Вместо того, чтобы отстаивать ценности просвещения, наши учёные, «доценты с кандидатами», прячутся в узкоспециальные норы, боясь высунуться оттуда с какими-либо определенными выводами и оценками: «И скажем, чтоб кончилась смута: каким-то хазарам какой-то Олег за что-то отмстил почему-то…» Или, худший вариант, поддакивают антинаучной пропаганде. Причем, ни солидность издательства или академического института, ни учёное звание – ничто уже не гарантирует качества. Раскрываешь сугубо научное издание – там «многочисленные чудотворения» у гроба патриарха Никона продолжаются «и в настоящее время». Подчёркиваю: не «согласно легендам» или «люди в то время полагали…» «Чудотворения» поданы как факт среди прочих исторических фактов. И если вы предъявите телевизионщикам претензии, то они вправе сослаться на современную науку. Вот другая, совсем новая книга по военной истории XVII века: «освящение престола во имя Николая Чудотворца повлекло за собой прекращение цинги». То есть цинга возникает от дефицита не витаминов, как полагала тоталитарная советская медицина, а молитв.
Но не стоит сводить проблему к клерикализации: ах, Патриархия – новый агитпропотдел ЦК, и прочее. Профессор-китаист ничуть не хуже отрекламирует вам «энергетические каналы в организме, соединяющие Киноварное Поле с космосом…» и прочую экстрасенсорику даосских магов, далёких от православия. Захожу в магазин издательства, пять лет назад образцово-научного. Теперь через него священник сводит счёты с Дарвином. Но рядом, на той же полке новинок под маркой исследования о положении женщин – нечто сексопатологическое в духе фильма «Пианистка». И это второе явно не церковь заказала. Или в обычном магазине: родители радостно покупают детям книжку с картинками о древних славянах. Написано основательно, но увлекательно, картинки очаровательные. А на 126 странице вдруг оказывается, что наши предки удачно выбирали места для поселения, потому что чуяли «геопатогенные», «недобрые» места, а сейчас этим чутьем обладают экстрасенсы, вот к ним и обращайтесь, чтобы не поселиться в геопатогенной квартире. То есть, загодя готовится клиентура для «грабовых». Вообще, с детской литературой, которая ещё недавно составляла разительный контраст с макулатурой для взрослых, – с ней совсем уж подленькие вещи происходят. Роскошная детская энциклопедия – ну, не хуже, чем та, что выходила с начала 1960-х (помните, со вступительной статьёй Владимира Афанасьевича Обручева). Только в современной энциклопедии между нормальными статьями как мины прячутся – то «необычные возможности души» экстрасенсорных жуликов, то уголок сексуально озабоченного дяденьки, которому не с кем обсудить свои проблемы, кроме как с детьми – в духе той печальной памяти программы полового «просвещения», которую, слава Богу, не допустили в школу врачи и священники. Таким образом, нынешний Регрессанс – явление непростое. Будь я художником, изобразил бы бритоголового Торквемаду, поджидающего детишек возле школы с пачкой журналов «Молоток».
В этой ситуации удачное решение нашло издательство «Вагриус»: не мудрствуя лукаво, перепечатать в новом оформлении работы Натана Яковлевича Эйдельмана. Перечитав эти «новые старые» книжки, ну, невозможно без смеха слушать болтовню о том, что на смену идеологической зашоренности пришли в 1990-е годы какие-то духовные свободы. Помилуй Бог! Эйдельман, популярнейший историк 1970-х–80-х годов, беру наугад книгу из старых изданий: ее тираж сто тысяч, а у новых 3–5 тысяч (видно, мы с вами в 20 раз поглупели) – так вот, у него нет и намёка на внушение читателю каких-либо идеологических догм. Есть приглашение поразмыслить над невыносимой сложностью исторического опыта, я цитирую: «Если бы у истории было всего два цвета – красный и черный… Двухцветной истории не бывает… Между Пестелем и Аракчеевым огромное число оттенков… Ермолов, Грибоедов… Их стиль, дух, остроумие, даже внешний вид таковы, что и власть, и революционеры находят обоих не совсем теми или вовсе не теми, кем они являются». А кем являются? Ответы автор вместе с читателем ищет в источниках. При этом у него есть позиция, которая не теряется в многообразии оттенков: он различает прогресс и реакцию, просвещение и мракобесие, добро и зло. Прекрасно зная недостатки и слабости декабристов, вовсе не будучи апологетом насильственных и кровавых политических решений (последняя его работа называлась «Революция сверху»), тем не менее, о декабристах, народниках, даже о «повстанцах Спартака» – все равно пишет не так, как о тех, кто делал на их костях карьеру. Вы, Марина, оцените как театральный критик: после Сенатской площади встречаются два офицера. Оба известные храбрецы. Декабриста Лунина допрашивает его бывший однополчанин Чернышев. Авторская ремарка на полях протокола: «Одному через 3 месяца – каторга, через 10 лет – поселение, через 15 лет – вторая каторга, через 20 лет – смерть. Другой через 4 месяца – граф, через год – военный министр, через 15 лет – князь, через 22 года – председатель Государственного совета…, через 30 лет его армия будет разбита в Крымской войне, через 31 год отставка и смерть». Как много сказано об этих двоих, об их выборе и, между прочим, об эпохе Николая I.
Так может быть, спасение в репринтах? Конечно, нет. Тоже глухая оборона. А чтобы правильно выбрать книгу для переиздания, нужен редактор с эйдельмановским мышлением. Тот же «Вагриус» в этом году переиздал, например, мемуары дочери Столыпина Марии фон Бок – и я не понимаю, зачем. Без научного комментария, элементарных сносок «кто есть кто» – публиковать источник бессмысленно. Специалисты и так знают, простой читатель не поймёт, или поймёт шиворот навыворот.
В общем, научные и научно-популярные книги – плоды живой и развивающейся науки. А развитие, то есть движение вперёд, невозможно без нормальной ориентации во времени и пространстве.
