У меня нидерландское гражданство, дома я говорю по-голландски, иногда даже сама с собой, я давно живу в Амстердаме. И все-таки есть одна причина, по которой голландцы никогда не будут считать меня полностью своей: я плохо езжу на велосипеде. Я не умею, не теряя равновесия во время езды, в одной руке держать тяжелую сумку с продуктами или разговаривать по мобильному, а все попытки держаться за руки и целоваться, крутя педали, оставлены в молодости, потому что непременно заканчивались падением в придорожные колючки и канавы. С появлением детей мне удалось, наконец, не опасаясь насмешек, пересесть на трехколесный велосипед (с прицепом), и я впервые ощутила неповторимую свободу (в том числе и рук). Теперь я стала полноценным членом общества, где на велосипедах ездят все — от двухлетних до министров на аудиенцию к королю. Последние — в строгих костюмах.

Кевин Харлеман, менеджер крупной коммерческой компании на юге Амстердама, всегда одет с иголочки. На работе у Кевина соблюдается строгий дресс-код. По утрам Кевин надевает дорогой деловой костюм, берет набитый бумагами дипломат и садится на простенький велосипед. Также делает половина сотрудников его компании.

«Я везде езжу на велосипеде — на футбол, в ночной клуб, в магазин, и каждый день — на работу, - говорит Кевин Харлеман. - И делаю это, с одной стороны, из соображений охраны окружающей среды, а с другой - просто для себя, мне так удобнее. На машине дорога забирает столько же времени, приходится парковаться… У меня даже нет лицензии на парковку рядом с домом. На железнодорожной станции рядом с моей работой есть бесплатный гараж для велосипедов — очень удобно. Правда, в жаркий день в деловом костюме нужно ехать помедленнее, иначе слишком вспотеешь. Когда я вижу, что дождь собирается, то сажусь в автобус, потому что если один раз проехаться в костюме под дождем, то нужно прямиком в химчистку».

Более комфортные условия для велосипедистов, чем в Голландии (по уровню инфраструктуры и безопасности) из всех стран Европы созданы только в Дании (согласно данным барометра Европейской федерации велосипедистов), однако если в Дании основным средством передвижения велосипед считают лишь 19 процентов опрошенных, то среди голландцев эта цифра превышает 30 процентов, говорится в отчете Еврокомиссии о будущем транспорта. По мнению Марит Йалинк, голландский секрет — маленькие расстояния между городами, плоский ландшафт и стопроцентная охваченность территории страны велосипедными дорожками. Амстердам на развитие велосипедной инфраструктуры тратит 25 евро на человека в год:

Марит Йалинк, молодая врач больницы при амстердамском Свободном Университете, непогоды не боится: «Так приятно проехаться по городу, когда хорошая погода, и вдоль всех каналов на террасах сидят посетители кафе, на воде качаются лодки. Но и в снег, и в дождь я тоже езжу на работу на велосипеде. У меня есть дождевик — куртка, непромокаемые штаны и такие специальные чехлы на обувь, и даже широкополая шляпа от дождя. И с зонтиком я тоже езжу». Велосипедные прогулки Марит не ограничиваются обычными для жителей столицы маршрутами на работу, в универмаг и вечером в центр города. У Марит два стальных коня — один, старенький, принадлежавший еще ее бабушке, терпит капризы голландской стихии на велопарковке перед домом, второй, стоивший 3300 евро (прошлогодняя модель со скидкой), Марит заботливо поднимает по крутой узкой лестнице на второй этаж. Соседи чертыхаются, но не жалуются — велосипед в Голландии — это как корова в Индии, существо священное:

- Что мне нравится в Голландии больше всего, так это то, что здесь везде можно добраться на велосипеде. Нет такого места в стране, куда нельзя было бы доехать на двух колесах. Навестить бабушку на востоке страны? Нет проблем! День туда, ночую у бабушки, на следующий день обратно. Это примерно в 130 километрах от Амстердама. Разумеется, еду на гоночном велосипеде. Заехать к сестре в город Хеемстеде в 30 километрах от Амстердама? На общественном транспорте — с тремя пересадками, на велосипеде получается быстрее! Или если я хочу съездить в Утрехт, например, в гости к друзьям на выходные, то никогда не еду на поезде. У одной подруги попью кофе, у другой пообедаю, и еду опять домой в Амстердам. Занятия спортом и светская жизнь за один присест!»

