Еще в конце прошлого – начале нынешнего года большинству аналитиков было очевидно: состояние, в котором оказалась российская экономика в результате деятельности кабинета Дмитрия Медведева, не оставляет возможности тянуть с реформами. Поэтому уже в первой половине 2016 года Владимиру Путину придется делать выбор между рецептами своего экономического советника Сергея Глазьева и своего бывшего министра финансов Алексея Кудрина. В апреле чаша весов, похоже, склонилась в пользу Кудрина. Появилась информация о том, что Кудрин "напишет экономическую программу для Путина". Именно поэтому глава Комитета гражданских инициатив возглавит еще и Центр стратегических разработок, созданный в 1999 году, чтобы написать первую президентскую программу Путина. Выбор площадки явно не случаен. Загнав страну в кризис, путинская команда прилагает массу усилий для того, чтобы создать условия, максимально приближенные к началу 2000-х, повторить удачный опыт либеральных реформ, проводившихся после девальвационного шока и наложившихся на восстановительный рост экономики, а заодно и нефтяных цен. По сути это сопоставимо с попыткой "откатить систему", переставшую эффективно функционировать, к моменту, когда она не была перегружена неэффективными, а то и вовсе вредоносными дополнениями.

В том, что Кудрин способен собрать команду экспертов, которые напишут вменяемую программу, нет никаких сомнений. Очевидно, что основные направления в значительной степени будут повторять первый документ, вышедший из кабинетов ЦСР: создание конкурентной среды и разгосударствление экономики с попутным избавлением от государственных монополий; сокращение ставших непосильными для бюджета социальных обязательств; дебюрократизация и дерегулирование; конечно, пенсионная реформа.

Принципиальный вопрос состоит в том, выйдет ли Кудрин за рамки чисто экономической программы и добавит ли в нее раздел, посвященный необходимым политической и административной реформам. Без них никакого экономического чуда, вроде удвоения ВВП за 10 следующих лет, не получится. Кудрин, по крайней мере, это прекрасно понимает. Вот и его бывший коллега по ЦСР и экономическому блоку правительства глава Сбербанка Герман Греф уже не первый год твердит о том, что необходимо менять систему управления государством – без этого любые усилия, направленные на привлечение инвестиций и стимулирование предпринимательской активности, окажутся тщетными.

А что, собственно, собирается Путин делать с программой, которую напишет ему команда, собранная Кудриным? Вопрос не праздный, поскольку опыт последних лет показывает, что экономическая система, которую пытались выстроить в России Кудрин с Грефом, оказалась несовместима с тем политическим режимом, который параллельно выстраивал в стране Путин. Режим, понятное дело, победил, Кудрин с Грефом из правительства ушли, а на смену им пришли более гибкие и сговорчивые специалисты, способные проникаться требованиями "политического момента" и интересами ближайшего окружения президента. Попытка вернуться к реформам, обеспечивавшим высокие темпы экономического роста, фактически будет означать демонтаж путинского режима, к которому сам Путин едва ли готов.

Еще интереснее получится, если глава государства попытается претворить в жизнь исключительно экономические рецепты программы, оставив политический режим в неприкосновенности. Сокращение социальных выплат, приватизация или банкротство неэффективных госпредприятий, повышение пенсионного возраста – все это даст ограниченный экономический эффект и не сможет подсластить выданную населению горькую пилюлю непопулярных преобразований. И от популярности Путина, надувшейся на волне имперского реваншизма, к 2018 году может ничего не остаться. Так что попытка в современных условиях реализовать вменяемую либеральную программу реформ для власти – верный способ политического самоубийства.

Если отвлечься от абстрактных рассуждений об этической приемлемости коллаборационизма, то понятно: сама по себе программа реформ – вещь чрезвычайно полезная. Именно ее отсутствие – самое слабое звено демократической оппозиции. Реформы России жизненно необходимы, и проводить их рано или поздно придется. Так что лучше заранее иметь хоть какой-то план, в соответствии с которым можно действовать после Путина.

Максим Блант – экономический обозреватель, начальник отдела макроэкономического анализа компании "ФинГрад"

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции