Шпионский страсти. Камчатка в Испании, Шарли Эбдо на Камчатке. Предчувствия гражданской войны. СКР против геноцида. Освенцим без Путина
Когда в стране нет публичной политики и свободной прессы, массами овладевают разнообразные теории заговора, а интеллигентная публика начинает увлекаться шпионами. «Медуза» публикует любопытное интервью Даниила Туровского с неким Льюисом, членом «Анонимного интернационала» - группы специалистов по «информационной опасности», периодически публикующей в блоге «Шалтай-Болтай» переписку разных околовластных лиц.
Льюис спокоен. Когда говорит, не смотрит в глаза. Разговаривать с ним непросто. На вопросы, касающиеся конкретных ситуаций и имен, он улыбается и обычно говорит: «Давай без комментариев».
— Пойми, «Анонимный интернационал» — это не моя и не наша основная работа. Мы не занимаемся ей постоянно. «Шалтай-Болтай» — это побочный продукт других игр. Мы занимаемся IT-безопасностью и… Как это сказать?
— Опасностью?
— Да. И IT-опасностью.
— Взломами?
— Неточная формулировка. Мы занимаемся получением доступа. Не обязательно путем взлома.
— Но взломать можете?
— Конечно. Но чаще доступ или информацию можно получить другими путями. Например, сходить за человеком в кафе, посмотреть, что он набирает [на клавиатуре]. Иногда, чтобы получить информацию, нужно убеждать. Иногда добрым словом, иногда другим, иногда деньгами, иногда менять одну информацию на другую информацию. Часто проходят мимо нас проекты, тесно связанные с Кремлем. После основной работы всегда остается то, что не пригодилось. Эта информация попадает в «Анонимный интернационал».
— У вас много клиентов?
— У нас есть постоянный небольшой круг клиентов. Нам хватает. Ценник на нашу работу начинается от нескольких десятков тысяч долларов. Про верхнюю планку говорить не буду. Нам всем хватает на жизнь и путешествия.
— Кто ваши заказчики? Кому вы продаете информацию?
— По нашей основной работе мы получаем заказы и от государственных структур, и от частных лиц. Никогда не работаем с теми, кто связан с наркотиками. Но мы утверждаем, что мы независимая команда. Просто часто невозможно понять, кто заказчик. Бывает, добываем информацию для посредников, не зная конечного заказчика.
У собеседников «Медузы» в администрации президента нет единого мнения о том, кто стоит за «Анонимным интернационалом». Они гадают: одни полагают, что это сам Тимур Прокопенко, другие, что это люди Алексея Громова (поскольку про него не было публикаций), третьи — что это Владислав Сурков. «Самое смешное, что всем как-то вообще параллельно, ну типа есть и есть, — рассуждает один из сотрудников управления внутренней политики. — Вначале все на шухере были, летом, например, а сейчас нет. Вообще, тут все вроде как бьются очень давно. Одна группа в свое время даже дошла в своих поисках до Лондона, а потом следы теряются. Но большинство мыслей о конторе. У чуваков уйма информации и их никто не может спалить».
Интервью проиллюстрировано тэнниеловскими картинками к «Алисе в стране чудес», а главный герой представлен фотографией висящей на заборе шляпы:
Мы выходим на улицу.
— Я когда тебя увидел — с рюкзаком и наушниками — подумал, что ты легко можешь меня и записать, и сфотографировать, — говорит Льюис. — И выложить завтра мою фотографию.
— И что вы тогда делать будете? Если выложу.
— Больше не приеду в Россию. — говорит он спокойно. — Напротив твоей фамилии поставлю галочку и при случае подставлю. Ну, а так? Прокопенко киллеров пришлет, что ли? Хотя… Ну как меня можно найти в Азии? Это невозможно.
Я спрашиваю, можно ли сфотографировать его ноутбук или шляпу. Льюис вешает шляпу на забор — так, чтобы не было никаких вывесок на фоне. «Очень легко потом приехать сюда, дать денег и получить записи с камер наблюдения», — объясняет Льюис, покупая на улице апельсиновый сок. Он достает из сумки небольшую бутылку джина, отхлебывает; выуживает из кармана одноразовый телефон, который использовал для связи со мной. Платком стирает отпечатки пальцев, вынимает сим-карту и аккумулятор, выбрасывает их в разные мусорные ящики и убегает на поезд в аэропорт.
