В Донецке продолжаются ожесточенные бои за аэропорт, который украинская армия удерживает уже 6 месяцев. Утром в пятницу в твиттере появилась информация, что аэропорт взят сепаратистами, позже они это опровергли. Председатель ОБСЕ Дидье Буркхальтер призвал стороны конфликта соблюдать режим прекращения огня. Несмотря на объявленное на юго-востоке Украины перемирие, там продолжают гибнуть люди – как мирные жители, так и украинские военные и сепаратисты. Как заявил в пятницу председатель Верховной Рады Украины Александр Турчинов, режим прекращения огня с 5 сентября был нарушен более тысячи раз, передает РБК-Украина. "К большому сожалению, несмотря на мирный план президента и договоренности, агрессия России против Украины не прекращается". Руководитель группы "Информационное сопротивление" Дмитрий Тымчук сообщил, что в боях с украинскими войсками в районе Донецка понес существенные потери батальон сепаратистов "Оплот". По его данным, бойцы "Оплота" потеряли до 40 процентов личного состава. Этому батальону принадлежала основная часть бронетехники, уничтоженная в районе аэропорта в Донецке, поселка Пески и города Авдеевка.
Корреспондент Радио Свобода Левко Стек рассказывает о том, что он видел в зоне конфликта:
– Есть несколько горячих точек, где продолжаются активные бои вне зависимости от заявлений руководства страны о перемирии. Я в последнее время работал возле города Дебальцево. Это, как говорят военные, стратегически важный для сепаратистов город, большой железнодорожный узел. Он соединяет Луганск и Донецк: поэтому, как считают военные, очень нужен для сепаратистов. Сейчас он занят силами украинской армии. Блокпосты, которые ведут к городу с востока, где стоят украинские батальоны, очень активно обстреливаются. Бои идут с применением даже стрелкового оружия, т. е. на достаточно близких расстояниях, не только артиллерийские обстрелы, там происходят практически каждый день. Мы побывали на трех таких блокпостах, провели там день, ночевали, чтобы собственными глазами увидеть, как выглядит перемирие на Донбассе. Это очень неприятная картина, поскольку сами несколько раз попадали под минометные обстрелы. Как говорят военные, так продолжается уже несколько недель. Каких-то изменений в связи с договоренностями они не заметили.
– Что больше всего беспокоит украинских военных в зоне АТО? О чем они говорят?
– Есть несколько ощутимых проблем, о которых постоянно говорят военные. В первую очередь, это похолодание и приближение зимы, поскольку никто не рассчитывал, что придется зимовать на позициях, которые сейчас заняты. Они не приспособлены к этому. Плюс у военных не всегда есть экипировка, которая нужна в зимнюю пору. Даже сейчас, когда мы оставались там на ночь, температура опускалась к +3-4 градусам. Это было очень ощутимо, поскольку часто ночевать приходится в земле, в блиндажах. Там температура еще ниже. Если говорить о Генштабе, о руководстве, то оно пока не очень спешит поставлять необходимые вещи. А если это происходит, то зачастую, как говорят военные, это не очень качественные вещи. Один военный на очень простом примере показал нам разницу между тем, что им привозят волонтеры, и тем, что дает военное руководство. Он принес два бушлата. Один из них был просто ужасный. Я слабо представляю себе, как им можно пользоваться в зимнюю пору. Они говорят: "А вот посмотрите, какие вещи нам приносят волонтеры". Действительно, это качественная куртка, в которой можно зимовать. Руководство говорит на всех пресс-конференциях о закупке вещей – какие-то проценты, цифры называют. Но качество, которое можно увидеть в полях, оставляет желать лучшего. В некоторых подразделениях, в которых мы были, часть военных заболели простудными заболеваниями. Ничего серьезного, ничего смертельного, но воевать в таком состоянии человек не может. Его надо либо госпитализировать, либо не выпускать из укрытия, чтобы он лежал в спальном мешке, и поить антибиотиками. С медикаментами тоже не все хорошо, но волонтеры помогают. Мы работали с несколькими батальонами территориальной обороны. Они говорили, что у нас все более-менее нормально, потому что нам помогают люди. Это батальоны киевские. Очень много киевлян помогают, приезжают, присылают какие-то вещи, деньги. Там ситуация не критическая. Но если говорить о регулярной армии, то я уверен, что там все гораздо хуже.
