Стандартам дошкольного образования, по которым российские детские сады начинают жить с 1 января этого года, посвящен очередной выпуск электронной газеты "Вести образования". Один из авторов, президент Тьюторской Ассоциации Татьяна Ковалева в связи с нововведениями вспомнила о традиционных методах воспитания.
Говоря об образовании детей в семье императора Николая II, мы до недавнего времени могли ссылаться в основном на описание учебного процесса, организуемого учителем французского языка Пьером Жильяром, чье имя российским историкам образования хорошо знакомо благодаря переводам на русский язык его воспоминаний о царской семье. (Жильяр П. Трагическая судьба Николая II и Царской Семьи / Петергоф, сентябрь 1905 г. – Екатеринбург, май 1918 г. М., 1992).
Об англичанине Чарльзе Сиднее Гиббсе, который также преподавал в царской семье и был наставником цесаревича Алексея, мы узнали лишь сравнительно недавно благодаря книге американской писательницы Кристины Бенаг. В 2000 году она издала книгу «Англичанин при Царском Дворе: Духовное паломничество Чарльза Сиднея Гиббса», перевод которой был опубликован в Санкт-Петербурге в 2006 году. Но ее книга была ориентирована в основном на православных читателей, и в ней обсуждался прежде всего процесс принятия Гиббсом православной веры. Педагогические же взгляды Чарльза Сиднея Гиббса, а также его верность своему воспитаннику, за которым Гиббс поехал даже в ссылку в Тобольск, чтобы продолжать свое наставничество, в этой книге практически не освещались, а сам Гиббс (в отличие от Пьера Жильяра), к большому сожалению, не оставил отдельной книги своих воспоминаний.
С этой точки зрения уникальную ценность имеет это последнее издание: «Наставник. Учитель цесаревича Алексея Романова: дневники и воспоминания» об англичанине Чарльзе Сиднее Гиббсе (1876–1963 гг.) – преподавателе английского языка детей императора Николая II, а затем наставнике цесаревича Алексея. В это издание вошли две книги о нем, последовательно написанные английскими авторами: Джоном Тревином («Учитель Цесаревича: подробное описание последних лет жизни царской семьи, составленное на основе документов Чарльза Сиднея Гиббса») и Френсисом Уэлчем («Романовы и мистер Гиббс: история англичанина, учившего детей последнего русского царя»). Обе эти книги были опубликованы в Лондоне соответственно в 1975 и в 2002 годах и вышли на русском языке впервые только сейчас, в конце 2013 года. В издание также вошли дневники Чарльза Гиббса, которые он вел с начала Первой мировой войны; его письма из Тобольска и воспоминания о царской семье, написанные им в 30–40-е годы XX века.
Представленные в этом издании уникальные биографические материалы – заметки и дневниковые записи самого Гиббса, а также подробные исторические комментарии – позволяют проследить, как за десять лет работы при дворе русского императора Чарльз Сидней Гиббс превратился из учителя-иностранца в близкое и доверенное лицо всей семьи Николая II. Через описание его занятий с цесаревичем Алексеем видно, как постепенно менялась позиция молодого англичанина, который был приглашен в царскую семью в качестве классического учителя английского языка, но затем фактически стал наставником и тьютором цесаревича Алексея. Не случайно книга Джона Тревина так и называется: «Tutor to the Tsarevich: An Intimate Portrait of the Last Days of the Russian Imperial Family» (London, 1975).
Приведу сейчас лишь некоторые примеры учебных занятий Чарльза Сиднея Гиббса с цесаревичем Алексеем, взятые из дневниковых записей, опубликованных его приемным сыном уже после смерти самого Гиббса. Их можно проинтерпретировать сначала как классическую образовательную практику, опирающуюся на принцип индивидуального подхода при проведении учебных занятий с цесаревичем, но затем все больше и больше реализующую принцип индивидуализации и дающую возможность самому цесаревичу Алексею осознавать собственные желания и интересы в процессе индивидуального обучения (а это и есть тьюторская практика)…
Итак, Чарльз Сидней Гиббс, англичанин 32 лет, вежливый и хорошо воспитанный молодой человек, был приглашен в Царское Село осенью 1908 года для занятий английским языком со старшими детьми императорской семьи. Английским языком они занимались раньше с учителем-шотландцем, и именно этот акцент Гиббсу предстояло исправить. Вскоре он узнал индивидуальные черты и особенности каждой княжны, проявляющиеся и при обучении, и стал в соответствии с этим готовиться и проводить свои занятия. Этот опыт оказался настолько успешным, что в 1913 году императрица попросила Гиббса начать обучение английскому языку девятилетнего цесаревича (официально – Великого князя Алексея Николаевича, наследника престола), который до этого времени не хотел произносить на английском языке ни одного слова, сколько ни старалась императрица, сначала сама проводившая с ним занятия.
Занятия с маленьким цесаревичем проходили в Александровском дворце, в личных покоях императорской семьи. Цесаревич обладал врожденным умом и отзывчивостью, но сначала мальчик относился к своему учителю английского языка с недоверием и даже некоторым подозрением. Очень постепенно между ними возник и сложился контакт, позволивший Алексею преодолеть свою природную застенчивость.
Приведу лишь несколько фрагментов, показывающих, как в индивидуальных занятиях с цесаревичем педагогическая позиция Гиббса «сдвигалась» в сторону индивидуализации. (А дальше, если вас это заинтересовало, читайте сами!)
Вот как описывает сам Гиббс в своих коротких дневниковых записях (которые англичанин периодически вел начиная с 1914 года) свои уроки с Алексеем в 1914 году:
8 января (среда)
…Я дал читать Цесаревичу историю «Three blind Mice» («Три слепые мыши») из книги «Mother Goose Book» («Сказки Матушки Гусыни»), которые он повторил со мной, не пытаясь добавить ничего своего. Рассматривал мою одежду и внимательно следил за моими действиями. В конце чтение стихов…
…
18 января (суббота)
За столом повторял снова «Brave Men». Он раскрасил большую часть картинок красным и синим карандашом. Глядя на книгу «Mother Goose Book», сказал несколько слов механически.
22 января (среда)
…Писал письмо цветными мелками для Анастасии Николаевны, после этого мы сделали бумажную шляпу, и здесь он проявил интерес и сказал несколько слов.
25 января (суббота)
На диване с поджатыми ногами. Разговаривали о собаке, и потом я показал ему новые книги с картинками. Затем каждый из нас сделал бумажные шляпы, которые вывернулись плохо. После стали делать бумажные коробочки. Я показал ему одну полностью законченную. Делая коробочку, он больше говорил по-английски.
…
1 февраля (суббота)
А.Н. (Алексей Николаевич. – прим. авт.) на этом уроке стал неожиданно расхаживать туда и обратно и стал менее застенчив, свободно высказывался по-английски. В целом, это было намного лучше.
3 февраля (понедельник)
Мы рисовали на классной доске с закрытыми глазами. Рисовали хвостики к поросятам, и как всегда из-за своей застенчивости, он терялся.
…
8 марта (суббота)
Намного лучше. Прежде всего он взял проволоку, и мы отрезали два конца, из которых он сделал телеграфную и телефонную линии. И мы телеграфировали друг другу, держа провод рядом с ухом и между зубами. Он был очень удивлен, что слушает с помощью зубов... (с. 31–33).
Из этих коротких рабочих заметок Ч.С. Гиббса видно, как постепенно, от урока к уроку, растет доверие Алексея к своему учителю английского языка, и как меняется стиль преподавания самого Гиббса, становясь все более непринужденным и открытым навстречу интересам своего воспитанника.
…И это только самое начало пути наставничества, в котором будут и занятия Гиббса со своим воспитанником в Ставке; и моральная поддержка цесаревича во время ссылки всей царской семьи; и домашние театральные постановки, хоть как-то поддерживающие настроение узников в Тобольске…
Советую всем прочитать эту книгу и увидеть, как на практике в то драматичное для России время осуществлялась на примере царской семьи педагогика индивидуализации.
