Находящуюся в заключении участницу панк-группы Pussy Riot Надежду Толоконникову перевели из отряда в так называемое "безопасное место", сообщила Федеральная служба исполнения наказаний – на следующий день после того, как девушка объявила голодовку из-за тяжелейших условий содержания и угроз убийства со стороны администрации колонии и других осужденных.
ФСИН опровергает информацию о том, что Толоконникова переведена в штрафной изолятор. Ранее о переводе осужденной в ШИЗО "ради ее безопасности" сообщил председатель Общественной наблюдательной комиссии Мордовии Геннадий Морозов.
В интернете ведется сбор подписей в поддержку Толоконниковой, письмо которой о нечеловеческих условиях содержания заключенных в колонии вчера вызвало широчайший общественный резонанс. В Федеральной службе исполнения наказаний назвали заявления Толоконниковой шантажом. Следственный комитет Мордовии объявил о начале проверки жалоб осужденной.
О реакции руководства мордовской колонии на письмо Толоконниковой и о том, что такое "безопасное место", куда ее перевели из отряда, рассказала адвокат Надежды Толоконниковой Ирина Хрунова:
– События в колонии развивались следующим образом. Я это знаю от самой Толоконниковой, с которой мы по телефону говорили вчера вечером. Она утром отнесла заявление в дежурную часть о голодовке, тут же ее уже никуда не отпустили, ни в отряд, ни на швейное производство, и она весь день просидела в некой комнате, которую обычно используют как комнату для обысков осужденных. Вот она целый день просидела там, дважды выходила оттуда. Первый раз к ней приходила следователь Следственного комитета, которая хотела ее опросить по ее заявлению о преступлении в отношении заместителя начальника колонии. Но опрос не состоялся, потому что Надя сказала, что она будет общаться со Следственным комитетом исключительно в присутствии адвоката и ей требуется юридическая помощь, поэтому опрос был отложен на завтра, когда в Зубовой Поляне появится адвокат. Второй раз ее вызвал к себе начальник колонии, и, на мой взгляд, они попытались на нее надавить. Начальник колонии попытался заставить ее дать расписку в том, что она знает, что в Уголовном кодексе существует такая статья, как заведомо ложный донос. Вот такая несвойственная функция начальника колонии на фоне всех ее заявлений, мне кажется, это была попытка опять попытаться испугать Толоконникову. Она отказалась это сделать. После этого начальник колонии ей объявил, что ее помещают в "безопасное место". На что Надя ответила, что, в принципе, она этого не просила, потому что "безопасное место", камера безопасности – это то место, куда обычно попадают осужденные, которым поступают угрозы от других осужденных, то есть в эту камеру безопасности нет доступа у других осужденных, но зато, конечно, туда имеет доступ любой сотрудник учреждения. Надя сказала, что, в принципе, самые большие угрозы она ощущает именно от сотрудника учреждения, поэтому смысла помещать ее в камеру безопасности нет. На что ей начальник колонии ответил, что он принял решение, ее мнение ему здесь не важно. После разговора с адвокатом по телефону она должна была с сопровождением отправиться в свой отряд за личными вещами и после этого будет ночевать уже в камере безопасности. Была информация – с утра кто-то распространил, видимо, не очень грамотный сотрудник, – о том, что она помещена в ШИЗО. Это не соответствует действительности. Видимо, камера безопасности находится просто в том же здании, что и ШИЗО, поэтому была такая несколько неправильная информация. В реальности она находится в камере безопасности, не в ШИЗО. Нам известно, что сегодня в колонию приезжали представители прокуратуры. Нам известно, что будут проводиться со Следственным комитетом опросы и другие действия адвокатов в ближайшее время, это будет либо завтра, либо послезавтра. Так что будем ожидать достоверную информацию. Поскольку информации вокруг Нади много, она очень противоречивая, я стараюсь доверять только собственным источникам, и именно поэтому у меня практически каждый день с ней идут телефонные переговоры.
– А что вы можете ответить на обвинения руководства исправительного учреждения в шантаже в свой адрес и в адрес супруга Толоконниковой Петра Верзилова? Какие-то документальные подтверждения того, что этому делу дан ход, есть?
– У меня нет. Я это узнала из прессы, но мне показалось это очень забавным, потому что я это расцениваю исключительно как реакцию колонии на вчерашние заявления Толоконниковой. То есть они думали какое-то время – и после этого появилась эта информация. Я могу сказать следующее. Я в эту колонию езжу с декабря 2012 года. Ни разу не было случая, чтобы мое общение с кем-то из сотрудников учреждения проходило без видеорегистратора. Мы подходим к колонии – сразу видим видеонаблюдение. Мы заходим в колонию – мы видим сотрудника, которая нас сопровождает, у которого на кармане висит видеорегистратор. То есть мы знаем, что в колонии нас постоянно снимают, постоянно фиксируют наши действия. Поэтому было бы глупо с нашей стороны, со стороны меня или Верзилова кого-то там шантажировать, зная, что за нами ведется видеонаблюдение. Это все полная ерунда, разговор был абсолютно спокойный с начальником колонии, я попыталась понять, что случилось с ним, почему он создал такую, по мнению Нади, нервозную обстановку вокруг ее. Я его попросила перевести Надю в другой отряд, это действительно было, но исключительной по той причине, что в том отряде, где она находилась в тот момент, ей угрожают. Я его просила перевести не в художественную мастерскую, а в любое другое место работы, в том числе, возможно, это была бы художественная мастерская. Просто по той причине, что основные проблемы и основные угрозы у Нади как раз были на месте работы, в швейной бригаде, – сказала адвокат Надежды Толоконниковой Ирина Хрунова.
ФСИН опровергает информацию о том, что Толоконникова переведена в штрафной изолятор. Ранее о переводе осужденной в ШИЗО "ради ее безопасности" сообщил председатель Общественной наблюдательной комиссии Мордовии Геннадий Морозов.
В интернете ведется сбор подписей в поддержку Толоконниковой, письмо которой о нечеловеческих условиях содержания заключенных в колонии вчера вызвало широчайший общественный резонанс. В Федеральной службе исполнения наказаний назвали заявления Толоконниковой шантажом. Следственный комитет Мордовии объявил о начале проверки жалоб осужденной.
О реакции руководства мордовской колонии на письмо Толоконниковой и о том, что такое "безопасное место", куда ее перевели из отряда, рассказала адвокат Надежды Толоконниковой Ирина Хрунова:
– События в колонии развивались следующим образом. Я это знаю от самой Толоконниковой, с которой мы по телефону говорили вчера вечером. Она утром отнесла заявление в дежурную часть о голодовке, тут же ее уже никуда не отпустили, ни в отряд, ни на швейное производство, и она весь день просидела в некой комнате, которую обычно используют как комнату для обысков осужденных. Вот она целый день просидела там, дважды выходила оттуда. Первый раз к ней приходила следователь Следственного комитета, которая хотела ее опросить по ее заявлению о преступлении в отношении заместителя начальника колонии. Но опрос не состоялся, потому что Надя сказала, что она будет общаться со Следственным комитетом исключительно в присутствии адвоката и ей требуется юридическая помощь, поэтому опрос был отложен на завтра, когда в Зубовой Поляне появится адвокат. Второй раз ее вызвал к себе начальник колонии, и, на мой взгляд, они попытались на нее надавить. Начальник колонии попытался заставить ее дать расписку в том, что она знает, что в Уголовном кодексе существует такая статья, как заведомо ложный донос. Вот такая несвойственная функция начальника колонии на фоне всех ее заявлений, мне кажется, это была попытка опять попытаться испугать Толоконникову. Она отказалась это сделать. После этого начальник колонии ей объявил, что ее помещают в "безопасное место". На что Надя ответила, что, в принципе, она этого не просила, потому что "безопасное место", камера безопасности – это то место, куда обычно попадают осужденные, которым поступают угрозы от других осужденных, то есть в эту камеру безопасности нет доступа у других осужденных, но зато, конечно, туда имеет доступ любой сотрудник учреждения. Надя сказала, что, в принципе, самые большие угрозы она ощущает именно от сотрудника учреждения, поэтому смысла помещать ее в камеру безопасности нет. На что ей начальник колонии ответил, что он принял решение, ее мнение ему здесь не важно. После разговора с адвокатом по телефону она должна была с сопровождением отправиться в свой отряд за личными вещами и после этого будет ночевать уже в камере безопасности. Была информация – с утра кто-то распространил, видимо, не очень грамотный сотрудник, – о том, что она помещена в ШИЗО. Это не соответствует действительности. Видимо, камера безопасности находится просто в том же здании, что и ШИЗО, поэтому была такая несколько неправильная информация. В реальности она находится в камере безопасности, не в ШИЗО. Нам известно, что сегодня в колонию приезжали представители прокуратуры. Нам известно, что будут проводиться со Следственным комитетом опросы и другие действия адвокатов в ближайшее время, это будет либо завтра, либо послезавтра. Так что будем ожидать достоверную информацию. Поскольку информации вокруг Нади много, она очень противоречивая, я стараюсь доверять только собственным источникам, и именно поэтому у меня практически каждый день с ней идут телефонные переговоры.
– А что вы можете ответить на обвинения руководства исправительного учреждения в шантаже в свой адрес и в адрес супруга Толоконниковой Петра Верзилова? Какие-то документальные подтверждения того, что этому делу дан ход, есть?
– У меня нет. Я это узнала из прессы, но мне показалось это очень забавным, потому что я это расцениваю исключительно как реакцию колонии на вчерашние заявления Толоконниковой. То есть они думали какое-то время – и после этого появилась эта информация. Я могу сказать следующее. Я в эту колонию езжу с декабря 2012 года. Ни разу не было случая, чтобы мое общение с кем-то из сотрудников учреждения проходило без видеорегистратора. Мы подходим к колонии – сразу видим видеонаблюдение. Мы заходим в колонию – мы видим сотрудника, которая нас сопровождает, у которого на кармане висит видеорегистратор. То есть мы знаем, что в колонии нас постоянно снимают, постоянно фиксируют наши действия. Поэтому было бы глупо с нашей стороны, со стороны меня или Верзилова кого-то там шантажировать, зная, что за нами ведется видеонаблюдение. Это все полная ерунда, разговор был абсолютно спокойный с начальником колонии, я попыталась понять, что случилось с ним, почему он создал такую, по мнению Нади, нервозную обстановку вокруг ее. Я его попросила перевести Надю в другой отряд, это действительно было, но исключительной по той причине, что в том отряде, где она находилась в тот момент, ей угрожают. Я его просила перевести не в художественную мастерскую, а в любое другое место работы, в том числе, возможно, это была бы художественная мастерская. Просто по той причине, что основные проблемы и основные угрозы у Нади как раз были на месте работы, в швейной бригаде, – сказала адвокат Надежды Толоконниковой Ирина Хрунова.
