Тамара Ляленкова: Сегодня мы поговорим об университете будущего, поскольку именно эта тема стала главной на "Летнем кампусе" Российской академии народного хозяйства и государственной службы, который проходил в Татарстане. Надо сразу сказать, что для участия в проекте следовало пройти некоторые испытания, поэтому понятно, что победители - активные, очень мотивированные молодые люди, которые при правильном стечении обстоятельств действительно могут стать чиновниками высокого уровня.
Каким они видят образование будущего, нам расскажут директор программы LiberalArts РАНХиГС Евгений Миронов; директор студенческого центра РАНХиГС, начальник штаба Кампуса Александр Вартанов и студенты - Изро Исаков (программа "Многопрофильный бакалавриат (LiberalArts)") и Анастасия Токарь, юридический факультет им. М.М. Сперанского.
Поскольку в форуме принимали участие студенты разных профилей: маркетинг, экономика, государственное и муниципальное управление, финансы и кредит, международный менеджмент, я хочу спросить у Евгения Миронова: почему главной темой стал именно "Университет -2040"?
Евгений Миронов: Все эти студенты сейчас погружены в образование, и мы искали тему, которая для ребят была бы горячей. Они сейчас все свое время посвящают образованию. С другой стороны, нам, команде РАНХиГС, создающей это кампус, на самом деле очень важно, что ребята думают об образовании будущего. Стройной концепции, каким должно быть образование в 2040 году, не говоря уже о более длительных сроках, нет ни у кого в мире. То есть мы поставили перед ребятами задачу, которую никто не готов окончательно решить. Мы надеялись получить какие-нибудь оригинальные идеи. Мы все работаем над новыми форматами образования, что актуально сейчас и будет актуально в ближайшем будущем, и нам нужны идеи. И третий важный момент. Образование стягивает на себя все возможные контексты. Для того чтобы смоделировать Университет 2040 года, именно такой проект делали ребята, нужно поговорить о политике, экономике, демографии, искусстве. То есть все важно, когда вы думаете об образовании будущего.
Тамара Ляленкова: Это уже не первый проект, нацеленный на то, чтобы привлечь в образование идеи от непрофессионалов. Такая любопытная тенденция. Наверное, профессионалы не справляются.
Настя, вы учитесь на юридическом, соответственно, какое у вас видение университета будущего и какая у вас была команда?
Анастасия Токарь: Команда была очень разная, каждый – со своим особым внутренним миром и видением. 40 человек в команде было, а всего 6 команд. Два модератора у команды, и один тьютор. Приходилось учиться и организовывать этот процесс, ведь самое сложно было – устроить правильный процесс обучения людей чему-то новому. Сложно 40 человек привлечь к обсуждению. Нужно каждому дать направление, по которому уже каждый будет дальше думать.
Тамара Ляленкова: Да, это крайне сложно – чтобы 40 человек работали вместе, и на выходе у них получился законченный проект. В чем смысл проекта, который стал самым главным?
Евгений Миронов: Я расскажу о самом проектировании на этом кампусе. У нас действительно было 2400 участников, они были из разных стран, из всех регионов России. Это уже тенденции – мы проводим уже третий кампус, и каждый раз он становится все более международным. Более того, в этом году проекты защищались на английском языке. Каждая из команд должна была подготовить проект "Университет-2040", и я подчеркну, что мы задавали условия очень рамочно. Ребята спрашивали: а что вы хотите? – и для меня, как для руководители тьюторской команды, было сложно не отвечать на этот вопрос, выдержать 8 дней, чтобы ребята сами нащупали свой метод, как об этом вообще нужно думать. И вот в этом для нас уже принципиальное отличие от похожих площадок, которых становится все больше, когда студента предлагается создать проект старт-ап. Ребята уже научились это делать достаточно хорошо, по крайней мере, наши участники точно.