Собственно, только эта фотография и вызвала немедленный отклик в сети.
Демьян Кудрявцев: О нашумевшем интервью. Смешно вешать шляпу на неидентифицируемый забор, чтобы потом никто не покупал съемки с камер в этом месте, и давать журналисту снимать эту шляпу на телефон, хотя телефон сохраняет место съемки в данных фотографии.
Найдут ли ФСБ-ники участников «Анонимного интернационала» по этой фотографии, узнаем в скором времени. Сегодня можно сказать, что команде Навального удалось найти владельца загадочной виллы Путина в Испании, о которой писала тамошняя пресса. Вот фотографии:
А вот текст из блога Навального, который опять заблокировали (причем теперь целиком):
"Дача Путина" локализовалась довольно просто. Сразу со спутникового снимка видно, что это не просто дача, а целая "гора Путина". Большой и очень дорогой кусок земли (буквально куплена целая гора) в суперэлитном посёлке Загалета с восхитительным видом на Средиземное море и побережье, по которому бродят враждебные русским людям геи и либералы.
Поселок закрытый, кооперативный, новых членов должны утверждать другие жильцы, дворец самый большой в округе, находится на неприступной горе за колючей проволокой - во всем угадывается фирменный стиль нашего президента.
В Ла Загалету (говорят, в переводе с испанского это означает "напоминающая Корсунь") был срочно направлен конкистадорский отряд с квадрокоптером.
Первые сомнения начали закрадываться, когда вместо лабрадорихи Кони или сотрудников ФСО прямо на территории "дачи Путина" увидели мы вот кого (далее следует фотография косули или какого-то такого зверя с рогами). <…>
Огромная вилла с несколькими террасами, бассейн, подземная инфраструктура - и все это на вершине горы. Саму гору, видимо, сначала срыли, а потом насыпали снова, вписав туда всякие многоуровневые сады и солнечные панели.
В общем ни красота местных пейзажей, ни стройка на вершине горы, ни утверждения местных журналистов - ничего не указывало нам на то, что вилла именно Путина. Всё-таки строение, предназначенное для него, должно охраняться серьёзнее и предполагать всякие меры безопасности.
Немного разочарованные, но не менее решительные, мы задались целью все-таки установить, на чьей даче мы побывали.
Дальше следуют, как водится, многочисленные скриншоты разных кадастров и реестров и вот ответ:
По нашему мнению, испанский дон Валери Пономорев - никто иной как Валерий Андреевич Пономарев, сенатор-единоросс от Камчатского края.
Просто он считает себя самым хитрым и думает, что никто не найдёт его испанскую недвижимость, если он отписал её на дочь.
Хоть дача и не Путина, но всё-таки гражданам РФ стоит знать больше об образе жизни и недвижимости чиновников на "враждебном Западе", поэтому заранее спасибо всем, кто распространит этот пост.
Особенно приветствуется пересылка его знакомым-друзьям-родственникам с Камчатки и вообще Дальнего Востока. Им будет интересно почитать об этом, учитывая, что ни один из регионов Дальнего Востока не входит в число экономически развитых.
На Камчатке тем временем идет борьба с оскорблением ислама, сообщает РБК:
Камчатское управление Роскомнадзора разослало в местную прессу письмо, в котором предупредило о недопустимости «размещения в СМИ любых карикатур на религиозных деятелей». Письмо следует считать позицией Роскомнадзора относительно теракта в Париже, а не предупреждением, пояснили РБК в ведомстве. <…>
Письмо Роскомнадзора опубликовал в своем фейсбуке камчатский журналист Владимир Ефимов, его автор, и.о. начальника отдела по защите прав субъектов персональных данных, надзора в сфере массовых коммуникаций и информационных технологий управления Роскомнадзора по Камчатскому краю Мария Сметанкина, подтвердила подлинность письма. В письме ведомства в редакции камчатских СМИ указывается, что «размещение в СМИ любых карикатур на религиозных деятелей недопустимо». Кроме того, надзорное ведомство не рекомендует интернет-СМИ размещать гиперссылки «на материалы иных СМИ (в том числе иностранных), авторских материалов, оправдывающих данные события, карикатур религиозных деятелей».
По ее словам, письмо было разослано в печатные и сетевые СМИ, на радио и телеканалы 12 января. Однако устно некоторым руководителям СМИ советовали не публиковать карикатуры или ссылки на них «еще на праздниках». «Лучше предупредить о нашей позиции, чем потом выносить предупреждения. В спорных ситуациях мы будем ориентироваться на мнение Москвы», – сказала Сметанкина. Пресс-секретарь Роскомнадзора Вадим Ампелонский отказался комментировать РБК ситуацию, сказав, что пока не владеет всей информацией.
Похоже, следующий шаг – официально разрешить убивать за карикатуры. И есть опасения, что какой-нибудь орган власти обязательно этот шаг сделает. Ну или переход к убийствам произойдет сам собой, как предсказывает Александр Морозов:
Итак, начало января 2015 года. Месяц назад Центробанк опубликовал свои "сценарные оценки". Там есть так называемый "стрессовый" сценарий (хорошее, аккуратное слово "стрессовый", оно является эвфемизмом слова "шоковый" или "катастрофический" - чтобы не пугать население). В сентябре об этом сценарии говорил и Кудрин. Это - падение ВВП на 5% в год в течение двух-трех (и более) лет.
Но что означает это для населения и социальной жизни? Возможно, мы слишком машинально, "по инерции" сравниваем ситуацию с началом 90-х гг. Может быть, надо посмотреть на эти перспективы свежим взглядом, т.е., как на то, "чего с нами ранее не было еще".
Дело в том, что советское население СССР, попавшее в кризис, выросло в условиях очень высокой дисциплинарности. И только на окраинах тогдашней империи в результате экономического коллапса - символом чего было приготовление пищи на буржуйках во дворах в отсутствии электричества - возникли те феномены, которые, например, были характерны для подобного экономического кризиса в Аргентине - то есть насилие, мародерство, переход населения к стратегиям персонального выживания с гражданским оружием в руках. Такое было в начале 90-х в Чечне, Дагестане, Армении, Молдове.
Моя мысль вот в чем: за 25 лет население РФ изменилось, оно больше не является "советским". Это уже население "слабой демократии" с рыночными мотивациями. 5% падение ВВП вызывает годовую инфляцию в 500%. А при неудачных действиях властей - как это было в Аргентине при попытке ограничить сумму ежедневной выдачи наличных населению из банков - к стихийным массовым беспорядкам, насилию, поджогам, мародерству. И отсюда вопрос: так ли уж верно мы поступаем, когда полагаемся на наш исторический опыт кризиса в период перехода от СССР к РФ?.. Правильно ли мы оцениваем социальные риски?
(так сказать, "из выступления" А.Морозова на заседании Совета Безопасности РФ).
Оценки всегда можно скорректировать по тому, что происходит сейчас в Донецкой и Луганской «народных республиках»:
В твиттере началось традиционное перетягивание одеяла между «террористами» и «киевской военщиной». Аргументы в пользу того, что автобус обстреляли сепаратисты, тоже традиционные - сами хвалились в пабликах:
Андрей Вихров на «Слоне» рассказывает, что происходит в ДНР и ЛНР, когда там не обстреливают пассажирские автобусы. Ответ простой – гражданская война.:
Судя по всему, власти ЛНР в лице Игоря Плотницкого занялись ликвидацией нелояльных группировок боевиков. То, что начали именно с Беднова, не удивительно. В отличии от остальных полевых командиров, отряд «Бэтмен» базировался непосредственно в Луганске, чем нервировал руководство республики. Беднов неоднократно обвинял Плотницкого в узурпации власти, некомпетентности и давлении на «неудобного командира, который всегда говорит правду». Поэтому даже на опереточные выборы в ЛНР его с боем не пустили. <…>
Подавлять атаманщину властям ЛНР приходится под дулами украинской артиллерии. Пока что в Украине с интересом наблюдают, как мятежники перетряхивают друг другу грязное белье. Но если республика погрязнет в междоусобицах, это сыграет на руку силам АТО. Тем более, что боевики снова провоцируют украинских военных беспорядочными артобстрелами.
Впрочем, Плотницкому есть за что бороться. ЛНР – прекрасный источник дохода. Начнем с того, что полевые командиры регулярно собирают дань с подконтрольных территорий. Например, в Стаханове предприниматели платят казакам десятину. Им еще повезло: в Антраците с предпринимателей взимают 20% от прибыли, а в Алчевске – все 50%. Шутить не стоит: за неуплату оброка тебя могут объявить «правосеком» и забрать «на подвал».
