Тамара Ляленкова: Сегодня мы поговорим о приемной кампании этого года, новых правилах приема, снизившихся баллах ЕГЭ и репутационных потерях некоторых вузов. Конечно, подводить итоги еще рано, поскольку впереди вторая полна зачислений, однако, поскольку гости программы представляют довольно популярные среди российских абитуриентов университеты, главные тенденции этого года, я думаю, определить уже можно.
Итак, в московской студии проректоры: Максим Назаров – Российская академия народного хозяйства и государственной службы; Александр Безбородов – Российский государственный гуманитарный университет; Вадим Петров – национальный университет "Московский институт стали и сплавов", и Григорий Шабанов - Российский новый университет, и по телефону с нами Андрей Шушин – Дальневосточный федеральный университет.
Сразу хочу спросить – насколько уменьшилось (или прибавилось) в этом году количество бюджетных мест и по каким направлениям?
Вадим Петров: Планирование и распределение бюджетных мест для обучения по программам высшего образования имеет определенную тенденцию. Государство проводит здесь политику, которая позволяет определить приоритетные направления развития прежде всего реального сектора экономики, обеспечить соответствующий кадровый потенциал. В нашем университете специфика набора в этом году заключается в том, то на базе МИСИС в этом году сформирован, по сути делал, новый университет, в состав МИСИС вошел Горный университет, а это много технических специальностей и конечно, по технологическим специальностям произошло некоторое увеличение бюджетных мест, и по программе бакалавриата, и по программе подготовки специалиста, и по программам подготовки магистров. В то же время бюджетные места по экономическим специальностям, управленческим специальностям снижены, и здесь тоже тенденция для нас понятна.
Тамара Ляленкова: То есть популярные направления для абитуриентов – количество бюджетных мест там уменьшается.
Максим Назаров: В Академии в этом году сохранен объем бюджетного приема по уровню 2013 года, то у нас не произошло ни увеличение, ни уменьшение бюджетных место, но произошло некоторое перераспределение в рамках направлений и специальностей. Так как это для нас профильные направления – экономика, государственное, муниципальное управление, по ним произошел рост, где-то произошло небольшое снижение, но в целом количество бюджетных мест по академии не изменилось. Поэтому прием сохранился, конкурс большой, и количество бюджетных мест у нас осталось неизменным.
Александр Безбородов: Государство в лице Министерства образования и науки регулирует государственный прием в вузы, бюджетные места. Понятно, что это чрезвычайно важно и для работодателя, и для формирования вузовских стратегий. РГГУ, как вуз гуманитарный, из год в год последнее время испытывает определенные изменения в контрольных цифрах приема, и в этом году они явственно сформированы учредителем в сторону усиления набора на магистерские программы. Государственное финансирование на магистерские программы для того вуза, как РГГУ, чрезвычайно важно. Причем предлагается увеличить набор по магистратурам на очно-заочную и заочную формы обучения, здесь он возрос значительно, на десятки мест. Что касается мест бакалавриата, то есть незначительное увеличение на очно-заочную формы обучения, а бакалавриат, который затрагивает очную форму обучения, практически остался неизменным. В целом мы выходим на прошлогоднюю цифру – порядка тысячи мест контрольных цифр приема.
Тамара Ляленкова: То есть увеличилось количество бюджетных мест в расчете на выпускников, за счет именно магистратуры.
Александр Безбородов: Совершенно верно.
Григорий Шабанов: Негосударственные вузы получили право участвовать в конкурсе на бюджетные места только три года назад, тогда внесли поправки в закон об образовании. И в этом году мы третий раз участвуем в конкурсе и получили бюджетные места уже на 2015 год. И в целом тенденция одинаковая – у нас количество бюджетных мест не уменьшается, пропорционально нашей заявке. Конечно, заявка составляется, исходя из возможностей вуз обеспечить качественное образование. Мы составили заявку с таким расчетом, чтобы у нас не повлияло это на средний бал, и в среднем количество бюджетных мест у нас – чуть более 300.
Тамара Ляленкова: Согласно приказу министерства, больше всего Россия нуждается в специалистах в области образования, педагогических наук – здесь больше всего бюджетных мест, дальше – экономика, сельское, лесное, рыбное хозяйство, информатика и вычислительная техника, и машиностроение. Можно сказать, что так все и есть.
