В июле месяце в российских судах слушаются сразу несколько административных дел в связи с новым законом "об иностранных агентах". После мартовских массовых прокурорских проверок НКО в судах оказались порядка девяти организаций. Четыре из них уже одержали победу – три из Перми и одна из Санкт-Петербурга.
Одновременно с преследованием НКО началось так называемое "дело экспертов". Юристы и экономисты, которые по просьбе Президентского совета по правам человека провели общественную экспертизу второго дела ЮКОСа, оказались под беспрецедентным давлением: ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев в результате покинул страну, обыски прошли на кафедре у главы президентского Совета по правам человека Михаила Федотова, в Следственный комитет была вызвана для дачи показаний бывший судья Конституционного суда Тамара Морщакова, курировавшая в Совете этот проект, а также один из авторов экспертизы Михаил Субботин. Сегодня стало известно, что следователями была допрошена Элла Памфилова.
Но как связаны между собой два этих события: "дело экспертов" и проверки НКО? По странному совпадению, в Москве внимание следователей привлекли организации, которые еще много лет назад получали гранты через Фонд "Открытая Россия", учрежденный акционерами ЮКОСа. Но прямо связал проверки НКО с именем Ходорковского именно генеральный прокурор России Юрий Чайка.
На днях он выступил с докладом в Совете Федерации относительно масштабных прокурорских проверок общественных организаций, полный текст этого выступления приведен на официальной странице ведомства. Прокурором были упомянуты поименно несколько организаций, в том числе Центр правовых и экономических исследований. В одном предложении прокурор заявил, то "Центр безусловно подлежит включению в реестр иностранных агентов" и что финансируется организация "из-за границы при посредничестве скрывшегося от следствия адвоката Ходорковского Дреля".
Иностранное финансирование центра вызвало у прокурора множество вопросов, а неодобрение получила деятельность центра, которая раньше поощрялась: "Представители данной организации на поступающие из-за рубежа средства, происхождение которых по определению вызывает множество вопросов и сегодня является предметом расследования, готовили законопроекты, направленные на либерализацию наказания за экономические преступления, выстраивали связи с высокопоставленными лоббистами органов власти, инициировали круглые столы в Государственной думе и другие публичные мероприятия. Мероприятия согласовывались с официальным представителем Министерства юстиции США, аккредитованным при Посольстве США в России, в некоторых из них он принимал личное участие, а в круглом столе в Государственной думе участвовал совместно с бывшим генеральным прокурором США".
Еще в сентябре в Центре правовых и экономических исследований прошли обыски, конфисковано оборудование. И связано это было не с законом об иностранных агентах, который вступил в силу лишь в ноябре, а, скорее всего, с тем, что один из руководителей Центра правовых и экономических исследований стал автором общественной экспертизы по делу ЮКОСа – это экономист Михаил Субботин.
На днях он опять был вызван в Следственный комитет. Сразу после очередного визита к следователям Михаил Субботин дал интервью Радио Свобода:
Кристина Горелик: Первый раз вы приходили в Следственный комитет в день рождения Михаила Ходорковского, а на этот раз пришли в свой день рождения. Это такой своеобразный вам подарок?
Михаил Субботин: В некотором смысле с чувством юмора у следственных органов все в порядке.
Кристина Горелик: Вас вызывали в Следственный комитет в качестве автора экспертизы по второму делу ЮКОСа, а ваш центр правовых и экономических исследований на днях был упомянут в докладе генерального прокурора...
Михаил Субботин: Причем в такой странной конструкции, процитирую кусочек: "В течение длительного времени НКО способны выполнять все поставленные перед ними иностранными спонсорами задачи, в том числе затрагивающие государственные интересы, приняв решение о самоликвидации, избежать проверки своей деятельности". Рассматривать самоликвидацию как форму ухода от ответственности – это странная штука. Компания затевалась не для того, чтобы самоликвидироваться. Организация была создана для реализации проекта под названием "Верховенство права", была подготовлена концепция реформирования уголовного права в сфере экономики, как часть этой концепции была разработана амнистия по предпринимательским статьям.
Кристина Горелик: И это вам в вину, между прочим, генеральный прокурор поставил.