Но старт-ап – это всегда победа по правилам, которые предумал не ты. Мы сделали следующий шаг и предолжили ребятам подумать о том, какие бы правила они задали, если бы это зависело от них. Кампус – это не учебная программа, а это среда, в которой можно все. Первая идея кампуса – снять границы, которые всегда присутствуют в учебном процессе. У нас были в команде ребята с бекграундом правовым, маркетинговым, менеджерским, были филологи… И они учились работать в одной команде. Сама программа была устроена так, что почти все ребята могли выбирать. И выбор зависел не всегда от индивидуального интереса, потому что они работали и на команду. Мы приглашали наиболее ярких преподавателей из Академии, у нас были тьюторы и вне академической среды, один тьюторов, скажем, был бизнесмен. И это тоже очень интересный опыт, потому что тьютор – это не совсем преподаватель, а это человек, который помогает ребятам найти дорогу.
Тамара Ляленкова: Мне кажется, тьюторы в высшее образовании – это очень сложная история…
Александр Вартанов: Мы говорим сейчас о тьюторах, которые играли свою роль на "Летнем кампусе", у них там была особая задача. И это трудно назвать учебой, потому что поданным ребятам пласт знаний они не получат ни в одном вузе. Со всего мира приехали эксперты, которые работают руками и в своей жизни уже сталкивались с определенными сложностями, и нашли способ через них пройти. Здесь, скорее, речь идет об образовании, которое каждый видел по-своему, и здесь задача тьютора – это такой наставник, который должен был помочь нащупать направление, которое по духу близко всей команде. И вот такой идейный вдохновитель – тьютор на нашем "Летнем кампусе".
Евгений Миронов: И у нас в этом "Летнем кампусе" не было жюри. Сами участники решали, в какой из предложенных университетов они бы поступили, если бы он уже существовал. За свою команду нельзя было голосовать. Там было исследование, сбор информации, проектирование как таковое, элемент чисто креативный, близкий к искусству, потому что ве презентации содержали элементы кино, которое сами ребята снимали, были элементы театральных постановок и так далее. Мы вывели голосование на экраны, бежали эти цифры, и в этот момент я понял, что образование, вообще интеллектуальная деятельность – там столько энергии! Просто мало кто решается эту энергию использовать, и мало кто знает, как создать среду, в которой образование будет таким. Мне кажется, на "Летнем кампусе" это удалось.
Тамара Ляленкова: Изро, а какие чувства вы испытали? Вы работали в команде, в то же время отслеживали общую картину…
Изро Исаков: Поначалу перед нами стояла задача – скоординировать ребят между собой, чтобы они начали работать вместе. Мы модерировали, помогали, задавали вопросы. И на 5-6-ой день мы уже заметили, как команда сама собирается, делится на группы, уже нет барьера между иностранцами и российскими студентами. В моей команде были представители Сербии, Хорватии, Македонии и других государств. Рабочий язык был английский, и даже российские студенты между собой начали разговаривать на английском, хотя в первые день все смущались и боялись. И наша поддержка и тьюторов со временем стала уже не так важна, как в первые дни, ребята добили свой проект сами. И голосование, выведенное на экран, было, наверное, самым эмоциональным моментом этого выезда.
Анастасия Токарь: Могу сказать, что в прошлом году института тьюторства, который был введен в этом году, как раз не хватало. Когда с тобой работают такие же модераторы, как ты, студенты, это одно, и другое дело, когда есть человек с невероятным, колоссальным опытом рядом с тобой. Это другой уровень общения. Это очень интересный опыт!
Тамара Ляленкова: Есть ли какая-то разница в отношении к образованию у иностранных студентов и российских?
Изро Исаков: Да, я заметил в своей команде, когда был задан вопрос: как вы видите образование? – между российскими и иностранными студентами сразу же возникло разница. Российские студенты больше делали акцент на то чем будет оснащен этот университет, как он будет выглядеть, более того, моя команда даже сделала макет плюс 3D-видео. А иностранцы полностью ушли в сам процесс обучения, разобрались в тенденциях, которые сейчас есть, начали понимать, какие дисциплины будут важны, какие направлении нужны будут. Собственно, одни дополняли других, ребята соединили свои мысли и получился очень интересный университет.
Тамара Ляленкова: То есть российские студенты придумывают форму, а иностранные – содержание.
Анастасия Токарь: Каждый студент видит картину будущего по-своему. Есть культурные различия. Различия в характерах между иностранными российскими студентами, были камнем преткновения иногда в обсуждении, сложно было объяснить иностранным студентам какие-то детали, которых в их образовании, к примеру, нет. Или то, чего еще нет в нашей системе образования, а ребята иностранцы это уже предлагают. То есть наши ребята это придумывают, а иностранцы говорят: знаете, а у нас это уже существует, это не новшество, это уже есть! И то, что ребята узнают, что они делятся опытом и впечатлениями – это очень важно!
Евгений Миронов: Как же выглядит университет будущего с точки зрения студентов? На самом деле, на содержательном уровне все проекты дополняли друг друга, и даже на заключительно церемонии я сказал, что по сути мы близки к созданию единого университета. Эти проекты можно интегрировать, они не противоречили друг другу. Что привлекает ребят в образовании уже для своих детей, которые в 2040 году, наверное, уже будут учиться в университетах? Прежде всего очевидно, что современное высшее образование, по крайней мере на бакалаврском уровне, должно быть широким и очень многоплановым. Они почувствовали, что узкая профессиональная подготовка при известных плюсах все-таки немножко ловушка. Об этом говорил и ректор Академии Владимир Александрович Мау, что современное образование в значительной степени возвращается к моделям либерартс, когда на первых шагах ребята получают очень разнообразную, универсальную подготовку, и самим студентам это очень нравится.
Вторая важная идея, которая во всех проектах была, а в некоторых была даже основной, - это элемент игры в образовании. Ребята даже предлагали полностью построить образование по модели и логике компьютерной игры, когда ты переходишь с уровня на уровень, набираешь очки и так далее. Многие игровые элементы сейчас в образовании внедряются, но вот ребята это видят как такую важную линию для себя. Еще очень важная вещь – во всех проектах много говорилось о техническом оснащении университета, о виртуализации образования, что технологий должно быть много. Но все проекты предполагали, подчеркну фейс-ту-фейс общение с преподавателем. Более того, все проекты настаивали на том, что оно должно становиться все более индивидуальным, все менее стандартизированным, все более тьюторским. И два из четырех проектов, один из них победил, предлагали модель полной интеграции мегаполиса и университета.
Тамара Ляленкова: Назад в прошлое – получается…
Евгений Миронов: В образовании разрывов не бывает, и то, что нам напоминает прошлое, иногда это развивается спирально. Вот во многих европейских странах возвращаются в либерартсу, от которого в свое время отошли. И это безусловно шаг в будущее, потому что эту форму можно наполнить новым содержанием. И мы говорим, что само пространство современного мегаполиса может стать пространством обучения. Закрытый кампус, традиционный, не обеспечит ребятам такие навыки. Особенно это важно для тех, кто собирается заниматься "паблик полиси", управлением, пиаром, такими социальными сферами.
Тамара Ляленкова: Да, город и университет – то отдельная большая тема. Александр, вы были начальником штаба с программой, которая происходила после занятий…
Александр Вартанов: Не совсем. Я был начальником штаба и занимался вечерними программами, но это две разные компетенции. В рамках работы в штабе мы обеспечивали организационно всю работу кампуса. Это был горнолыжный комплекс "Казань", он находится в 30 километрах от города Казани, это элитное место. Студенты жили в пятизвездочных номерах, вокруг были живописнейшие пейзажи, и эта атмосфера тоже впитывалась ребятами. Если говорить про штаб, команда модераторов наполовину принадлежала мне, наполовину Евгению, модераторы обеспечивали как содержательную функцию, так и организационную. Вечером студенты занимались в широком смысле командообразованием. Ведь понятно, что до тех пор, пока существуют эмоциональные барьеры в общении между ребятами, они не смогут вместе создать большой проект. А учитывая график, по которому они жили, они просыпались в 7 часов, с утра была зарядка, которую вели тренеры мирового уровня, после этого быстрый завтрак…
Тамара Ляленкова: А что значит – тренеры мирового уровня?
