В интернете на сайте change.org собирают подписи в поддержку Сергея Кечимова – представителя коренного малочисленного народа ханты, шамана и оленевода из Югры. Ему грозит до двух лет тюрьмы в связи с обвинениями в угрозе убийством. Заявление против шамана подали сотрудники компании “Сургутнефтегаз”, которая занимается разработкой нефти на озере Имлор, хранителем которого, по традиции хантов, является Сергей Кечимов. Кечимов обвинения отрицает и заявляет, что его под давлением вынудили подписать признательные показания, подсунув документ на русском языке – которым Кечимов владеет плохо. Авторы петиции генеральному прокурору России, Юрию Чайке, требуют прекратить уголовное дело против шамана и проверить законность выдачи компании “Сургутнефтегаз” разрешения на проведение работ на территориях, принадлежащим хантам.

Озеро Имлор – одно их двух достопримечательных мест Ханты-Мансийского автономного округа, зарегистрированное в едином государственном реестре объектов культурного наследия народов Российской Федерации. Оно располагается в 32 километрах от поселка Федоровское и более чем в 70 километрах от города Сургут. По преданию, на острове посреди озера Имлор произошел бой между посланцем небесного бога – Каменным медведем и Юганским богом. Каменный медведь был смертельно ранен. Озеро Имлор стало священным место для хантов, они приезжают туда каждый год, чтобы помолиться земным и небесным богам.

В 2013 году нефтедобывающая компания “Сургутнефтегаз” получила подтверждение, что под озером, которое относится к Федоровскому месторождению, находится около 1 млн тонн нефти. У озера Имлор началась разработка, стали возводить буровые вышки. ​

57-летний Сергей Кечимов – представитель коренного народа ханты, с трудом говорящий по-русски, – потомственный оленевод, шаман и хранитель “Священного озера Имлор”. Сейчас он – единственный, кто остался жить у озера и охранять его от нефтяников, которые теперь занимают территорию традиционного землепользования №6, под которой в госреестре с 2006 года числится озеро Имлор. Согласно закону "О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ”, ресурсы на таких участках принадлежат государству, однако чтобы передать их в разработку коммерческим фирмам, с местными коренными жителями необходимо заключить договор. Как правило, в подобных договорах оговаривается лишь размер компенсаций за причиненные неудобства.

По этому же пути пошли и в случае с Сергеем Кечимовым. Конфликт начался осенью 2014 года, после того, как собака нефтяников, работавших на участке Кечимова, загрызла одного из оленей шамана и чуть не напала на него самого. Сергей Кечимов был вынужден застрелить животное, вот что он рассказал Радио Свобода:

– У нас в каждом договоре сказано, что на буровых не должно быть собак. А они привели собаку. У меня были гости, они ягоды собирали, услышали: собака лает. Я позвонил председателю Русскинского поселка, он говорит: собаку не положено держать на буровых, стреляй в нее. Потом я позвонил нефтяникам, говорю: там собака бегает, лает, на это нефтяники говорят: сходи туда, застрели, не положено же собакам. Собака на буровых не работает. Я взял ружье, ушел туда утром, думал двое на буровых, еще, наверно, спят, на работу не вышли. Увидел в стороне собака лежит на кочке, метрах в ста. Она выскочила и побежала на меня. Пока я вокруг смотрел, она уже в 4 метрах от меня. Я и выстрелил. Собака упала – я еще раз выстрелил, она попыталась встать – я перезарядился и выстрелил в третий раз. Я развернулся, а ко мне уже идут с буровых. Подошли ближе и говорят: это была нужная собака, из-за нее будешь всю жизнь в тюрьме сидеть. Я говорю: вам же было сказано, что собак тут держать не положено, это мой загон. Развернулся и ушел.

