Запах жареных каштанов смешивается с тягучим карамельным запахом турецкого мороженого. Тридцатилетний продавец Ахмет в красных национальных шальварах и феске раздает вафельные стаканчики, причмокивая языком, не скрывая своего удовольствия как от процесса, так и от большого количества покупателей, среди которых, в основном, иностранные туристы. Некогда главная рыночная площадь Константинополя, ныне площадь Султана Ахмета – в годы его правления была создана резиденция турецких султанов, дворец Топкапы. Лавочки продавцов сувениров и ковров, бойкая торговля каталогами, в поисках клиентов снуют «рехберы», гиды, говорящие на всех языках мира приблизительно одно и то же более пятисот лет. Музей Святой Софии, построенный тоже более пятисот лет назад, издали напоминает гигантскую старинную перевернутую медную чашу. Заплатив около двадцати евро, проходишь строгий полицейский контроль с рентгеновскими аппаратам и камерами слежения. Но об этом неудобстве забываешь, как только попадаешь внутрь. «Это похоже на рай», - так писали в десятом веке посланники князю Владимиру, который определился со своим решением крестить Русь, пораженный богатством и великолепием этого храма.

Этот величайший в мире византийский храм стамбульцы считают таким же символом города, как москвичи здание Кремля или парижане собор Нотр-Дам де Пари. У стен Святой Софии традиционно отмечают «День великой победы». Именно так турецкие историки называют захват Константинополя и гибель Византийской империи. К минаретам, которые были пристроены после того, как храм превратили в мечеть, привязывают яркую иллюминированную растяжку с надписью «Освобождение». Пышные торжества проходят с участием военных оркестров, мехтеров. Музыканты с барабанами, бубнами, литаврами, в национальных одеждах символизируют былую мощь и силу Османской империи.

«Странный американец» в Стамбуле

Музей был основан в 1934 году специальным постановлением турецкого правительства. Поскольку вся полнота власти в то время принадлежала одному лицу, а именно, основателю турецкого государства Кемалю Ататюрку, естественно предположить, что решение о прекращении богослужений в мечети принял именно он. Надо сказать, что в этом не было ничего удивительного. Ататюрк довольно прохладно относился к религии, говорят даже, называл себя атеистом, проводил вестернизацию страны и пытался превратить Турцию в светское европейское государство. Возможно, он в каком-то смысле решил выплатить давний долг христианской Европе, которая не могла смириться с тем, что эта некогда самая главная церковь христианского православного мира после взятия Константинополя превратилась в мечеть. Подпись Ататюрка об открытии в здании музея красуется при входе.

После образования светской республики в страну потянулись европейские археологи, благодаря которым были восстановлены десятки византийских церквей. В те годы в Стамбуле появился «странный американец» Томас Виттемор, который приехал в страну с надеждой восстановить мозаики Айя-Софии и пытался добиться от правительства разрешения для проведения реставрационных работ. Виттемор, возможно, сыграл главную роль в организации музея Айя-Софья. Он не оставил после себя писем и дневников и т щательно скрывавал ото всех свою личную жизнь, возможно, потому, что был человеком нетрадиционной сексуальной ориентации. В Википедии о нем сказано всего несколько слов: «Американский археолог. Работал над изучением и восстановлением фресок Софийского собора в Константинополе, оказывал финансовую помощь русским эмигрантам». Однако его личность настолько интересна, что стоит остановиться на нем подробнее. Томас Генри Виттемор преподавал в Нью-Йоркском университете, был профессором Гарвардского университета, заядлым путешественником. Он умудрился побывать даже в Советской России, где выкупил колокола Свято-Даниловского монастыря, которые 80 лет находились на территории Гарвардского университета, но позже были возвращены на Родину. Виттемор имел обширные связи в турецком правительстве и, говорят, был дружен с Ататюрком. Ряд турецких исследователей считают, что именно он в ходе тайных переговоров при содействии американского посольства убедил турецкого лидера закрыть мечеть и превратить Айя-Софию в музей.

А была ли подпись Ататюрка?