Александр Вартанов: У нас был Алекс Черненко, нынешний тренер "Найк", и наш партнер "Кока-кола" его специально для нас выписала, привезла, чтобы он каждое утро будил ребят, приводил их в чувство. Программ была очень плотная, начиная с 7 утра, и мы заканчивали в 1-2 ночи. Обучая программа шла обычно до 10 часов вечера. То есть с 9 часов утра до 8 часов вечера без остановок интеллектуальная работа. После 10 часов вечера необходима разгрузка. Вечером были различные мероприятия: выявление неких талантов, мы дали возможность ребятам скооперироваться и выполнить какие-то задания. Мы моделировали программу "Слава богу, ты пришел", мы провели конкурс "Мисс Летний кампус", мы проводили дэнс-баттл, у нас были дискотеки, в том числе тематические. Все это позволяло ребятам работать друг с другом, немножко очищать голову от проектов и сдружиться, быть ближе друг к другу. Я занимаюсь такой работой уже 10 лет. Есть вещи, которые полностью разработали мы и опробовали уже. Ребята это нравится, и это работает.
Евгений Миронов: Вечерняя программа действительно была, наверное, одним из ярчайших моментов этого кампуса. Нам важно, чтобы не было традиционных границ на кампусе между ребятами с разным опытом, между факультетами, тематиками и содержанием развлекательной программы. Она совершенно не развлекательная, на самом деле, в традиционном смысле. Мы пытались создать среду, в которой совместное проживание и движение будет тотальным. Ведь в университете будущего тоже все это будет, ребята не будут сидеть только за учебниками или общаться виртуально. Это модель индустриального прошлого, когда рабочий работает, а вечером ему нужно расслабиться. В новой экономике и в новом образовании нет этого деления, его не было и на кампусе. Ребята получали огромный энергетический заряд от проектов и вкладывали массу проектного мышления в свои выступления на КВНе, кажем, а так далее. Нет в этом смысле границ! И когда ребята презентовали свои проекты, там была масса театрализации, были элементы кино, и там всегда был элемент игры, элемент юмора, на что Александр заряжал ребят вечером. Так что масса творчества была вечером, и масса всего игрового в самих проектах.
Тамара Ляленкова: Хочу попросить ребят представить ваши проекты.
Изро Исаков: У нас был сделан большой акцент на то, как будет в принципе выглядеть университет и чем он будет наполнен. Ребята расписали учебную неделю, как она будет происходить, сделали макет города-университета, как он будет выглядеть. Макет был сделан очень красиво, он напоминал Москоу-Сити и даже был накрыт куполом. Суть была в том, что ребята делали огромный акцент на практику, у них было соотношение: 40 процентов – теория, 60 процентов – практика. Они даже в своей видео-презентации сделал фрагмент, когда студент заходит в некую комнату, стены раздвигаются, и он попадает в такое практическое пространство, где может попробовать свои навыки. Была идея, что, передвигаясь по городу, человек все время чему-то обучается. И этот купол над городом – это была некая такая связь, чтобы при необходимости все сразу понимали, что происходит. Еще было выявлено, что в течение жизни человек меняет несколько профессий, иногда даже кардинально меняет ход своей жизни. Поэтому одного образовании для человека мало. И в итоге многие команды пришли к системе, которая сечас развивается в Академии, системе либерартс, которая лучше помогает и в жизни адаптироваться.
