Ни Запад, ни Восток. Чем-то средним чувствует себя большинство жителей трех стран Центральной Европы, отвечавших на вопросы социологов о геополитической ориентации своих государств.

В Чехии и Венгрии, выбравших вариант "между Западом и Востоком", – по 48%, в Словакии – 52%. Частью Запада чувствуют себя от четверти (в Словакии) до трети (в Венгрии) респондентов. Сторонников условного "Востока" оказалось, правда, исчезающе мало. Опрос, проведенный братиславским исследовательским центром GLOBSEC в сотрудничестве с чешскими и венгерскими социологическими службами и опубликованный под названием "Центральная Европа под огнем пропаганды", принес и множество других интересных и неожиданных результатов. Их общий итог: многие жители региона стали скептиками и пессимистами в отношении Евросоюза и НАТО, а российская пропаганда, всё активнее действующая в этих странах, находит немало благодарных слушателей, читателей и зрителей. Уровень доверия к "альтернативным" СМИ, значительная часть которых, по мнению медиаэкспертов, является частью российского пропагандистского аппарата, достиг 24% в Чехии, 17% – в Словакии и 16% – в Венгрии.

Еще немного данных, обнародованных социологами. Поддержка НАТО в трех странах колеблется от 30 (Словакия) до 47 (Венгрия) процентов, ЕС – от 32 (Чехия) до 54 процентов (Венгрия). Активных противников обеих организаций, правда, еще меньше: в случае с НАТО – не более 20% (Словакия), с ЕС – 24% (Чехия). В том, что их страна должна помочь союзникам по Североатлантическому альянсу, если те подвергнутся нападению, убеждены по 68% чехов и венгров и 54% словаков. При этом, однако, в Чехии и Словакии число противников возможного размещения на их территории баз и других объектов НАТО превышает число сторонников. В Венгрии соотношение хоть и обратное, но противников натовского присутствия все равно немало – 34%.

Только в Венгрии роль США в мировой политике позитивно оценивает большинство респондентов – 46% (негативно – 39%). Чехам и особенно словакам американская политика не по душе: у первых соотношение 51:35, у вторых – 59:32 в пользу тех, кто считает роль США негативной. Более того, 48% опрошенных в Словакии и по 38% – в Венгрии и Чехии винят Соединенные Штаты в украинском кризисе. Наконец, небывало высокой оказалась доля тех, кто полагает, что нейтральный статус лучше, чем членство в НАТО, обеспечил бы безопасность их страны: в Словакии таких обнаружилось 47%, в Чехии – 39 и в Венгрии – 30 процентов.

Результаты опроса, уже названные некоторыми комментаторами в трех странах "шокирующими", для Радио Свобода комментирует аналитик исследовательского центра GLOBSEC Даниэль Мило.

– Как получилось, что, если опираться на данные вашего опроса, большая часть граждан трех стран Центральной Европы после почти 20 лет членства в НАТО и 12 лет пребывания в Евросоюзе по-прежнему считают свои страны "чем-то средним между Западом и Востоком"? В чем причины?

– Наверное, одна из главных причин – неприятие частью общества тех основных принципов, на которых держится евроатлантическая интеграция. Вступление в НАТО и ЕС тогда, на рубеже тысячелетия, было следствием определенных позитивных надежд и взглядов, распространенных в обществе. Сегодня же мы наблюдаем разочарование в связи как с реальными социальными проблемами, так и с тем, что ожидания, вызванные интеграцией в западные структуры, были изначально завышенными. Результат – эрозия доверия к демократическим ценностям и упадок тех политических элит, которые отстаивали курс на евроатлантическую интеграцию.

– Меня заинтересовали данные об относительной популярности идеи нейтралитета. О чем это говорит? Жители Центральной Европы не осознают или не воспринимают угрозы безопасности региона – в том числе и со стороны России в связи с украинским кризисом?

– Нельзя однозначно интерпретировать эти результаты. В СМИ уже появились выводы о том, что граждане, в частности, Словакии предпочитают нейтралитет. Это не совсем так, потому что явное большинство опрошенных – в Чехии это 68%, в Венгрии более 70, в Словакии 54% – заявили, что участие их страны в НАТО важно для обеспечения ее безопасности. Поэтому одновременный положительный ответ на вопрос о нейтралитете выглядит странно. Думаю, что здесь отражается подсознательное стремление избежать нежелательной ответственности, выполнения обязательств, которые предполагает членство в НАТО. Это и повышение расходов отдельных стран на оборону, и, в случае необходимости, участие в коллективной защите других участников альянса.

– То есть позиция "моя хата с краю": люди согласны, чтобы их страны находились под натовским "зонтиком безопасности", но сами держать его над кем-то еще не хотят?

– Да, часть респондентов тем самым как бы говорит: мы понимаем, что угрозы безопасности, в том числе и региона Центральной Европы, существуют, да, мы хотели бы быть уверены в том, что наша безопасность гарантирована военно-политическим союзом НАТО, но самим активно участвовать в его укреплении нам как-то не очень хочется. Это, по-моему, очень опасный тип мышления.

​– Если вернуться к вопросу о России и ее нынешней политике: по вашим данным, воспринимают ли граждане трех стран, где проводилось исследование, действия Москвы на Украине и в целом российский внешнеполитический курс последних лет как потенциальную угрозу их странам?

