Неужели началась новая эра, и Россия Владимира Путина вернулась в ряд уважаемых членов международного сообщества? Может ли быть, чтобы Запад простил ей и Крым, и Донбасс, и угрозы применения ядерного оружия? Верится с трудом, хотя многим обозревателям кажется, что так оно и есть. Доказательство – единогласно принятая 18 декабря резолюция Совета Безопасности ООН по Сирии.

Но разве сама по себе такая резолюция, такое единство перед лицом острейшей международной проблемы – не хорошая новость? Или это самообман, желаемое, выдаваемое за действительное? Наивное заблуждение одной стороны и очередная военная хитрость другой?

На первый взгляд, принятая в минувшую пятницу резолюция 2254 содержит в себе программу, способную приблизить мир в Сирии. Вот ее основные пункты: в январе наступающего года должно быть достигнуто перемирие, вслед за ним начнутся официальные переговоры между противоборствующими сторонами о политическом переходном периоде. Из этих переговоров, естественно, исключаются воинствующие джихадистские организации, такие как ДАИШ (он же "Исламское государство") и "Фронт Ан-Нусра". Резолюция одобрила продолжение "наступательных и оборонительных операций" против этих групп. Генеральный секретарь ООН должен будет доложить Совету Безопасности к 18 января, как будет организован мониторинг соблюдения перемирия. В течение шести месяцев должно быть установлено "пользующееся доверием, объединяющее и не основанное на религиозной принадлежности правительство". Полтора года дается на то, чтобы организовать и провести под контролем ООН "свободные и справедливые выборы".

"Мы не питаем никаких иллюзий по поводу остающихся препятствий… По-прежнему сохраняются острые разногласия в международном сообществе, особенно в том, что касается будущего президента Асада", – заявил государственный секретарь США Джон Керри.

Боюсь, что насчет иллюзий – это вопрос спорный. В какой степени сформированная в Эр-Рияде делегация "умеренной оппозиции" во главе с бывшим премьер-министром Сирии Риядом Хиджабом на самом деле представляет сотни, если не тысячи оппозиционных группировок? На этот счет есть большие сомнения, между тем именно эта делегация должна оказаться за одним столом переговоров вместе с представителями официального Дамаска. Так кто с кем и от чьего имени будет разговаривать? Будет ли у Хиджаба и его коллег достаточно полномочий, будут ли этих переговорщиков принимать всерьез?

Иордании поручено тяжелое дело: собрать и классифицировать сведения обо всех воюющих в Сирии группировках с целью определить, какие из них следует считать террористическими, а какие – нет. Однако решать это Иордания будет не сама, она лишь соберет сведения и представит их на рассмотрение Совета Безопасности. Между тем по этому вопросу между постоянными членами совета скорее всего возникнут непреодолимые разногласия. Судя по заявлениям министра иностранных дел России Сергея Лаврова, Москва продолжает считать террористами всех, кто с оружием в руках борется против режима Асада. А как быть с бесчисленными отрядами исламистских организаций вроде "Армии завоевания", в которую входят и умеренные группы, и радикальные исламисты, противостоящие не только режиму Асада, но и ИГ? Как относиться к ливанской "Хезболле", признанной на Западе террористическим формированием? В Сирии фактически она воюет на стороне Дамаска и таким образом является союзником России. Получается, что резолюция СБ роль "Хезболлы" и иранского "Корпуса стражей исламской революции" в происходящем просто игнорирует, как будто их в Сирии нет и никогда не было. Но ведь без выработки общей позиции по всем этим вопросам непонятно, кого бомбить, а с кем вести переговоры.

Пользующееся широким доверием сирийцев правительство через полгода – уже не просто иллюзия, это просто фантастическая идея. Понятно, что Иран ни при каких условиях не согласится на утрату власти алавитской (то есть родной ему, шиитской) общиной. С другой стороны о каком сотрудничестве "на неконфессиональной основе" между асадовцами и представителями суннитского большинства можно помышлять после ужасов гражданской войны? Ведь, как ни омерзителен ДАИШ для нормального сирийского суннита, Асад для него все равно большее зло.

Прекрасно, конечно, положение о проведении всеобщих честных и свободных выборов под эгидой ООН, о чем еще и мечтать? Но это именно мечта. Как организовать голосование в разорванной на куски, разрушенной, залитой кровью и ненавистью стране? Только одним способом: необходима полноценная оккупация всей ее территории международными силами. Причем не просто наблюдателями, а реальными воинскими подразделениями, готовыми и воевать (по крайней мере, отбиваться от нападений), и защищать избирательные участки. Вряд ли у кого бы то ни было в ООН есть политическая воля для такой очень дорогой и очень рискованной операции. Да и Россия почти наверняка наложит вето при голосовании в Совете Безопасности. Ведь честные выборы, без всяких сомнений, приведут к власти суннитов и, скорее всего, исламистов, пусть сколь угодно "умеренных". А это значит, что алавитское меньшинство не только утратит власть, но и окажется в физической опасности. Единственный выход – развести ненавидящие друг друга общины, защитить их друг от друга. Но на это тем более ни у кого нет ни сил, ни денег, ни воли. Если же просто позволить Дамаску под прикрытием России и Ирана осуществить очередную фальсификацию выборов, объявив победителем Асада или его ставленника, то это лишь вернет войну в тот же порочный круг.