- Но направленность намерений абитуриентов не изменилась, по-прежнему больше всего заявлений – на экономику, менеджмент, юриспруденцию, таможенное дело, рекламу и связи с общественностью, управление. По крайней мере, в нашем вузе. Конкурс составляет 35-40 человек на одно бюджетное место.
- Конечно, эти программы популярны среди наших абитуриентов, но последняя тенденция на протяжении уже 2-3 лет свидетельствует о том, что спрос на инженерное образование устойчиво растет. Конечно, темпы роста во многом определяются состоянием экономики страны, но мы сегодня говорим о том что на многие технологические специальности мы видим рост популярности. В нашем университете это специальности, связанные с новыми материалами, с развитием нанотехнологий, и горное дело, металлургия, то есть те направления, где университет является лидером.
- Мы определяем не только количество бюджетных мест, а мы определяемся с востребованностью и необходимости подготовки специалистов. Надо учитывать, что они выпустятся только через четыре года, соответственно, по некоторым специальностям через пять лет, по инженерным серьезным специальностям, и востребованность тогда этих специалистов будет высокой. Поэтому сейчас абитуриент выбирает вуз, который дает действительно качественное образование. Если мы проведем опрос абитуриентов, по какому принципу они выбирают вуз, то даже престижность вуза, бренд и тому подобное будет ниже, чем – многие ответят – качество образования. Абитуриент стал более подготовленным. И родители абитуриента стали более подготовленными. И для них качество образования – это приоритет. Поэтому спрос на ведущие вузы по-прежнему очень высок, они отслеживают и мониторят востребованность и выпускников в том числе. Поэтому, если даже говорить в целом о востребованности экономического, инженерного образования на данном этапе, это слишком узко. У нас, например, есть новое для нас и для страны в целом понятие – многопрофильного бакалавриата, которое позволяет абитуриенту менять свою траекторию обучения, если он понял, что он пришел не туда. Это тоже одно из перспективных направлений.
Тамара Ляленкова: Наверное, это поможет выживать и самим университетам. Крупные, лидирующие университеты получили возможность набрать больше студентов, соответственно, те, кто поменьше, потеряли эту возможность. То есть это поддержка сильных. И некоторые вузы были закрыты, и большое количество негосударственных институтов рекомендованы рекомендованы к рассмотрению прокуратурой, поскольку не представили свои данные об эффективности.
Григорий Шабанов: Сегодня ругать негосударственный сектор за качество образования уже немодно, все с этим согласны. Но раньше только критиковали, а сейчас принимаются меры. И должен сказать, что многие вузы негосударственного сектора с пониманием относятся с таким мерам, потому что в первую очередь мы сами заинтересованы в том, чтобы в негосударственном секторе не было вузов, которые учили бы плохо. Потому что тень падает на всех. И Минобразования, и Рособрнадзор за последний год существенно сократили количество негосударственных вузов.
Тамара Ляленкова: И государственных тоже.
Григорий Шабанов: Ну, государственных меньше. В среднем, по сведениям Ассоциации негосударственных вузов, у нас 207 негосударственных вузов и около 150 вузов, которые не входят в нашу ассоциацию, то есть всего чуть больше 350-ти. А это год назад было 460-470. За последний год четверть вузов либо прекратили свое существование, либо у них приостановлена лицензия, либо им не разрешили принимать студентов на первый курс. Я считаю, что это совершенно правильное направление деятельности Рособрнадзора. Люди должны знать, что они получают образование, которое в жизни пригодится.
Тамара Ляленкова: Происходит укрупнение вузов. Насколько качество образования от этого выигрывает, мы узнаем через четыре года, по истечение срока обучения. Были ли у РГГУ какие-то репутационные потери?
Александр Безбородов: Должен сказать, что проблема качества для российской высшей школы сегодня изменилась. Сегодня не надо дожидаться окончания четырехлетнего обучения в бакалавриате, чтобы понять, что это за вуз, достаточно знать, что у тебя за родители, сумеют ли они в Цюрих или в Лозанну тебя направить, и ты, обучаясь параллельно там, сможешь понять, что ты получаешь здесь. Эта составляющая качестве очень справедливая и объективная. Поэтому в РРГУ из года в год возрастает прием и конкурс на те направления бакалавриата и научно-образовательной программы магистратуры, которые дают два диплома – российского и зарубежного вуза, или трех – российского и двух зарубежных. Тогда ничего не надо сравнивать, и ты получаешь лучшее образование в лучших странах, начиная с России. Это тоже составная качества, составляющее очень серьезную оценку качественных подходов, оценку качества обучения. Если делаем какие-то количественные увеличения в академической сфере, то именно наращивая программы с европейскими и азиатскими вузами. Какое-то время назад мы действительно переживали не лучшие времена, связанные с мониторинговыми оценками, не очень высокими по РГГУ. Мы прошли период оптимизации. К счастью, это не отразилось на конкурсе, он как был высокий в РГГУ, так и остался. Другой вопрос, что надо к этом трезво относиться. Решают не всегда эти очереди, решает принесенный подлинник, когда студент выбирает один вуз.
Тамара Ляленкова: А смотрят на то, кто преподает в университете, есть ли, в частности, зарубежные преподаватели?
Максим Назаров: Абитуриенты, безусловно, смотрят на преподавателей, но приоритет они отдают отечественным преподавателям все-таки. Больше программы, больше потом абитуриентов, и отслеживается качественный российский преподаватель. И чем сильнее абитуриент, тем сильнее уровень подготовки его. Что касается зарубежных экспертов, преподавателей, да, на это тоже смотрят студенты, которые идут на программы двойных дипломов, на англоязычные программы. Естественно, мы тоже ведем отбор зарубежные преподавателей.
Тамара Ляленкова: А поступают ли к вам иностранные студенты?
- Это один из критериев мониторинга.
- В нашем университете на сегодняшний день 7 процентов абитуриентов являются иностранными. Разные – и из стран СНГ, и из дальнего зарубежья. Университет позиционирует себя в качестве национального исследовательского технологического университет, и у нас есть специальные программы, востребованные среди иностранных граждан. В том числе и программы на английском языке. Но мы не собираемся терять позиции и в образовательном пространстве стран СНГ, тоже принимаем этих абитуриентов. Мы обращаем внимании и на российские регионы.
Тамара Ляленкова: А политическая ситуация как-то сказалась на количестве иностранных студентов?
- Есть тенденция к увеличению числа иностранных студентов. Университеты интернациональны, мы имеем зарубежных профессоров, к нам тянутся иностранные студенты. И это один из показателей конкурентоспособности национальной системы образования, то есть количество иностранных студентов, обучающихся в той или иной стране.
- У нас обучаются студенты из 30 стран, причем часть студент возраста – Иран, Китай. Меньше становится студентов из Европы. Практически нет студентов из Америки. И уменьшается доля студентов из стран СНГ. Бразилия. Я думаю, влияет на это договор БРИКС, в котором сейчас наша страна.
Тамара Ляленкова: Из Крыма кто-то приехал поступать?
- Есть, да.
- Да, есть квота, на РГГУ она выделялась, и в данный момент она заполнена. Интерес был очень большой. Приезжают и люди из Донецкой и Луганской областей, здесь ситуация очень тяжелая была для них, сейчас она легче, найдены какие-то механизмы, и эти люди поступают, и они не платят.
- Выделена квота – 1500 мест, 17 вузов их будут принимать.
- Определен круг вузов, и прием идет. Что касается Крыма и Севастополя, это отдельный интерес, и он очень велик, в этом году и к магистерским программам тоже. Вот университетом запускается программа "История холокоста", она распространяется и на Крым, причем очень серьезно.
Тамара Ляленкова: А насколько люди уверены, что приедут сюда и смогут поступить?