Михаил Субботин: В вину ставится ровно тогда же, когда проводится амнистия, и президент на питерском форуме говорит о том, что мы сделали большие шаги по гуманизации уголовного законодательства совместно с предпринимательским сообществом и парламентом.
Кристина Горелик: Одна рука не знает, что делает другая?
Михаил Субботин: Я не готов комментировать, но по большому счету то, что сказал Путин в Питере – это политическое завершение "дела экспертов". Процессуально оно продолжается, а политически президент внятно сказал: мною никто не манипулирует, это совместная деятельность органов власти, государства, эксперты выполняют свою функцию, то есть готовят предложения. И все в этом смысле было поставлено на свои места.
Наш центр участвовал в процессе, который назрел. Если есть и рейдерство, и коррупция, значит кого-то грабят, у кого-то отнимают собственность, у кого-то отнимают бизнес. И с этим надо что-то делать, потому что в этих условиях все разговоры об инвестиционном климате повисают в воздухе. В условиях, когда под угрозой находится личная свобода предпринимателя и его собственность, гарантии, которые явно не гарантированы, прошу прощения за тавтологию, то совершенно очевидно, что все остальные вопросы инвестиционного климата, от подключения к энергосетям и кончая налогами – это все меркнет. Если у тебя в конце пути пришли и отобрали бизнес, то бессмысленно затеваться.
Кристина Горелик: А у вас пришли и отобрали организацию...
Михаил Субботин: Она завершила свою деятельность. И генпрокурор Чайка об этом и сказал. Мы самоликвидировались. У нас была альтернатива.
Кристина Горелик: Зарегистрироваться в качестве иностранного агента?
Михаил Субботин: Нет, мы перед собой такой задачи не ставили. В тот момент, когда мы создавали свой центр, мы создавали солидную международную площадку по обмену опытом, по привлечению лучших специалистов в сфере сравнительного правоведения. Если международное сотрудничество у нас отныне называется иностранными агентами, то нас совершенно не устраивает, мы не для того создавали центр. Мы просто ликвидировали ту площадку, которую мы создавали как площадку международного сотрудничества.
Наше НКО ликвидировалось, но это не означает, что, грубо говоря, ликвидировалась та работа, которую мы вели. С точки зрения ведения работы мы еще в марте 2012 года договорились о сотрудничестве с Высшей школой экономики и создали центр внутри этой школы под тем же самым названием. Мы продолжаем ту же самую работу. В том числе эксперты центра принимали участие в подготовке той самой экономической амнистии с Титовым. Поэтому это не означает, что "он весла бросил". Вопрос в другом, что в той форме, в которой нам государство сказало, что это не будет приветствоваться, в отличие от правозащитников, мы говорим: хорошо, мы будем играть в другую форму.
Что касается деятельности центра, то он принимал участие в круглых столах, на этих круглых столах выступали самые разные люди с самыми разными взглядами, туда приглашались представители силовых структур, почти всегда они приходили.
Кристина Горелик: Мероприятия проходили с участием бывшего генерального прокурора США, например, упомянул генпрокурор.
Михаил Субботин: Это отдельная история. Торнберг – это вообще легендарная личность, это все равно что пригласить Дебейки на консультацию к Ельцину. Это человек, который был генпрокурором при двух президентах: при старшем Буше и при Рейгане. У американцев совмещены должности генпрокурора и министра юстиции. А потом он был очень успешным губернатором Пенсильвании, это абсолютно легендарная личность. Это был круглый стол, сто человек в Думе с участием четырех профильных комитетов Государственной думы. Тут даже как-то неловко комментировать слова прокурора Чайки.
Мне это напоминает в последнее время, как Шерлок Холмс знакомился с Ватсоном. Доктор Ватсон его заподозрил в том, что он связан с криминальным миром. Холмс сказал: "Действительно, я связан с криминальным миром, но вы перепутали плюс с минусом. Я не из криминального мира, а я борюсь с ним и изучаю его". В данном случае у меня такое ощущение. Но я надеюсь, что разум восторжествует, и странные интерпретации обычно принятой научной, научно-общественной деятельности войдут в разумное русло. Пока же продолжаются допросы, продолжается выяснение, чем же таким занимались эксперты, обсуждаются вопросы и деятельности центра, и экспертизы для Президентского совета по правам человека, который проводил анализ второго дела Ходорковского.
