Марианна Кияновська (Львов): «Во время войны самую важную миссию выполняют те, кто пытается говорить о радости. Я ещё никогда не говорила о радости столько, сколько я это делаю сейчас. Иногда это воспринимается не лучшим образом. Меня укоряют: «Почему ты не говоришь о войне, о том, что есть враг, и что ему надо противостоять, что его надо убивать?». А для меня важнее всего говорить о любви тогда, когда очень плохо».
Юрий Андрухович (Ивано-Франковск): «Мне очень сложно объяснить европейским друзьям смысл добровольчества. Когда я говорю, что девятнадцатилетние парни навсегда потеряли зрение, европейские друзья отвечают: «Это абсолютно абсурдно. Я бы никогда ни за что не рисковал бы за правительство или государство своей жизнью». Я спрашиваю: «А что бы ты делал?». Ответ: «Уехал бы туда, где нет войны». В этом есть передёргивание. Наши герои, которые уходят на фронт, не за правительство уходят и не за государство».
Людмила Херсонская (Одесса): * * *
Ночью ей снилось, что ввели гуманитарный конвой.
Она спит, поджав ноги к животу, укрывшись простынёй с головой,
на одном и том же правом боку, укрывшись стеной со спины,
так, как спят во времена гуманитарной войны.
Так, как спят во все времена все племена,
просыпаясь только от тишины, тишина страшна,
во время тишины нельзя открывать ворот —
за ними гуманитарные человечки с головою наоборот.
«Мои любимые пластинки» с украинским композитором Александром Щетинским :
«Национальное в музыке —это очень интересный момент. Стереотипы, которые у нас сложились, меня не интересуют т.е. связь с национальной музыкой, связь с фольклором, причём прямолинейная. Тем не менее, музыку, которая появилась вне национальной сферы, трудно себе представить. Всякая музыка появляется в национальном контексте, может быть, даже в контексте нескольких национальных культур, региональных культур. Композитор — живой человек, он вырос в какой-то определённой среде, говорил на определённом языке или на нескольких языках».