Но это не одна проблема. Еще хотелось бы остановиться на вопросе о ротации. Мы провели две недели с военными. И за это время увидели, что есть категория военных, которая сейчас уже находится на грани нервного срыва, потому что провели в этой горячей точке несколько месяцев. Сразу заметно, что человеку нужен отдых, ему пора уже уезжать отсюда. Поэтому начинаются проблемы с алкоголем. Конечно же, это недопустимо в условиях войны. Они оправдываются и говорят, что не выдерживают. Это единственный способ хоть как-то оставаться в строю. Это, конечно же, ужасно. Это опасность для тебя, если ты употребляешь алкоголь, и для тех, с кем ты служишь. Поэтому ротация сейчас – это тоже одна из огромнейших проблем. Не знаю, как ее будут решать, но я вижу, что есть огромное число военных, которым уже пора уезжать из Донбасса.
– О политике военнослужащие спорят? Грядущими выборами интересуются?
– Я вообще не заметил никаких разговоров о политике. Это два параллельных мира, которые между собой не пересекаются. Если мы приезжаем на блокпост, они спрашивают. Мы им пытаемся что-то объяснить, но зачастую выборы их интересуют меньше всего. Хотя, конечно же, встает вопрос: а как проголосовать? Им еще не объяснили, как этот процесс будет проходить. В Донбассе сейчас находится несколько десятков тысяч военных, и это большое число избирателей. И как-то им надо тоже дать возможность проголосовать. Как они это будут делать, они не знают, – рассказал Левко Стек.
Международный комитет Красного Креста "решает вопрос о дальнейшей деятельности в Донецке", заявила представитель организации Виктория Зотикова после сообщений о смерти сотрудника Красного Креста, швейцарца Лорана Дю Паскьера. Дю Паскьер погиб в четверг вечером около донецкого офиса организации, администратором которого он являлся. Сепаратисты и украинская армия, как всегда, винят в случившемся друг друга. На этом фоне в Донецке продолжаются ожесточенные бои за аэропорт, который пока по-прежнему остается под контролем украинских военных.
Директор по оперативной деятельности МККК Доминик Штилхарт заявил, что в организации "глубоко шокированы этой трагической потерей". "Насколько нам известно, сегодня в Донецке были еще жертвы среди гражданского населения. Неизбирательный обстрел жилых районов неприемлем и нарушает положения международного гуманитарного права", – говорится в заявлении Штилхарта на сайте МККК.
Лоран Дю Паскьер работал в Красном Кресте более пяти лет, в том числе в Пакистане, Йемене, Гаити, Египте и Папуа – Новой Гвинее. Он приступил к своим обязанностям на Украине шесть недель назад. Представитель МККК в Киеве Алина Муртазаева рассказала Радио Свобода, что сейчас в Донецке работают 20 сотрудников организации, в том числе пять иностранцев. Все они, по ее словам, находятся в безопасности:
– Мы выясняем обстоятельства гибели Лорана Дю Паскьера. Детальной информации о самом происшествии мы еще не получили, но знаем, что происходил обстрел жилых районов. И среди обстрела оказался наш офис, собственно говоря, где произошел инцидент.
– В чем заключалась миссия Лорана Дю Паскьера в Донецке? Давно ли он работал на Украине?
– Он приехал в Донецк примерно шесть недель назад. Он являлся администратором. И буквально дня два назад занял пост заместителя главы офиса в Донецке.
– В чем конкретно заключались его задачи?
– Его работа заключалась в организации всей деятельности, он решал много административных вопросов, и так далее.
– Приходилось ли ему по роду своей работы взаимодействовать с сепаратистами?