Тамара Ляленкова: Этого как раз мало в российском постсоветском образовании. Потому что много узких специальностей, из которых потом трудно выбирать.
Александр Вартанов: Кстати, сегодня требования рынка труда значительно выше уровня, который получает студент на выходе из вуза. Если финансист заканчивает вуз и идет в банк, ему же не доверят управлять многомиллионным счетом. Теоретических знаний уже давно не достаточно в условиях нашего времени, чтобы быть успешным и работать в крупной компании, занимать должность. Для того существуют игровые технологии. Сейчас создается куча тренажеров для тренировки. И когда студенты после 2-3-го курса идут работать, они точно так же перекладывают бумажки, им тоже не доверяют практическую работу. Теоретические знания нужны, но наравне с ними нужна практика. Я в рамках Академии этим и занимаюсь, как начальник отдела внеучебной деятельности. Мы формируем у студентов социальные компетенции. Если посмотреть сайты "ХэдХантер", "СуперДжоб", везде нужно, чтобы человек обладал такими-то знаниями и нужно, чтобы он был коммуникабельным, стрессоустойчивым и так далее. Мы учим студентов правильно организовывать свое время, организовывать себя, правильно проводить переговоры, формировать проекты, как правильно ими руководить. И все понимают, что студенту нужна реальная практика, которая не отрывает время от учебы, а учебу дополняет.
Тамара Ляленкова: Настя, а ваш проект "Университета-2040"?
Анастасия Токарь: Естественно, никто не знает, каким будет будущее. И наши ребята не должны были скатиться в проекте к нереальным утопическим идеям. Мы, собственно ждали фантастических идей, но ребята понимали, что реальность, а что нет. Одним из критериев результата была реалистичность будущего. То есть мало того, что ребятам надо было разработать концепцию университета, а еще необходимо было ее внедрить в будущее, как они его видят. Каждая команда выделяла для себя факторы, по которым она будет определять, каким будет будущее. Моя команда путем долгих обсуждений выделила три важных фактора – медицина, IT-технологии и появление новых альтернативных ресурсов. И уже исходя из этого, у нас менялась и картинка будущего, и модель университета. Мы брали тенденции, которые есть в настоящее время, и пролонгировали их до 2040 года, не придумывали ничего из воздуха.
Мы исходили из того, что медицина сейчас активно развивается, и с учетом новых технологий в медицине человек будет жить дольше, примерно лет до 100. Из них где-то 80 лет будет активная часть жизни человека. И у нас будет несколько карьер. Когда ты живешь долго, ты хочешь попробовать себя в чем-то другом, ты не думаешь о том, что ты уже стар, и ты не можешь поменять профессию, пойти в новое дело. А у тебя еще куча времени, и ты можешь пойти учиться еще раз, получить свое четвертое образование, попробовать себя в новой профессии и начать новую жизнь.
Одной из ключевых особенностей проекта моей команды было то, что у нас сращивались университет и город. Мы представляли концепцию универполиса, где ректором был вице-мэр города. Ребята разработали и конепцию финансирования, у нас студент платит за образование только 15 процентов от стоимости, остальное оплачивает работодатель, который заинтересован в том, чтобы люди учились чему-то новому. Еще из особенностей. Ребят, наверное, вдохновила система тьюторства на кампусе, они ввели систему тьюторов, вместе с тем остались профессора, административная часть. Возможно, будет другой процесс взаимодействия, но все это останется. Есть и дистанционные способы обучения, но мы не уходим от реальной жизни. И мы считаем, что личное общение очень важно.
В качестве примера. Ребята могли задавать свои вопросы экспертам через приложения, но и студенты, и лекторы, которые приезжали к нам, говорили: а можно мы дадим микрофон ребятам, пусть они нас спрашивают лично? Мы хотим видеть эмоции и отвечать лично каждому человеку. Это было удивительно, что и преподавателям, и студентам так важно живое общение. Это очень важный критерий – эмоциональный.
