В Калининградской области 1 апреля отменяется режим особой экономической зоны, десять лет дававший таможенные преференции местным предприятиям автомобильной, пищевой и электронной промышленности.

Губернатор Николай Цуканов говорит, что из-за отмены ОЭЗ в области станет на 40 тысяч больше безработных. Москва обещает более 60 миллиардов рублей в качестве компенсации. Но калининградцы сомневаются, что во время экономического кризиса это поможет решить проблемы региона.

Накануне отмены режима особой экономической зоны корреспондент Радио Свобода поговорила с представителем Калининградской областной думы в Совете Федерации России Николаем Власенко:

– Что будет после 1 апреля, я думаю, не знает сейчас никто. У нас два закона об особой экономической зоне. К счастью, отменяется только один, о таможенных преференциях. Второй закон дает налоговые преференции. Но, к сожалению, основная часть бизнеса инвестировала в рамках первого закона. Нельзя сказать, что федеральное правительство этим никак не озаботилось. И, наверное, 66 миллиардов рублей, которые наш бюджет получает в этом году, – это результат этой заботы. До середины прошлого года экономически наш регион неплохо смотрелся на фоне других регионов России. И когда коллеги мне говорят – ну, что же вы там, в Москве не скажете, чтобы нам помогли, – я честно отвечаю, что проблемы есть везде, а у нас все не так уж и плохо. Средняя зарплата в прошлом году в Калининградской области составляла 35 тысяч рублей. А, условно говоря, средняя зарплата в Дагестане – 15 тысяч рублей, в среднем по стране – 29 тысяч рублей.

​– Скорее 25 тысяч рублей. 35 тысяч – это врачи, наверное.

– Нет, это "в среднем по больнице". Или, как говорит Матвиенко (Валентина Матвиенко, председатель Совета Федерации. – Прим.), – в среднем по госпиталю. Когда ты приезжаешь в тот или иной регион страны и слышишь жалобы предпринимателей, они до боли похожи на наши. Можно не готовить отдельные записки к тому или иному региону, а сразу назвать десять основных проблем, волнующих российских предпринимателей. Основной недостаток вертикального, жесткого управления страной из центра состоит в том, что отсутствует вариативность экономического развития, отсутствуют интересные региональные идеи. Если взять американские штаты с точки зрения законодательства, то это практически разные страны, унифицированных законов у них не так и много. Федеральное правительство может посмотреть на опыт разных штатов и соответственно выбрать лучшее.

В России в прошлом году только семь регионов были профицитными, остальные дотационные. Такое ощущение, что около 80 губернаторов – это просто некомпетентные люди, если они не в состоянии сделать регион недотационным. Получается, у 85 регионов первостепенная задача рассказать в Москве, как им плохо в нынешних условиях, и попросить перераспределения бюджетных средств. Представьте, что 85 регионов одновременно этим занимаются, а Калининград лишь один из них. Благодаря закону об ОЭЗ мы на протяжении 15 лет неплохо развивались, и никто не понимает, сможет ли калининградская экономика мобилизоваться, чтобы встретить вызовы, связанные с его отменой.

– Нормально ли, что до окончания режима ОЭЗ так и не были выработаны механизмы перехода предприятий на новые экономические реалии?

– Ситуация резко изменилась, никто не знает, сможет или не сможет адаптироваться калининградский бизнес. Если после 1 апреля мы увидим, что это оказалось непреодолимой проблемой, что этих 66 миллиардов не хватает, тогда, наверное, мы можем ожидать каких-то системных изменений.

​– Полагаю, что в такой ситуации можно ожидать социальные волнения. Год назад вы сказали мне, что сейчас государство доминирует в экономике, а нужно открывать сектора экономики для коммерсантов. И в довершение вы привели слова Гайдара, который как-то сказал, что интеллект правительства обратно пропорционален цене на нефть. Прошел год, с интеллектом ситуация, похоже, не изменилась, а вот цена на нефть – даже очень. В каких-то странах налоги в период кризиса и спада производства снижаются, а у нас только повышаются. Цены на сырье, топливо и электроэнергию растут, вводятся новые, совершенно абсурдные штрафы. В итоге предприятия работают на грани рентабельности. Как вы думаете, что должен производить предприниматель, чтобы взять кредит на фоне экономической стагнации под ставку от 20 до 24 процентов? И видите ли вы какой-нибудь выход для производителей области в текущей ситуации?

– Кажется, Киссинджер сказал, что в политике нет выбора между хорошим и плохим, есть только выбор между оттенками плохого. Я понимаю, почему федеральное правительство не балует нас стратегиями. И понятно, что многие действия экономического блока, Центробанка – это просто как работа пожарных машин, которые пытаются тушить пожар. Ставка Центробанка, на базе которой все кредиты и депозиты формируются, она, конечно, предельно высока. Но это была реакция Центробанка на резкую девальвацию рубля. У населения где-то 24 триллиона рублей на счетах, и если вдруг в какой-то момент население запаникует, оно снесет любой банк и любое правительство. Наверное, сейчас стоит задача сохранить хоть какую-то стабильность. А чтобы сохранить бюджетную стабильность, надо где-то найти источники дохода. Источники дохода при падающей нефти сокращаются. Значит, эти деньги надо собрать через налоги. Потому что если население вдруг перестанет получать какие-то социальные блага, которые были обещаны, то за этим последует социальный взрыв… И здесь сохранение банковской системы – одно из приоритетных направлений. Поэтому туда уже вкачали более двух триллионов. Это ключевые вещи – они не являются развивающими, это просто временная локализация проблем. Но все предприниматели хотят видеть условия для будущего развития, пока, к сожалению, этой перспективы не видно.

​– Почему, есть перспектива выживания. Но она, на мой взгляд, довольно мрачная...

– Я всегда говорил, что разведение овец – это задача пастуха, а не овец. Чем меньше в отаре овец, тем им комфортнее и сытнее. Если овец много, они начинают конкурировать за лужайку, за любовь пастуха. И в этих жестких условиях растет стоимость входного билета на рынок. На Западе большая ротация и появляется много молодых. А у нас, к сожалению, слой средних и мелких предпринимателей не развивается, а ведь именно он генерирует будущих капитанов бизнеса. Но, скорее всего, предпринимателей, начинавших в 90-е, низкая конкуренция вполне устраивает.

​– Вернемся к Калининграду. Идея полного импортозамещения – отлично, завтра полностью к нему переходим. А техника, а удобрения, а технологии? Россия вроде как вписана в глобальную экономику, а теперь люди должны себя лобзиком оттуда выпилить? Все говорят о субсидировании, но что получилось на практике? Субсидии в аграрный сектор поступают, но распределяются среди своих. Областной депутат Сергей Фирсиков от "Единой России" заявил, что на весь Озерский район было выделено 650 миллионов рублей – из которых 600 миллионов досталось "Мираторгу" (крупный российский агропромышленный холдинг. – Прим.), по 20 миллионов – братьям Долговым и Лужкову, а 10 миллионов еще кому-то… Никто из фермеров денег так и не получил. Как в таких условиях заниматься полным импортозамещением?

– Полное импортозамещение – это миф, это, скорее, некий лозунг, поскольку невозможно все заместить. Никто не отменял объективные законы рынка, и всегда какие-то виды товаров будет проще купить за рубежом. Но если мы говорим о поддержке тех или иных секторов, лично я всегда был сторонником объективных институтов развития. Мне всегда не нравились в России с ее коррупционным душком все эти бесконечные фонды поддержки и корпорации развития… И будь моя воля, я бы вообще закрыл все эти организации. И ввел бы в законодательство такие формы поддержки, которые бы действовали для всех одинаково. Я не знаю, насколько Сергей владеет информацией. Я все-таки слышал, что поддержка носит более массовый характер. Но любая форма субъективной поддержки демотивирует игроков.

​– Учитывая особенности логистики Калининградской области с материковой частью России, местных предпринимателей, безусловно, "порадовали" новые правила перевозки, когда транзит через Литву в связи с началом работы системы "Платон" стал платным. Выходит, сами себя наказали?

– А знаете, почему калининградские дальнобойщики в этой ситуации молчали? Во-первых, калининградцы знают, что такое плата за проезд по автодорогам Германии и Австрии, практически везде есть плата за проезд грузовых машин. Второй момент – мы уже давно платим за проезд нашего большегрузного транспорта через Белоруссию – где-то в размере 50 долларов за машину. У "Платона", как мне кажется, два недостатка. Первый – это то, что это субъективно разыгранный тендер по выбору оператора, со всеми последующими моментами. И второй момент – поспешность, с которой система была введена. Если брать историю введения подобной системы в Германии, то она два года тестировалась в бесплатном режиме, и только когда система была настроена, стала взиматься плата. А у нас все как всегда.

– В итоге получилось стремительное удорожание товаров. Почему правительство все время пренебрегает частными интересами?

– К сожалению, это правда. Последние годы само слово "предприниматель" несет в себе негативные коннотации. Если что-то сгорело – предприниматель виноват. И, как правило, негатив переносится на весь предпринимательский класс, а не на отдельного индивидуума, допустившего нарушения.

– Предприниматель – это лицо нарицательное?

– Да, и это приводит к тому, что их не так уж много. Гораздо легче работать на правительство, сидеть на каком-то бюджете, чем быть независимым, создавать новую экономику страны.

​– Раз уж мы заговорили о логистике, то стоит обсудить авиасообщение. Цены на перелеты недружественные, притом что правительство все время говорит о развитии внутреннего туризма. Например, слетать из Калининграда в Сочи стоит 15-20 тысяч рублей, и это с пересадкой. На аэропорт Храброво без слез не взглянешь, даже Duty Free ушел после того, как администрация аэропорта на фоне кризиса повысила арендную ставку. Осенью "Аэрофлот" запустил "Победу", и теоретически можно было за 1000 рублей прилететь в Калининград из Москвы на выходные, но 27 марта авиакомпания закрывает это направление. Какие-то перемены к лучшему грядут или разговоры о развитии внутреннего туризма и перелеты – это не связанные между собой вещи?

– Это опять проблема монополизации рынка перевозок, особенно с уходом "Трансаэро". Многие проблемы, о которых мы говорим, они, в общем-то, лежат в плоскости конкуренции. Я обеими руками за любую конкуренцию. Другое дело, что конкуренция иногда приводит к тому, что выживает сильнейший. И это тоже проблема.

– В России нередко слабейший выживает за счет сильного административного ресурса, примеров масса…

– Помимо конкуренции, новых технологий, различных институтов, есть политический фактор. Он есть везде, но у нас он более существенный, и с этим надо считаться.

​– Значит, не видать калининградцам современного аэропорта и бюджетных перелетов?

– Вы обратите внимание, что ни один чиновник Калининградской области, начиная с губернатора, заканчивая самым маленьким, никогда не скажет, что удовлетворен аэропортом. Все им недовольны. Есть собственник, которого все подгоняют. Я знаю, что он прячется от губернатора. Я к нему несколько раз походил с этим вопросом, он меня уверяет, что все идет по плану.

– То есть новый аэропорт все-таки построят?

– Я надеюсь. Мы страна масштабных идей, сейчас ближайшая масштабная идея – чемпионат мира по футболу. Грянет гром среди ясного неба, и в авральном режиме, к 2018 году, аэропорт построится.