Украина, Россия и Евросоюз ведут переговоры о долгосрочных, до конца зимы 2015-2016 года, поставках газа на Украину и оттуда далее в Центральную и Западную Европу. Очередной рауд, который должен был состояться в Берлине 14 апреля, отложен. По требованию России. Эксперты, однако, будут совещаться. Европейцы удовлетворены прогрессом (об этом сообщил замглавы Еврокомиссии Марош Шефчович), так как летний пакет поставок (до конца августа) согласован, и надеются, что дата возобновления переговоров будет объявлена еще до конца текущего месяца. Собеседник РС – Марк Миллс из Манхэттенского института в Нью-Йорке.

– Причины отсрочки переговоров не объявлены официально, но трудно отделаться от впечатления, что они как-то связаны с политикой, – войной на Украине или давлением на европейцев в связи с разговорами о строительстве газопровода "Южный поток II" или "Турецкий поток", как его еще называют. У вас нет такого впечатления?

– Есть, конечно, да и вообще, когда стороны называют "долгосрочным" соглашение со сроком действия всего в полгода, то, можете не сомневаться, мы имеем дело с политикой. Мне также показалось очень символичным, что глава украинского "Нафтогаза" Андрей Коболев сообщил о переносе переговоров, выступая в Брюсселе в штаб-квартире НАТО, которая, насколько известно, не является экономической организацией. Трубопровод "Южный поток I", который должен был соединить Анапу с болгарским городом Варной, не прошел потому, что в Евросоюзе действует закон, по сути своей – политический, направленный против монополизации газового рынка, а потому и против "Газпрома", соединяющего в одном лице функции добытчика, поставщика и владельца газотранспортных сетей. Болгария не могла выскользнуть из-под нажима Евросоюза, но Турция, хотя и является кандидатом в члены ЕС, живет в области энергетики с национальным законодательством ввиду того, что Кипр, союзник России, заблокировал попытки навязать Анкаре общеевропейские энергетические нормативы. Любая страна с монокультурной экономикой – а в России до 70% всех экспортных доходов приходятся на нефть и газ – теснейшим образом увязывает соображения коммерческие и политические.

​– И мы видим сейчас, как Россия обхаживает Грецию, предлагает ей газ по льготным ценам, авансирует кредиты в счет будущих транзитных платежей, только чтобы она согласилась стать альтернативой Болгарии в новом проекте "Южный поток II". Искушение Греции перспективой легко погасить долги иностранным кредиторам искушает и самих кредиторов в Берлине, Лондоне, Париже. И тоже, конечно, проходит по разряду "высокой" политики.

– Любой ценой Россия пытается отретушировать свой имидж надежного и щедрого экономического партнера, который был изрядно подпорчен беспрестанным газовым шантажом Украины. Сегодня это диктует настоятельная необходимость не дать Европе "подсесть" на возможные будущие поставки сжиженного газа из Северной Америки. Москва также прозрачно намекает, что может не пролонгировать договор о газовом транзите с Украиной, который истекает в 2019 году, понуждая тем самым Евросоюз разрешить Греции проложить новый трубопровод от границы с Македонией к границе с Турцией, где он состыкуется с предполагаемой магистралью "Южного потока II". Начиная с 90-х годов Россия делала политические мотивированные инвестиции в крупные европейские энергокомпании, неразрывно связанные с правительствами своих стран, и таким образом приобрела влияние, совершенно несоразмерное своему подлинному экономическому потенциалу. Как справедливо заметил один видный обозреватель, торговый оборот Германии с Польшей больше, чем оборот с Россией. Но и сто тысяч немцев, участвующих в торговле с Польшей, не сравнятся по своему политическому весу с одним единственным председателем "Рургаза", равно как и все недовольные Россией и ее санкциями итальянские экспортеры вина и сыра не переборят генерального управляющего государственной газовой компании ENI. Россия, как мы знаем, пыталась приобрести в Греции госкомпанию DEPA, занимающуюся газоснабжением. И только в последней момент сделка была заблокирована антимонопольным ведомством Европейского союза. И в случае России, я бы сказал, политика, больше чем экономика, диктует сроки газовых контрактов: так, европейцев Москва склоняет к длительным договорам, а Украине, наоборот, навязывает краткосрочные сделки. Не столько потому, что боится продешевить, если цена газа поднимется (что, кстати, вполне вероятно), сколько в стремлении держать Киев, а через него и Европу, в уязвимом, подвешенном состоянии. Впрочем, Россия не фанатично привержена краткосрочным сделкам, и когда надо, будет настаивать на длительных контрактах. Например, на расчете за газ по схеме "бери или плати". Иными словами, если Украина соглашается на определенный объем поставок, то, даже в случае внезапного наступления безденежья либо уменьшения спроса на газ вследствие экономического спада или мягкой зимы, она все равно должна будет выбрать оговоренный объем по условленной цене. Брюссель и Киев приложили огромные усилия, прежде чем Россия в лице своего самого главного газового переговорщика, Путина, согласилась до конца июня не требовать, чтобы Украина рассчитывалась за газ по формуле "бери или плати".

​– Каков ваш взгляд на проект "Южный поток II", который был запущен во время декабрьского госвизита Путина в Турцию и получил свое дальнейшее развитие после состоявшегося на днях посещения Москвы главой правительства Греции Ципрасом?