- На самом деле, ни Крым, ни беженцы с Украины не повлияли на количество общих бюджетных мест. Это все сверх контрольных цифр приема, сверх бюджета, который мы выигрывали по конкурсу. Да, из Крыма едут учиться к нам, но много и остается в Крыму, потому что там созданы достаточно серьезные условия для получения образования. Там есть серьезные вузы, вкладываются ресурсы, филиалы открываются. Планируется создание Федерального университета. Поэтому эта проблема будет закрыта. Что касается беженцев с Украины, тут есть серьезная проблема. Едут не только из этих областей, идут из Харькова, из Киева, из Одессы, из Львова, из других городов Украины. Проблемы информационной войны остаются, и люди оттуда многие стараются уезжать. Проблема отчасти решена назначение квоты и 17 вузов, куда они могут поступить, но проблема остается, потому что многие хотят поступить в другие вузы, а там квоты нет. И там они выступают уже в качестве иностранных граждан, и проблема для них остается.
Тамара Ляленкова: То есть это некоторый способ изменить место жительства.
- Я думаю, что это временная мера социальной поддержки этих людей.
- Естественно, есть разные категории, и есть те, кто едут как иностранные студенты. Он не беженец, он едет получить то образование, которое он хочет, российское образование по своей специфике.
Вадим Петров: Приезжающие абитуриенты из Крыма, из других регионов Украины не влияют на снижение балла по ЕГЭ. Это специально выделенные квоты, и очень незначительные – пара десятков дополнительных мест на 100 бюджетных мест. Они приезжают, поступают, будут учиться в наших университетах, и большинство, я уверен, получат дипломы и найдут себе применение – или на исторической родине, или в России, это их право выбора.
Тамара Ляленкова: Поговорим о вступительных испытаниях, которые изменились. Кто-то поменял правила приема, кто-то не стал, и надо сказать, что я связалась с проректором, заместителем председателя приемной комиссии Дальневосточного федерального университета Андреем Шушиным и спросила, что они сделали в своем университете.
Андрей Шушин: Мы в этом году имели право на специальностях, где был творческий конкурс, раньше там допускалось одно дополнительное испытание, два обязательных экзамена в форме ЕГЭ – это русский язык и профильный предмет, плюс еще один дополнительный экзамен – профессиональный. В этом году, если мы оставляли два экзамена ЕГЭ, мы должны были вводить два экзамена – один профессиональный, другой профильной направленности. Мы ровно это и сделали. На наших шести программах, где предусматривается вступительное испытание профессиональной или творческой направленности, мы это сделали. И у нас в этом году на направлениях – дизайн, архитектуры, дизайн архитектурной среды, физическая культура и спорт, адаптивная физическая культура и спорт и журналистика – введено по два экзамена дополнительных, которые точно так же, как и ЕГЭ, каждый оценивается по 100-балльной шкале, и конкурсная ситуация на этих программах складывается не из 300 баллов, как на остальных программах, где по три экзамена, а из 400 баллов.
Но это не принципиально для многих. Ребята и так готовились. Правила приема мы должны были принять до 1 февраля, и мы их приняли. И школьники в течение второго полугодия учебного уже знали, по каким правилам мы будем набирать, и готовились к этим испытаниям. Наша, университетская оценка утяжелилась, возросла творческая составляющая, вес ее повысился. Согласитесь – один экзамен против двух или фифти-фифти, что называется. Это касается, еще раз повторю, только шести направлений подготовки из ста с лишним, на которые мы ведем набор в этом году.
Тамара Ляленкова: Получили ли университеты возможность выбирать при помощи этих инструментов экзамены, которые они могут поменять? Таким образом, ЕГЭ перестает быть мерилом качестве, которое гарантирует поступление всем.
- Мы все законопослушные вузы. Есть вузы, которые имеют право вводить свои вступительные испытания, есть вузы, которые не имеют такого права. У нас тоже дизайн, журналистика, и мы тоже ввели два своих вступительных испытания профильной направленности. Но это связано не с тем, что мы хотим как-то регулировать больше, а эти направления, там действительно особый отбор, особые требования к абитуриенту.
Вадим Петров: Здесь вот я хочу о чем сказать. Наш коллега с Дальнего Востока назвал цифру – из сотни направлений только шесть. Это большой университет. Мы позиционируем себя как технический, технологический университет, и у нас таких проблем не существует. Мы весь комплект вступительных испытаний оставили практически в том виде, в котором он был. Единственное, хотел бы отметить, что увеличилось количество абитуриентов, которые сдают более расширенный комплект экзаменов ЕГЭ, чтобы потом претендовать на технические специальности, экономические и так далее.