Вообще, если вспомнить историю, у гражданских войн есть два варианта окончания. Первый – полная победа одной, разгром и даже уничтожение другой стороны (как в свое время в России, как в Испании или в континентальном Китае). Второй – воюющих силой разводят по национальным, конфессиональным и каким-нибудь другим "квартирам". Разъединяют, как разъединили две Кореи и на первом этапе два Вьетнама. Как это с опозданием, лишь после больших человеческих жертв, но все же удалось сделать в бывшей Югославии, которой без внешнего вмешательства грозила совсем уже кошмарная участь. Кстати, сама Сирия сыграла роль такой внешней разъединяющей силы в разгар ливанской гражданской войны 1975–1976 годов (у Дамаска для этого были свои корыстные интересы, но это отдельный вопрос).

И все же: какой-то пусть смутный, нетвердый, но не совсем фантастический шанс на начало мирного процесса в Сирии мог бы появиться. Для этого нужно найти некую переходную фигуру, которая могла бы как можно скорее заменить Асада. Причем ни в коем случае не марионетку нынешнего президента и его окружения, а кого-то вроде уже упоминавшегося Рияда Хиджаба, бывшего премьер-министра, рассорившегося с диктатором и перешедшего на сторону оппозиции. Вряд ли после этой истории такую роль мог бы сыграть сам Хиджаб. Нужен какой-то подобный ему суннитский деятель, в свое время состоявший в руководящих органах партии "Баас" и имевший достаточные связи с алавитской верхушкой. В то же время без репутации совсем уж отпетого квислинга среди единоверцев. Не уверен, что такая фигура существует, но было бы очень правильно ее поискать. Только вот беда: Асад со товарищи и не подумают такими поисками заниматься, а российские и тем более иранские покровители не имеют ни малейшего намерения Дамаск к этому принуждать.

Очевидно, что резолюция 2254 в ее нынешнем туманном виде по-прежнему дает им надежду под шумок общей борьбы против ДАИШ не только сохранить Асада или его ставленников у власти, но и ослабить (и без того не слишком сильную) прозападную оппозицию. А при благоприятном стечении обстоятельств попытаться и вовсе ее уничтожить. Британский министр иностранных дел Филип Хэммонд заявил на заседании Совета Безопасности: частью процесса урегулирования в Сирии должен быть уход Асада; страны, утверждающие, что они борются против ДАИШ, "должны быть верны своим словам, а не направлять большую часть своих атак против умеренных оппозиционных групп". Это был более чем прозрачный намек на действия России. Однако в текст резолюции ни одно, ни второе требование не вошли.

Причем тот факт, что американская администрация, да и другие участники антитеррористической коалиции согласились в итоге отложить вопрос о смещении Асада на неопределенное время, мог послать Москве и Тегерану только один сигнал: ваша взяла; слабаки, запуганные исламистским терроризмом, сдались. А прекраснодушные пожелания формирования представительной, светской системы государственной власти – на бумаге эту утопию можно и поддержать. Ничего на практике от этого не изменится.

Кстати, главный либерал среди политиков и шиитских религиозных деятелей Ирака Айяд Джамаль ад-Дин не устает повторять, что американцы, уйдя из его страны без создания институтов светского государства, обрекли ее на бесконечную межконфессиональную междоусобицу. Да и появление "Аль-Каиды в Ираке", из которой вырос ДАИШ, тоже в значительной мере стало результатом образовавшегося вакуума. Только светское государство, считает ад-Дин, может обеспечить прочный мир и нормальное сосуществование разных мусульманских общин, но беда в том, что внутри страны нет силы, способной такое государство создать. Если иракский деятель прав, то это в полной мере относится и к Сирии.

Между тем Россия настаивает: все политические процессы должны проходить при лидерстве самих сирийцев, и эта мысль неоднократно воспроизведена в тексте резолюции. Вроде бы невозможно возражать против такой формулировки. Но в конкретной исторически сложившейся обстановке это может восприниматься как запрет на масштабное международное вмешательство, без которого самим сирийцам никак не справиться и войны не остановить.

Конечно, в резолюции есть и однозначно позитивные моменты. Например, пункт 13-й, который требует немедленного прекращения нападений на гражданские объекты, включая артиллерийские обстрелы и бомбардировки с воздуха, а также неукоснительного соблюдения международного гуманитарного права. Было бы замечательно, если бы этого действительно можно было добиться. Но и тут загвоздка: правительство, которое ежедневно бомбит и обстреливает жилые кварталы городов собственной страны, которое несет прямую ответственность за гибель сотен тысяч граждан и трагедию миллионов беженцев, может спокойно делать вид, что это требование Совета Безопасности относится к кому угодно, но только не к нему.

Андрей Остальский – лондонский политический комментатор, востоковед

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции