Кинокритик Александр Квятковский, проработавший в Шведском киноинституте 35 лет, сказал мне с грустью, что если раньше на Стокгольмском фестивале старались показать все шведские фильмы, вышедшие за последний год, то теперь их стало гораздо меньше. Интерес к фильму "Мной не владеет никто" с Микаэлем Персбрандтом в роли отца героини – спивающегося потомственного пролетария – был подкреплен большим интервью с актером и его рассказом о собственных пороках: пристрастии к алкоголю и наркотикам и надежде на спасение, которое он видит лишь в собственных детях. Своего рода психотерапией стала работа над фильмом "Воссоединение" для режиссера Анны Одель. В школьные годы ее травили одноклассники, а через несколько лет даже не позвали на встречу выпускников. Одель дважды снимает один и тот же сюжет, связанный с этой ситуацией. В первый раз это выглядит как художественный фильм, второй раз – как документальный. В действие вступают настоящие персонажи, прототипы героев, которые в конце концов тоже оказываются актерами.

Основная тема фестиваля – свобода во всех ее проявлениях. Как и следовало ожидать, свобода в Швеции лишь подчеркнула несвободу в других странах. Не смог приехать и непосредственно участвовать в работе жюри знаменитый китайский художник и правозащитник Ай Вэйвэй. Его заменил сделанный им стул с сиденьем, полностью перекрытым изогнутой планкой. Перед началом многих сеансов показывали ролик: на экране Вэйвэй бодро скидывает с себя одежду, повторяя "We are happy!", и наконец, уже с голым торсом, обращаясь то ли к публике, то ли к своим "гонителям", в очередной раз желает счастья.

Еще один фестивальный ролик тоже связан со свободой – свободой сексуального выбора. На экране двое счастливых юнцов, они нежно обнимаются, катаются на мотоциклах, валяются в постели – их переполняет радость жизни… Затем голос диктора объявляет: "Теперь Шел женат на Анн-Мари", и мы видим постаревшего унылого мужчину, который предлагает сухопарой женщине чашку кофе, а та, не отрываясь от книги, сухо ему отказывает – и от этой картинки разит невыносимой скукой и полным отсутствием любви. Вот бы на этот просмотр российских любителей нравственности! Не меньшим поводом для возмущения в России мог бы стать французский фильм Eastern boys, в котором весьма привлекательный немолодой француз влюбляется в занимающегося проституцией юного иммигранта с Украины. Влюбленность постепенно перерастает в нечто иное, сексуальное начало в отношениях этих мужчин исчезает и остается глубокое чувство, толкающее героя фильма на поступки, требующие большого риска и самоотверженности.

Свобода во всех ее проявлениях: политических, сексуальных, свобода слова и свобода получения информации, достоинства и недостатки неограниченной свободы – многие ленты Стокгольмского фестиваля заставили задуматься над аспектами этой темы. Не смог приехать в Швецию иранский режиссер Мохаммад Расулоф, фильм которого "Рукописи не горят" рассказывает о тайной полиции Ирана, преследованиях и убийствах деятелей культуры этой страны. У него конфисковали паспорт и не дали покинуть Иран. В знак протеста режиссеры и устроители фестиваля провели пикет у здания иранского посольства.

Вопрос, на который не смогли мне ответить устроители Стокгольмского фестиваля: почему их так мало интересует ближайший сосед, Россия, – ведь там тоже все хорошо с "несвободой"? Практически незамеченным в фестивальные дни прошел единственный российский фильм "Майор" Юрия Быкова, после ужасов которого сюжет румынской картины "Поза эмбриона" (герои обоих фильмов сбивают на дороге ребенка, а потом близкие – в первом случае сослуживцы, во втором – высокопоставленная мать – пытаются выгородить убийцу) воспринимается как рождественская сказка.