Депутат Петербургского законодательного собрания Виталий Милонов чаще своих коллег становится ньюсмейкером, он известен как беспощадный гонитель геев и лесбиянок, как автор многих законодательных инициатив, в том числе нашумевшего закона о запрете гей-пропаганды. Откликнулся Виталий Милонов и на историю несовершеннолетней чеченской девушки Хеды Гайлабиевой, которую, по версии "Новой газеты", с разрешения Рамзана Кадырова собираются, не исключено, что насильно, сделать второй женой местного полицейского начальника, намного старше ее. Сначала Милонов обратился за разъяснениями к министру внутренних дел Владимиру Колокольцеву, но не прошло и двух дней, как депутат перестал рассматривать ситуацию, во-первых, как "безнравственную", а во-вторых, как "вопиющим образом расходящуюся с российским законодательством".
Насилие над ребенком должно быть не допущено путем государственных органов
– Это попытка внести... ну, не раскол, но немножечко подгадить тому уникальному состоянию, которое сейчас начинает образовываться в России, в частности в отношениях между россиянами и чеченцами. Будучи еще 20 лет назад, при демократическом правлении в России, врагами лютыми, которые друг друга убивали, и россияне, и чеченцы самое главное, смогли преодолеть эту вражду. Меня много критикуют, говорят: как ты посмел предложить назвать улицу или объект какой-нибудь в честь Кадырова Ахмада?! Он виновен! Да, воевал! И мы воевали, только у нас библиотека имени Ельцина, между прочим, существует. Но вопрос в другом. Представьте, на тот момент Кадыров – за ним стоит Чечня, и тут нужно совершить такой поступок, сказать: все, я, чечен гордый, слагаю оружие, я выбираю путь мира с русскими! Да его проклинала половина чеченцев изначально. Там все боевики готовы были его убить. И убили! И он за этот мир заплатил своей жизнью. И сын его, зная, что его также могут убить, сказал: я иду по пути отца.
– А почему же сейчас депутат Евгений Федоров говорит о том, что многоженство в отдельно взятых местах нужно разрешить, и где-то в Татарстане об этом говорится?
– Вот поэтому такие темы и вбрасываются. Ядовитые вещи, само обсуждение которых наносит нам большой вред. Это все равно что пытаться разжевать бритву. Нельзя это обсуждать, нельзя!
– А если это насилие?
– Насилие над ребенком должно быть не допущено путем государственных органов. Обсуждать публично какие-то личные вещи – нельзя!
Спросите у одиннадцатиклассниц, сколько из них ведут половую жизнь
– Все стороны жизни никогда не бывают охвачены законом и государственным разумом. И мы знаем, что какие-то обычаи иногда бывают сильнее закона. И мы знаем, что такое семья на Кавказе. Там говорится: для того чтобы девочку выдать замуж, нужно согласие отца, как будто согласия девушки никто не спрашивает. Мы же не знаем, что стоит за этим!
– Давайте мы не будем вмешиваться в семейные дела. А наши стандарты кажутся им дикостью. Сходите в школу и спросите у одиннадцатиклассниц, сколько из них ведут половую жизнь. Вы в ужас придете! 99 процентов. А в Чечне это недопустимо, это позор на семью, на девушку, если она, извините меня, шляется по ночным клубам, пьет "Ягуар" или алкоэнергетики и сношается в туалете. Есть хрупкий мир со своими традициями, но дайте им жить так, как они хотят! Я могу сказать, если уж вы о морали заговорили: давайте я вам укажу пару-тройку имен в Государственной думе, в Совете Федерации, и посмотрим, сколько у них любовниц или любовников. И вот давайте с них начнем! Что мы с этой Хеды начинаем? Давайте найдем, сколько депутатов верхней палаты парламента позволяют себе ходить в клубы или иметь любовниц на стороне. Вот их расстреливать надо! Имеешь – расстрелять! Это подонок!
Я не хочу, чтобы какая-нибудь сволочь или гнида лезла в мою семью
– Расстреливать?..
– Я вообще-то против расстрелов! Я против смертной казни. Ну, выгнать с позором! Гомосексуалистов выгнать всех, всех развратников выгнать. Я не хочу, чтобы какая-нибудь сволочь или гнида лезла в мою семью! Я против того, чтобы какая-нибудь сволочь или гнида лезла в семью чеченской девушки. Если есть подозрение, что нарушаются права человека, – у нас есть закон. Есть лица, уполномоченные рассматривать эти вопросы. Публично эти вопросы рассматриваться не будут никогда, потому что это вопросы, связанные с этикой, с интимными моментами. Нельзя! Если мы их уполномочили, значит, они должны это решать. И они приехали и сказали: да, все нормально. Если мы им не доверяем, выберите другого уполномоченного. Я вот Астахову доверяю, потому что Астахов неоднократно демонстрировал принципиальную позицию, за это его "пятая колонна" и критикует. Именно поэтому по Астахову прошлись, потому что Астахов четко остался на нормальных принципах, не дал этому конфликту разгореться. Естественно, те, кто были авторами, конструкторами этого вброса, кинули клич своим псам на различном уровне начать кусать Астахова. Нет, неправильно!
– Эта история будет еще, очевидно, как-то развиваться, и есть предположение, что свадьба пройдет только по мусульманской традиции, а гражданского брака не будет. Получится, что девушка станет наложницей, по сути?