– С одной стороны, логично предположить, что Москва хочет еще больше укрепиться на европейском рынке и подписать клиентов на рост поставок до того, как США обгонят Россию по добыче газа, упростят свое законодательство в области экспорта энергоресурсов и предложат Европе реальную альтернативу российским энергоносителям. Пока что природный газ дешевле сжиженного. С другой стороны, соответствующие сделки России с Анкарой и Афинами на настоящий момент не утверждены, и я знаю, что далеко не все европейцы серьезно воспринимают новацию под названием "Южный поток II". Потребности Турции и Греции не такие, чтобы забрать весь российский газ, и в других потенциальных странах-импортерах нужда в российском "голубом топливе" не настолько велика, чтобы оправдать плановую пропускную способность последней версии "Южного потока". Поэтому в Еврокомиссии есть точка зрения, что "Южный поток" – это блеф, затеянный Кремлем в отчаянной попытке вернуть европейцев к исходному болгарскому формату проекта или поколебать солидарную позицию блока по антироссийским санкциям. У русских, согласно этой точке зрения, нет достаточно денег, чтобы взять на себя риски по финансированию заявленного проекта. Отношения Брюсселя и Анкары сегодня далеко не такие хорошие, как были еще в недавнем прошлом, но я склонен думать, что Турция лишь выторговывает какие-то уступки у Евросоюза и вряд ли согласится уступить свой статус ключевого игрока европейского газового транзита Греции, который ей сейчас всячески прочит Москва. Вернусь, впрочем, к своей главной мысли: Россия торопит события, пытаясь упредить переориентацию Европы с российского газа на американский. Новый порядок, если дать ему утвердиться, поколебать будет крайне сложно.

– Так что же, как вам представляется, думает Вашингтон о трехсторонней энергетической дипломатии Украина – Россия –Евросоюз?

– Если отвечать коротко, то Вашингтон этим мало озабочен. Я имею в виду администрацию Обамы. К сожалению, и Конгресс тоже. Они поговаривают о желательности ослабить зависимость государств Карибского бассейна от поставок нефти из Венесуэлы. И вычисляют, как в первом приближении скажется на энергетическом рынке снятие санкций с Ирана. Ну а вот до того, чтобы постараться ослабить тиски, в которые "Газпром" взял Европу, у них просто руки не доходят. В экспертном сообществе есть те, кто очень последовательно и глубоко вникает в геополитические аспекты энергетики. Не стану, однако, преувеличивать их число. Внимание администрации в энергетической области сфокусировано на глобальном потеплении и на крупных субсидиях предприятиям, разрабатывающим неископаемые виды топлива; Обама ни за что не хочет расстраивать ближайших политических союзников из "зеленого" лагеря, которые яростно противятся и традиционным, и сланцевым энергоносителям, и потому тормозит их эксплуатацию. Частный сектор, со своей стороны, преисполнен глубоких раздумий об оптимальной стратегии на будущее, отмеченное, если верить прогнозам, низкими ценами на весь комплекс энергоресурсов. Мысли бизнесменов тоже витают вдалеке от Европы, где, в отличие от Азии, они не видят предпосылок возобновления бурного экономического роста. Что мы имеем в результате? Страны ЕС располагают на сегодня 22 терминалами сжиженного газа, и Литва в ожидании американских поставок строит в Клайпеде первый крупный морской порт такого рода, к которому будут иметь доступ Латвия и Польша. Дождутся ли они газа из Северной Америки в реально обозримые сроки? Будем надеяться! Но это, в лучшем случае, только начало. Не знаю, много ли людей в администрации знакомы с авторитетными выводами экспертов, что США напористым экспортом своего природного газа могут отобрать у "Газпрома" 30% выручки от зарубежных продаж в ближайшие 5 лет и до 60% – в последующие годы? Порядок выдачи американским экспортерам лицензий на продажу газа странам, не имеющим договора о свободной торговле с США – а таковых насчитывается всего двадцать, – невероятно волокитный, сложный и затяжной, предусматривающий многолетнее межведомственное согласование. Да и дорогостоящий, так что различные сборы и пошлины, включая заключение государственной экологической экспертизы, могут стоить до ста миллионов долларов. Точно так же обстоят дела со строительством терминалов сжиженного газа. Что уж тут удивляться, даже если без малого трехкратная разница в ценах на природный газ в США и Европе сподвигла не более полутора десятков экспортеров на попытку получения разрешительных документов! Упрощение же разрешительной процедуры не является, как я уже говорил, приоритетом действующей администрации.

"Из-за нехватки терминалов и трубопроводов производители в США "отводят на факел", то есть попросту сжигают, до 30% добываемого сланцевого газа, который теоретически мог быть продан в Европу", – отмечает Марк Миллс. По его словам, Конгресс в состоянии единолично посодействовать ослаблению энергозависимости Европы от России безотносительно настроя администрации. В частности, переписать закон, ускоряющий выдачу разрешений экспортерам сланцевого газа независимо от предполагаемых объемов экспорта. Или дать добро на экспорт топлива во все страны – члены ВТО, а не только в те, у кого есть договоры о свободной торговле с США. Либо пойти еще дальше и вообще в интересах национальной безопасности Америки упразднить требование о получении лицензии на транспортировку сланцевого газа за границу. Ропот экологов будет сильный, но игра стоит свеч, убежден Миллс. Создание полномасштабной экспортной инфраструктуры, говорит он, потребует лет пять, а опережающее влияние на цены самого анонсирования подобных изменений в законодательстве рынок, вероятно, почувствует почти сразу. Коль скоро Америке и Европе очень трудно договариваться о санкциях против России, не стоит ли подумать о политически менее болезненной альтернативе: замене российского газа американским, что будет, по сути, иметь эффект, эквивалентный санкциям?