– Респондентам задавали и вопрос о том, что они считают наибольшей угрозой безопасности своего государства. Первые два места заняли беженцы и исламский терроризм. Россия оказалась на 3–4-м месте. Отмечу при этом, что даже попытки серьезного террористического нападения ни в одной из наших стран за все эти годы, к счастью, не было. Равно как не было и массивного притока беженцев – за исключением Венгрии, где эта ситуация длилась лишь пару месяцев летом 2015 года и сошла на нет. Тем не менее то, что творится на восток от наших границ, – агрессию России на Украине, аннексию Крыма – большинство граждан воспринимают как меньшую опасность по сравнению с тем, что происходит в Западной Европе, где мы видели в последнее время крупные теракты, где сохраняется напряженная ситуация с мигрантами. Предположу, что свою роль тут играет освещение всех этих проблем в СМИ. События на Украине почти исчезли из поля зрения общественности в Центральной Европе, в то время как о трагедиях во Франции и Бельгии говорили и писали очень много.

– Может ли такое исчезновение "восточной" тематики быть как-то связано с пропагандистскими усилиями Кремля в вашем регионе?

– В какой-то мере да. Хотя в целом причин того, почему, например, в Словакии наиболее сильно выражена пророссийская ориентация, можно назвать несколько. Было бы слишком большим упрощением всё сваливать на пропаганду. Безусловно, она здесь действует, мы, как и коллеги в соседних странах, отмечаем рост активности пророссийских проектов в интернете, можно говорить об их скоординированной деятельности. Судя по всему, речь идет о попытке целенаправленно влиять на общественное мнение в направлении, соответствующем интересам России. Но, повторю, причин больше. Это и энергетическая зависимость от России, в случае со Словакией – почти полная. Это и воспоминания и представления, связанные, например, с освобождением нашего региона советской армией в конце Второй мировой войны. Эти давние симпатии автоматически переносятся на нынешнюю Россию. Ну и, наконец, те самые нарративы, которые распространяет российская и пророссийская пропаганда: представления о слабом и порочном Западе, бессмысленном НАТО, не функционирующем ЕС и т. д. Эти идеи потом повторяют представители местных крайних, экстремистских политических сил, но понемногу они начинают проникать и в мейнстрим.

​– Другая очевидная тенденция: рост антиамериканизма. В начале предыдущего десятилетия страны Центральной Европы рассматривались как наиболее лояльные союзники США – в противовес "старой" Европе, прежде всего Франции и Германии. Сейчас, судя по вашим данным, всё изменилось: значительная доля респондентов винит Вашингтон в различных международных проблемах, от Ближнего Востока до Украины. Как объяснить это?

– Думаю, что в нашем регионе довольно распространено недоверие к гегемону мировой политики, которым США, несомненно, являются. В результате, если интересы США в каком-то международном конфликте пересекаются с интересами других заметных игроков, например России, часть общественности инстинктивно склоняется к поддержке "более слабого". И до сих пор играет свою роль, по нашим наблюдениям, наследие эпохи Джорджа Буша-младшего, второй войны в Ираке, когда в обществе и среди политических элит распространилось отрицательное отношение к односторонним силовым действиям Соединенных Штатов. Не могу не отметить, что эти чувства и реакции, иногда четко не осознанные, не артикулированные, ловко использует та информационная кампания пророссийской пропаганды, которая очень часто базируется на критике любых внешнеполитических шагов США как заведомо "агрессивных".

– Можно ли как-то переломить негативные для сторонников прозападной ориентации тенденции в общественном мнении – и что, по-вашему, нужно для этого сделать?

– Мы в рамках этого социологического исследования подготовили вместе с чешскими и венгерскими коллегами некоторые рекомендации. Могу их в сжатом виде изложить. Во-первых, нужно называть вещи своими именами: открыто заявить, что в этом регионе действует российская пропаганда, которая несет с собой определенные угрозы. В этом плане есть кое-какие сдвиги – например, заметное внимание, которое уделяется этой проблеме в ежегодных отчетах чешской контрразведки BIS и словацкой SIS. Неплохо было бы, чтобы на сей счет высказались и высокопоставленные политические представители. Во-вторых, надо четко ориентировать силовые структуры на борьбу с "гибридными" угрозами: пропаганда – лишь одна из них. В-третьих, важно разработать собственную стратегию в контексте нынешней информационной войны. Пока в нашем регионе мы видим в лучшем случае ответную реакцию: что-то произошло, распространилась какая-то искаженная информация – власти и СМИ начинают объяснять, как обстоят дела на самом деле. Мы сами информационных поводов не создаем. А ведь нужно объяснять общественности, какие ценности мы поддерживаем, почему страны региона состоят в НАТО и ЕС, какие они получают от этого выгоды… С этим связана и поддержка качественной журналистики, информирующей, в частности, о внешней политике. Ну и последнее – не забывать о системе образования. Медиальная грамотность должна быть включена в учебные курсы. Надо развивать критическое мышление у школьников и студентов, потому что именно эта социальная группа, как показало наше исследование, больше других склонна верить дезинформации и пропаганде. У них уровень доверия к так называемым "альтернативным" СМИ в два раза выше, чем у населения в целом.