Давайте не будем подвергать это ревизии. В российской армии есть такое обращение по уставу: "Здравия желаю!"; неважно, к кому оно относится – к рядовому солдату или генералу. Они все друг другу говорят именно эти слова. Не размытое гражданское "Здравствуйте!", на всякий случай. А "Здравия желаю!", потому что биться за родину надо будет одинаково и солдатам, и генералам, а для этого, помимо оружия, надо иметь и здравие.

Вот поэтому в русской армии друг другу и желают этого здравия. Но сегодня, к сожалению, мы наслышаны об обратном: дедовщина, мордобой, неуставные отношения. Принято думать: мол, какое общество, такая и армия. Но общество, каким бы оно ни было, не может существовать без одного из своих основных институтов. А российская армия находится на задворках, с того самого времени, как в 1960-е годы, под лозунгами разоружения, сотни тысяч офицеров лишились службы, а вместе с ней и денег. И сегодня происходит нечто похожее, только под лозунгом оптимизации.

А что значит оптимизация? Полвека назад этого термина просто не знали и наивно говорили офицерам: а валите вы куда подальше! Вот и свалили миллион шестьсот тысяч, если мне память не изменяет, здоровых мужиков, в народное хозяйство, которое такого количества народу не могло ни принять, ни переварить. Страна оказалась неготова к приему такого количества рабочих рук. Сегодняшние беды – бандитизм, коррупцию, все то, что им сопутствует, – мы должны хотя бы отчасти искать в тех далеких делах. Теперь мы пожинаем урожай. Не оттуда ли наше сегодняшнее бессельское хозяйство и беспромышленное производство?

Какова сегодня главная мотивация для службы в армии? А вот какая: побыстрее успешно уволиться на как можно более приемлемых условиях. Эти условия часто сводятся к единственной цели: получить наконец квартиру, после многих лет скитаний по съемным углам медвежьих гарнизонов. Нынешние сытые и довольные жизнью министры обороны привнесли новые оттенки в приветствия "Здравия желаю!". Какое там "Здравия желаю!", когда по всем военным округам закрываются госпиталя, где это здравие должны приводить в порядок. Остались госпиталь имени Бурденко, госпиталь имени Вишневского и почти уничтоженная Военно-медицинская академия в Санкт-Петербурге. Но и они в таком разломанном состоянии, что, чтобы привести их в норму, нужны годы. А годы – это уходящая жизнь. Уходящая жизнь защитников Отечества – это уходящая обороноспособность страны.

Реформирование медицины в его современном варианте под оптимизацией тоже понимает только сокращение. Следующий шажок в военно-медицинской реформе – введение платных услуг в госпиталях за некоторые процедуры. Да и пресловутые квартиры под звон фанфар дают разве что в телевизионных сюжетах.

Наши национальные лидеры вдвоем и поодиночке в последнее время говорят, что они, наконец, поняли: у России нет других союзников, кроме армии и флота, а потому вот вам высокие зарплаты и пенсии с нового года. Это что? Нельзя было сделать раньше? Живя уже без малого четверть века в новой стране и служа в другой армии, наши защитники Родины продолжают произносить присягу, в которой остались слова "клянусь стойко переносить тяготы и лишения воинской службы". А под это можно подвести все что угодно.

Эдуард Лунев – полковник в отставке