"Если вы уберете оттуда идеологию и оставите только фактуру, то это будет большая советская энциклопедия, это будет читать невозможно вообще. Любая эмоциональная окраска всегда является идеологической: когда вы называете человека либо разведчиком, или шпионом – это идеология", – так, разумно, в общем-то, рассуждая, министр культуры России Владимир Мединский фактически предложил утвердить политпропаганду в школе.

Политика опять рвется в школу, на этот раз через пожелания о нескучных учебниках. Вроде бы все верно: ребенка нужно заинтересовать, пробудить его чувства, вовлечь эмоционально в процесс. Заставить полюбить. Ребенок – читатель, и успешный автор должен об этом всегда помнить. Но нельзя сделать книжку успешной без того, чтобы не насытить ее экспрессией и оценками. Дети начнут, наконец, читать, ну а идеология, естественно, должна быть – конечно, не левая или правая, но сугубо патриотическая. Любить Родину – это хорошо, против этого могут возражать только предатели.

Но, с сочувствием относясь к потугам автора овладеть невинными душами (чтобы заставить детей грызть гранит науки и привить им любовь к родине), мы упускаем такой момент, как стандарт качества. Соблюдение такого стандарта по отношению к детям даже поважнее, чем по отношению к взрослым. Вы же не будете покупать для ребенка просроченный товар? Так и с идеологией. Как дать гарантию, что ребенок получит этот самый стандарт качества? Школьникам нельзя запудривать мозги, навязывая им одну версию исторических событий. Мединский пишет в своих многочисленных книгах, что история находится на службе у политики, а это означает, что она будет и в школе представлять интересы действующей власти.

Вся штука, однако, в том, что в истории интересы действующей власти и народа прямо противоположны. Если задача первой – представить ту версию правды, котора позволит власть сохранить, то задача вторых – сделать все, чтобы этого не происходило. Нельзя допустить, чтобы какая-то одна группа лиц удерживала власть слишком долго. Несменяемая власть всегда вырождается, в ее действиях появляется безнаказанность. Такая власть начинает считать, что ей можно все; считает себя стоящей выше законов и правил, саму себя считает законом. Так начинается тирания.

Радетели идеологии в школах должны быть уверены в полной непогрешимости власти, они должны быть убеждены в том, что власть ставит выше своей корысти интересы общества. Но где вы такое видели? Человек, который верит в людей без белых пятен, либо необычайно наивен, либо сумасшедший фанатик. Давать таким людям возможность влиять на формирование детского мировоззрения попросту опасно. Мы не можем запретить каждому, кто готов это сделать, надевать своим детям розовые очки, но задача школы – готовить подрастающее поколение к жизни в реальном мире.

Идеология в школе неприемлема еще и потому, что дети не обладают опытом и знаниями взрослых. Это, скорее, взрослые обладают опытом и знаниями детей, впитывая как данность навязанные сызмальства стереотипы, а потом моделируя в соответствии с ними всю свою жизнь. Некоторые, конечно, сильно меняются в подростковом или зрелом возрасте, но вы представляете себе, какая это ломка? Большинство продолжает жить в мире навязанных в детстве стереотипов. Именно поэтому в школе запрещено заниматься политической пропагандой.

Вопрос идеологии в учебнике истории – это не вопрос веселого времяпрепровождения за книгой, а вопрос духовной безопасности. Зависимость взрослых от пропаганды – следствие навязанной в детстве идеологизации. Но какой тогда выход из положения? Не полагаться на крайние меры, не давать однозначных оценок. Даже понятия "разведчик" и "шпион" в общем-то синонимичны, они зависят от того, кто о шпионах и разведчиках судит. А раз так, то не нужно и упорствовать в какой-то одной версии. Может быть, истории уже пора перестать быть национальной? Почему бы не делать учебники истории с прямо противоположными мнениями на проблему, давая высказаться сторонникам разных версий конфликтов? Стране не нужны упертые дети-солдаты, готовые умереть за власть. Нужны свободно мыслящие, полноценные, склонные к размышлению граждане.

Анатолий Канюков – психолог с опытом работы с наркозависимыми пациентами и детьми