"Мы ни в коем случае не стремимся играть роль начальника всего мира". Дмитрий Медведев готовится к своей Мюнхенской речи. Есть ли у него собственная политика? Обсуждают заместитель главного редактора газеты "Коммерсант" Глеб Черкасов и сопредседатель Института национальной стратегии Валерий Хомяков. Ведущая Елена Рыковцева
Елена Рыковцева: Сегодняшнее наше событие — это Дмитрий Анатольевич Медведев, который развел небывалую активность на международной арене. Он вот-вот выступит с мюнхенской речью и фактически уже с ней выступил, потому что он дал два больших интервью, которые как раз касаются вопросов внешней политики Российской Федерации, что совершенно необычно для Дмитрия Анатольевича, до сих пор он этим как-то не занимался. Почему так происходит, что с ним происходит, почему он, а не Владимир Путин? Мы об этом поговорим сегодня с нашими гостями: с нами Глеб Черкасов, заместитель главного редактора газеты «Коммерсант» и с нами на связи Валерий Хомяков, политолог. Верно ли я понимаю, что Дмитрий Анатольевич подчеркнуто сторонился международной активности, потому что так было с самого начала между ними заведено, еще со времен президентства того же Дмитрия Анатольевича, что президент занимается международной деятельностью, а премьер экономической, и они не пересекаются между собой?
Глеб Черкасов: Это было заведено сильно раньше. Премьер-министр у нас больше по хозяйству, и если он занимается международными вопросами, то именно экономической их стороной, президент занимается большой политикой. В чем необычность? Необычность в том, что на эту конференцию ездил в последние годы министр иностранных дел Лавров, а теперь туда отправится Дмитрий Медведев, который вопросами большой международной политики, по моим оценкам, не занимался с мая 2012 года, когда он из Кремля переехал в Белый дом. Такая конференция, сколько ни обсуждай, сколько ни планируй, она все равно для больших заявлений, она все равно предполагает обозначение собственной политической линии. То, что Медведева туда отправили — это очень большая неожиданность была в тот день, когда это выяснилось, это по-настоящему новость, от которых мы может быть и отвыкли. Теперь я с интересом буду ждать его завтрашнего выступления.
Елена Рыковцева: Мы его завтрашнее выступление обсудим сегодня, потому что я совершенно уверена, что ничего дополнительного по сравнению с тем, что он сказал газете «Хандельсблатт», гигантское интервью накануне, думаю, его выступление будет краткая выжимка. Поэтому то, что он говорит, мы уже сегодня можем обсуждать, и завтра наши слушатели проверят и окажется, что мы обсудили очень точно. Вам по работе положено домысливать: почему его решили так продвинуть по международной линии?
Глеб Черкасов: Домысливать я бы не хотел, потому что это не наша работа.
Елена Рыковцева: Анализировать, предполагать, строить версии.
Глеб Черкасов: Я готов предположить, что Путину уже такие конференции где-то не очень интересны, потому что он хочет разговаривать с главными лицами напрямую. Как ему кажется, это уровень Обама или любой другой президент США, с которым он познакомится через год. А туда может поехать и второй человек — это во-первых. Во-вторых, Медведев считается, оценки, кто либерал, кто ястреб, кто голубь, кто еще какая птица — это все теория. В российском руководстве есть разные люди, некоторые из них делают достаточно резкие заявления, как, например, секретарь Совета безопасности Патрушев, Медведев таких заявлений, таких резких не делал. Оба его интервью: давайте поговорим, посчитайтесь с нами, и мы начнем снова разговаривать, давайте перестанем играть в санкции, давайте, что называется, вернемся в благословенный 2013 год.
Елена Рыковцева: Вы не хотите ли сказать, что они отправили парламентера с таким относительно белым флагом?
Глеб Черкасов: Нет, парламентер с белым флагом — это не то. Это для нынешнего российского руководства будет потеря лица. Они отправили человека, который должен сказать: мы готовы разговаривать. Это предложение о том, чтобы осознать нужность разговора., скажем, протокол о намерениях.
Елена Рыковцева: Да, но то же самое мог сказать Лавров — мы готовы разговаривать.
Глеб Черкасов: Во-первых, Лавров достаточно сильно занят.
Елена Рыковцева: А Медведев свободен?