Надо сказать, что после завоевания Константинополя турки по-хозяйски отнеслись к доставшемуся наследству. Здание не стали разрушать, как это часто случалось в истории, а просто приспособили для своих нужд. Исследователи утверждают, что султан завоеватель Мехмет сокрушался, что позволил своим воинам грабить город и лично разогнал бесчинствующих в соборе солдат. Совершив в храме пятничный намаз, он приказал перестроить церковь в мечеть, создав для этих целей специальный фонд, который существует до сих пор и ведет активную общественную деятельность по возобновлению исламских богослужений в музее. Гид музея Ахмед рассказывает, что крест заменили полумесяцем и добавили минареты. Замазали мозаики, смыли фрески, повесили щиты из кожи с изречениями из Корана, соскоблили кресты и настенные росписи. Мозаичные плиты с изображением святых были покрыты известковым слоем, а лики святых закрыты металлическими накладками, которые висят до сих пор. Старинные фрески не были уничтожены, а просто замазаны. «Сделано это было из-за элементарной турецкой лени», - добавляет гид.

На протяжении всей истории существования самой Турецкой республики продолжались дискуссии статусе Айя-Софии, которая в глазах обычных турок была и остается мечетью, главным символом покорения Константинополя турецким султаном. При каждом удобном случае, обычно накануне религиозных исламских праздников малочисленные консервативные группы верующих проводят акции протеста с требованием возвратить храм верующим и возобновить исламские богослужения. Манифестанты проникали в здание музея под видом обычных туристов и совершали в помещении намаз, что запрещено законом. Сотрудники турецкого спецназа выдворяли и арестовывали демонстрантов. Независимый журналист Айдын Полак говорит, что в Турции не раз вспыхивали скандалы о краже раритетов, последний из которых, пару лет назад, повлек за собой отставку более десяти сотрудников музея. Была разоблачена преступная группировка, которая занимались кражей экспонатов из хранилища и переправляла их за границу иностранным покупателям. «Сколько было продано вещей - никто не знает, - рассказывает Айдын Полак. - Все, что удалось потом найти, находилось в ужасающем состоянии. Были представлены старинные украшения, церковная утварь, позолоченные кубки, древние византийские церковные книги, которые не успели переправить за границу».

Политик и бывший президент исторического общества Юсуф Халачоглу не так давно заявил, что подпись Мустафы Кемаля Ататюрка об открытии музея Айя-София могли подделать. По мнению турецкого историка, подпись создателя государства в этом документе отличается от других, якобы, буква «К» выглядит более угловато. Ложность подписи, по его мнению, доказывает тот факт, что свою фамилию Ататюрк, «отец всех турок», получил через три дня после подписания указа, а само постановление не было опубликовано в официальной прессе. Однако далеко не все верят подобным заявлениям, ранее историк был уволен за угрозу разоблачить всех живущих в Турции армян и провокационные заявления о геноциде. Журналист Айдын Полак также замечает, что, зная сильный характер турецкого лидера и то, что он единолично управлял страной, в это мало верится, что кто-то мог подделать его подись: «Публикуют репортажи о том, что подпись второго президента Турции Исмета тоже поддельная. Якобы он хотел, чтобы в здании Софии была мечеть. Говорят, что Ататюрк был в ярости, когда узнал о том, что это своего рода свершившийся факт. Не думаю, что это так».

Чтобы успокоить общественное мнение, ряд исламских ученых призывали разрешить в музее проводить совместные богослужения для мусульман и христиан, по образцу Большой мечети Омейядов в Дамаске, где до начала военных действий в Сирии молились мусульмане, и христиане, почитающие могилу Иоанна Предтечи, пророка Яхьи. Существовало и более консервативное мнение, например, о том, что в самом сердце страны, население которой на почти девяносто процентов состоит из мусульман, вряд ли нужен памятник византийской истории, с которой турки покончили в 1453 году.