- Звучит так, как будто вы — профессиональная велогонщица.

- На эти выходные я отправлюсь в Люксембург, где приму участие в велопробеге на 150 километров по горной местности. В прошлом году я пришла к финишу второй, уступила 20 секунд! В Голландии я часто езжу по 170 километров в день, просто чтобы расслабиться после тяжелой недели больничных дежурств и потренироваться. Недавно я путешествовала на велосипеде по Новой Зеландии, там приходилось большую часть пути ехать прямо по шоссе, рядом с грузовыми фурами, да и в городах велосипедные дорожки прерываются внезапно, выдавливая велосипедистов на проезжую часть. В таких условиях много энергии тратишь на то, чтобы не попасть в происшествие. В Голландии мы можем о безопасности почти не задумываться — велосипедные дорожки у нас есть буквально везде.

- Но все же вы бывали свидетельницей несчастных случаев в Голландии?

- Я сама очень сильно упала прошлым летом. На гоночных велосипедах мы всегда едем плотными группами, чтобы уменьшить сопротивление встречного ветра, и легко зацепиться колесом за соседа, если тот вдруг притормозит на повороте. Гоночные велосипеды, в отличие от городских, очень хрупкие. В окрестностях Амстердама сейчас организуется все больше велопробегов, в каждом принимают участие до десяти тысяч велогонщиков-любителей. Получается, что здесь основная опасность велоспорта — в его массовости. Все эти участники пробегов очень разные по уровню подготовки, едут на разных скоростях, и столкновения неизбежны. С каждым годом количество участников растет, потому что велоспорт — довольно дешевый вид спорта. Стоит вложиться в велосипед, а дальше — только покрышки менять.

Недавно в новостях показывали сюжет о пятидесятилетней женщине, скончавшейся после того, как на нее наехал велосипедист. Велосипедистов здесь побаиваются даже автомобилисты: считается, что на дороге за велосипедистом сохраняется преимущество. Человеку на двух колесах — а иногда на трех, если это грузовой велосипед с прицепом или лежачий, которым может управлять даже инвалид-колясочник, — принято уступать. И даже самые терпеливые амстердамцы раздраженно трезвонят в спины туристам, неспешно разворачивающим карту города, стоя на велодорожке. Отдельная категория — это туристы на велосипедах. Обычно действует правило: видишь группу на одинаковых велосипедах, держи ухо востро.

Говорят, что в Амстердаме существует круговорот велосипедов. Велосипедов здесь больше, чем жителей, и почти у всех хотя бы один раз крали велосипед. Некоторые также не брезгуют за десять евро прикупить краденый. И за мной есть такой грешок. Дело было поздним осенним вечером, в мой самый первый год в Амстердаме. Бездомный под мостом отдал мне велосипед за десять евро. К багажнику были прикручены резинкой чьи-то свежие бутерброды. Было стыдно, но одновременно очень захватывающе. На следующий день во внутреннем дворике я перекрасила свое незаконное приобретение в серебряный цвет.

«Для меня и моих друзей покупать краденый велосипед неприемлемо. Но иногда люди это делают просто потому что ночью опаздывают на последний автобус или поезд, а домой хочется, все подвыпили, и тут подворачивается бездомный с красивым, только что украденным велосипедом за парочку евро — это дешевле, чем поймать такси, - рассказывает Марит Йалинк. - Есть еще и такие, у кого так часто крадут велосипед, что они идут и тоже покупают краденый, и я могу их понять. Мой городской велосипед — самый обычный. Главное — чтобы ничего не бросалось в глаза. Никаких переключателей скоростей и ручных тормозов — их часто снимают. И всегда два замка, даже если забегаешь на пару секунд в магазин, потому что как раз в такие моменты велосипеды часто и крадут».

Из окна Марит виден канал. Я знаю, что под черной водой, на дне, как потонувшие корабли, погребены сотни велосипедов. Так заканчивают свою жизнь многие амстердамские «двухколесники». Раза два в год по каналам проходит баржа с подъемным краном и собирает их покореженные останки.