– У некоторых депутатов различных уровней, вплоть до самого высокого, таких наложниц в каждом городе по две штуки.
Полюбил молодую – ну, бывает
– Значит, пусть Хеда будет наложницей?
– Секунду! Почему вас не возмущает это? Есть личная жизнь. В конце концов, ну, жизнь-то штука тяжелая, неоднозначная. У меня есть свои подходы, я православный человек. Но не все православные, у всех есть разные сложные жизненные ситуации. В конце концов, сколько людей разводятся, в том числе по причине того, что разлюбил, полюбил другую или она разлюбила, полюбила другого. Что же, мы будем всех загонять, что ли, или давать справки, чтобы они предоставляли, "как я провел сегодняшнюю ночь и с кем"? Жизнь действительно сложная штука, и здесь вот публично пороть кого-то... Полюбил молодую – ну, бывает... Посмотрите, у нас все режиссеры, у них у всех молодые жены почти, и мужья есть такие же.
Я против публичного. Но я не против людей
– Вы же обрушиваетесь с критикой на геев, разве это не личная жизнь?
– Нет, это большая разница! Когда они находятся в рамках своих не семейных, а личных отношений, они меня вообще не интересуют, это личная жизнь, когда вы сидите взаперти. А на улицу зачем выходить? Зачем?! Кто вас ждет? Зачем вы ходите и это демонстрируете? Я против публичного. Но я не против людей, потому что все люди, к сожалению, не безгрешны. Мои грехи по совокупности, может быть, в тысячу раз более тяжелые. У каждого есть вещи, за которые стыдно перед Господом. Но если человек этот грех имеет, он с ним борется, кается – это вопрос его личный. Когда я закончу быть депутатом, если Господь даст мне подарок такой, что я стану священником, я буду говорить с прихожанами. И вот придет кто-нибудь покаяться, и я скажу: "Брат, так нельзя!" Но один на один, сохраняя тайну исповеди. Я борюсь против одного – против публичного навязывания этих стандартов. Вот что опасно!
– Поэтому во время первомайской демонстрации в Петербурге вы пытались не пускать колонны, в которых шли активисты ЛГБТ?
Если наш организм станет толерантным, он умрет
– Да, не пускал! Потому что я был с детьми. Тысячи петербуржцев пришли с детьми порадоваться 1 мая. Они не хотят, чтобы их дети видели и задавали вопросы: а что это за люди? Что за необходимость была маршировать по Невскому проспекту? Нет, они шли дать пощечину обществу, реализовать этап, который приводит к тому, что сейчас в Германии, в Соединенных Штатах негативные высказывания о секс-меньшинствах с христианской позиции являются основанием для возбуждения уголовного дела. Ты становишься преступником, потому что не толерантен. Толерантность к злу ведет к смерти. Если наш организм станет толерантным, он умрет, потому что он перестанет сопротивляться бактериям вредным, патогенным. Это девиация. Но церковь всегда нам протягивает руку помощи и поддержки, любому человеку – и гомосексуалисту, и преступнику, и бандиту. Потому что церковь призвана людей спасать. Не принимать их такими, какие они есть, нет! Это не гуманизм, идеология подлецов, это не гуманизм, это правда. Как Отец он говорит: я люблю своих детей всех, но пороки я в них ненавижу.
– Вы человек очень темпераментный...
– У меня просто жена – еврейка.
– И что?
– Я до этого был спокойнее. У меня жена – еврейка, и она меня заразила вот этой импульсивностью. Она православная.
Я все, я иду в атаку берсерка
– А вы не боитесь, что когда бросаетесь на колонны, громите что-нибудь, то это воспринимаются как юродство? Или считаете это нормальным для православной культуры?
– Конечно, было бы лучше, если бы Господь меня наградил даром увещевать людей: стойте, и все! Естественно, я человек несовершенный, импульсивный, но я такой, какой есть, я не скрываю, я не мимикрирую. Когда я вижу, когда творится что-то такое жутко беззаконное, я иду в атаку берсерка (древнегерманские воины, перед атакой приводившие себя в состояние ярости. – Р.С.). Изначально же ничего не было. Когда эта колонна еще стояла и готовилась к выходу, я спокойно подошел, несмотря на жутко оскорбительные выкрики со стороны этой колонны в мой адрес, в адрес моих детей, моей семьи. Я не обращал внимания, я подошел к полиции, представителям администрации и сказал: "Вы должны прекратить это шествие. К тематике Первомая оно не имеет никакого отношения. Я не понимаю, зачем выходить на Первомай с американскими флагами. Пожалуйста, я не против Америки, но..." Там было все нарушено. И только после того, как мне сказали: "Нет, иди вон! Ты представитель власти? Пошел вон!" – мне сказал представитель администрации, меня полиция оттеснила от них, естественно, я уже не смирился. Я взял флаг Новороссии, мне дали, и я останавливал эту колонну. Я каюсь только в одном, что нас было мало, и я не смог это сделать. В следующий раз я сделаю. Я наручниками себя прикую к Невскому проспекту, я не дам им пройти. Я встану грудью, возьму шашку вон свою, со стены и с шашкой буду стоять, не пускать никого! – сообщил в интервью Радио Свобода депутат петербургского Законодательного собрания Виталий Милонов.
