Нынешний выпуск электронной газеты "Вести образования" рассказывает о возможностях и ограничениях, которые сегодняшние обстоятельства накладывают на систему дополнительного образования. О главном противоречии - ректор Института образовательной политики «Эврика» Александр Адамский.
Нелепое разделение образования на «базовое» и «дополнительное» формирует у детей ложное представление о том, что сначала надо изучить весь тот багаж знаний, которое выработало человечество, а уж потом – развивать свои индивидуальные способности.
С идеологической точки зрения это понятно: сначала в ребенке надо сформировать правильные установки, а уж потом развивать его индивидуальность. Это уже дополнительно, за счет личного времени.
С другой стороны, занять неуемного подростка авиамоделированием, или ориентированием на местности, или занятием самообороной без оружия – очень даже полезно в целях военно-патриотического воспитания и подготовки к защите священных рубежей.
Но в какой-то момент времени произошла неожиданная подмена: все больше и больше ребят стали считать «дополнительное» образование основным. И наоборот – в школе на уроках отсиживали положенные часы и рвались в кружки, Дворцы пионеров или даже в самой школе – на послеурочные занятия театральной студии или футбольной секции. И странное дело: во взрослой жизни они питались в основном именно этими занятиями, становились состоявшимися людьми благодаря этому «дополнительному» образованию. А как определить коммунарское движение или пионерские штабы? Блестящая плеяда педагогов Тубельского–Штейнберга разлива выросла из такого пионерского штаба в Москве.
И надо честно признаться, что наиболее прорывными становились проекты энтузиастов. Дополнительное образование привлекательно тем, что там своего рода вольница – гибкие формы, гибкие программы, методики. Для специалиста в своем деле – простор и благодать. Поэтому и увлечь ребят легче. Мне удалось в этом самому убедиться – работая учителем, одновременно вел театральный кружок в одном Доме пионеров в Москве. А ставили пьесы по физике! Это называлось дидактическим театром, и, честно говоря, там было, конечно, больше физического образования, чем сценического.
И вот сейчас мы дожили до ситуации, которая, с одной стороны, выглядит критической: классно-урочная учебно-предметная система переживает острый кризис. Особенно в подростковой, основной школе. Ребят уже все труднее увлечь предельно регламентированным укладом школьной жизни. Тут много причин, прежде всего безбрежная открытость информационного пространства. В любой (это принципиально важно!) момент времени подросток может узнать в сети все, что захочет. Обратно: узнавать новое в строго определенный момент времени ему становится «в лом».
В младшей школе и в старшей школе это можно преодолеть принципиально разными способами. А вот в подростковой школе – практически невозможно.
Поэтому создать образовательное пространство подростковой школы, насыщенное избыточными возможностями социальных проб, для подростка в рамках классно-урочной учебно-предметной системы – невозможно.
А вот то пространство, которое мы по привычке называем «дополнительным образованием», просто создано для подростковой школы. При этом чудесным образом и знания формируются, и способности раскрываются, и возможность самореализации появляется.
Поэтому мне кажется, что для реализации ФГОС основной школы надо не «дополнительное образование» пристегивать к основной образовательной программе школы, а наоборот: строить основную образовательную программу школы на принципах «дополнительного образования». Это гибкость форм, разнообразие занятий, клубность, соревновательность и т.д.
С другой стороны, я не думаю, что у дополнительного образования есть шансы выжить, не сливаясь со школой. Я имею в виду не формальное слияние, учрежденческое. Я имею в виду, что переход на индивидуальные образовательные программы учащихся делает все образовательные ресурсы равноправными.
Важно не само по себе сохранение учреждений дополнительного образования, а сохранение этого ресурса для того, чтобы ребенок мог выбрать, где ему проходить свою индивидуальную образовательную программу. Чтобы у него был выбор – урок математики в «своей» школе, или занятие в сети у профессора столичного вуза, или математический кружок в Доме творчества. То же самое – по любой части программы. Но – важный момент – и аттестация достижений должна быть равноправной. Выполненная работа в кружке, в сети или на уроке должна быть зачтена.
Для основной подростковой школы сейчас принципиально важно стать школой без границ: чтобы подросток мог попробовать себя независимо от того, есть в школе театр, спортзал, мастерские или планетарий. И в таком укладе школы разговоры о каком-то отдельно взятом «дополнительном образовании» просто смешны.