Тамара Ляленкова: Просто на одну специальность в разных вузах требуются разные ЕГЭ.
Вадим Петров: Мы не пошли по этому пути. В основном оставили так, как было.
- Мы так же сделали, потому что расширение прав вузов в определении не только вида, но и перечня вступительных испытаний привело к тому, что студент, имея право поступить в пять вузов, вынужден теперь сдавать до 7- 8 ЕГЭ, что увеличит нагрузку на него и на родителей, которые будут вынуждены нанимать репетиторов по многим предметам. Есть вузы, которые считают, что достаточно того перечня, который определен Миноборнауки, и те три предметы, которые он может предъявить в качестве ЕГЭ, являются достаточным основанием для его участия в конкурсе.
Тамара Ляленкова: И вузам самим это, наверное, невыгодно, потому что они могут потерять студентов.
Максим Назаров: Мы ведем здесь речь о несколько разных вещах. Есть возможность выбрать третий ЕГЭ, два базовых определены. И здесь есть два пути – можно выбрать наиболее популярный, например, то же обществознание на менеджмент, но мы знаем, что у нас очень сильная языковая подготовка, поэтому мы выбрали иностранный язык, но это определяется спецификой нашего вуза, и абитуриент идет к нам, зная эту специфику, поэтому он выбирает ЕГЭ заранее. Так было и в том году.
Александр Безбородов: Действительно, абитуриентам надо давать возможность выбора, и рекомендовать, если она еще не сложилась, эта система, в их головах или в родительских представлениях. Мы, например, на днях открытых дверей советуем не ограничиваться тремя ЕГЭ, еще можно сдать историю, биологию… И они расширяют свои возможности тем самым при поступлении, имея больше ЕГЭ. У нас есть гуманитарный колледж, и по его окончании выпускники сдают вступительные испытания, и вот здесь мы варьируем, только здесь. Остальное – чем стабильнее, тем лучше.
Тамара Ляленкова: А условия нынешней приемной кампании были соразмерны прошлому году, позапрошлому или было сложнее?
Александр Безбородов: В это году были предприняты усиленный меры по обеспечению безопасности ЕГЭ. И, конечно, если брать ЕГЭ по истории, он эволюционирует в сторону большего творчества, меньше зубрежки. Вообще, часть А скоро уйдет, скорее всего. В целом, я думаю, ЕГЭ в гуманитарной сфере эволюционирует в сторону большего самостоятельного осмысления программы, творческих подходов, возможностей для абитуриента. Мы в вузах это только приветствовали. А целом балл ниже по всем направлениям. И выражено ниже. Если брать средний балл, например, у нас по подготовке будущих студентов РГГУ, мы исходим из того, что меры, которые были предприняты, дали результаты, а не потому что стали хуже готовить школьников. Если взять более длительную перспективу, балл ЕГЭ снижается.
Тамара Ляленкова: У ребят баллы были ниже, не побоялись ли они подавать документы в вузы, где в прошлом году были высокие проходные баллы?
- На нас это не сказалось с учетом нашей специфики – широкой филиальной сети, от Петропавловска-Камчатского до Калининграда, в 53 субъектах 64 филиала. Но здесь были некие опасения, такие вопросы задавали дети и родители в приемных комиссиях.
- У нас есть другие примеры. Поскольку мы негосударственный вуз, и если быть откровенным, большинство негосударственных вузов рассматривают как пятый вуз в списке тех, куда хочется поступить. Пока негосударственные вузы не выдерживают конкуренцию с государственными. В прошлом году к нам поступили студенты, которые не поступили в другие вузы. Вот в этом году ко мне пришла студентка и говорит: "Отчислите меня. Я прошла в МГУ в первую волну". 270 баллов. На рекламу и связи с общественностью. То есть дети следят за конъюнктурой, следят за средним баллом, и такие случаи есть.
Тамара Ляленкова: А хорошо ли для вузов, что с ЕГЭ все время происходят какие-то изменения?
Григорий Шабанов: Если эти изменения ЕГЭ объективны, то это хорошо. Если они вызваны субъективными причинами, например, ослаблением надзора или возможностью списать, это плохо.
Тамара Ляленкова: Ну, вот сейчас хотят вести сочинение, может быть, возникнет еще какая-то новая ситуация со вступительными экзаменами, которые в вузы будут.