Одной из главных статей экспорта ЛНР стали отобранные у населения авто. По оценкам МВД Украины, к концу лета у жителей Донбасса было отнято около 1000 машин. «Отжимали тачки пачками», – вспоминает об ополченских буднях в Луганске доброволец из России. По его словам, колонны авто перегонялись в Россию. Также с оккупированных территорий вывозят заводское оборудование и уголь. А о налаженном через ЛНР наркотрафике говорят сами ополченцы.
Отдельная статья доходов сепаратистских властей – гуманитарная помощь из России. По многочисленным заявлениям казаков, за пределы Луганска содержимое гумконвоев не попадает. О разворовывании гуманитарной помощи в ДНР твердит Стрелков. В общем, сколько во внутренних новороссийских разборках политики, а сколько бизнеса – не разобрать. <…>
Надежды ополченцев на заступничество России призрачны. Из-за санкций даже Крым обходится России слишком дорого. Но если полуостров в Кремле считают сакральным, аки Храмовая гора, то Новороссию называют гнойником, который все никак не зарубцуется. Брать на довольствие еще и донбасское Гуляйполе Россия не собирается. Так что если ополченцы друг друга перебьют, с облегчением вздохнут не только в Киеве, но и в Москве. Как скоро это осознают сами боевики – вопрос времени.
Официальная Москва, правда, продолжает бороться с «геноцидом»:
Илья Клишин: Сейчас читал заявление на сайте следственного комитета за авторством господина маркина. про уголовное дело за геноцид. и на словах "украинская военщина" (из русского языка выбегают мыши) захотелось встать и долго истошно орать, потом упасть на пол, перекатываться, сгибаться пополам, биться в истерике, молиться богу, журналу мурзилка, кому угодно и вопить, выть "ну пожалуйста, ну хватит, ну правда, ну хватит, господи, нет больше никаких сил", проснуться, вытереть холодный пот со лба, пойти умываться, одеться, выйти из дома, взять портфель и пойти в школу. сдержался.
Нет, не хватит. Новый взрыв рассуждений об «украинском фашизме» будет, очевидно, приурочен к 70-летию освобождения Освенцима, куда, как сейчас предполагается, не позвали Путина. Комментарии Пескова, как обычно, ясности не добавили. Зато добавили шуток:
И глубоких объяснений:
А так же политических заявлений оппозиции.
Борис Немцов: Отказ Польши приглашать Путина на 70 летие освобождения Освенцима-большая ошибка. Нацисты убили в аду лагеря 1 млн 400 тысяч человек, многие из которых граждане СССР.
Освенцим в январе 45 года освобождали войска Первого Украинского фронта.
Можно как угодно относиться к Путину (мое отношение к нему хорошо известно), но его надо было пригласить вместе с Порошенко.
Отсутствие Путина будет восприниматься как крайнее неуважение к памяти погибших узников концлагеря и воинов-освободителей.
Кремль отреагировал глупейшим образом-пригласил на 70-летие Победы Ким Чен Ына, подчеркивая тем самым, кто теперь наш союзник. Грустная история.
С последним трудно не согласиться. С Освенцимом вообще связано мало веселья. Как, впрочем, и с тем, что делается с памятью о Второй мировой войне в современной России.
Левиафан, дубль два. Возмущенная Териберка. Неосоцреализм. Не в правде Бог, а в силе. При чем здесь Иов? Пластмассовые самолетики Звягинцева
Андрей Тесля: Ну все, париж забыт - теперь левиафан.
Интенсивность, с которой российская сеть обсуждает фильм Андрея Звягинцева, поистине изумляет. И не только в смысле содержания.