Нелепое разделение образования на «базовое» и «дополнительное» формирует у детей ложное представление о том, что сначала надо изучить весь тот багаж знаний, которое выработало человечество, а уж потом – развивать свои индивидуальные способности.
С идеологической точки зрения это понятно: сначала в ребенке надо сформировать правильные установки, а уж потом развивать его индивидуальность. Это уже дополнительно, за счет личного времени.
С другой стороны, занять неуемного подростка авиамоделированием, или ориентированием на местности, или занятием самообороной без оружия – очень даже полезно в целях военно-патриотического воспитания и подготовки к защите священных рубежей.
Но в какой-то момент времени произошла неожиданная подмена: все больше и больше ребят стали считать «дополнительное» образование основным. И наоборот – в школе на уроках отсиживали положенные часы и рвались в кружки, Дворцы пионеров или даже в самой школе – на послеурочные занятия театральной студии или футбольной секции. И странное дело: во взрослой жизни они питались в основном именно этими занятиями, становились состоявшимися людьми благодаря этому «дополнительному» образованию. А как определить коммунарское движение или пионерские штабы? Блестящая плеяда педагогов Тубельского–Штейнберга разлива выросла из такого пионерского штаба в Москве.
И надо честно признаться, что наиболее прорывными становились проекты энтузиастов. Дополнительное образование привлекательно тем, что там своего рода вольница – гибкие формы, гибкие программы, методики. Для специалиста в своем деле – простор и благодать. Поэтому и увлечь ребят легче. Мне удалось в этом самому убедиться – работая учителем, одновременно вел театральный кружок в одном Доме пионеров в Москве. А ставили пьесы по физике! Это называлось дидактическим театром, и, честно говоря, там было, конечно, больше физического образования, чем сценического.
И вот сейчас мы дожили до ситуации, которая, с одной стороны, выглядит критической: классно-урочная учебно-предметная система переживает острый кризис. Особенно в подростковой, основной школе. Ребят уже все труднее увлечь предельно регламентированным укладом школьной жизни. Тут много причин, прежде всего безбрежная открытость информационного пространства. В любой (это принципиально важно!) момент времени подросток может узнать в сети все, что захочет. Обратно: узнавать новое в строго определенный момент времени ему становится «в лом».
В младшей школе и в старшей школе это можно преодолеть принципиально разными способами. А вот в подростковой школе – практически невозможно.
Поэтому создать образовательное пространство подростковой школы, насыщенное избыточными возможностями социальных проб, для подростка в рамках классно-урочной учебно-предметной системы – невозможно.
А вот то пространство, которое мы по привычке называем «дополнительным образованием», просто создано для подростковой школы. При этом чудесным образом и знания формируются, и способности раскрываются, и возможность самореализации появляется.
Поэтому мне кажется, что для реализации ФГОС основной школы надо не «дополнительное образование» пристегивать к основной образовательной программе школы, а наоборот: строить основную образовательную программу школы на принципах «дополнительного образования». Это гибкость форм, разнообразие занятий, клубность, соревновательность и т.д.
С другой стороны, я не думаю, что у дополнительного образования есть шансы выжить, не сливаясь со школой. Я имею в виду не формальное слияние, учрежденческое. Я имею в виду, что переход на индивидуальные образовательные программы учащихся делает все образовательные ресурсы равноправными.
Важно не само по себе сохранение учреждений дополнительного образования, а сохранение этого ресурса для того, чтобы ребенок мог выбрать, где ему проходить свою индивидуальную образовательную программу. Чтобы у него был выбор – урок математики в «своей» школе, или занятие в сети у профессора столичного вуза, или математический кружок в Доме творчества. То же самое – по любой части программы. Но – важный момент – и аттестация достижений должна быть равноправной. Выполненная работа в кружке, в сети или на уроке должна быть зачтена.
Для основной подростковой школы сейчас принципиально важно стать школой без границ: чтобы подросток мог попробовать себя независимо от того, есть в школе театр, спортзал, мастерские или планетарий. И в таком укладе школы разговоры о каком-то отдельно взятом «дополнительном образовании» просто смешны.