Через некоторое время после этого, по словам Сергея Кечимова, к нему пришли двое неизвестных и обвинили его в убийстве человека и избили:

– Я сидел дома. Мои гости на улице варили ужин. И говорят: “Двое идут”. Я вышел, смотрю: к огороду пришли. Один в ментовской форме, другой – в простой одежде, в руках – ружье. В ментовской одежде, который был, говорит: "Где Кечимов?” – "Я Кечимов", – говорю. Он сразу на меня полетел: "Ты что убил? Ты убийца!" Он драться полез, хотел мне руку сломать, я его на землю положил. За это время он мне ногой все ребра поломал. Затем мой товарищ говорит: "У вас есть документы?” Человек, который был в гражданской одежде, то ли военный билет показал, то ли еще что-то, какую-то красную книжку. А второй – на погоны показывает пальцем и говорит: "Вот мои документы". Они же не полицейские, они просто одели ментовскую форму и пришли сюда. Они специально придумали, что если меня посадят, то священное озеро будет свободным и все туда залезут. Всю жизнь его охраняли. Что с ними бороться?! Когда они виновны, никто ничего не делает и не смотрят: ни суды, ни прокурор. А когда какие-то претензии к хантам, то они требуют все до конца, – рассказывал Сергей Кечимов.

Еще через несколько дней после этого, когда гости оленевода уже уехали, к нему пришел участковый, который вынудил Кечимова подписать документы на русском языке, текст которых оленевод не понял. Как потом выяснилось, Сергей Кечимов поставил свою подпись под признательными показаниями о том, что угрожал убийством. Этот документ послужил основой для уголовного дела, по которому теперь оленеводу грозит до двух лет тюрьмы. Заявление против Сергея Кечимова подали сотрудники компании “Сургутнефтегаз” как физические лица. В марте дело поступило в мировой суд – в судебный участок №2 Сургутского судебного района. До середины августа заседания откладывали: то из-за неявки подсудимого, то – потерпевших. 17 августа суд наконец-то приступил к рассмотрению дела.

– Защитой было заявлено ходатайство о возвращении дела прокурорам, поскольку, по мнению защиты, было нарушено право на защиту Кечимова, – рассказывает адвокат Сергея Кечимова Алексей Верхоглядов. – Он не понимал содержания документов, не понимал, в чем его обвиняют. Суд отказал, постановив, что Кечимов должен был заявлять это ходатайство на стадии следствия. Сейчас я планирую усилить акценты со ссылкой на то, что это не соответствует требованиям российского законодательства, и буду заявлять ходатайство заново.

– Какова ваша позиция и позиция вашего подзащитного? Он признает, что он кому-то угрожал. И там еще была история, что его заставили подписать какие-то признательные показания…

– Подписанное признание, которое и подтверждает факт получения угрозы, получены без переводчика, что делает в глазах защиты эти доказательства ничтожными. Вину он абсолютно не признает, говорит, что никому не угрожал. В одном из случаев он действительно ходил в городок, где расположены нефтяники, но никому из людей он убийством не угрожал.

– Кто признан потерпевшим по делу?

– Два человека по двум различным событиям, в деле речь идет о двух днях. Я этих людей еще не видел. Насколько мне известно, в суд они не являются, поскольку имеются документы о рассмотрении дела в их отсутствие. На последнем заседании их не было, также не был исполнен принудительный привод. Это простое уголовное дело, где с обеих сторон выступают физические лица. Только с одной стороны Кечимов – представитель малого народа ханты, а с другой стороны – два сотрудника нефтяной компании. Они заявление писали как физические лица, нефтяная компания здесь ни при чем, она в деле не участвует. Самое строгое наказание по этой статье – до двух лет лишения свободы, законом предусмотрена возможность примирения сторон и прекращения дела на этом основании. Но, естественно, только в том случае, если человек виноват. Кечимов не признает вину, поэтому мы будем доказывать, что уголовное дело необоснованное, обвинение необоснованное. Будем добиваться того, чтобы Кечимова оправдали, – говорил адвокат Алексей Верхоглядов.

Следующее заседание по делу Сергея Кечимова назначено на 14 сентября.

Сюжет Greenpeace о Сергее Кечимове

На сайте change.org собирают подписи под требованием прекратить уголовное дело в отношении шамана, в его поддержку также высказалась и Молодежная организация обско-угорских народов, и Greenpeace. Правозащитники уверены: уголовное преследование Сергея Кечимова связано с тем, что шаман тщательно инспектировал работу нефтяников и активно жаловался на них, когда находил какие-то нарушения. В начале августа в Западную Сибирь отправилась экспедиция Greenpece, чтобы оценить масштабы июньского разлива нефти в Нефтеюганске и посмотреть, как живут люди непосредственно вблизи от объектов нефтедобычи. Экологи встретились в том числе и с Сергеем Кечимовым, чье противостояние с нефтяниками, по их словам, не единственное в регионе. Рассказывает координатор арктической программы Greenpeace Евгения Белякова:

– Сергей Васильевич чувствует себя хорошо. Он живет у себя дома, на стойбище, недалеко от поселка Русскинская. Мы его посетили, познакомились с его супругой Капитолиной и Аграфеной Семеновной Сопочиной – его переводчицей и соседкой, хотя соседство у них – несколько сотен километров. Они все друг друга хорошо знают, они – ханты-традиционщики, как они себя сами называют, то есть ханты, которые ведут традиционный образ жизни. Сейчас Сергей Васильевич нанял адвоката, Аграфена Семеновна ему переводит, поскольку Сергей Васильевич не очень хорошо знает русский язык и ему необходима помощь в сложных диалогах, касательно юридических аспектов. Эта история сейчас дошла до довольно драматического этапа для Сергея Васильевича, но подобные гонения на хантов – обычны для этой территории. Потому что "пришельцы" – пришлые нефтяники считают себя хозяевами этой земли и не обращают внимания на тысячелетнюю историю хантов и других коренных малочисленных народностей. Нефтяники получают лицензии, разрабатывают проекты освоения месторождений и утверждают, что они действуют в интересах большой страны – Российской Федерации, что нефть нужна стране и что это – основной источник дохода. Однако мы все знаем, какие тяжелые последствия остаются после нефтяного освоения региона – обширно развитая инфраструктура, которая открывает доступ браконьерам, которые незаконно собирают ягоды и грибы на территориях традиционного природопользования и на территориях родовых угодий. Законом это запрещено, потому что только коренные малочисленные народности могут пользоваться богатствами этих территорий, которые названы их родовыми угодьями. Ну и нефтяные разливы, и развитая сеть трубопроводом.

Стойбище Кечимова находится недалеко от озера Имлор – это довольно крупное озеро, на нем есть остров, который считается у хантов священным местом. Раз в год там собираются ханты для совершения традиционных обрядов поклонения богам. Кечимов обладает статусом, который передается по наследству: он – смотритель озера, человек, который должен смотреть за порядком, чтобы вокруг него сохранялась естественная среда. Противостоять нефтяникам этому человеку довольно сложно, но Сергей Васильевич делал все возможное. Он наблюдал за тем, как они прокладывают дороги, трубопроводы, жаловался, если видел какое-то нарушения, жаловался на каждый разлив, на всякую избушку, которую строят незаконно на территории его родовых угодий.

– Как вы думаете, какие перспективы у дела против Сергея Кечимова? Насколько оно может быть принципиальным для “Сургутнефтегаза”?

– Мы считаем, что это дело показательное, и оно иллюстрирует отношение нефтяников к коренному малочисленному населению и гражданам вообще. Потому что, когда крупная компания считает себя хозяином на территории, она абсолютно не мотивирована осторожничать и соблюдать какие-то законы, потому что даже в условиях отсутствия конфликта с коренными жителями постоянно возникают сложности по привлечению компании к ответственности. Очень часто компании избегают штрафов. Всем понятно, что организации не заинтересованы улучшать свои экологические программы, потому что никто их не стимулирует, судебные решения почти всегда выносятся в пользу нефтяных компаний, потому что нефтяное лобби в российских регионах и в России вообще чрезвычайно сильно, – считает Евгения Белякова, координатор арктической программы Greenpeace.

Кандидат исторических наук, этнограф Тимофей Молданов уверен: конфликтные ситуации между нефтяниками и представителями коренных народов будут повторяться – нефтедобывающие компании недавно получили лицензии на разработку еще 12 месторождений, которые находятся на территории, где проживают ханты. При этом Молданов сомневается, что в случае с Сергеем Кечимовым компания пойдет до конца – “Сургутнефтегазу” не выгодно, чтобы оленевод оказался в тюрьме. Тимофей Молданов уверен в невиновности Кечимова, с ним знаком уже почти 25 лет:

– Мы познакомились в 1991 году, в январе. У нас есть такой обрядовый праздник – Медвежьи игрища по поводу убиенного медведя. Он играл на музыкальных инструментах. С тех пор знаю его как мастера игры на инструментах. Он сам готовит инструменты, лодки... Все, что надо, человеку делать, все сам делает. Много лет он является хранителем святого озера Имлор. Конфликт с нефтяниками начался в 2014 году, когда после разведочного бурения у него нашли нефть. Нефтяники пришли, и надо же как-то вывести человека из равновесия: они привезли собак. Я уверен: это и подтолкнуло. По закону на территориях традиционного природопользования присутствие собак категорически запрещено. Охотиться можно только традиционными ловушками, никаких собак там быть не должно. А тут еще нефтяники собрались нефть добывать, строить что-то, но у них не было задачи ловить рыбу или что-то еще, а они и рыбачат, и все, что нужно, делают. Конечно, гадят. В этом году это очень хорошо видно: вода была очень большая, а когда спала, березы на два метра оказались нефтью измазаны. С участковым из села Федоровского конфликт давно назревал. Он постоянно предупреждал его, что к нему ездят браконьеры. А участковый говорит: “Ты выдумываешь, никто туда не ездит”. А тут как собаку убили, сразу участковый приехал его задерживать. Нефтяники написали заявление, что он угрожал им, что убьет. Конечно, такого быть не могло, просто не могло.

​– Как вы думаете, как дело будет развиваться? Его приговорят к какому-то сроку?

– Сергея вряд ли посадят, потому что “Сургутнефтегаз” дорожит репутацией. Ему работать дальше с хантами, там дальше только стойбища – территории традиционного природопользования. Если Сергея посадят, то вообще никто с ними работать не будет. Надо будет проводить революцию, изымать у всех хантов земли. Закон надо менять тогда. Полтора года назад озеро Имлор хотели закрепить в реестре как особо охраняемую территорию. А потом “Сургутнефтегаз” не дал. Чиновники побоялись без согласия “Сургутнефтегаза” вносить его в реестр. На самом деле это должна быть охраняемая территория, как природный культовый объект, как святое место. Это не первый случай конфликтов с нефтяниками, много случаев уже было. Весной с Сашей Альпиным такая же ситуация была, с Иосифом Сопочным такая же ситуация была. В этих случаях нельзя никого бросать, нужно дружненько за каждого человечка бороться.

– А много таких случаев?

– За эту весну-лето уже третий человек страдает. Я буквально на днях читал: в правительстве уже решили, еще 12 лицензионных участков дают недропользователям. А в этих 12 участках также ханты сидят, ненцы сидят, рыбу ловят, оленей держат. Еще конфликты будут.

– Насколько, с вашей точки зрения, есть шансы сохранить культурную самобытность региона?

– У нас есть законные обязательства, которые Россия на себя взяла: сохранить все свои народы, традиционную культуру, природосберегающие технологии ловли рыбы, пушнины. Пусть выполняют. Не хотят выполнять – пусть создают равные условия в городах. Те люди, которые сейчас живут в стойбищах, своего жилья ни в деревнях, ни в городах не имеют. Не просто так с земли уйти. У многих нет специальности, по которой можно работать в городе. Очень многие вообще неграмотные. Нефть, да, может, стране нужна – но есть же горизонтальные способы бурения, благодаря которым можно не тронуть эти места. Эти места сегодня – последние кусочки земли – своеобразные доноры чистой воды для всего нашего региона Обь-Иртышского бассейна. У нас нет больше чистых мощностей. Таким варварским способом осваивая эти территории, добывая нефть, мы разрушаем природный баланс. Скоро нам дышать нечем будет. Эта территория после нефтяников становится свалкой, и там ничего не растет... Это экологическое бедствие. Вот почему люди не хотят уходить, не хотят ничего отдавать, – рассказывал Тимофей Молданов.

В пресс-службе компании “Сургутнефтегаз” Радио Свобода сообщили, что дело Сергея Кечимова не комментируют, поскольку претензии к оленеводу поступили от физических лиц. Однако в компании подтвердили, что заявление против Кечимова подали сотрудники “Сургутнефтегаза”. На сайте компании в разделе “Экологическая политика” сказано, что “Сургутнефтегаз” обязуется “учитывать интересы и права коренных народов на ведение традиционного образа жизни и сохранение исконной среды обитания”, а также обязуется “запретить персоналу компании вести охоту, рыбалку, сбор дикоросов на территориях традиционного природопользования”.

По данным Ассамблеи представителей коренных малочисленных народов Севера, на конец 2014 года в Югре находилось около 560 родовых угодий коренных народов. Эти территории является территориями традиционного природопользования.