«Теперь Турция стала другой»

Турецкие суды завалены исками с требованием отменить декрет о создании в здании мечети музея. В интернете организован сбор подписей в поддержку открытия мечети. Имамы соседних мечетей в один голос говорят, что верующим негде молиться, особенно в периоды больших мусульманских праздников, когда возникает особенно большой наплыв людей. Не так давно «Комитет по сохранению памятников культуры» в очередной раз обратился за поддержкой к премьер-министру Турции Реджепу Эрдогану, лидеру правящей исламистской партии. И хотя сам премьер Эрдоган пока сохраняет нейтралитет, вице-премьер Турции Бюлент Арынч открыто поддержал идею восстановления мечети. На минувшей неделе политик заявил, что если раньше было возможно, чтобы бывшие мечети становились музеями, то «теперь Турция стала другой». В своем выступлении Арынч также сказал, что счастлив недавним открытием мечетей еще в двух зданиях, носивших название Святой Софии, в городах Изник и Трабзон. Как ни странно, но его поддержало руководство музея. Бывший директор музея Халук Дерсун говорил, что открытие музея противоречит указу султана о том, что здесь вечно будет мечеть. Нынешний директор - Хайруллах Ченгиз и вовсе выпускник религиозной школы.

Правящая Партия справедливости и развития, которая уже более десяти лет находится у власти, готовится к выборам в следующем году.Так что встает вопрос о дополнительном электорате. Партия опирается, в основном, на консервативное большинство, жителей бедной Анатолии и провинциальных сельских районов. В преддверии будущих выборов премьер-министр Реджеп Эрдоган утверждает, что хотел бы «вырастить новое религиозное поколение турок». Он открывает религиозные школы, предлагает ввести раздельное обучение студентов. На прошлой неделе вопрос о возвращении собора в лоно ислама официально подняли депутаты турецкого парламента. Этот факт вызвал негодование со стороны соседней Греции, большинство населения которой христиане. Греческий МИД направил официальную ноту протеста турецким властям. Турки в ответ заявили, что Афины - единстенный город в мире, где нет ни одной мечети, поэтому не стоит учить их толерантности.

Завоевание 1453

Житель Стамбула, тридцатилетний Ахмет вспоминает, что в 2007 году, когда активно шли переговоры о ступлении Турции в ЕС, ряд влиятельных американских политиков создали движение за возвращение первоначального статуса Святой Софии и превращение ее в действующий собор, центр православного мира. Движение возглавил этнический грек, преподаватель университета Спиру, который был вхож во многие дома, дружил с Кеннеди, общался с Хилари Клинтон, активно переписывался с турецким руководством. Спиру инициировал слушание по этому делу в Комиссии по правам человека Конгресса США, однако, к 2010 году переговоры Турции с ЕС зашли в тупик…

Турки поняли, что в Европе их не ждут, правительсто резко поменяло курс на Восток. С этого времени все чаще стали звучать призывы восстановить историческую справедливость и вернуть верующим мечеть. В минувшем году на экраны вышел самый дорогой фильм в истории турецкого кинематографа, исторический блокбастер о взятии Константинополя турками «Завоевание 1453».

Выход на экраны картины называли "важным политическим событием". По мнению местных экспертов, фильм появился вовремя, потому что пришло время пересмотреть традиционный взгляд на историю. Самые видные турецкие эксперты считают, что завоевание Константинополя было прогрессивным событием, о чем, как считают здесь, сознательно умалчивают европейские историки. Турки выступили в роли спасителей раздираемой религиозными распрями Византийской империи, принесли на эти земли спокойствие, экономическую стабильность, процветание, мир. Эти факты, как считают многие в Анкаре и Стамбуле, становятся актуальны именно сейчас, когда Турция пытается утвердиться в мире в качестве независимого сильного государства.

Как сообщает турецкая пресса, пока власти Стамбула выступают против возвращения собора мусульманам – это отпугнет от музея поток туристов и может нанести городской казне непоправимый урон. Однако многолетние споры о статусе здания сказываются на таких незначительных хозяйственных вопросах, как прокраска стен. Специалисты до сих пор не могут однозначно ответить на вопрос, в какой же цвет красить здание музея. В ходе многочисленных реконструкций цвет здания неоднократно менялся. Здание выкрашено в грязно-розовый цвет, как выглядели все византийские храмы после постройки. Однако власти намереваются выкрасить стены в зеленый, символизирующий религию ислама. Тем временем по великим религиозным праздникам власти разрешили имамам читать в музее эзан, призы к молитве, который много веков назад разносился со стен мечети.