За пределами России нацистский концлагерь Освенцим знают как Концентрационный лагерь уничтожения Аушвиц-Биркенау, так как нацистская Германия построила его на аннексированной у Польши территории, переименовав город Освенцим в Ауишвиц. Название Аушвиц стало символом Холокоста. На территории Аушвица-Биркенау были убиты почти полтора миллиона человек, из них более миллиона – евреи Европы. 900 тысяч человек погибли сразу по прибытии в лагерь. После селекции их отправляли в газовые камеры, трупы сжигали чаще всего в крематориях, а пепел сбрасывали сначала в специальные ямы, а по мере их наполнения – в воды Вислы и Солы.

Эту работу (как и извлечение золотых коронок и мостов, отрезание и складирование женских волос) выполняли не немецкие служащие лагеря, а члены единственного в своем роде подразделения узников – зондеркоманды концентрационного лагеря Освенцим (Das Sonderkommando des KZ Auschwitz-Birkenau). Это были наиболее физически здоровые и сильные мужчины, в основном евреи, которых специально отбирали по прибытии в лагерь и направляли на самую черную и страшную работу, отказ от которой означал немедленную смерть.

Помимо 900 тысяч евреев, убитых в первые часы пребывания в лагере, еще 200 тысячников узников концлагеря погибли в газовых камерах позднее, когда при последующих селекциях ослабевших от недоедания, болезней и принудительного участия в медицинских экспериментах признавали негодными к труду. В эту же категорию обреченных на смерть – с отсрочкой на неопределенное время – были отнесены, по планам администрации лагеря, и герои книги Павла Поляна "Свитки из пепла" – люди из зондеркоманды.

Книга рассказывает об этой необычной группе узников, в основном евреев, которых нацисты заставляли участвовать в убийстве других заключенных концлагеря. За годы войны через зондеркоманду лагеря Освенцим прошли 2200 человек, 110 из них выжили, несмотря на приказ нацистского командования никого из них в живых не оставлять. Их спасло то, что во время ликвидации лагеря они намеренно смешались с теми, кого отправили на марш смерти.

Главное достижение автора книги, историка Павла Поляна, – подготовка и публикация сохранившихся текстов, написанных (в основном на идише) членами зондеркоманды. Рукописи, упакованные в металлические фляги и банки, были изобретательно спрятаны их авторами в пепле – с надеждой, что после войны они будут найдены. Отыскать удалось только часть из них: десять текстов шести авторов. Этим материалам, истории их обнаружения и авторам посвящена книга.

Вот, например, текст Залмана Градовского, написанный накануне восстания в Освенциме, поднятого членами зондеркоманды 6 октября 1944 года. Все участники восстания, во время которого был выведен из строя один из крематориев, были убиты. Среди них был и Залман Градовский.

6.9.1944 г. Освенцим-Аушвиц

Дорогой находчик, ищите везде. На каждом клочке площади. Лежат там (закопаны) десятки моих и других документов, которые бросят свет на все, что здесь происходило и случилось. Также зубов здесь много закопано. Это мы, рабочие команды, нарочно рассыпали, сколько только можно было, по площади, чтобы мир нашел живые следы миллионов убитых. Мы сами не надеемся дожить до момента свободы. Несмотря на хорошие известия, которые прорываются к нам, мы видим, что мир дает варварам возможность широкой рукой уничтожать и вырывать с корнем остатки еврейского народа. Получается впечатление, что союзные государства, победители мира, косвенно довольны нашей страшной народной участью. Перед нашими глазами погибают теперь десятки тысяч евреев из Чехии и Словакии. Евреи эти, наверное, могли бы достигнуть свободы. Где только приближается опасность для варваров, что они должны будут уйти, там они забирают остатки еще оставшихся и привозят их в Биркенау-Аушвиц или Штутов около Данцига – по сведениям от людей, которые также оттуда прибывают к нам.

Мы, зондеркоманда, уже давно хотели кончить с нашей страшной работой, вынужденной, ужасом смерти. Мы хотели сделать большое дело. Но люди из лагеря, часть евреев, русских и поляков, всеми силами сдерживали нас и принудили нас отложить срок восстания. День близок – может быть, сегодня или завтра. Я пишу эти строки в момент величайшей опасности и возбуждения. Пусть будущее на основании моих записок вынесет нам приговор, и пусть мир видит в них каплю, минимум того страшного трагического света смерти, в котором мы жили.



Кроме евреев, в зондеркоманду попадали узники польского происхождения и советские военнопленные. Их рабочий день начинался с сопровождения людей в газовые камеры: они успокаивали их обманом, говорили, что ведут на дезинфекцию. При необходимости приходилось применять насилие…

Нацисты "делегировали" эти страшные функции, щадя психику членов СС. Придумано все было почти идеально. Согласно предписаниям ответственного за массовое уничтожение евреев сотрудника гестапо Адольфа Эйхмана, подсобных рабочих Холокоста нужно было регулярно менять. На практике начальству лагеря не особенно хотелось спешить с выполнением предписаний Эйхмана и заменять вышколенных "роботов", которые загоняли людей в газовые камеры, освобождали крематории от трупов и занимались утилизацией пепла.

Поначалу читателю кажется, что перед нами пособники палачей. Что членам зондеркоманды нет и не может быть прощения, что они не заслуживают сострадания, сочувствия, понимания. Но постепенно появляется мысль о том, что это возможно. Не знаю, думали ли эти люди о спасении души? Но то, что они действовали во имя ее спасения, в бесчеловечных условиях, не имея выбора, и показывает книга Павла Поляна. Члены зондеркоманды тайно документировали происходящее для будущих историков: писали тексты, фотографировали процессы убийства людей, передавали информацию о происходящем в лагере на волю, например, польским подпольщикам, они оказались способны организовать восстание, принесшее им смерть.

Один из авторов "свитков из пепла", Хаим Герман, так охарактеризовал тот мир, в который попал в лагере:

"…С тех пор, как я нахожусь здесь, я перестал верить в возможность вернуться, я знал, как и все мы, что всякая связь с внешним миром прервана, здесь другой мир, если хотите, это – ад, но ад Данте невероятно смешон по сравнению с настоящим адом, и мы, очевидцы, не должны выжить".



В Германии с ноября 2009 по май 2011 года проходил суд над Иваном Демьянюком, добровольцем отряда СС в лагере смерти Собибор. Демьянюк был обвинен и осужден за соучастие в убийствах узников. Во время процесса немецкий историк Гётц Али писал:

"Если мы допускаем, что Демьянюк действительно был охранником в Собиборе, высвечивается то, что редко можно было увидеть, когда в Германии судили нацистских преступников, – европейское участие в преступлениях нацистов. Это трудный вопрос. Здесь есть возможность для манипуляций и интерпретаций, здесь есть вызов немецкой и международной общественности. Становится ясно, что Холокост – самое страшное преступление не только в немецкой истории, но и в общеевропейской истории. Есть тысячи примеров, подобных случаю Демьянюка, но они не умаляют вину немцев как зачинщиков, главную вину преступников. Не Демьянюк, а немцы организовали Собибор, немцы, а не господин Демьянюк были в силах и могли в любой день остановить этот конвейер смерти".

И если у Демьянюка все же был какой-то выбор, то у членов зондеркоманды, у тех, кого нацисты, помимо их воли, зачислили в чернорабочие Холокоста, выбора не было. Они могли выбрать как альтернативу только собственную смерть, самоубийство, на что молодым и здоровым (а отбирали именно таких) было решиться невероятно трудно. Самоубийства были редки. В главе "Преступники или герои?" Полян пишет:

Зондеркоманда – так же, как и еврейская полиция в гетто, как и еврейские "функциональные узники" в концлагерях (капо, форарбайтеры, штубендинсты), как и выкресты-полицаи, как и берлинские "грайферы", рыскавшие по городу по заданию гестапо в поисках соплеменников, и даже весь лагерь-гетто для привилегированных в Терезине или вип-концлагерь в Берген-Бельзене – все это лишь части того сложного и противоречивого целого, к которому в Израиле поначалу выработалось особое – и весьма негативное – отношение. Молодое еврейское государство испугалось своей предыстории и не захотело, а отчасти и не смогло, разобраться в страшнейших страницах недавнего прошлого. Идеологически поощрялся лишь героизм, особенно тот, что исходил от убежденных сионистов.
Но даже это "не помогло" мертвому герою восстания в Аушвице – убежденному сионисту Градовскому – получить в Эрец Исраэль более чем заслуженное признание. Принадлежность к зондеркоманде – как каинова печать, и именно этим объяснялось нежелание некоторых из уцелевших ее членов идти на контакт с историками и давать интервью. Этим же объясняется и зияющее отсутствие этой темы в большинстве музейных экспозиций по Шоа.

Спрашивается: а возможно ли вообще сохранить в лагере жертвенную "невинность"? Каждый из правого ряда на рампе виноват уже тем, что не оказался в левом, ибо только эти жертвы – чистейшие из чистейших. Все остальные, если дожили до освобождения, наверняка совершили какое-нибудь "грехопадение". Выжил – значит пособничал, выжил – значит виноват.
На этом посыле и построено то уродство в общественной жизни Израиля, о котором упомянуто выше. В точности то же самое было и в СССР, для которого каждый репатриированный бывший остарбайтер и бывший военнопленный был чем-то в диапазоне между предателем и крайне подозрительной личностью. "И как это ты, Абрам, в живых остался?.." –спрашивали во время фильтрации следователи СМЕРШа у выживших советских военнопленных-евреев.

В любом случае нацисты преуспели еще в одном: убив шесть миллионов, они вбросили в уцелевшее еврейство ядовитые кристаллы вечного раздора и разбирательства, не исторического исследования, а именно бытового противостояния и темпераментной вражды.

Бывшие члены СС, служащие лагеря Аушвиц-Биркенау, в своих послевоенных заявлениях тоже пытались создать впечатление, что оставшиеся в живых бывшие члены зондеркоманды как "соучастники преступлений" заслуживают уголовного преследования. Это была попытка переложить часть своей вины на этих узников лагеря. В процессе исторических исследований, которые велись с начала 70-х годов, члены зондеркоманды были реабилитированы и никаких обвинений в уголовных преступлениях им не предъявлялось.

В заключение хочу объяснить, почему я намеренно мало цитирую здесь тексты "свитков из пепла", силу воздействия, ценность и значение которых трудно переоценить. Они, эти страшные свидетельства, требуют от читателя времени, концентрации внимания и душевных усилий для погружения в этот ад на Земле, описанный в стилистически разных текстах Залмана Градовского, Лейба Лангфуса, Залмана Левенталя, Хаима Германа, Марселя Наджари и Аврома Левите, совершивших "в сердцевине ада", как назвал один из своих текстов Градовский, по меньшей мере "подвиг честного человека".



Полян Павел. Свитки из пепла. Еврейская "зондеркоммандо" в Аушвице-Биркенау и ее летописцы. – Рукописи членов "зондеркоммандо", найденные в пепле у печей Освенцима (З. Градовский, Л. Лангфус, З. Левенталь, Х. Герман, М. Наджари и А. Левите). М. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2013