26 января Ирина Калмыкова, московская оппозиционная активистка, уже несколько лет участвующая в протестном движении, была задержана полицией на акции на Лубянке в поддержку Надежды Савченко – украинской военнослужащей, которая была захвачена сепаратистами на востоке Украины и передана в Россию, где сейчас держит голодовку в московском СИЗО.

Вместе с Ириной были задержаны 12 человек. Акция длилась всего две минуты, за это время ее участники, выйдя на площадку Лубянки, где раньше находился памятник Дзержинскому, успели растянуть две большие растяжки: "Свободу Надежде Савченко" и "Свободу политзаключенным", зажечь сигнальные шашки и несколько раз проскандировать: "Нет войне!" и "Свободу Надежде Савченко!".

По словам задержанных, полиция, скорее всего, была осведомлена о предстоящей акции. Автобус с двумя десятками бойцов 2-го оперативного полка ГУВД Москвы, микроавтобус и легковой автомобиль "Рено-Логан" с оперативниками Центра противодействия экстремизму (Центр "Э") во главе с небезызвестным "истребителем оппозиции" Алексеем Окопным прибыли на место очень быстро.

Полиция уже была готова к задержаниям, действовали слаженно и четко – выбежали из машин, повалили на землю нескольких участников акции, других, пытавшихся сбежать, отлавливали и волоком тащили в автозак.

Ирину Калмыкову продержали в ОВД "Тверское" всю ночь и до середины дня 27 января, затем отправили в Тверской суд. В отличие от своих друзей, участвовавших в акции, Ирина отделалась штрафом, приговорить ее к аресту, например, на 45 суток, как участвовавшего в той же акции Александра Шелковенкова, суд не смог по той причине, что Калмыкова является многодетной матерью.

Вечером 27 января Ирина Калмыкова была отпущена из зала суда с постановлением об административном правонарушении с требованием оплатить штраф в тысячу рублей.

2 февраля днем Калмыковой позвонили с неизвестного номера. Голос в трубке спросил: "Калмыкова Ирина Леонидовна?" Ирина подтвердила. Звонок прекратился. Обратные вызовы оставались без ответа.

На следующий день после звонка, ровно через неделю после освобождения в Тверском суде Москвы, 3 февраля, Ирина находилась дома, ожидая, когда ее старшая дочь Алеся вернется с работы.

После 17 часов Ирина позвонила дочери, та ответила ей, что уже подъезжает домой.

Обычно около 18 часов Алеся уже возвращалась. С момента телефонного звонка прошло уже более получаса, однако она так и не появилась. Ирину обеспокоило, что дочь не приехала вовремя, при этом ничего не сообщила о том, что может задержаться.

Ирина стала набирать номер телефона Алеси, но на звонки никто не отвечал.

"Через некоторое время трубку взял какой-то парень и сказал: "Скоро будет. Сейчас я ее высажу", – рассказывает Ирина Калмыкова.

Она продолжала ждать, телефон не отвечал. Ирина стала нервничать.

"Я не могла понять, что происходит. Потом я получила смс с номера Алеси. У нас в семье была такая шутка – мой маленький сын, после того, как увидел видео, на которых меня задерживают, сказал: "Мам, смотри, тебя полицейские так любят – они тебя на руках носят, это твои друзья".

От Алеси пришла смска: "Мама, я с твоими друзьями". Я была шокирована, поняла, что с ней что-то случилось, не просто так она где-то задерживается. Я выскочила на улицу, бегала по улице, телефон не отвечал. Потом я замерзла, так как выбежала без верхней одежды, зашла домой, и за мной зашла дочка. Лицо у нее был перепуганное. Она не могла сформулировать, что произошло", – рассказывает Ирина Калмыкова.

По словам Алеси Малакян, 3 февраля, она, как обычно, шла с работы домой. Во дворе заметила машину, которая стояла на дороге рядом с тем местом, где пролегал ее путь к подъезду. Путь от остановки к дому здесь всего один – дорога с тротуаром между двух многоподъездных высоток. На тротуаре, рядом с машиной, стояло двое мужчин крепкого телосложения.

"Они подошли ко мне и спросили: "Вы гуляете?" Я ответила, что да. Они говорят: "Пройдемте, мы проводим соцопрос по Украине". И тогда я поняла, что эти люди специально ждали меня. Они посадили меня в машину, начали спрашивать: "Как дела у мамы?" Потом мы поехали, и всю дорогу они говорили разные "приколы" про Украину, рассказывали про сепаратистов, все эти темы, которые происходят по телевизору. То ли между собой, то ли доносили до меня, я так и не поняла", – рассказывает Алеся.

По ее словам, незнакомые люди, посадив ее на заднее сиденье посередине между собой, полтора часа возили ее по каким-то улицам, после чего она не могла понять, где находится.

Затем ее привезли в какое-то двухэтажное здание, территория которого была огорожена забором. Никаких табличек или опознавательных знаков, по которым можно было бы установить принадлежность этого здания к чему-либо, не было. Никаких людей, кроме нее и троих незнакомцев, тоже. Ее завели в здание, в какую-то комнату, где стоял компьютер.

"Они посадили меня возле компьютера и включили фильм "13 друзей хунты", где были многие известные оппозиционеры, и они давали понять, мол, чем это все закончится. Подумайте, надо ли это вашей маме? Они говорили о том, что я должна предупредить свою маму о том, чтобы она не ходила на митинги, не участвовала в каких-нибудь акциях. Потому что, если она будет это делать, будем страдать мы, ее дети. Они давали четко понять, чтобы я ее предупредила", – рассказывает Алеся.

По ее словам, в неизвестном здании ее удерживали около полутора часов.

На вопрос, почему она пошла с этими людьми и села к ним в машину, Алеся отвечает, что испугалась, сразу поняла, что это не обычные люди, которые просто так стоят.

"Когда сказали про Украину, я сразу поняла, что это не по мою душу, а по душу моей мамы. Таким способом они хотели на нее надавить", – говорит Алеся.

По ее словам, незнакомцы разговаривали про ее младшую сестру и младшего брата, показав, что им все известно, кто где находится и чем занимается.

"Рассказали, что им известно все про нашу семью. Из-за страха, зная, на что способны наши правоохранительные органы, я молча шла с ними. А в здании, когда меня посадили перед компьютером, моя сумка осталась позади меня, и один из них стал ковыряться у меня в сумке, все раскидывать, рассматривать. Тот, который был водителем, сидел, молчал, а двое стали играть в игру "плохой полицейский – хороший полицейский". Один говорил, мол, а может, оппозиция в чем-то и права, а другой резко рассказывал, что это не так", – говорит Алеся.

В общей сложности незнакомцы удерживали ее около трех часов. Полтора часа петляли по незнакомым улицам на машине и полтора часа "беседовали" в здании.

По словам Алеси, незнакомцы постоянно пытались ей объяснить, что ее мама поступает неправильно и она категорически не должна заниматься оппозиционной деятельностью.

"Они видели, что я напугана. Трое здоровых мужчин, я понимала, что я одна с ними не справлюсь. Конечно, я очень испугалась", – говорит Алеся.

На вопрос, как она поняла, что эти люди имеют какое-то отношение к правоохранительным структурам и к каким, по ее мнению, именно, она отвечает: "Так себя вести могут только они. Скорее всего, это ФСБ, полиция не до такой степени осведомлена. Это все-таки люди, которые занимаются именно оппозицией".

"Я напугана за свою маму, в первую очередь, за свою семью и за себя тоже. Не знаю, что делать дальше", – заявила Алеся.

В конце нашей встречи с Ириной и Алесей, которых удалось уговорить показать на месте, как все происходило, Ирина Калмыкова решила сделать открытое заявление через Радио Свобода:

"Я хочу обратиться ко всем правоохранительным органам, которые должны охранять порядок. Я поняла, что если вдруг со мной или с моей семьей в ближайшее время произойдет что-нибудь, вдруг обнаружатся наркотики, или оружие, или плутоний, или кого-то машина собьет, я предупреждаю людей, что это – ваших рук дело. Потому что кроме того, что я выхожу и говорю правду людям, другим ничем не занимаюсь", – заявила Ирина Калмыкова.

Тактика запугивания неугодных применялась различными спецслужбами и правоохранительными органами давно. И не только в России. При Советском Союзе это "мастерство" было на высоком уровне. В современной России все повторяется. Случай с Ириной Калмыковой – лишь очередной эпизод.

Расчет точен: мать-одиночка с тремя детьми, которая годами состоит в протестном движении, участвуя в несанкционированных акциях, больше всего опасается только за своих детей.

С ее дочерью "поговорили" на предмет, как говорит сама Алеся, "успокой маму". Алеся работает продавцом цветов в Москве. 3 февраля ее поджидали именно в том месте, где она ходит домой с остановки автобуса. Соответственно, ее уже "разрабатывали", следили, вычисляли время.

Надавив на нее психологически, посадили в машину, и девушка даже не думала сопротивляться или задавать какие-то вопросы. В машине посадили посередине, а чтобы девушка не могла запомнить дорогу, постоянно отвлекали ее вопросами, рассказами, обращаясь в лицо.

Странное здание без опознавательных знаков где-то в Подмосковье – возможно, одно из тех, о которых еще на суде по делу об убийстве бывшего полковника Вооруженных сил России Юрия Буданова рассказывал в 2013 году осужденный в итоге чеченец Юсуп Темирханов.

Тогда он говорил суду, что его после задержания куда-то возили непонятные люди, на его глазах была повязка, но судя по движению и времени движения машины – куда-то в Подмосковье.

Там, в здании за забором, без каких-либо опознавательных знаков, его подвергали пыткам при допросах.

Стоит также отметить, что, если бы не решительность Ирины Калмыковой, о похищении ее дочери никто бы не узнал. Ирина и ее дочь в эти дни были сильно напуганы и в экстренном порядке занимались вопросами смены жилья. Сейчас они в безопасном месте, хотя резкая смена арендованной квартиры сильно ударила по их финансовому состоянию.

Ирина получает пенсию и подрабатывает проведением соцопросов для различных фирм. Ее дочь – продавец цветов в сети магазинов в Москве, получает немного. Помогают друзья.

Сейчас обе женщины продолжают испытывать последствия эмоционального стресса – они с опаской входят в подъезд, очень осторожно общаются по телефону, постоянно оглядываются и не разговаривают, если рядом находятся посторонние.

Запугать их у незнакомцев, похитивших Алесю, вышло. Однако миссию свою они провалили. Сейчас, по словам Ирины, в ней проснулась злость. Она намерена с новыми силами продолжать участие в протестном движении. Теперь уже с повышенными мерами безопасности.

В подтверждение своих слов Ирина уже в пятницу, 6 февраля, вышла на акцию за мир на Украине на Манежной площади.

Сегодня Ирина Калмыкова направила заявление о произошедшем руководителю приемной партии "Яблоко" Ирине Копкиной, в общественную правозащитную организацию "Комитет за гражданские права", а также в Общероссийское общественное движение "За права человека".

Лидер движения "За права человека" Лев Пономарев уже заявил о своей готовности заниматься делом о похищении дочери Ирины Калмыковой.

По словам Льва Пономарева, ситуации, связанные с давлением на оппозиционеров через их родственников, случаются, хотя чаще всего давление оказывают не напрямую, а, например, на бизнес родственников неугодного кому-то оппозиционера. Бизнеса у Ирины Калмыковой в настоящее время нет, поэтому под удар попала ее дочь.

"Я готов взяться за это дело, но если Ирина считает, что этот случай может оказаться не единичным, то, вероятнее всего, ей все же придется написать заявление в правоохранительные органы", – заявил Лев Пономарев Радио Свобода.

По словам самой Калмыковой, в настоящее время она не обращалась с заявлением в полицию:

"Если бы я была уверена, что это хоть на что-то повлияет, что это хоть чему-то поможет и нас оставят в покое, я сразу бы написала заявление в ближайший ОВД. Но такой уверенности у меня нет. Мы экстренно сменили место жительства, и контактировать с полицией, с правоохранительными органами, которые задерживали меня десятки раз, сейчас нет никакого желания. Но если правозащитникам, которые приступили к рассмотрению моего дела, будет необходимо, чтобы я обратилась в органы, я это сделаю", – заявила Ирина Калмыкова.

В ГУ МВД России по Московской области корреспонденту Радио Свобода сообщили, что смогут заявлять что-то по делу Ирины Калмыковой только после того, как она обратится с заявлением в правоохранительные органы по месту совершения преступления.

Однако, согласно российскому законодательству, статье 144 УПК РФ, публикация в СМИ, сообщающая о преступлении или правонарушении, равнозначна заявлению в полицию. В настоящее время правозащитники решают вопрос об обращении в правоохранительные органы с заявлением об инциденте с дочерью Ирины Калмыковой от имени своих общественных организаций.​