5 июля жителя Междуреченска Кемеровской области, священника и открытого гея Александра Хмелёва будут судить за экстремизм в интернете. В 2015 году Хмелёв на своей странице в социальной сети “ВКонтакте” разместил фотографию сепаратистов ДНР, татуированных свастикой. В прошлом месяце Хмелёв уже был осужден по статье 20.3 КоАП ("Пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики"). Он признал свою вину и заплатил штраф. Сейчас прокуратура Междуреченска требует запретить страницу Хмелёва “ВКонтакте” на территории Российской Федерации. Александр Хмелёв рассказал Радио Свобода, что не будет на этот раз признавать свою вину.

– Зачем вы сделали репост фотографии со свастикой?

– Я внимательно слежу за событиями в Украине и очень переживаю за судьбу этой страны. Я – этнический украинец, мои предки много веков жили в Украине. Мне хотелось показать, что на стороне ополченцев Донбасса воюют радикальные националисты. И я сделал репост из группы в “ВКонтакте" “Как распознать сепаратиста”. Я и другие картинки подобного рода размещал. Например, коллаж, где Гитлер с Геббельсом, а Путин с Медведевым. Я хотел показать, что нынешняя политика Владимира Владимировича ведет Россию в тупик. Уму непостижимо: мы воюем с соседним государством, называем его при этом “братским”, а сам факт войны лицемерно отрицаем. В нашей стране – развал, а мы спускаем на войну деньги, которые нужно тратить на здравоохранение и образование.

– Вы видели материалы своего дела?

– Судья эти материалы назвала журналом “Мурзилка”. Сотрудники ФСБ собрали на меня книжку с картинками. Все дело – скриншоты моих постов в социальных сетях. Я давно использую свой аккаунт в “ВКонтакте” для выражения собственной гражданской позиции по общественно-политическим вопросам. Я не предполагал, что размещение этой картинки могут воспринять как пропаганду фашизма. Мне глубоко чужды националистические идеи.

– Зачем вы признали свою вину во время первого суда?

– Я признал только факт публикации. Кроме того, на меня сильно давили мама и бабушка. Они узнали, что я гей, из материалов в СМИ. В мае этого года меня вызвали в прокуратуру. Я туда пришел без адвоката. Из прокуратуры меня отправили в СИЗО. Мне даже не сообщили, за что меня туда засунули. Я узнал, что причина заключения – мой пост в “ВКонтакте” только после того, как меня выпустили из камеры. Я сидел за решеткой в течение суток, не понимая, что происходит. У меня отобрали ноутбук и до сих пор не вернули. Об этом написали журналисты и сообщили, что я гей. Родственники прочитали эти тексты и устроили мне скандал. Они возмущались и убеждали меня, что на самом деле я натурал. Я очень тяжело переносил ссоры с бабушкой, меня трясло, я даже в больницу попал. Мои родители когда-то отбывали срок в колонии. Бабушка панически боится, что я тоже окажусь в заключении. У меня пока нет работы, поэтому нас содержит бабушка, все решения принимает тоже она. Я хотел, чтобы всё быстрее закончилось, поэтому признал вину.

– Сейчас вы планируете защищать себя в суде. Почему?

– Если меня осудят, то заблокируют мою страницу “ВКонтакте”. Эта страница – выражение моих политических взглядов и гражданских убеждений. И я не согласен с тем, что ее содержание противоречит интересам граждан России. Признать на этом суде свою вину, значит согласиться с ярлыком “нацист”, который на меня пытается повесить прокуратура. Сейчас официальные лица говорят, что в России нацизм побежден, но это не так.

По нашей стране гуляют толпы нацистов, в том числе православных фашистов. Нацизм перекочевал в русских людей! Два моих прадеда воевали против фашистов. Один из них погиб, как и тысячи других людей, которые боролись, чтобы мы не унижали достоинство своих сограждан. Они отдавали свои жизни, чтобы мы не уничтожали из-за другой сексуальной ориентации или национальности своих братьев. Я считаю нацистом каждого, кто говорит: “Ты гей?! Фу! Гомосек!" Я и судье на встрече перед заседанием, которое будет пятого июля, сказал, что не могу поддерживать фашистскую идеологию, которая призывает убивать ЛГБТ, потому что я сам гей.

– Как вы думаете, почему ваша страница вызвала интерес у ФСБ и прокуратуры?

– В начале января мне написал благочинный нового района нашего города Максим Гребенюк: “Зря ты поддерживаешь этих бандерлогов. Тобой заинтересуются люди”.

– Какие люди и кого священник назвал “бандерлогами”?

– “Бандерлогами” он обозвал украинцев. “Люди” в лице ФСБ, прокуратуры и полиции мной, как видите, заинтересовались.

– У благочинного такая работа – за блогерами следить?

– Он должен следить только за храмами. Этот благочинный со мной знаком. Я был алтарником в храме Николая Чудотворца, где он служит настоятелем. На меня в этом храме возлагали большие надежды, потому что я с юных лет очень интересовался богословием, религиоведением, да и вообще отличался от сверстников какой-то взрослостью. А я всех обломал.

– Что вы сделали?