Евгений Миронов: Да, все ребята хотят живого общения, они хотят его на более индивидуальном и менее формальном уровне в будущем университете, и это, конечно, сложнейшая проблема. Поскольку я работаю по система либерартса и сам набираю часто преподавателей, у меня позиция здесь однозначная и жесткая: это проблема самих преподавателей, большинство из них не готовы к общению в живым студентом. Они готовы писать планы, может быть, и то не всегда хорошо, но к общению к живым студентом готов не каждый преподаватель. А уж к переходу на тьюторский формат работы не представляете, как сложно набрать настоящих тьюторов. Нам нужно было на кампус 6 тьюторов, и прежде чем выехать в Казань, мы провели несколько внутренних семинаров, у нас была репетиция такого всего проекта, мы собирали всех модераторов, превращали их в команду…
Тут есть еще такой момент. Когда ребята говорят о лекторах и о традиционных преподавателях, да, конечно, они останутся. Но смысл их работы будет уже другой, акценты переставятся серьезно. Сам наш кампус является моделью университета будущего. Там были спикеры, были лекторы, но в целом структура кампуса уже совершенно другая. К финальному результату ребят ведут не лекторы, и лекторам никто не сдает никаких экзаменов. В каком-то смысле они сдают экзамены, отвечая на вопросы без подготовки. А к результату ребят ведут тьюторы. Поэтому место лектору, наверное, найдется, хотя я могу сказать, что у нас в программе либерартс лекции – одна-две на курс, их очень мало, Но они есть. Вопрос в том, какой вид работы является ядром программы, на кампусе это – проект нового университета, который ведет тьютор.
К нам приезжают Игорь Шувалов, он два часа отвечал на вопросы ребят и задавал вопросы им, было живое общение. И два часа с таким спикером стоят годичного университетского курса по экономике или современной политологии. Это и есть новая практика. У нас вообще была масса спикеров совершенно топового уровня в своих областях. Приезжал Владимир Мау, ректор академии, провел тоже много времени в непосредственном общении с ребятами. У нас был Пол Джашет, который возглавляет ассоциацию Эм-Би-Эй образования, международную.
Тамара Ляленкова: А готовы ли были ребята задавать им вопросы их уровня?
Евгений Миронов: Это прекрасный вопрос, и он относится к тому, чему учить в университете будущего. Одной фразой: задавать эффективные вопросы! Если человек может формулировать такие вопросы – все, машинка запущена, он может учиться дальше. В первые дни вопросы были самые разные, и вопросы приходилось немножко фильтровать, потому что времени мало, и нам не хотелось тратить время на совсем бытовые вопросы. Но интересно, что уже с третьего дня таких вопросов не было, ребята уже включились в проектную работу и стали задавать вопросы, которые были очень острыми и имели прямое отношение к образованию, экономике, политике. Поднимались и совсем горячие темы связанные с ситуацией на Украине, с экономическими отношениями с Китаем, то есть самые разные темы. И разговор был абсолютно откровенным, ребята даже брали на себя смелость спорить с некоторыми спикерами, что сами спикерам очень нравится. Вот от такого формата все получают огромное удовольствие. А тьюторы как раз продемонстрировали искусство задавания эффективных вопросов, потому что они в основном с командами работали над вопросами, и они не давали готовых ответов. И, обратите внимание, наши спикеры не говорили об университетах будущего, задача ребят была – втянуть информацию, полученную от спикеров, в свои проекты.
Тамара Ляленкова: А по какому принципу вы приглашали спикеров?
Евгений Миронов: Самое главное, что это были люди, которые в своих профессиональных областях сделали будущее возможным. Любой проект, все что они сделали, будь то бизнес, политика или образование, они приносили опыт осуществления будущего. И для нас не было тем неактуальных, и мы специально не задавали жесткую логику.
