Рассматривая цирковую природу российской политики, я оставил в стороне укротителей: о клоунах поговорили, об укротителях – нет. А события последних недель настойчиво напоминают: об укротителях забывать нельзя.

Роль укротителя в цирке выглядит простой: как укротитель скажет – так звери и сделают. Львы, орлы и прочие куропатки. Цирковые животные буквальным образом воспринимают слова укротителя, не рассуждая о возможном двойном смысле, нюансах, оттенках значений и прочей ерунде. Сказал: "Сидеть!" – значит сидеть. Сказал: "Прыгай!" – значит прыгать, куда уж тут денешься.

Поэтому роль укротителей очень нравится политикам. Они уверены: раз уж дедушка Дуров работал в России, то и российским политикам сам Бог велел так же мастерски справляться с разными львами (британскими), орлами (американскими) и прочими куропатками. Потому что – многолетняя традиция; да и вообще же самые умные, коль, ни разу в выборах по-настоящему не поучаствовав, сидим на своих постах кто по 15, а кто и по 25 лет.

Российская пропаганда и поведение большинства (процентов так, примерно, восьмидесяти шести) российской публики способствует укреплению у политиков именно такой точки зрения. Сказали: "Мы у вас накопительную часть пенсии отнимем и по своему усмотрению потратим, но это для вас же, дурачков!" – и народ аплодирует, поддержка власти растет. Сказали: "А мы продукты сжигать будем, и это потому, что мы – патриоты!" – и народ, которого бабушки учили доедать с тарелки все до последней ложки, народ этот – опять, кажется, аплодирует. В общем, волшебная сила начальнического слова, которую еще Салтыков-Щедрин подметил. Как тут не поверить во всемогущество речей! Ну-ка, идите-ка сюда, львы и орлы!

Впрочем, работа укротителя в цирке выглядит простой только на первый взгляд. В действительности львы и орлы тонко чувствуют малейшие оттенки поведения хозяина и представляющиеся им, орлам и львам, возможности. Проскользни в словах укротителя малейшая нотка неуверенности или ошибочного самомнения (да что твои клыки и когти против моего кнута!) – животные тут же серьезно наказывают за самонадеянность. То же самое происходит, если укротитель упускает из виду хотя бы один элемент общей картинки на арене (а там может оказаться очень неприятный леопард). Поэтому за словами и нюансами обстановки укротителям приходится тщательно следить.

Именно эти непреложные правила укротительской работы наши доморощенные "укротители", похоже, никак не то что не выучат, но и не поймут даже. Про аресты российского имущества во исполнение решения суда по иску ЮКОСа слышали? В России храбрятся (не без основания, между прочим): "Да чего вы там найдете, у нас все банки да компании от государства отделенные, возьмите вон хоть Внешэкономбанк там или "Газпром", самостоятельные компании, у них и акционеры есть! А дипломатическую собственность отнять нельзя!" И то сказать – юридически грамотно, укротители как-никак.

Но есть в этой общей картинке ма-аленький такой уголок, где прячется о-очень большой потенциальный леопард. Называется этот уголок – Евгений Буряков. Как, вы не слышали про Евгения Бурякова?! Евгений Буряков – это сотрудник отделения Внешэкономбанка в Нью-Йорке. Зарплаты в банках нынче маленькие, поэтому Евгений подрабатывал, как утверждают американские прокуроры, в Службе внешней разведки – пытался собирать для СВР, как опять же утверждают прокуроры, сведения о потенциальных американских санкциях, которые могли бы быть введены США против России в случае расширения русского военного туризма в восточные районы Украины. Интересовали Евгения и работы, ведущиеся в США по альтернативным источникам энергии. В общем, ничего экстраординарного – работа как работа.

Что же до американцев, то они, в общем-то, особенно не переживали – но арестовали Евгения за то, что он свое совместительство в СВР официально в США не зарегистрировал. Никто ведь ему не мешал объявить себя агентом иностранного государства – и собирать себе информацию. Под надзором ФБР, конечно, но ведь не запрещено! А Евгений не объявил – и, так как не имел, в отличие от двоих своих сотоварищей, Игоря Спорышца и Виктора Подобного, дипломатического прикрытия, то оказался в неладах с законом. Товарищи-то просто собрались за 48 часов по настоятельной просьбе США – и вернулись на Родину, а Евгений до сих пор спорит с окружным судьей Ричардом Берманом в Манхэттене.

Самое важное в этой истории, однако, не это – мы ведь не о СВР говорим, а об укротителях. Мы ведь своих не бросаем, верно – спросите хоть у капитана Ерофеева и сержанта Александрова из 3-й гвардейской бригады специального назначения. Поэтому российское государство предпринимает усилия для того, чтобы вытащить Евгения Бурякова из темницы. И именно тут и начинается укротительское мастерство. Ну, или – "мастерство".

Генеральная линия защиты Евгения выстроена на следующем тезисе: Бурякова нужно отпустить, так как он закона об иностранных агентах не нарушал. Ведь он официально являлся работником Внешэкономбанка, а один из пунктов закона гласит: лицо, являющееся "официально и публично объявленным и оплачиваемым служащим или сотрудником иностранного правительства", регистрироваться в качестве иностранного агента не обязано. Все, Буряков невиновен, отпускайте его! Ап, я сказал! Он во Внешторгбанке работал!

Однако, вытаскивая из-за решетки Женю Бурякова, его защита одновременно топит грандиозный план российского правительства по спасению росзагрансобственности от ареста и конфискации в пользу акционеров ЮКОСа. Как вы там сказали – Буряков не должен был регистрироваться как агент иностранного правительства, поскольку работал в ВЭБе, а это эквивалентно тому, что Буряков официально работал на правительство России?! То есть вы хотите сказать, что ВЭБ – это в некотором роде часть правительства России, потому что принадлежит правительству? Секретарь, занесите, пожалуйста, в протокол – и к следующему заседанию об аресте российской собственности сделайте выписочку: Внешэкономбанк – собственность правительства России, защита Бурякова об этом объявила. Арест счетов и отделений банка в США одобрен. Та-ак, кто там у нас следующий из "независимых" компаний?..

Вот так вера в то, что можно произвольно менять показания, вера во всесилие начальственного слова зло шутит с уверовавшими. Сначала объявляем, что имущество ВЭБ арестовывать нельзя, потому что этот банк к правительству отношения не имеет, – а потом в суде говорим, что ВЭБ – это вообще практически часть правительства. И надеемся, что прокатит в обоих случаях. Так не бывает. Потому что: раз назвался укротителем – будь добр все уголки арены глазом охватывать и не халтурить, а не то съедят.

Игорь Сутягин – лондонский военно-политический эксперт. Бывший сотрудник Института США и Канады