Григорий Шабанов: Это самый сложный вопрос сегодня в приемной кампании. Мне кажется, в этом году сложные правила приема были, их заранее не знали. На будущий год уже принято решение, что будет сочинение. И самая главная проблема – кто его будет проверять. Если это сочинение будут проверять в вузах, то ему выставят пять разных оценок. На рабочей группе по разработке правил приема на 2015 год эта проблема ставилась, приглашались специалисты из общего образования, и они сказали, что в школе некому проверять сочинения, и они могут только ставить – допущен или не допущен, а вузы пускай сами определяют качество сочинения. Если отдать право оценки сочинения вузам, то это будет неправильно, на мой взгляд. Во-первых, у нас нет специалистов в области общего образования. Во-вторых, в каждом вузе своя специфика, свой взгляд на изложение тех или иных вещей, и оценки будут разные в каждом вузе.
Тамара Ляленкова: Если вернуться к баллам ЕГЭ, хочу опять обратиться к Дальневосточному университету, как и откуда туда пришли ребята.
Андрей Шушин: У нас будет балл вышел в школе экономики и менеджмента, весь экономический и управленческий блок. У нас там порядка 10 специальностей. На некоторых инженерных программах тоже будет выше. Нефтегазовое дело – проходной балл будет однозначно выше, строительство, электроэнергетика, прикладная информатика и коммуникационные технологии. Вот мы чувствуем, что балл будет немножко повыше. Где пониже? Может быть, пониже балл будет на каких-то программах классических, как, например, физика, химия, геология, биология. Но это опять же все наши ожидания.
В этом году мы абсолютно не почувствовали вот этой демографической ямы, которая на самом деле существует. К нам в приемную комиссию обратилось абитуриентов на 15 процентов больше, чем в прошлом году. Это более 1100 человек. И к нам в этом году более активно поехали абитуриенты из-за пределов Приморского края, они составляют 40 процентов от общего числа абитуриентов. Нам, конечно, трудно сегодня конкурировать с МГУ, СПГУ, с той же Высшей школой экономики, с Бауманкой, с ведущими вузами. С ними труднее, но по некоторым программам мы конкурируем. Если взять остальные вузы, которых очень много в Москве и Петербурге, мы с ними абсолютно конкурентоспособны! И нам очень приятно, что ребята часто отдают нам преимущество.
Тамара Ляленкова: Это, конечно, известный университет, у него поддержка не только финансовая, но и политическая, идеологическая. А вы, московские вузы, чувствуете, что вам могут составить конкуренцию такие крупные федеральные университеты? Там же и жизнь подешевле, наверное, и в Москве большие проблемы с общежитиями…
Вадим Петров: Безусловно, все университеты находятся в общем конкурентом поле, но мы себя позиционируем как национальный технологический университет опять же, и мы разрабатываем специальные программы по привлечению наиболее талантливых и способных студентов из всех регионов страны. На сегодняшний день мы можем сказать, что практически все субъекты федерации присутствуют среди наших абитуриентов. Что касается баллов ЕГЭ, мы проводим целый комплекс мероприятий, чтобы привлечь наиболее способных и талантливых студентов. В Университете внедрена в этом году программа поддержки абитуриентов, которые имеют высокий балл ЕГЭ и поступают на инженерные специальности. Им будет предложено дополнительно к государственной стипендии от 5 до 10 тысяч в месяц, это грант Университета. И дополнительно им оплачивается проезд. Мы заинтересованы в самых талантливых и способных студентах, потому что нам из них нужно сделать грамотных и конкурентоспособных специалистов. Другой комплекс мероприятий тоже разрабатывается. Мы создаем для наших студентов специальные условия, есть внутренние программы по изучению иностранного языка, при этом студент не тратит на это дополнительные средства, есть методическое и информационное обеспечение, ресурсы серьезные выделяются. Думаю, что конкурентная среда присутствует, но право выбора университета остается за абитуриентом и его родителями. И мы надеемся, что талантливый студент придет именно к нам.
Максим Назаров: Мы уверенно себя чувствуем в конкурентном поле, у нас все хорошо. Если брать федеральные университеты, то получается немножко парадоксальная ситуация. У нас с федеральными университетами конкурируют наши филиалы, а не только Москва. У нас в Хабаровске замечательный филиал, очень сильный и крупный, который фактически будет конкурировать с коллегами из Дальневосточного федерального университета. И здесь играет роль кампус, общежитие... Тем не менее, наши крупные филиалы имеют свою специфику, и они успешно конкурируют с федеральными университетами. В этом году практически везде отмечен приток абитуриентов. Это позиционирование единого бренда Академии, с единой выдачей дипломов, с едиными стандартами образования. Мы хотим, чтобы московское образование по качеству или хабаровское образование не отличались. И у нас филиалы достаточно сильные, я считаю, и конкурентоспособные. Что касается конкурентного поля в Москве, оно всегда очень высокое и сильное. Мы тоже достаточно уверенны и здесь. У нас есть профильные для нас конкуренты, мы их знаем, и мы работаем вместе, на самом деле. Все равно вузы должны работать единой командой, и мы делаем мероприятия совместные. У нас серьезная базовая подготовка, подготовка по программам. Здесь же идет конкуренция даже не вузов, а программ. Если брать экономические программы, я считаю, мы здесь в топе российских вузах. Если брать государственное муниципальное управление, это наше базовое, профильное образование, и тут мы свои стандарты используем. И абитуриенты и их родители уже понимают, о чем идет речь, и что надо смотреть как раз на программы!
Александр Безбородов: В последнее время в период приемной кампании 50 процентов имеешь дело с абитуриентами, 50 – с их родителями. Доля родительского интереса возрастает, а вот они изучают уже программы. Причем они в течение года мониторят. Более того, что интересно, они изучают научный багаж руководителей, например, РГГУ, и когда они к тебе приходят, они начинают пытаться говорить на одном с тобой языке. Конкуренция – это, вообще, сложное понятие в вузовской среде. Вузы, даже крупные, не в очень равных условиях находятся, это все прекрасно понимают. Начиная от ведомственной подчиненности. Не буду жаловаться, но хочу сказать, что применительно к РГГУ это говорит лишь об одном: работать нужно с утра до вечера, чтобы оставаться в этом конкурентном поле, чтобы из этого дела не вывалиться невзначай, и чтобы не потерять своего абитуриента. Поэтому мы прекрасно знаем, где у нас более сильные программы, где менее, где у нас может кто-то позаимствовать что-то, не ссылаясь, а где не делают этого, потому что есть уникальность и так далее. У нас в составе находится Историко-Архивный институт, бывший МГИАИ, он готовит по документоведению и архивоведению, здесь очень сложно что-либо скопировать, много уникального и оригинального, и абитуриенты это прекрасно знают. И конкурс туда не падает, он возрастает, потому что эта подготовка известна с 1931 года. Согласен, надо взаимодействовать, но в то же время понимать, что московским вузам уровня такого, которого вы пригласили, конечно, им нечего делить, мы коллеги. И мы понимаем, что если у абитуриента что-то не сложится в одном вузе, на одной программе, он перейдет в другой, на эту же программу, и не получат провального какого-то варианта. Это тоже надо иметь в виду. А то, что надо на своего абитуриента быть ориентированным, работать с ним, потому что это благодарный человек, который будет учиться в бакалавриате, в магистратуре, аспирантуре, и глядишь, доктором станет в области документоведения и так далее, что очень сейчас надо, это безусловно та тактика и стратегия, которую мы должны разрабатывать.
Тамара Ляленкова: Но поскольку не так много бюджетных мест именно в бакалавриате, и многие на это жалуются, университет постепенно теряет тот круг, который может пополнять, в том числе, и магистратуру, и это тоже есть такая политика.
- И очень хорошо, что можно брать не только из этого бакалавриата, но и с других бакалавриатах.
Григорий Шабанов: Я хотел бы еще подчеркнуть, что у нас половина студентов – из регионов, и конкурентное преимущество московских вузов иногда возрастает за счет того, что в Москве больше возможностей для студентов потом работать, после окончания вуза, здесь. И очень многие родители это понимают. И несмотря на хорошее обучение в местных вузах, часто абитуриенты едут в Москве, чтобы потом было лучше.
