"Из геополитики – в геопоэтику" – таков девиз составителей антологии стихов о Крыме, вышедшей в нью-йоркском русскоязычном издательстве "КРиК". Название сборника – "НАШКРЫМ" – звучит неоднозначно сейчас, когда вокруг знаменитого полуострова разворачивается столь серьезный международный конфликт. Но это не политический, а поэтический лозунг.
Услышав такое название, некоторые поэты даже отказались предоставить свои тексты для публикации в книге. Тем не менее "НАШКРЫМ" – это не "КРЫМНАШ", издатели активно отмежевываются от этой популярной в последнее время в России идеологемы, делающей акцент на политико-административной принадлежности полуострова. Напротив, по свидетельству составителей, антология – это "своего рода поэтический миротворческий манифест, попытка возвращения Крыма из пространства раздора в пространство литературы и интеллектуального диалога". Вот что думает о названии книги ее составитель, нью-йоркский поэт, журналист и издатель Геннадий Кацов:
"НАШКРЫМ" – это своего рода поэтический миротворческий манифест, попытка возвращения Крыма из пространства раздора в пространство литературы и интеллектуального диалога
- Название было выбрано не случайно и является антитезой к популярной сегодня в России идеологеме. Заглавными буквами НАШКРЫМ – это политический конструкт, идеологический трафарет, лозунг, слоган, что угодно, но никак не словосочетание, равно как не является таковым пресловутый КРЫМНАШ. Поэтому и привязка антонимическая к нему вполне очевидна. Назвать же альманах "Черноморская волна", "Песни Тавриды", "Крымская нота" и прочее, - в нынешнее время едва ли не пошлость, хотя в таких сборниках выступать безопасно, вроде как ставить подписи на почтовых открытках с видами Крыма.
– Каков был принцип подбора авторов и текстов для антологии?
Главным критерием было, безусловно, качество текстов. Что касается позиции авторов по отношению к крымской теме, то в отдельных стихах она проявляется, и если написано это не в жанре публицистического памфлета, а остается в эстетике художественной литературы, то такие поэтические подборки получили свое место в этом проекте, - говорит Геннадий Кацов.
А вот стихи Геннадия Кацова о Крыме:
РОЖДЕННОМУ В КРЫМУ
Февральским днем евпаторийский пляж
Избит тяжелой ледяной волною
И чайка неподвижно, как муляж,
Стоит среди песка, протяжно ноя.
Направо вход в распахнутый Курзал,
Трамвай отходит в полдень на Мойнаки,
О чем тебе еще не рассказал
Татарин, продававший козинаки.
На Набережной духовой оркестр
Играет что-то вроде венских вальсов,
И незаполнено одно из мест,
В котором будет летом бочка с квасом.
А дальше – не заполнено Гнездо
Летящей ласточки, и зимний Ливадийский
Дворец пустует, как забытый дом,
Что брошен, не прощаясь, по-английски.
Дорога заросла на Симеиз,
Визирь не бросит, уходя, монетки
В волну, чтобы вернуться; вечный бриз
Не тронул море, лески, лодки, ветки.
Еще пустует Крым, коль не рожден
Пока ты в нем, и все еще от груза
Бессрочной памяти освобожден,
От всех реалий роковых Союза.
Пройдет еще лет двадцать и на льду
Потерпим поражение от чехов,
И будет плакать в городском саду
В далекой Ялте безутешный Чехов.
Антологию "НАШКРЫМ" Геннадий Кацов составлял вместе с крымчанином Игорем Сидом – это писатель, организатор Боспорских форумов современной культуры в Керчи. Вот что рассказал Радио Свобода Игорь Сид:
– Наш сборник — это не только вклад в сокровищницу современных геопоэтических (связанных с территориями и ландшафтами) текстов. Очень важно, что это еще и вклад в будущий общественный диалог вокруг Крыма, одна из немногих известных мне конструктивных акций в этом направлении.
Наш сборник — это вклад в будущий общественный диалог вокруг Крыма
Я считаю, что мы с Геннадием Кацовым, как уроженцы Крыма, были обязаны предпринять усилие по созданию такого диалогового поля. В результате нелегитимного, в плане международного законодательства, решения о выходе Крыма из состава Украины наша малая родина и наши земляки оказались в патовом положении. Теперь крымчане поражены в правах, они стали заложниками этой ситуации на неизвестный период времени. Каким будет выход из конфликта, заранее сказать трудно, но решение должно быть мирным и компромиссным, чтобы были удовлетворены, насколько это возможно, интересы всех сторон конфликта.
– Как вы относитесь к отказу некоторых авторов принять участие в проекте по политическим соображениям?
– Отказ некоторых поэтов от презентации своих текстов о Крыме в соседстве с текстами авторов, имеющих другую политическую позицию, – очевидное признание невозможности общего, мультивекторного культурного поля. Среди вероятных причин этого – отрицание возможности диалога, нежелание улучшения ситуации для Крыма и крымчан. К моему огромному счастью, отказавшихся очень мало – около десятка, то есть менее 10% от приглашенных.
Современный конфликт вокруг Крыма отличается особой категоричностью, тотальным отказом от компромисса и от усилий по переубеждению оппонента. Но ведь ясно, что при такой установке консенсус невозможен, а возможна только бесконечная эскалация конфликта, в пределе – битва насмерть. Я думаю, что при таком развитии событий выигравших не будет, а пострадают все стороны.
Современный конфликт вокруг Крыма отличается особой категоричностью, тотальным отказом от компромисса и от усилий по переубеждению оппонента
Оба вектора отношения к Крыму оказались отчасти представлены в подборках отдельных авторов. Однако это не публицистически заостренные тексты (такие мы заведомо отклоняли), а чисто художественные. В книге нет лобовых заявлений "Крым – российский" или "Крым – украинский". Антология в определенной степени – это прообраз и росток будущего корректного общественного диалога, – отмечает Игорь Сид.
Идея сборника "НАШКРЫМ" родилась весной 2014 года. После того как Россия объявила о присоединении Крыма, Геннадий Кацов написал об этом статью, которая вызвала огромное количество откликов на российских и зарубежных интернет-ресурсах.
– Читая комментарии к статье, я понял, что «крымская тема» с самого начала стала яблоком раздора: супруги ссорятся, родственники и старые друзья перестают общаться... Обсуждая это с Игорем Сидом в одном из наших телефонных разговоров, мы пришли к идее – выпустить миротворческий сборник, который бы объединил талантливых литераторов вне зависимости от их политических взглядов. И Крым для этого подходит наилучшим образом, ведь традиционно это место поэтов, писателей, музыкантов, художников.
У Уистана Хью Одена есть известная фраза: «Poetry makes nothing happen», что можно перевести как «от поэзии ничего не зависит». Это, скорее всего, так, но поэты могут показать пример мирного сосуществования даже в немирные времена - в данном случае, воспев Крым как место, с которым у каждого из нас связаны самые теплые и светлые воспоминания. Я уверен: такой поэтический сборник, призывающий к миролюбию, по крайней мере, никому в этом мире не помешает, – подчеркивает составитель книги Геннадий Кацов.
В антологии представлены тексты 120 поэтов из девяти разных стран (это Австралия, Германия, Израиль, Ирландия, Италия, Россия, США, Украина, Франция). Среди наиболее известных – Михаил Айзенберг, Владимир Аристов, Евгений Бунимович, Ирина Евса, Елена Исаева, Юрий Кублановский, Александр Кушнер. Есть и авторы, ушедшие из жизни в последние 20 лет: это Виктор Кривулин, Михаил Лаптев, Рафаэль Левчин, Алексей Парщиков, Евгений Сабуров, Генрих Сапгир, Александр Ткаченко, Руслан Элинин.
Интересно, что поэты и о политических реалиях умудряются говорить поэтическим языком. Вот что ответила москвичка Мария Максимова на мой вопрос о том, как ей нравится название книги "НАШКРЫМ":
– На первый взгляд может показаться, что название сборника "НАШКРЫМ" связано с тяжелыми имперскими амбициями и ассоциируется со скрипучими агрессивными государственными вездеходами. Но если приглядеться, ведь Крым – это место силы, духовной силы, и, действительно, можно сказать, место сакральное. А разве можно сакральное место взять насильно? Совершенно очевидно, что невозможно. Ведь сакральность – это дух, который веет, где захочет, а мы лишь идем за ним следом, по его зову. И вот поэтому я уже не боюсь сказать, что Крым наш, но он наш – для тех, кто следует зову своего сердца, кто пренебрегает образом врага и отторгает его как нечто чужеродное и опасное.
Я уверена и знаю, что Крым называли "нашим" испокон веков путешественники, изгнанники, мистики, отшельники, романтики, художники и поэты, многие-многие люди. Его могли называть нашим генуэзцы, что построили крепость в Феодосии, и первые христиане, чьи баптистерии мы можем сейчас увидеть в Древнем Херсонесе, и итальянские капитаны, бороздившие моря в поисках удачи, и древние греки, которые возвели здесь столько городов-крепостей, и крымские татары, нашедшие здесь свое пристанище, и скифы, и русские, и украинцы. Все жили и живут здесь. Все смотрят на такой ясный тут Млечный Путь. Все обращаются к Богу, каждый на своем языке. Крымская земля, если с ней говорят искренне, всегда откликается, а мир ей вторит, и море вместе с ним. Мне оно откликалось неоднократно: здесь я получала ответ на многие свои вопросы. И потому Крым для меня – некое вселенское достояние, место искателей, художников и, конечно, миротворцев.
Крым называли "нашим" испокон веков путешественники, изгнанники, мистики, отшельники, романтики, художники и поэты
Я лично хотела бы пожелать – пусть в него, в этот наш любимый Крым всегда будет открыт путь. Пусть это место, о котором мы написали столько стихов, будет не яблоком раздора, не местом вражды, а местом любви и свободы, своеобразной землей обетованной, – таково пожелание поэта Марии Максимовой. А вот ее стихи о Крыме:
Алупка
Дёрни за угол платка,
откроется клетка, увидишь –
покатые крыши, голубые казематы в огне,
оплавленные, обглоданные морем раковины-ниши,
уток голодных, плывущих к смолистой корме.
Много рождалось людей,
закрывшихся гипсовым телом,
перекатывающих за щекою ледяной кладенец немоты.
…Я разлюбила гадалок, пожары и мысли Бодлера,
птичьи триеры, пергаментной боли листы.
Норы, пустые норы, все прячутся в них без разбору,
в гуттаперчевых нотах находят богемский уют…
Кто же здесь дышит, кто кормит разорванным небом?
Белые ставни стучат, черепицы поют…
Как мы видим, политических мотивов в этом стихотворении не сыщешь днем с огнем. Не найти их и в текстах поэта Михаила Айзенберга о Крыме:
Крым. Раззевавшейся земли
закатанный буреет локоть,
и низкие холмы чехлит
мыском собравшаяся копоть
Всё ждёт себя переступить
(летит песок разгорячённый)
и выпрямить, и растопить
нечистый глянец навощённый
Что в пёстром воздухе снуёт,
не приближаясь, не слипаясь, –
чужое тянет как своё
И только я в клею купаюсь.
И мир не сходится в одно.
Не развести руками омут,
где светит тёмное пятно,
и всё растёт в ущерб другому
В сборнике представлены поэты, принадлежащие к самым разным литературным направлениям. Московский автор Николай Звягинцев – член крымско-московской поэтической группы "Полуостров", созданной в 90-е годы, как раз тогда, когда в Керчи несколько лет подряд проходил Боспорский форум современной культуры. Вот одно из его стихотворений, вошедших в сборник "НАШКРЫМ":
Рыбица Крым в кошкиных лапах,
Много ли видно через бумагу.
Мне говорят о листе салата,
Я возражаю – зёрнышко мака.
Можно признаться в любви к моркови,
Искать по дому взбитую глину,
Лишать одуванчики упаковок,
Которые барышня повалила
Цвета серого винограда,
Цвета зелёного палисада,
Цвета формулы Гей-Люссака,
Цвета площади под часами.
У Игоря Сида, одного из составителей сборника, тоже есть стихи о Крыме (он много лет исследовал культурное пространство полуострова, в 90-е годы даже придумал шуточную науку – тавриологию). Вот фрагмент его поэмы "Мальчик, тридакна и ангел" из цикла "Коварные крымцы".
Попробуй присмотреться к карте Крыма,
как он ползёт на Юг неотвратимо,
свисая гроздью каменного края,
мурашками по коже продирая
читателя, наклонного к фантазму
в морском прибое видеть протоплазму.
По мнению поэта Николая Звягинцева, антология "НАШКРЫМ" – это попытка сделать из полуострова некое культурное пространство, лишенное житейских бурь, принадлежащее не политикам, а творческим людям, которые, находясь где угодно в мире, ощущают его своей второй родиной, местом юности, красоты и творчества:
– Для меня Крым всегда был такой территорией. Я впервые оказался там 40 лет назад и с тех пор регулярно туда езжу. Собственно, поэтому я, не особо раздумывая, принял участие в этом сборнике. Название "НАШКРЫМ" мне не особенно нравится – это такое ерничество на тему "КРЫМНАШ", но это меня не пугает и не отталкивает.
– Вы видели тексты других авторов, опубликованные в сборнике?
Это здорово, что люди объединились во имя одной идеи и дали свои стихи
– Да, видел. Хороший подбор, достаточно широкий, неслучайный… Тут собраны очень разные люди – разные по поэтике, по мироощущению, даже по возрасту: разрыв между самым старшим и самым младшим автором – лет 60, наверное, если не больше. Это здорово, что люди объединились во имя одной идеи и дали свои стихи, – говорит Николай Звягинцев.
Поэт, культуролог Данила Давыдов – тоже один из авторов антологии "НАШКРЫМ". По его наблюдениям, идея сборника, что называется, витала в воздухе:
Крым всегда был территорией свободы, территорией любви, местом, не зависящим ни от чего
– Было очевидно, что поэты должны совершить какое-то действие по отношению к политическим глупостям, происходящим в этом мире. Просто обидно, когда некоторые из представителей поэтического сообщества принимают некоторые из политических позиций – либо украинскую, либо российскую – за истину в последней инстанции (притом что сам я в целом на стороне Украины). Поэты, пишущие на русском языке, в некотором смысле морально обязаны ответить на это, объяснив, что Крым всегда был территорией свободы, территорией любви, всегда был местом, не зависящим ни от чего. Это поступок, который демонстрирует, что мы в некотором смысле выше геополитических игр, что мы занимаемся более высоким делом. Политика есть всего лишь распределение различных средств и возможностей, а поэзия – это управление смыслами. Поэзия – высшая функциональная деятельность человека, с моей точки зрения.
– Что такое Крым для вас лично?
– Крым для меня – место очень приятное, в котором хорошо бывать, в котором было очень интересно, потому что это место пересечения многих цивилизаций, многих культур. Мне, например, было очень забавно и занятно почитать себе под нос собственное стихотворение на античной сцене в Херсонесе – ведь там произносились античные драмы! Это настоящий античный театр! Я просто встал и почувствовал себя актером. Это было совершенно непередаваемое ощущение: я вошел в некую парадигму, в некую структуру мира. В Крыму очень много таких вещей. Тот же самый Коктебель, например. Я его не люблю, потому что он слишком идеологизирован интеллигентскими слоями. Но в Коктебеле тоже есть свои тонкие вещи: например, эти горы, на которые надо подняться и понять, как восходил туда Волошин... Лисья бухта, которая не принадлежала никому, где спокойно стояли крымские татары, торгуя всем, чем угодно, куда приезжали неформалы со всех сторон бывшего Советского Союза, стояли с палатками. Это было восхитительное место! Я хочу, чтобы Крым был аксеновским (не в смысле – того Аксенова, который там сейчас, а Василия Аксенова), чтобы это была настоящая независимая русская республика с украинскими, греческими, еврейскими, татарскими элементами, чтобы это была живая площадка для всех независимых и не любящих насилие людей, – отмечает поэт Данила Давыдов.
Ирина Евса живет в Харькове, много времени проводит в Крыму. У нее множество стихов о полуострове.
Воскурения ладаном, смирной и манной
в этой области года, жемчужной, туманной.
Влажный пурпур клубится и капает медь.
Облетает всё то, что должно облететь.
Здесь примятая временем шляпка из фетра
акварельно всплывает у синих бараков:
в комментариях Фрейда приморская Федра
ковыляет с ведёрком коралловых раков.
Где твой пасынок? – Спит под холодным мангалом
или, травкой балуясь, торчит в "Камелоте",
корешам присягая потухшим фингалом,
что уйдёт в монастырь, но не сгинет на флоте?
Воскурения маковым семенем. Волны
сквозь дымок желтоватый слоятся, как оникс.
Всё притихло, как будто, веселия полный,
по дворам не прошествовал буйный Дионис.
Невзирая на сонную морось, хоть раз ты,
но шмыгнёшь к бакалее, забрызганный глиной,
где на клумбе горят воспалённые астры
и дрожащий эфир заражают ангиной.
И повсюду струятся столбы воскурений:
у болгар уже прибрано, дымно у греков.
Только парк припорошен листвою осенней,
словно сгинул хозяин, внезапно уехав.
О бессмертные Гестия и Мнемозина,
плодовитая Гея, бесстрастная Лета,
это вам председатель, бухой вдребезину,
от усердия сжёг инвентарь поссовета.
В зябкий сумрак, где всё безымянно, размыто,
уплывает фонарик с понурой лошадкой…
О, когда бы ты, Федра, нашла Ипполита, –
не лежал бы он с финкой под левой лопаткой
на бесшумном пароме, присыпанный манной,
в этой области света, жемчужной, туманной,
рядом с глухо ворчащим срамным стариком,
что обол не сыскал под его языком.
Поэт Ирина Евса уверена, что литераторы, будучи по природе своей гуманистами, должны искать пути компромисса и единения даже в таких сложных вопросах, как конфликт вокруг Крымского полуострова:
В любом кровавом споре нет полной правоты ни на чьей стороне
– Я наблюдаю весь этот год в соцсетях и просто среди моих друзей и знакомых: люди, которые дружили, любили стихи друг друга, ездили друг к другу в гости, общались, делали какие-то общие дела, издавали сборники, – эти люди перестали друг другу подавать руку, идут какие-то бесконечные оскорбления... Мне это даже наблюдать невыносимо. Это из-за Крыма, из-за того, что происходит на Украине. Мне кажется, что просто нужно каждому взять себя в руки и понять, что перед тобой – оппонент, но он не враг, не подлец, понять, что человек может ошибаться. То, что случится завтра, может все повернуть в другую сторону, когда неправы будут все. Но вообще, в любом кровавом споре нет полной правоты ни на чьей стороне. Мы должны быть осторожны. Мы должны быть как-то бережней по отношению друг к другу, иначе мы создаем такой воздух ненависти, в котором просто невозможно дышать, не то что писать стихи... Я понимаю, что это серьезные разногласия, это накалено с двух сторон, это очень сложно – искать общий язык, искать компромиссы, искать какие-то площадки, на которых можно договариваться. Но если этого не делать, мне кажется, пропадет все.
– Поэзия, коллективные сборники могут быть такой площадкой?
– Мне кажется, да. Поэзия, может быть, не спасет мир – наверное, у нее нет такой задачи, но какую-то гуманистическую, гуманную свою лепту она все-таки должна вносить. Все прекрасное, даже если оно невероятно трагично, все-таки работает не на разрушение, а на созидание, – так думает харьковский поэт Ирина Евса.
По свидетельству издателей, сборник "НАШКРЫМ" вызвал бурную реакцию в самом поэтическом сообществе. Те, кто не знал о том, что готовится книга, теперь, когда она уже издана, жалеют, что их тесты туда не попали. В связи с этим составители антологии подумывают о втором издании сборника, точнее, о втором томе, в который войдут новые тексты о Крыме.
Вот цитата из предисловия к интернет-версии книги: "Сегодня в реальной жизни льется и так много крови, так что не хватает еще, чтобы она лилась под обложкой поэтического сборника. И в этом – позиция авторов антологии, которые представлены стихами о Крыме. И только стихами о Крыме. Пример того, что можно и сегодня занимать в крымском вопросе достойную миротворческую позицию. Поэтому к поэтам прислушиваются. Поэтому голоса поэтов, а не генералов и “народных избранников”, в результате, во времени и остаются".