Федор Ермошин: "Какой точный фильм о коррумпированной России, о тотальном воровстве и круговой поруке!" - восхищались друг за другом интеллигентные зрители, скачавшие фильм с торрентов за три недели до начала проката ))))
Константин Чернозатонский устроил в фейсбуке опрос «Готовы вы ли вы добровольно заплатить за пиратку «Левиафана»?» и потом досрочно закрыл его:
Количество голосов все росло, а общая картина не изменялась. Поэтому остановимся на восьмистах с лишним. <…>
Итак, из 827 человек 13% ответили, что вообще не будут смотреть пиратку или уже заплатили за легальный просмотр в онлайновом британском кинотеатре. Отбросим эти 13% святых и посмотрим на оставшиеся 87% обычных людей. Оказывается, спустя всего двое суток после появления пиратки (и видимо после немедленного ее просмотра) заплатить готовы целых 94 процента! Чаще всего люди готовы платить от 100 до 300 рублей — можно предположить, что консенсусная цена что-то около 150-200 рублей. <…>
Не буду касаться переноса проката на 5 февраля, цензуры Минкульта и Минкультовского же финансирования — тут есть настоящие специалисты, которые об этом могут написать гораздо лучше меня. Для меня важны два наблюдения:
1. Если фильм утек в сеть, то вполне можно собирать деньги постфактум. По крайней мере, если это российское кино ориентированное на “приличных думающих людей” — тут наверняка немаловажным фактором стало именно то, что это кино отечественное. Мне кажется, что если продюсеров Левиафана мало-мальски интересуют российские сборы, то им нужно срочно (буквально за сутки-двое) организовать такой сбор при помощи уже существующих площадок (“Планета”, “Круги” итп) и сопроводить его рекламной кампанией в соцсетях. <…>
2. Не нужно плевать против ветра — если технологии способствуют мгновенному распространению информации невзирая на нелегальность такого распространения, то это значит, что нужно дополнять привычную кинотеатровую модель “сначала купи билет” и делать что-то новое: строить онлайн-кинотеатры с подписной моделью, комбинировать ее с хитрыми моделями “плати потом, если хочешь”, “иногда если не понравилось можно не платить” итп. Мне кажется, что в России мейджоры неповоротливы и жадны, а потому постоянно упускают выгоду. <…>
PS: Пользуясь случаем: мне фильм категорически не понравился — жанр выспренней кинопроповеди явно не для меня. Но я очень рад и за фильм, и за его создателей -- от всей души поздравляю их с успехом.
Что ж, создатели «Левиафана» должны быть довольны. Но и недовольных много – возмущены, например, жители поселка Териберка, сообщает Лента.ру:
Татьяна Трубилина, глава муниципального образования сельское поселение Териберка Кольского района Мурманской области, одного из трех населенных пунктов, в котором снимался фильм «Левиафан», выступила против показа ленты на больших экранах, сообщает FlashNord.
«Впечатлений (от фильма) особых нет, мы здесь все алкаши, живущие в собственной помойке. С эстетической точки зрения я против показа, я вообще не знаю, кому этот фильм стоит смотреть», — заявила Трубилина.
Кроме Териберки, съемки «Левиафана» в 2013 году проходили также в Мончегорске и Кировске (Мурманская область).
На самом деле, в Териберке, что бы ни снимал Звягинцев, красиво и уютно:
Можно ведь было и так снять:
И вот еще замечательное предложение:
Вообще гражданственная публика хвалит фильм за реализм (можно уже вводить искусствоведческий термин «неосоцреализм», запрос есть). Марианна Максимовская пишет, что именно о героях Звягинцева она многие годы делала свою телепрограмму:
Тут Дмитрий Ольшанский написал, что фильм Левиафан снят на потребу западной публики, для очернения России и вообще "за печеньки". А по мне, так фильм даже слишком реалистичный, слишком всамделишный, и поэтому совсем не оставляет надежды.
За поворотами немудреной, в общем-то , сюжетной линии, я видела истории совершенно конкретных людей, про которых мы снимали сюжеты и которые писали в нашу программу письма о помощи. Потому что со временем жаловаться им в России оказалось некому. Надеялись, может, ТВ поможет.
Ольшанский называет чиновника из Левиафана пародийным и удивляется, как это он лично участвует в расправе над героем. А я, например, помню, как главный следователь страны как-то вывез журналиста в лес, и, почти как чиновник из фильма, лично его запугивал. Вот не поленился же.
Я помню свое интервью с бывшим президентом Ингушетии Зязиковым, который как-то летел одним рейсом с главным оппозиционером в республике Евлоевым. А когда самолет приземлился, Евлоева посадили в машину МВД и прямо там, в милицейской машине, застрелили. Никто из руководства, кстати, наказан не был.
Я помню совершенно конкретные письма про то, как местные чиновники и силовики отнимают у людей бизнес, участки земли. Тоже совершенно безнаказанно. И жаловаться им всем, этим людям, тоже было некуда.
Про линию церкви писать не буду. Поберегу чувства верующих.
И я не знаю, как надо не хотеть видеть, чтобы всего этого не замечать.
И, главное, не хотеть все это изменить.
С другой стороны, и к неосоцреализму у граждан имеются претензии.
Вадим Демидов: Мне с ходу предлагают полюбить парня с золотыми руками, «кулибина», у которого мэр со товарищи (а товарищи его: все силовики + священник) отнимают дом. Ситуация актуальная – государство нападает на человека и некому его защитить, но нет защиты, потому что те, кто по закону обязан ей заниматься, они и есть государство. Государство – оно лихо устроилось, у него пальцы во всех пирогах.
Но я не могу полюбить героя только за то, что сильные мира сего у него нечто отнимают. И о самом герое я ничего из фильма не узнал – кроме того, что он слаб и любит водку. И еще жена отчего-то ему изменяет на ровном месте. Что с ним не так?? Непонятно. Мне уже годом ранее предлагали полюбить такого же героя – Географа с глобусом, и я к нему тоже не смог проникнуться. То есть я сочувствую герою «Левиафана», а полюбить не могу. Повторюсь, мне не показали, за что я его могу любить.
И мэр этот коррумпированный остался для меня загадкой. Ну хоть бы щелочку приоткрыли в его мир – как он стал мэром? Кто он вообще? Он бывший Моторола – который в свое время пострелял, а потом сколотил капиталец, купил кого надо – и рванул в городские головы? Явно требовалась хотя бы одна сцена, связанная с его семьей, с его окружением.
И еще одно важное. Давайте возьмем пример моего любимого Вуди Аллена, он всегда снимает про меня, в центре обязательно рефлексирующий творческий интеллигент, и в окружении его тоже обычно интеллектуалы - и именно таким я вижу правильное кино о правильном мире. В принципе «Осенний марафон» или «Полеты во сне и наяву» - это был как бы русский Вуди Аллен. Но «Левиафан» - кино о неправильном, иррациональном мире, в нем любое столкновение с государственной машиной даже по касательной – для человек губительно, он терпит поражение. И тут не до рефлексий – быть бы живу. Я понимаю, что в наших краях это норма. Но я не хочу, чтобы моя страна была такой – и смотреть об этом мне тяжело. Я сам в 90-х был самым наглым образом уволен с работы – потому что начальником поставили тетю из бывших ярых комсомольцев, а этакого слона в посудной лавке. И когда я обратился в суд с иском о незаконном увольнении, то тетя несколько раз мне обещала, что нашлет орёликов, побьют, мол, они у нее в полном подчинении. И я не удивился, что тетя очень скоро стала депутатом гордумы – а потом и победителем в номинации «Женщина – лидер». С такой-то поддержкой, как же иначе.
Только не подумайте, что я противник «Левиафана», я – за, но все же вопросы к нему остались.
Ответ на все эти вопросы – у Александра Морозова. Фильм этот не о рефлексирующем интеллигенте и не для него:
Посмотрел "Левиафан" (повинуясь всеобщему порыву). Подумал: с большим чувством будут смотреть этот фильм мужики на зонах. Да, и в глубинке народ посмотрит и скажет "да". Напомнило мне это "Калину красную" Шукшина.
На римейк «Калины красной» откликнулся Дмитрий Быков в «Новой газете»:
Это кино производит впечатление, да, и все-таки к этому впечатлению примешивается раздражение, в причинах которого поначалу не хочется разбираться. Дело в том, что по фильму действительно можно судить о состоянии страны, он совершенно ей адекватен — и потому вызывает столь же неоднозначные чувства. Он так же, как она, мрачен, безысходен, вторичен — как и Россия вечно вторична по отношению к собственному прошлому, — внешне эффектен, многозначителен и внутренне пуст. Как и в России, в нем замечательные пейзажи, исключительные женщины, много мата и алкоголя, — но при сколько-нибудь серьезном анализе сценарные ходы начинают рушиться, образная система шатается, а прокламированный минимализм (использована музыка Филиппа Гласса) оборачивается скудостью, самым общим представлением о реалиях и стремлением угодить на чужой вкус. Это типично русская по нынешним временам попытка высказаться без попытки разобраться — спасибо «Левиафану» и за то, что он назвал многие вещи своими именами, и все-таки увидеть в Звягинцеве наследника сразу двух великих режиссерских школ — социального кинематографа 70-х и метафизического кино Тарковского — мне пока никак не удается.
Наверное, это не его вина. Наверное, настоящее кино о путинской России будет снято, когда этот период истории закончится, — тогда отпадут цензурные ограничения, а многое увидится на расстоянии. Спасибо и за то, что есть, — но вот беда: главная метафора картины досадно расплывается. Если Левиафан — государство, то не государство же виновато в том, что эти люди «так живут», да и вообще не очень понятно, чем они лучше этого государства: почти все второстепенные герои с их фальшью, отсутствием морального стержня, корыстью, стукачеством и алкоголизмом идеально ему соответствуют. А если, как в книге Иова, речь о миропорядке вообще, о том, что мир и есть глобальная мясорубка, и обнаружить в жизни смысл так же невозможно, как уловить удою левиафана, — не ясно, при чем тут, собственно, Россия и всякого рода конкретика.
Как не ясно и при чем здесь библейский Иов.
Валентин Барышников: Главная черта Иова - он истово верующий. он все время о боге думает, и мучается не тем, что у него отняли скот и детей, а тем, что бог от него отступился и не любит.
У Звягинцева таких в фильме вовсе нет, ни главный герой ни о каком боге не помышляет никогда, так, потом, по-детски вспоминает, когда ничего не осталось, - мол, чей-та куда-то все подевалось, - ни церковники. вообще рефлексия и поиски духа полностью отсутствуют. (и кажется, история Иова как-то неточно монахом изложена?)
И потому вся идея испытания веры исчезает (а Иов, кажется, именно об этом?), и потому все лишения вполне объяснимы и рукотворны, чего там необъяснимого, и власть тут только отчасти виновата. жена, друг и прочее - вроде как без властей обошлись?
И получается, что это не ужасный Левиафан навалился на прекрасного несчастного Иова, а что никакого Иова нет, а всюду один сплошной Левиафан - от протагониста до антагониста. и весь этот - чудесно! - созданный в фильме мир отлично справляется с самоуничтожением безо всяких бога и сатаны (что очень похоже на правду - что, что, а самоуничтожение народ освоил).
И вопрос, режиссер это и имел в виду, или просто так получилось, когда Иова, духовность и смирение попытались скрестить с историей о приморско-заморском партизане?
Один из вариантов объяснения, о чем фильм – у Михаила Немцева:
Бог есть сила (а правды нет). Конечно, это фильм политический, но его ставка больше, чем демонстрация микрофизики путинизма. Этого там тоже достаточно, Звягинцев этногрфически точен в мелочах. Но ставка его - указать на то, что стоит за всей этой микрофизикой призрачной "вертикали власти". А это именно торжество принципа "Не в правде Бог, а в силе" (разумеется потому что "правды" больше нет, остаётся держаться только за силу). Можно считать это богооставленностью, как написал какой-то рецензент: это фильм о том, можно ли жить в мире после смерти Бога. Можно не считать это диагностируемое Звягинцевым состояние России "богооставленностью", а видом особого Божественного испытания - не на это ли намекает цитирующий книгу Иова, нарочито неубедительный отец Василий в фильме? - или скорее того самого испытания, искушения властью (в наиболее общем её смысле, силой, мощью), о котором говорит Великий Инквизитор. Во всяком случае, от идеи, что Бог на стороне самых властных и самых жестоких, не так просто отделаться после фильма. Как слегка куртуазно выразился когда-то, кажется. Наполеон, "Бог на стороне больших батальонов". Ну а почему нет, они же побеждают. <…>
Звягинцев точно попадает в цель: путинизм это мир существующий вот по этому принципу -и более того, существующий именно при условии отсутствия правды. Это как бы "минус-божественная" реальность. Экспансируя, она выжигает "правду" и учреждает, где может, могущество своего бога. И кстати, именно поэтому это мир называют Мордором. <…>
И вот я не знаю, есть ли "внутри" этого мира решения проблемы, действительно ли "Бог на стороне больших батальонов", кроме рессентимента. Но вполне понимаю, почему этот фильм вызывает такую неприязнь у многих зрителей, и довольно умеренный мат в речи персонажей это вообще последнее, что может от него оттолкнуть. Скорее, что тут настораживает, вот это ощущение что показанное в кадре убожество всей "обычной" повседневности... эти грязные улицы, эта пошлятина "какой мужчика - я хочу от тебя сына", всё это - не просто потому что не успели ещё навести порядок, а потому что в мире, где "не в правде Бог, а в силе" не может и не должно быть иначе. Ещё шаг и откроется ключ к устройству этого мира, его политическая теология. И вот тогда - впору произнести сказать, как главный герой, "я ничего не понимаю..." и зарыдать.
«Этнографическая точность в мелочах», однако, многих не устраивает.
Татьяна Старостина: "Левиафан". Страшное разочарование. И теперь уже, видимо, на нашем веку, не будет настоящего фильма про историю Химейейра. И да - можно было обойтись без мата. Он только придал еще большую искусственность этой правде из конструктора.
У Сергея Ерженкова - ответ на вопрос «что же делать?»:
Если государство нарушает договор с человеком, единственный выход для человека – обратиться к «естественному праву», как это сделал Марвин Химейер, американский фермер, вдохновивший Звягинцева на создание фильма. Не пытайся договориться с Левиафаном, не жди у Врат закона всю жизнь, как поселянин из притчи Франца Кафки, бери и пользуйся «естественным правом, дарованным тебе самой природой». У каждого есть право на бунт. Для монаха Василия ты будешь свиньей, одержимой бесами, но для кого-то – Прометеем, что подарил людям искру надежды.
И все же кажется, что в российскую историю «Левиафан» войдет исключительно в этой обложке за авторством Владимира Мединского:
Словом, трудно не согласиться с приговором петербургской писательницы Маруси Климовой:
В слове «чернуха», к сожалению, до сих пор сохранился негативный оценочный оттенок. Хотя я считаю, что его уже давно следует использовать просто для обозначения определенного жанра, сложившегося в искусстве с момента его первого употребления. Если говорить о кино, то это, прежде всего, фильмы, основанные не на личном опыте их создателей, а снятые, главным образом, по материалам газет и других СМИ. То же можно сказать и о литературе. То есть произведения в таком жанре обычно отражают наиболее актуальные для некоторого временного отрезка темы и проблемы, активно обсуждаемые журналистами, политиками, читателями газет и телезрителями. К последним теперь присоединились еще и пользователи социальных сетей. И по этой причине они, как правило, бывают крайне приблизительны и даже откровенно условны в обрисовке характеров персонажей, их манеры говорить, одеваться и прочих бытовых деталях. Но все это и не является их целью, так как они запечатлевают исключительно, если так можно выразиться, «метафизику момента» жизни граждан той или иной страны.
С этой точки зрения фильм «Левиафан», к примеру, можно назвать практически совершенным произведением, созданным в данном жанре. И в таком качестве он может даже служить образцом для подражания режиссерам будущего, решившим продолжить традицию, восходящую к «Маленькой Вере», «Интердевочке» и другим шедеврам отечественного кинематографа, ставшим настоящими символами своего времени.
Для тех, кто хочет еще впечатлений и рецензий, существует пост Романа Лейбова:
И как вам "Левиафан"?
115 комментов от исключительно добродетельных юзеров.
Мнения добродетельных киноведов – в подборке на РБК. Вот только одно, Вадима Руднева:
Если такой талант, как Звягинцев, эстетически чуждый социокритическому подходу к искусству, с его религиозными видениями, недекадентским эстетизмом, позитивной программой, ставит фильм, где звучит тема колоссального социального неравенства, несправедливости и лживости общественных институций, где храм воздвигается на крови частного человека, то ситуация действительно катастрофическая. Художник не смог смолчать. И характерен удар по фильму от госучреждений: Левиафан обиделся, что его как-то неизящно изобразили. После этого фильма становится ясным и так очевидное: не эстетика не нравится чиновникам и консервативным критикам, не нехорошие слова и не краски, не приемы, им не нравится именно социокритика, которая, только такими средствами явленная, и может быть эффективна.
Зато вот автору «Известий» Вадиму Левенталю не нравится как раз эстетика:
При этом кино насквозь фальшивое, ложно многозначительное, с удивительными вампуками в сюжете и прямолинейное, как удар молотком по голове. Начиная с «Возвращения», Звягинцев неизменно берет зрителя за грудки и глушит по затылку какой-нибудь тяжеленной метафорой, обязательно говорящей о Боге, причем для верности несколько раз подряд, как несколько раз в «Левиафане» повторяются слово в слово одни и те же диалоги.
Фильмы Звягинцева склеены из готовых деталей, как какой-нибудь пластмассовый самолетик.
Эта музыка будет вечной. Через несколько лет Андрей Звягинцев экранизирует «Муму», получит за это «Оскар» и Золотую пальмовую ветвь. И вновь разгорится дискуссия.