Глеб Черкасов: Я имею в виду не то, что у него много дел, у Медведева мало и наоборот, я имею в виду, что Лавров находится постоянно в полемическом диалоге со всем миром. У нас же именно с Лаврова заложена традиция достаточно, такого публицистического МИДа я уже давно не помню, к публицистике можно по-разному относиться, а Медведев — это уже следующий уровень. Он все-таки премьер-министр, он человек, который был президентом, он человек, на которого явным образом ориентируется часть российской элиты, причем миролюбивая часть, можно предположить так. Его отправка в Мюнхен — это показатель того, что мы приехали, мы готовы поговорить.
Елена Рыковцева: То есть этот смысл вы сюда вкладываете, четыре года его придерживали, его не выпускали. Он ведь по украинской теме практически не выступал.
Глеб Черкасов: Не совсем так, не то, чтобы его не выпускали, но просто есть распределение функционала: президент за международные отношения, за стратегию, за войну, за силовиков, еще за что-нибудь, премьер за хозяйство. Есть, как в советские времена, первый секретарь и председатель райисполкома, премьер-министр в нашей ситуации — это председатель райисполкома. Он не может, конечно, выступать с политическими декларациями ровно потому, что для этого есть президент.
Елена Рыковцева: Хорошо, все равно должно было быть принято политическое решение, что он не мог, а теперь может.
Глеб Черкасов: Конечно, оно было принято. Насколько я понимаю, мы писали об этом, что было совещание членом Совета безопасности в тот день, когда стало известно, что он едет, было решено послать Дмитрия Анатольевича по тем или иными причинам. Нас на этом совещании не было, домысливать не хочу. Утром еще считалось, что Лавров, вдруг приходит предложение. Организаторы конференции, насколько я понимаю, обрадовались, потому что это поднимает уровень, это интересно.
Елена Рыковцева: Валерий, какова ваша трактовка этой необычности совершеннейшей — отправлен Дмитрий Медведев с международной повесткой, с международными заявлениями впервые за все эти четыре года, во время которых был сложный конфликт с Украиной, продолжается и с Сирией? Что за комплекс причин сложился, который выталкивает его туда и появилась такая необходимость его представить в качестве представителя Российской Федерации?
Валерий Хомяков: Видимо, в Кремле решили посчитать, что было бы неплохо повысить статус нашего российского представительства на этой очень серьезной, любопытной и весьма интересной дискуссионной площадке. Главный фактор, мне кажется, не в том, что там прозвучит из уст Медведева, из уст других замечательных людей, которые ответственны за внешнюю политику в Европе, но, мне кажется, с учетом многих обстоятельств - это то, что Дмитрий Медведев более комфортен, более вхож при всех ограничениях в тот истеблишмент, который там присутствует. Главное, как мне кажется, будет происходить не на трибунах и не на открытых переговорах, а именно в кулуарах. Владимир Путин здесь, конечно, не годится, Лавров, очевидно, тоже по многим обстоятельствам, а Дмитрий Медведев, который до сих пор почему-то в Европе считается либералом, видно, помнят его всяческие заявления по этому поводу, он, как мне представляется, для кремлевских обитателей показался более удобным. Видимо, будут прощупывать настроения. Главное, это понятное дело, отмена санкций. Наши официозные СМИ цепляются за каждое высказывание по этому поводу любого малозначимого европейского политика. Кто-нибудь скажет, какой-нибудь замминистра экономики какой-нибудь небольшой страны и тут же начинают усиливать это все. Поэтому это тревожит, беспокоит российское руководство, по-видимому, это является одной из главных причин, почему именно Медведев и почему не ограничились Лавровым. А про Путина понятно, почему он туда не поехал.
Елена Рыковцева: Правильно я вас понимаю, что все-равно жизнь прижала, что все-равно есть у них необходимость, пытаются какие-то наладить мостики?
Валерий Хомяков: Жизнь не сахар - это понятно стало уже и кремлевским людям, не говоря об обычных гражданах, которые вздрагивают, идя в магазин и видя цены.
Елена Рыковцева: С фигурой Медведева они связывают возможное смягчение западной политики в отношении России?
Валерий Хомяков: Может быть так считается. Сейчас главное не это, а понять расклад, кто более лоялен к России, кто может и на каких основаниях может пойти на снижение санкций, по крайней мере, отказаться от секторальных санкций, которые серьезно стукнули по нашей экономике и достаточно больно это все до сих пор приходится. Поэтому, мне кажется, это первое. Второе — найти своих сторонников по этой части и постараться максимально потом организовать некую кампанию, возможно исходящую из некоторых политических кругов, они очень разные на Западе. Поэтому Медведев здесь удобная фигура.
Целиком программу слушайте в звуке. Здесь - опрос москвичей: как вы оцениваете государственную деятельность Дмитрия Медведева?
Видеофрагмент эфира:
