Конфликт отцов и детей, реальный и литературный, превратился в своего рода стереотип, отодвинув на задний план все остальные этапы отношений, которые последовательно развиваются в семье от рождения до смерти.

Забывая о том, что именно схожие характеры труднее всего уживаются, что каждый возраст имеет закономерные особенности, советские родители по необходимости сосредотачивались на главном – на добывании еды и прочих необходимых для существования человека вещей.

Современные родители озабочены тем же не в меньшей мере, но по-иному. Они видят и новые перспективы для своих детей, более того, у них есть выбор, что значительно повышает меру ответственности и неуверенности в собственных силах. Это показало исследование "Современное материнство, менеджмент, логистика, педагогика и немного нервно", которое провели в Центре исследований современного детства Института образования ВШЭ.

Подробнее о том, какие проблемы решают современные родители и какие цели преследуют, воспиттывая детей, Радио "Свобода" рассказали руководитель Центра исследований современного детства Института образования ВШЭ Екатерина Поливанова, младший научный сотрудник Елизавета Сивак и редактор журнала "Дошкольное образование", автор книг "Игры в очереди" и "Душа вашего ребенка" Дмитрий Тюттерин.

Екатерина Поливанова, руководитель Центра исследований современного детства Института образования ВШЭ:

- У нас было три слоя исследования. 35 так называемых глубинных интервью, которые идут по 2,5-3 часа, дневники, куда в течение одного дня человек записывает, что он делает. И проводилось массированное, почти 2 тысячи человек, анкетирование. В анкетировании, действительно, всегда есть момент социальной желательности, но глубинные интервью - довольно трудные, их всегда мало, и в них человек начинает говорить про то, что его действительно волнует, от чего сердце бьется.

Есть такое выражение - "обыскусствление естественного". Когда женщина раньше производила ребенка на свет, доставали люльку, в которой еще она лежала, вешали на крюк, который был вбит в потолок в незапамятные времена, и дальше все шло по накатанному. А теперь нигде в нашей жизни такого не осталось, и матери сами пытаются выстроить осмысленное, осознанное, интенсивное родительство. Это очень сложно, и не все, наверное, в нашей жизни должно быть выстроено сознательно, но именно эти молодые, образованные мамы станут как раз моделью. Они - передовой отряд, остальные будут подтягиваться в этом направлении.

С другой стороны, заметьте, что средний класс – это мамы, которые получили образование, имели, предположим, хорошую работу, и ничего фатального в их жизни никогда не происходило. И вдруг они сталкиваются с ситуацией, которую нельзя поменять или отыграть назад - с ребенком все абсолютно. И у них нет опыта такой ситуации. Я одного психолога спросила: "А разве раньше не было психологической травмы?" Она говорит: "Да была, просто другие проблемы преобладали". И эта психическая травма спокойно существовала, но перед человеком стояла проблема более значительная - как прокормиться.

И одно дело – сказать, как надо, дать рецепт, или, наоборот, пожурить, сказать, как не надо, либо способствовать тому, чтобы у родителей появлялась самоэффективность, то есть ощущение: да, я не абсолютен, но я буду стараться, пытаться, браться за проблемы, что бы с моим ребенком ни случились. И, судя по исследованиям последних 10-15 лет, именно сюда склоняется мировой тренд. Не научить на курсах, как пеленать ребенка, а сказать: ты попробуй сделать, как у тебя получится, как тебе удобнее его пеленать.

Смотрите, как рассуждает хорошая мама: «я сейчас должна что-то сделать, покормить его, чтобы он потом, через 20 лет, был здоров». Но чем бы я его ни накормила, эта моя цель сейчас не достигнута, потому что я только через 20 лет узнаю, здоров он или нет, и непонятно, как это связано с тем, чем я его тогда накормила. И вот эта несоразмерность действия и результата повергает думающего человека в совершеннейшее состояние прострации, потому что нет никакого ответа, натура прямо не отвечает на мое реальное действие. И это повергает в ужас мам, как следует из интервью с ними. И почему так хочется, кстати, найти какую-то систему воспитания, - есть умный человек, который эту систему разработал, и вот моя подруга по ней воспитывала, и замечательно, и все чудно. Потому что сама мама часто не может решить, как правильно.

И, кроме того, возникает желание контроля - хочется все разложить по полочкам, чтобы почва была твердая, чтобы все было гарантировано. А так уже не бывает и не будет. Меня поразила эта вера в тотальный контроль, вера, что можно проконтролировать все, что с ребенком связано. То есть то, каким он вырастет, зависит от того, что я сейчас делаю. И есть еще такая невысказанная мысль, что ребенком можно управлять. То есть он не живой объект, который ведет себя по своим законам, и я могу с ним вступать в коммуникацию, а некий механизм, в котором можно что-то подкрутить, и если специалист скажет, что именно нужно подкрутить, то оно будет хорошо работать. Как будто ребенок – машинка заводная, которая где-то застряла. А поскольку оно так не работает, то тревога и возникает.

Елизавета Сивак, младший научный сотрудник Центра исследований современного детства ВШЭ:

- Мы провели порядка 35 развернутых интервью в Москве, в основном это были родители с высшим образованием, условный средний класс, то есть в отношении родительства наиболее благополучная группа. И по описаниям того, как они ведут себя с детьми, какие цели ставят, какими методами пытаются добиваться результатов, становится видно, что образ ребенка - это образ очень хрупкого, уязвимого существа, к которому нужно очень бережно относиться.

Недопустимо, считают такие родители, применять даже не просто физическое наказание, но и психическое воздействие, манипуляции, вранье. Очень много звучало претензий к няням или к другим людям, которые также участвуют в жизни ребенка, что они пользуются такими методами, как легкий обман, вроде: "веди себя хорошо, а то мама уйдет от тебя", "я ухожу, а ты оставайся здесь" и так далее.

Если брать западное современное материнство, социальный образец, который сейчас приобретает все большую и большую популярность, то в рамках этой модели недопустимо ни физическое наказание, ни психологическое манипулирование. Естественно, что-то из этого все равно случается, но люди чувствуют огромную вину.

Наше исследование выявило несколько любопытных тенденций. Надо сказать, что не у всех, с кем мы разговаривали, ребенок планировался заранее, и были случаи, когда все продумывалось до мелочей, а были такие, кому приходилось прямо в процессе думать, что с ним делать дальше. И многие говорили о том, что никакого материнского инстинкта как силы, которая сразу поможет и все расставит по своим местам, у них не проявилось. Действительно, миф о существовании материнского инстинкта, появился всего 200 лет назад. До этого ребенком занимались все, кто только мог, в основном старшие дети, и речь не шла о том, что мама должна все свое время посвящать ребенку.

Поэтому одна из проблем, которая часто звучала - это неуверенность в себе как в матери, и, собственно, одним из центральных понятий в нашем опросе стала родительская самоэффективность. Существует очень много литературы, рассказывающей о том, что не столько какие-то реальные знания, как детей воспитывать, сколько самооценка своих возможностей позволяет человеку достичь целей, которые он перед собой как перед родителем ставит.

Естественно, все хотят здоровья, счастья, успешности и так далее. Но одна из целей, которая через многие интервью проходит, - это желание, чтобы ребенок не стал чужим, не стал другим. Все оговариваются, поясняя, что "я, конечно, не хочу, чтобы он всю жизнь был со мной, но чтобы было о чем поговорить, чтобы он разделял мои ценности"... Больше описывается ситуаций, которых хотелось бы избежать, чем достигнуть. Например, "я сейчас делаю много-много, следую разным принципам воспитания, чтобы, когда ребенок будет подростком, иметь рычаги воздействия, хотя бы через эту привязанность".

И еще любопытно, что у многих родителей, у которых сложилась нестандартная жизненная траектория: они долго учатся, меняют профессию, часто кардинально, есть мнение, что этап раннего детства – самый важный. Поэтому, если в четыре года еще не видно, чем ребенок хочет заниматься, они приходят в панический ужас, что ничего из него не выйдет.

Дмитрий Тюттерин, редактор журнала "Дошкольное образование":

- Я думаю, мы находимся в процессе очень серьезной революции, в том числе образовательной, и современные родители очень сильно запутаны. Предыдущий опыт не работает, опыт бабушек и дедушек не помогает. Когда внук объясняет бабушке, как пользоваться современными устройствами, которые составляют 70 процентов его жизни, о каком можно говорить уважении? Ведь даже если я уважаю, то в каких-то вещах все-таки лучше разбираюсь, рассуждает он.

Сегодня родителям нужно все время пробовать, экспериментировать. Многие педагоги боятся этого слова, потому что нас замучили экспериментами, но эксперимент - это не то, что меняет жизнь, жизнь меняется сама по себе и очень быстро, а эксперимент - это способ справиться, пережить это как-то, аккуратно, осторожно. И сейчас для родителей наступило время пробовать, потому что никто не может сказать, что и как надо.

У нас в принципе нет критериев нормы. Вот я воспитываю своего ребенка, у меня все нормально или нет? Кто мне на это ответит? Взбалмошная соседка, которая по себе судит? Врач, у которого все дети всегда больны, и это его специфика работы? Психолог, который видит слишком сложную картину, чтобы сказать, что все хорошо. Ну да, есть еще подружка, которая скажет: "Да, успокойся, все нормально". Что мне надо сделать, чтобы понять, что я хороший родитель?

Жизнь так устроена, что родители вынуждены уделять много времени еще чему-то, кроме своих детей, и они не всегда знают, что с ребенком делать. Когда мы за руль машины садимся, мы получаем права, два месяца учимся водить, а потом сдаем или не сдаем экзамены. Когда мы, папы, приходим в роддом, главное, чтобы на своих ногах пришел и - все, бери ребенка и иди воспитывать. С одной стороны, ужасно, когда ты думаешь в этом ключе - это же так сложно, я и он...

С другой стороны, в этом есть определенная житейская мудрость, которая связана с тем, что, если ты хорошо относишься к ребенку, то ребенка развивает, учит, образовывает практически все, что ты с ним делаешь. И его делает лучше любое совместное действие - хождение за руку вместе, разговор о чем угодно, подъем по ступенькам, спуск, все это несет и физическое, и психологическое, и какое угодно развитие. Поэтому рецепт один - надо пребывать в постоянном контакте.

Если просить родителей определить свои цели, в конечном итоге в чистом, отфильтрованном виде большая часть будет сформулирована именно в виде избегания. То есть "я не хочу, чтобы мой ребенок вырос дворником, попал в тюрьму" и так далее. Достижения формулируются очень туманно, а избегать мы хотим очень конкретных вещей. И при этом тобой руководит страх: правильно ли я все делаю, вовремя ли я… Ах, может быть, уже пора читать, ведь Петя читает, а мы еще нет, и что же я за мать такая! И сравнения постоянные – ваш читает, а ваш не читает… Все от этого устают, потому что человек не может управлять страхом, и рано или поздно, какой бы ни была смертельная опасность, чувство опасности притупляется. Через некоторое время ты устаешь себя этим страхом подстегивать.

И если твой финиш очень далек, если ты считаешь, что воспитание – это процесс ради финиша, если ты уже очень много сил потратил, и живешь тяжелой жизнью, как большинство наших соотечественников живет, ты просто банально устаешь заботиться о ребенке. И чаще всего глаза родителей подростков – усталые глаза, и когда им сообщают об очередной проблеме, они обреченно вздыхают, потому что они устали быть родителями, как бы ужасно это ни звучало.

Мне кажется, нужно искать в себе какие-то другие мотивации, кроме страха. Например, что ребенок – это в принципе здорово, он очень быстро вырастет, и надо с ним общаться, пока он такой. А у нас все время какие-то забеги – поступить в хорошую школу, поступить в хороший институт… Все хотят раннего развития. Когда с родителями разговариваешь – ну, хорошо, вы раньше его разовьете, он поступит раньше в школу, на два года в жизни больше работать – такая ваша цель конечная?

Воспитывая ребенка сейчас, ты не можешь использовать свой собственный опыт. Во-первых, родители росли в совершенно другой стране, по другим законам. И это связано не только с политическими строем, но с технологическим прорывом. То есть утверждение, что игра в компьютеры, в телефоны и прочее разрушает твой мозг, как минимум эмпирическое. И главное, что мы сами, пройдя путь в 20 лет, не можем понять, что в нас сегодняшних из воспитания родителей, что наши собственные достижения, что их недоработки и так далее.

Сегодня все чувствуют под собой очень зыбкую почву, а очень хочется стоять на твердой. Раньше стояли на твердой, но той почвы уже нет, а мы делаем вид, что стоим ровно. К сожалению, это не так, это самообман. Обманываются и отдельные люди, и целые государства, мне кажется.Но самое плохое случается, когда родители перестают доверять самим себе. Это самое плохое для ребенка.

,