– Эту часть мы не можем комментировать. Я не могу вам точно сказать, контактировал ли он со сторонами конфликта или нет. В целом, мы как делегация МККК обычно контактируем со всеми. Кто конкретно этим занимается – структурный вопрос.
– А чем Лоран занимался в Красном Кресте до того, как попал в Донецк? Где он еще побывал?
– Он работал в МККК с 2008 года. До Украины у него были миссии в Пакистане, в Йемене, в Гаити, в Египте и в Гвинее.
Программный директор Московского бюро Human Rights Watch Татьяна Локшина сожалеет о гибели Лорана Дю Паскьера:
Мы просто в восхищении от огромной работы, которую Красный Крест делает в регионе конфликта и непосредственно в Донецке
– Мы просто в восхищении от огромной работы, которую Красный Крест делает в регионе конфликта и непосредственно в Донецке. Они находятся там с самого начала событий, несмотря на нападения на их сотрудников, на угрозы. Продолжают находиться в зоне вооруженного конфликта и оказывают совершенно неоценимую помощь нуждающимся, в первую очередь гражданским. И конечно, то, что произошло, – это страшная трагедия. Лоран Дю Паскьер, сотрудник Красного Креста, находился в регионе всего 1,5 месяца, когда это случилось. Это было целенаправленное убийство, не целенаправленный удар. Он погиб в результате разрыва снаряда.
– Может ли гибель Лорана Дю Паскьера как-то отразиться на дальнейшей деятельности Красного Креста в Донецке? Будут они отзывать свою миссию? Какова практика?
– На данный момент, конечно, ответа на этот вопрос дать невозможно, но и задавать его нужно не мне, а непосредственно руководству Красного Креста. В принципе, гибель сотрудника в результате разрыва снаряда теоретически может повлечь за собой отзыв миссии, если организация сочтет, что ситуация на земле просто недостаточно безопасна для того, чтобы продолжать там работу.
Я бы сказала по другим вооруженным конфликтам и опыту работы с Красным Крестом в других вооруженных конфликтах, что Красный Крест уезжает последний
Я бы сказала по другим вооруженным конфликтам и опыту работы с Красным Крестом в других вооруженных конфликтах, что Красный Крест уезжает последний. Если говорить о международных организациях, которые закрывают свои миссии по соображениям безопасности и считают себя вынужденными покинуть регион, то Красный Крест, если уходит, то уходит в последних рядах.
– Эта неделя в зоне конфликта на Украине выдалась довольно тяжелой. В Донецке погиб Лоран Дю Паскьер, погибли 10 мирных жителей в результате обстрелов. Как лично вы оцениваете ту ситуацию, которая там сложилась?
– Наша организация "Хьюман Райтс Вотч" очень много работала на востоке Украины последние полгода. И мы, в частности, прицельно документировали произвольные удары по населенным пунктам, удары системы залпового огня "Град" по населенным пунктам, по районам Донецка и Луганска.
Я бы хотела подчеркнуть, что с точки зрения международного гуманитарного права, с точки зрения войны "Град", который не является не прицельным оружием, не должен применяться в населенных районах
Я бы хотела подчеркнуть, что с точки зрения международного гуманитарного права, с точки зрения войны "Град", который не является прицельным оружием, не должен применяться в населенных пунктах. Потому что жертвы среди гражданского населения при использовании такого залпового неприцельного оружия практически неизбежны. Конечно, на этой войне, как и на любой войне, в первую очередь страдают именно гражданские, люди, которые сами не вовлечены в военные действия, не вовлечены в вооруженный конфликт. Они являются основными его жертвами. Жертвами тягот, связанных с гуманитарной ситуацией, когда нет электричества, нет воды, нет газа, когда все перестает функционировать. Особенно это тяжело в городе, где нормальная инфраструктура. И жертвами обстрелов, жертвами вооруженных действий между воюющими сторонами. Но я бы хотела подчеркнуть, что наша работа, очень интенсивная работа в регионе указывает на то, что нарушения законов войны, нарушение международного гуманитарного права совершались и совершаются обеими сторонами конфликта.
