Чем больше наблюдаешь за российской оппозицией, тем меньше хочется это делать. Зачем? Ведь понятно, что власть и эти люди – как гений и злодейство, вещи несовместные. И сиротливо торчащая голова Михаила Касьянова лишь усугубляет эффект. "Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти", – сетовал Мармеладов. Так и Касьянов. Где должен находиться идейный противник действующей власти? Конечно, в оппозиции! Это аксиома. Вот он там и находится. И не его вина в том, что в условиях специфической российской демократии "оппозицией" называется нечто совершенно на нее непохожее.

Впрочем, и на благословенном Западе демократия имеет свою специфику. В развитых странах почти всегда это конкуренция двух "партий власти". Где-то эта схема лежит на поверхности, где-то дополнена "третьей силой", где-то речь идет не о партиях, а об устойчивых коалициях. Но суть от этого не меняется. Так или иначе: политическая элита страны и ее бюрократия – единый организм, который находится в состоянии динамического равновесия. И оппозиция там – это всегда потенциальная власть, стремящаяся стать властью актуальной. Именно поэтому в США всегда побеждают демократы или республиканцы, а десятки других политических партий гарантированно остаются за бортом. Американские избиратели – ответственные люди. К рулю они согласны подпустить только того, кто убедительно смотрится в качестве рулевого. Эксперименты никому не нужны.

Российские избиратели руководствуются теми же критериями. И в завсегдатаях "болотных трибун" людей, которым можно доверить власть, они не видят. И никогда не увидят. Неважно, справедливо это или нет. Так или иначе, образ у оппозиции уже сложился, и с этим ничего нельзя поделать. А раз так – на повестке дня у нее борьба отнюдь не за власть, а за роль статиста в парламентском спектакле. Само по себе это неплохо – хоть какое-то усложнение политического ландшафта. Но на системе власти этот штрих никак не скажется. Появится в бюллетенях "болотная партия" или нет, большинство голосов получат те, кто "похож на начальство".

Кстати, о начальстве. Не надо забывать о том, что один из столпов действующей власти – так называемые либералы. Это люди, генетически связанные с оппозиционными партиями прошлых созывов российского парламента. Именно они укомплектовали собой экономический блок правительства, руководство Центрального банка и другие структуры. Немало их и в парламенте. Да, конечно, "либералы во власти" – это предатели-коллаборационисты, а "либералы с Болотной площади" – "первый сорт"! Кто бы сомневался! Осталось убедить в этом избирателей – и дело в шляпе...

Всерьез от оппозиции сегодня мало что зависит. Но эта неприятная правда не отменяет того факта, что система власти, над возведением которой Владимир Путин трудился полтора десятилетия, оказалась нежизнеспособной и обречена на демонтаж. Потому пушкинский вопрос "Куда ж нам плыть?" стоит сейчас, как никогда остро. И ответ на него знает любой Колумб: в Америку, конечно!

Собственно, у России нет выбора. Попытка восстановить доминацию на постсоветском пространстве провалилась. Сверхцентрализация обернулась управленческим коллапсом и стагнацией. В этих условиях единственный способ удержать все части самого большого обломка СССР под одной крышей – превратить их в "Соединенные Штаты России". На практике это означает римейк ельцинского "Берите столько суверенитета, сколько сможете унести!" И, в первую очередь, принципиальный отказ от первого достижения Владимира Путина – приведения регионального законодательства в соответствие с федеральным.

Судя по нынешним страстям вокруг второй жены пожилого кадыровца, процесс этот уже пошел. С другой стороны, небывалая активизация ЛГБТ-сообщества в Санкт-Петербурге, из-за которой депутат Милонов находится на грани нервного срыва. Думаю, недалек тот день, когда в одном регионе легализуют многоженство, а в другом – гей-браки. Почему нет? В США даже смертная казнь – вопрос, находящийся в компетенции властей штата. И России придется двигаться в ту же сторону.

Ну и, понятное дело, столицей СШР не может быть Москва! Придется подыскать какой-нибудь "русский Вашингтон". Или новый город построить. С нуля. На новом месте...

Этот эскиз мог бы показаться утопией, если бы не январский доклад Евгения Примакова, после которого Путин превратился в утку и захромал сразу на две ноги. Прямо не называя США, Примаков набросал именно такую "дорожную карту" – федеральный центр отдает регионам то, что отнял при Путине (и даже больше), и предоставляет им возможность выживать самостоятельно.

Разумеется, "американская версия" России требует совершенно другой системы власти. Времени на естественное созревание нет. При этом действующая политическая элита никуда уходить не намерена. Да и нет у нее "второго состава" – придется как-то обходиться первым. Самое простое – собрать все сорта начальства в кучу, разбить на две равные по силам команды и заставить играть друг против друга.

Чтобы убрать с глаз долой надоевшие названия старых партий, наших "республиканцев" и "демократов" можно оформить как предвыборные блоки. И пусть победит сильнейший. По этой схеме можно провести кристально честные и вполне состязательные выборы без малейшей угрозы для действующей власти. А потом снова сделать парламент местом для дискуссий. И даже таким местом, где определяется курс и принимаются решения.

И тогда вопрос о президентстве станет восхитительно второстепенным. Путин после мартовского исчезновения трости надломленной не переломит, льна курящегося не загасит. Сколько он просидит в президентском кресле в таком виде, в общем-то, неважно. Уйдет – будет и.о. Медведев. Еще лучше! С ним можно совершенно спокойно дождаться 2018 года. Или совершенно спокойно не дожидаться – и провести президентские выборы досрочно. Главное, чтобы это были настоящие "американские" выборы – с праймериз, с дебатами, с двумя реальными кандидатами, а не с Сергеем Мироновым или Николаем Харитоновым...

Единственный минус всей этой "американской истории" состоит в том, что плохие люди останутся у власти, а хорошие – на мосту. Но тут все не так однозначно. До сих пор все хорошие люди, дорвавшись до должностей, мгновенно портились. Может, лучше плохих исправлять, чем помогать хорошим людям стать плохими?

Владимир Голышев – публицист и драматург

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода