Мой друг и коллега, большой знаток словесности, уговаривал меня как-то пойти на спектакль, а я упиралась, в надежде избежать столкновения с вольным «прочтением» классической драматургии. «Классика на то и классика, она все выдержит», – мудро заметил он, и был прав.
Язык тоже классика, отличие только в обратном течении процесса – сначала говорится, потом пишется (взаимоотражения опускаем). Язык, самое живое из того, что нас окружает, впитывает жизнь, подстраиваясь ко всем ее пертурбациям. Новояз – закономерное явление. Бессмысленно сетовать.
Рабкрины с пролеткультами, минмонтажспецстрои вкупе с культпросветами переместились в историю, уже трудно пожать руку Вилену, Марлену, Велиору, совершенно невозможно надеяться на личную встречу с Отюльшминальдом (такое было!). Виновата дескриптивность русского языка. Долго выговаривать.
Пространство вокруг моего дома утыкано рекламой на злобу дня. Выдающейся с точки зрения отражения требований времени – последовательно предлагаются «евроинтим» (это как что!?), «евромех из Канады» (это как кто!?); мой собственный троюродный брат с гордостью демонстрирует на даче «еврогрядки» (и правда, очень культурные, с еврозакуской); манит магазин с чарующим названием «Неоголд»; и уж совершенно непосильно устоять перед соблазном приобрести «приватные владения Опушкино» или на худой конец «экофлеты в Куркино», уже не говоря про «элитные джинсы». Ну и пусть. Наша уверенная самостийность вытеснит временные искривления, списав оные на свалку истории (языка).
В эпоху тотальной безграмотности учили правильно говорить и писать.
Несли «культуру в массы», старались газеты с журналами, книжки и радио, подключилось телевидение. Теперь, в эпоху повальной грамотности, движемся в обратной последовательности: книжки дети читать не спешат, юношество не бежит сломя голову за газетами, журналы, правда, полистывает, но «гламурные», радио подавляюще музыкальное, интернет в масштабах страны пока не лидирует, а вот телевидение – в каждом доме, смотрит его или хотя бы слышит все население, или почти все. Главный источник, мерило, эталон, ресурс, инструмент, способ и надежда.
Вчера: ведущие вечерней информационной программы центрального телевизионного канала, выходящей в эфир в лучшее с точки зрения охвата аудитории время (в просторечии «прайм-тайм»), предстали в персиковом цвете – жакет на ведущей, галстук тон в тон у ведущего. Сегодня: она – в салатовом костюме, его галстук соответствует, не придерешься. Новая эстетическая концепция. В том смысле, что этим очевидно всерьез озабочен главный телеканал страны. Вчера нам в репортаже рассказали о корабле, «застрявшем в песочном плену», сегодня поведали о ценностях, перевезенных на «бронированной машине». Надо понимать, что плен был песочного цвета, а машина была заблаговременно забронирована с целью перемещения ценностей на случай, если их расхватают (машины, не ценности). Следует пояснить, что костюм ведущих был «салатного» цвета. А соус тогда уж извольте покупать «салатовый», если найдете.
Язык тоже классика, отличие только в обратном течении процесса – сначала говорится, потом пишется (взаимоотражения опускаем). Язык, самое живое из того, что нас окружает, впитывает жизнь, подстраиваясь ко всем ее пертурбациям. Новояз – закономерное явление. Бессмысленно сетовать.
Рабкрины с пролеткультами, минмонтажспецстрои вкупе с культпросветами переместились в историю, уже трудно пожать руку Вилену, Марлену, Велиору, совершенно невозможно надеяться на личную встречу с Отюльшминальдом (такое было!). Виновата дескриптивность русского языка. Долго выговаривать.
Пространство вокруг моего дома утыкано рекламой на злобу дня. Выдающейся с точки зрения отражения требований времени – последовательно предлагаются «евроинтим» (это как что!?), «евромех из Канады» (это как кто!?); мой собственный троюродный брат с гордостью демонстрирует на даче «еврогрядки» (и правда, очень культурные, с еврозакуской); манит магазин с чарующим названием «Неоголд»; и уж совершенно непосильно устоять перед соблазном приобрести «приватные владения Опушкино» или на худой конец «экофлеты в Куркино», уже не говоря про «элитные джинсы». Ну и пусть. Наша уверенная самостийность вытеснит временные искривления, списав оные на свалку истории (языка).
В эпоху тотальной безграмотности учили правильно говорить и писать.
Несли «культуру в массы», старались газеты с журналами, книжки и радио, подключилось телевидение. Теперь, в эпоху повальной грамотности, движемся в обратной последовательности: книжки дети читать не спешат, юношество не бежит сломя голову за газетами, журналы, правда, полистывает, но «гламурные», радио подавляюще музыкальное, интернет в масштабах страны пока не лидирует, а вот телевидение – в каждом доме, смотрит его или хотя бы слышит все население, или почти все. Главный источник, мерило, эталон, ресурс, инструмент, способ и надежда.
Вчера: ведущие вечерней информационной программы центрального телевизионного канала, выходящей в эфир в лучшее с точки зрения охвата аудитории время (в просторечии «прайм-тайм»), предстали в персиковом цвете – жакет на ведущей, галстук тон в тон у ведущего. Сегодня: она – в салатовом костюме, его галстук соответствует, не придерешься. Новая эстетическая концепция. В том смысле, что этим очевидно всерьез озабочен главный телеканал страны. Вчера нам в репортаже рассказали о корабле, «застрявшем в песочном плену», сегодня поведали о ценностях, перевезенных на «бронированной машине». Надо понимать, что плен был песочного цвета, а машина была заблаговременно забронирована с целью перемещения ценностей на случай, если их расхватают (машины, не ценности). Следует пояснить, что костюм ведущих был «салатного» цвета. А соус тогда уж извольте покупать «салатовый», если найдете.
