы оппозиционных газет? В русском общестенно-политическом обиходе наших дней слов «экономическая свобода» просто нет, и это давно, и звучали они очень недолго – ну, вот зачем и почему вы говорите, и говорите с жаром, и явно верите своим словам, про бесконечный треп на эту тему? Отвечу за него. Он ее втайне очень боится, экономической, а заодно и политической, свободы. О ней вокруг него – молчок, но этот молчок его не обманывает, в нем ему чудится все более нетерпеливый, все более грозный вопрос: где же она, свобода, кто ее приспал, если вспомнить слово Тараса Шевченко («царь Микола її приспав»)?
Господин Старовойтов обратил внимание на то, что нас оставили или почти оставили в покое люди, которые, кажется, совсем недавно рассказывали нам, какой хорошей была жизнь в Советском Союзе. «Интересно, Анатолий Иванович. Такое впечатление, что вы их распугали, чем-то оттолкнули от себя. Они устали убеждать вас, а заодно и нас, что они жили при коммунизме, да не знали этого. Правда, многие отошли в мир иной. Что ж, давайте вспомянем их и помянем». Охотно, господин Старовойтов, охотно! Давайте вспомянем их и помянем, но скажем пару слов и о тех, кто еще здравствует, их ведь миллионы. Раньше, лет еще пятнадцять назад, они предавались воспоминаниям не просто так, а в укор новой жизни, новому начальству. Воспоминания о прошлом было их оружием в борьбе против настоящего. Попрекать настоящее прошлым - обычная вообще-то вещь, так мы устроены. Когда-то и деревья были выше, и трава гуще, и скот жирнее. Но сейчас время другое. Переменилось оно быстро, но для этих людей незаметно. Сейчас они довольны – довольны властью, а значит, и собой. Они уже не могут приукрашивать прошлое в порядке критики настоящего, раз они его одобряют. Они делают это в порядке похвалы настоящему, которое продолжает линию прошлых достижений, как они считают. Такое нашли применение своим воспоминаниям. В то же время и обличительное назначение разговоров о славном прошлом осталось, но теперь этими разговорами порицают тех, кто брюзжит и очерняет нынешнюю действительность, критикует власть.
Пишет госпожа Борисова Мария Никифоровна: «Решила высказаться о Крыме, но без политики, а с точки зрения географии, природы и экономики. Люди, вы хоть понимаете, что произошло и может произойти в дальнейшем? Крым не сможет развиваться без самых тесных, органичных, естественных связей с Украиной. Пусть он относится к России или хоть к Турции в государственном отношении, но без Украины в хозяйственном отношении он обречен на прозябание. Это значит, что Крыму жизненно необходимы самые добрые отношения между Украиной и Россией, но вы можете представить себе такие отношения при условии, что Украина никогда не согласится считать его территорией России? Я собиралась писать без политики, а сразу вышла на нее, как видите. И это же я еще не сказала о других странах, без связей с которыми Крыму не жизнь. Сейчас много пишут о том, во сколько обошлась, обходится и будет обходиться России аннексия Крыма. Но ведь за это несчастье будет расплачиваться и сам Крым. И уже расплачивается. Я не футуролог, а эколог-волонтер, защитник природы. Боюсь, что без возвращения Крыма в Украину защищать там будет нечего. Простите, я неправильно выразилась: ничего нельзя будет защитить», - пишет госпожа Борисова. «Политика против природы», - так я назвал бы ее письмо. Политика против природы. Кто кого…
.
Всякой твари, как известно, по паре. Среди слушателей «Свободы», кроме обычных людей, есть, разумеется, специалисты по коварным замыслам. Считают, например, что Русская православная церковь в лице своих высших священников и особо разговорчивых представителей среднего звена не случайно делает все, чтобы опорочить себя как можно больше. Она окружает себя ряжеными с нагайками, кликушами, Это все, оказывается, происки тайного безбожного штаба. Этим штабом, дескать, ставится следующая задача. Пусть церковники своей глупостью, нахрапом, мракобесием, алчностью, лицемерием порождают атеизм, и дело кончится тем, что безбожие опять станет не просто нормой в России, но сведет на нет, и притом окончательно и бесповоротно, православие. Что ни поп на экране – то посмешище или непотребство. И эта надутость, и разврат. Нет, считают, тут без тайного атеистического штаба не обходится. Надо сказать, что священники не устают давать мнительным гражданам поводы для таких подозрений. Протоиерей Владимир (который Вигилянский), например, пишет: «Главная задача США – лет через пять навесить всю Украину с ее сумасшедшими долгами и полным экономическим разложением и экономическим хаосом целиком на Россию, чтобы разорить РФ на десятилетия, при этом политически взвалив на нее всю вину. Для этого нужны действия, оправдывающие коллективный Запад, который будет демонстрировать всяческие благие намерения... Такова стратегия», - и все это протоиерей пишет на полном серьезе. Трудно, в самом деле, избавиться от подозрения, что человек намеренно возбуждает неприязнь к своему сословию. Этот прием называется доведением до абсурда.
На волнах Радио Свобода закончилась передача «Ваши письма». У микрофона был автор - Анатолий Стреляный. Наши адреса. Московский. Улица Малая Дмитровка, дом 20, 127006. Пражский адрес. Радио Свобода, улица Виноградска 159-а, Прага 10, 100 00. В Интернете я в списке сотрудников Русской службы на сайте: svoboda.org
