Сергей Жадан: «Я родился на востоке Украины, в Ворошиловградской области. Когда я попадал в Ворошиловград и тем более в Харьков, для меня это были мегаполисы. Там, где я родился, большинство населения не русскоязычное и не украиноязычное. Там население суржикоязычное. Почему всё это произошло на Донбассе? Основные причины – социальные, а не национальные, не политические, не религиозные, не языковые. Это самый бедный и незащищённый в социальном плане регион. Всё это сказки, что Донбасс кормит Украину, и что все нахлебники Донбасса. Люди горбатились на олигархов и, более того, поддерживали этих олигархов, видя в них какую-то защиту, гарантию своей бедности. А там, где бедность, там и страх, там возникает агрессия, там легко манипулировать. Писатель может напоминать, что фон войны – ненатуральный, ужасный, ненормальный. Война закончится. Войны не длятся вечно. В этой войне гибнут мои знакомые. Это война происходит на территории моей родины. Понятно, что правила игры навязываются извне. Мы все во многом несём ответственность за происходящее. Жители Луганской и Донецкой области спокойно смотрели, как в их города входят боевики и как проводятся псевдореферендумы. Но и патриоты из Киева ответственны, те, кто подливал масла в огонь, ( я не имею в виду тех, кто вышел на площади против власти Януковича) и работники администрации Восточной Украины, милиционеры, пограничники, депутаты, мэры, губернаторы. Я понимаю, что нужно говорит об интервенции, об агрессии со стороны России. Да, это так. Но это скажут и без меня».

«Литва. Взгляд на войну»

Дирижёр Саулюс Сондецкис: «Среди людей самый большой композитор - это Моцарт. Но есть ещё Бах. Это уже не человек, это уже полубог. Это очищающая музыка. После неё человек, как новорождённый. После второй мировой войны казалось, что люди должны были понять страшные ужасы войны. Но нет. Сперва немцы пришли, потом советская армия пришла. Я всё это помню».

«Мои любимые пластинки» с украинским пианистом Алексеем Ботвиновым:

«Когда я вижу партитуру Баха, я вижу в ней чёткие пророчества о музыке будущего. В нескольких «Вариациях» я вижу корни венской классики, потом мы слышим Шопена, Шумана, даже Прокофьева и додекафонию».