– Я расскажу о своих отношениях с РПЦ с самого начала. Я решил, что буду священником, в четвертом классе школы. Пришел в храм на Пасху и понял, что хочу тут служить.

– Вы из религиозной семьи?

– Не особо, родственники наведывались в храм только на Пасху освящать куличи. Я сам еще в школе стал постоянно приходить в церковь, стоять на богослужениях, а потом попросил меня отдать в воскресную школу. Когда мне было пятнадцать лет, на исповеди мне предложили быть алтарником. Я согласился, потому что очень хотел поступить в семинарию. Долго служил в алтаре в разных храмах Междуреченска. Пока в храме Святой Троицы меня не выгнали из алтаря.

– Почему?

– Я симпатизировал католикам. Дружил с греко-католическим приходом в соседнем городе. Из другого храма меня тоже через некоторое время выставили. В 2010 году в наш город приезжал епископ Римско-католической Преображенской епархии в Новосибирске Иосиф Верт. Я предложил католикам совершить богослужение в моей квартире. Других вариантов у них не было. Настоятель храма, где я служил алтарником, осудил этот поступок. Православные считают католиков еретиками, а я вижу в них братьев во Христе. Разделение Церкви на православную и католическую, на мой взгляд, было политическим решением. И сейчас РПЦ занимается земными делами, а не божественными. Священников больше интересуют деньги, а не их паства. Мне в РПЦ делать нечего.

– Как вы это поняли?

– Я много раз видел, как настоятели вечером открывают ящик для пожертвований и кладут деньги себе в карман. Высказывания господина Гундяева вызывали во мне чувство глубокого недоумения. Особенно его слова, что война в Сирии священна. В 2012 году я ушел из РПЦ.

– После того, как осудили участниц группы Pussy Riot?

– Когда я узнал, что девушки в балаклавах сплясали в храме, то сначала подумал, какие бесстыдницы. Сейчас я понимаю, зачем они это сделали. Более того, сегодня я бы и сам с ними станцевал. После того, как я ушел из РПЦ, по приходам обо мне стали ползти разные дикие сплетни. Если я видел на улице православного священника, то переходил на другую сторону. Боялся, что он начнет оскорблять меня.

– А вас священники оскорбляли?

– Да. Однажды я зашел в храм, где раньше служил, чтобы купить свечи. Там я встретил своего друга-священника, и мы разговорились. К нам подошел настоятель и грозно спросил, что я делаю в храме. Я ответил, что помолиться пришел. Он возразил: со мной нельзя молиться, потому что я – еретик. В конце концов я ушел в Истинно-православную церковь, меня там согласились рукоположить.

– Почему в Истинно-православную церковь, а не к католикам?

– У меня тогда были монархические убеждения.

– Вы сторонник самодержавия?

– Был. Сейчас я демократ.

– Как произошла эта трансформация?

– Благодаря Майдану. Он все перевернул в моей голове. В монархических группах, где я состоял, Майдан жестко осуждали. Я понял, что такие взгляды мне не подходят. Теперь я считаю себя либералом.

– Как вы решились сделать камингаут?

– В “ВКонтакте” есть закрытая группа “Церковные ведомости”, в которой пишут гадости о разных людях из церковной среды. Девиз у этой группы “Судите судом праведным”. Там рассказали, что я гей. Тогда я решил сделать камингаут, чтобы прекратить грязные сплетни. Пусть знают, что среди христиан есть люди разной сексуальной ориентации.

– После этого вас выгнали из Истинно-православной церкви?

– Я этого опасался, но мне даже не запретили служить. Я по собственному желанию перешел в Ассоциацию христианских евхаристических общин.

– Как изменилась ваша жизнь после того, как с помощью СМИ все в вашем городе узнали, что вы гей?

– Каждый раз после прогулки по родному городу в одиночестве я очень сильно устаю, потому что постоянно боюсь, что меня могут покалечить или убить. Я стал опасаться людей, которые смотрят в мою сторону, поэтому на прогулке стараюсь разговаривать по сотовому телефону.

– Как к вам теперь относятся ваши знакомые христиане?

– Недавно я решил сходить в одну из протестантских церквей моего города. Обычно я всегда бываю в Новоапостольской церкви по средам и причащаюсь. Еще до суда я приходил к ним и попросил настоятеля общины скинуть мне их песнопения (люблю орган и многоголосое пение). Я пришел в надежде, что они плюнули на предрассудки и примут меня по-прежнему как друга. Флешку с песнопениями мне отдали, но на богослужение не пустили. Сказали, что у них дети, а я пропагандирую грех своей жизнью. Еще поведали, что я иду против Бога.

– Что вы чувствовали во время этого разговора?

– Я никогда не ощущал настолько сильно, что я на правильном пути.

– Куда ведет ваш путь? В эмиграцию?

– В первую очередь, я собираюсь выиграть суд. Во-вторых, я сейчас изучаю аффирмативное богословие.

– Что это такое?

– Богословие, проповедующее равные права ЛГБТ-верующих в Церкви. Я буду отстаивать права ЛГБТ-христиан. Я хочу, чтобы ЛГБТ знали: Бог нас любит. И неважно, что говорят религиозные фундаменталисты. Они – люди Средневековья, а нам надо верить в Возрождение.