Бывший директор полтавского оборонного завода "Знамя" Юрий Солошенко приговорен Московским городским судом к 6 годам колонии строгого режима по обвинению в шпионаже. Дело рассматривалось в закрытом режиме, однако по сообщению ФСБ России, Солошенко признан виновным в том, что пытался контрабандным путем вывезти секретные комплектующие к зенитно-ракетным комплексам С-300.

Юрий Солошенко был задержан в августе 2014 года в Москве. По версии ФСБ России, он действовал от имени украинского государственного предприятия "Завод "Генератор" и корпорации "Небо Украины", а "планируемые к закупке изделия предназначались для восстановления средств ПВО Украины".

Назначенный адвокат осужденного Геннадий Блохин заявил журналистам, что его подзащитный полностью признал вину, и обжаловать приговор не собирается. Однако сын Юрия Солошенко Александр не сомневается, что его отец не пытался вывезти секретные изделия, поскольку все то, к чему он имел доступ, секретным давно не является. Александр Солошенко уверен, что российским властям просто нужно было очередное "шпионское дело". Он опасается, что его 73-летний отец просто не выдержит заключения. ​Александр Солошенко ответил на вопросы Радио Свобода:

– Зачем ваш отец приезжал в Москву? И чем занимался там перед арестом в 2014 году?

– Он приехал после того, как ушел на пенсию, он же был директором завода, предприятие уже было погибшее. Украина за все время независимости ничего не покупала, заказов не было, как могли, так и выживали. У него контакты были еще со времен Советского Союза, он всю жизнь работал в этой системе, создавал определенные изделия, которыми пользовались оборона, ПВО: высокие частоты там, лампы. Его привлекало из-за его связей руководство завода, какие-то заказы были. Контакты оставались, и один из его знакомых подставил. Он то ли агент ФСБ, то ли просто его прижали, то ли хотел выслужиться. Мне неизвестны его мотивы, но он подстроил так, что отец должен был приехать. То есть он соблазнял какими-то выгодными контрактами, интересными предложениями.

Он поехал, и на основе телефонных разговоров его обвинили в том, что он якобы хотел приобрести изделие, которое под грифом "секретно". Хотя изделие, которое они пытаются ему "впаять", не является секретом по многим причинам. Потому что оно есть в Украине, и вообще он сам его и создавал. Это разработки 60-х годов ХХ века, они уже не являются никаким секретом и новейшими разработками. Нужны шпионы, и из этого раздули такое дело. И мне изначально сказали, когда даже еще расследования не было – там вариантов не будет, только обвинительный приговор.

– В сообщении ФСБ говорится о том, что он был арестован при попытке приобретения секретных комплектующих к зенитно-ракетному комплексу С-300...

– Такие образцы есть и на Украине. Эти изделия покупали друг у друга, и сейчас покупают направо и налево, и секретов особых нет.

– То есть на Украине эти же самые изделия, комплектующие можно произвести самостоятельно, не приобретая их за границей?

– Может быть, они соблазнили ценой, хотя заказ, может быть, не самой Украины, а, как это обычно бывает, стран третьего мира. Потому что российские и украинские изделия по всему миру, соцлагерь. И где дешевле, там что-то приобретается, перепродается, и на этом многие хотят заработать. Может быть, этим соблазнили, а смысл был именно в том, чтобы раскрутить шпионское дело. Секретов никаких там не может быть, и не было, и нет. А смысл был в желании приобрести. Такое желание приобрести, скорее всего, было. Но одно дело – желание приобрести, а другое дело – нанести ущерб государству и украсть какой-то секрет.

​– Когда вы в последний раз общались с отцом? У вас есть к нему доступ?

– Ему летом несколько раз давали звонить, до этого год ни звонков, вообще ничего. Только письма, которые по месяцу идут в одну сторону.

– Назначенный Московским городским судом адвокат Геннадий Блохин после оглашения приговора заявил, что Юрий Солошенко полностью признал свою вину. Что это значит?

– Этого я не могу сказать, что именно он имел в виду, что он признал свою вину, в чем. Что он шпион? Не знаю…

– Власти Украины как-то реагировали на арест, на суд над вашим отцом?

– Он считается политзаключенным. У нас есть 10-11 человек политзаключенных, как Савченко, но вы же видите – пока никого не меняют. Он только на это и надеется, все остальные варианты нереальные просто.

​– Вы собираетесь сами как-то действовать сейчас, добиваться его обмена, как приговоренного "иностранного разведчика", собираетесь ли обращаться в украинские органы власти, в МИД?

– Обращался, ездил в МИД. Они мне сказали, что надо дождаться приговора, а дальше они, может быть, и будут что-то делать… Понимаете, для него что 6 лет, что 20 лет – это одинаково смертный приговор, если ничего не будет другого, никакого обмена. Я не знаю, как он все это выдержал, а если после приговора ничего не решится в ближайшее время, то вряд ли он вообще сюда вернется. Если бы они хотели его как шпиона обменять, они бы уже обменяли его на какого-то другого. Но он не нужен нашим, да и там он особо не нужен, кроме как для галочки и заказа сверху, политического. Его сунули в общий список (единственное, чего добились) политзаключенных, и будем ждать, пока обменяют всех заключенных. А их не меняют, и никто не хочет их менять. Я же не могу на Путина повлиять, да и на Порошенко даже. Если вся Украина захочет, она тоже ничего не сделает, скорее всего. Естественно, постоянно что-то делаем, но особого оптимизма нет.