И, к сожалению, пока остается за кадром самый главный вопрос, что общественная экспертиза – это не процессуальная экспертиза. Об этом часто и очень мельком говорят юристы, потому что для них это абсолютно понятная вещь. Но для широкой публики это вещь не вполне понятная. В одном случае экспертизу назначают процессуальные органы, например суд, в другом случае – общественная организация, как, к примеру, ученый совет какого-нибудь института назначает экспертов для рассмотрения какой-нибудь проблемы или парламентские слушания когда проводятся. Приглашают специалистов, экспертов с определенным именем, для того чтобы они высказали свою точку зрения, то есть высказали свое мнение. Когда начинается преследование за это, то это преследование за высказывание частного мнения и это противодействие профессиональной деятельности, которая у нас защищена Конституцией.
Кристина Горелик: Уезжать не собираетесь?
Михаил Субботин: Упаси бог. Во-первых, я говорил, у каждого своя судьба. Сергей Гуриев на 20 лет моложе, поэтому, как говорила Алексеева, быстрее помру, если примут такие решения жесткие. Но я надеюсь, что здравый смысл восторжествует. Тем более что та работа, которая была выполнена, она по другой линии полностью поощряется государством. Руководитель нашего центра Новикова в марте прошлого года получила грамоту правительства, подписанную президентом Путиным, за разработку ровно тех же кусков "Стратегии 2020".
Кристина Горелик: А в сентябре в Центре прошли обыски.
Михаил Субботин: У каждой организации свои задачки. Одним дали задачку вести расследование, с другой стороны государству нужны разработки по этой теме, потому что невозможно держать бизнес в таком жутком состоянии. Сталкиваются разные интересы, ведомственные интересы, государственные интересы, интересы конкретных лиц, которые ведут расследование. Потому что фактически получилось так, что они ведут расследование ровно против тех людей, которые дали оценку их деятельности, и ровно эти же люди подписывают соответствующее постановление на обыски и так далее. Поэтому тут, с моей точки зрения, чистый конфликт интересов, но так устроена жизнь, что все одновременно происходит. Одновременно за одно и то же можно получить поощрение и преследование.
Я, честно говоря, предложил бы оставить экспертов в покое с их личным мнением. По заявлению Ассоциации независимых экономических аналитических центров, где просто люди развели руками и сказали, что в таких условиях вести экспертную деятельность нельзя, просто нельзя. Это вредно для государства, вредно для руководства страны и совершенно невозможно для тех экспертов, которые такую деятельность осуществляют. Полностью разделяю то заявление, которое ими было сделано.
Так же как социологи меряют состояние общественных настроений, так же как экономисты меряют состояние экономики, так же как врачи меряют состояние пациента, клиента, больного, вот точно так же стрелять в эксперта – это стрелять в Красный крест. Это люди, которые в силу своей неангажированности выступают медиаторами, они приходят и вне зависимости от политических взглядов и так далее говорят, кто болен ОРВИ, у кого проказа и так далее. В данном случае это люди, которые выносят диагноз, поэтому бить по градуснику – это последнее дело.
Кристина Горелик: Правозащитное общество "Мемориал" в Санкт-Петербурге решило пойти другим путем. Они не только не самоликвидировались, но в июне месяце отметили свое 25-летие. Правда, речью Юрия Чайки удивлены не меньше, чем Михаил Субботин. Поэтому опубликовали открытое письмо генеральному прокурору Чайке с требованием опровергнуть информацию о якобы нецелевом расходовании средств "Мемориалом".
Татьяна Косинова, член правления правозащитного общества "Мемориал": Мы требуем, чтобы он заявил, что это ложная информация, которую он сообщил Совету Федерации, и потребовали опровергнуть в СМИ. Мы требуем, чтобы он выступил с опровержением самого себя и сообщил городу и миру подлинную информацию, которая есть в распоряжении прокуратуры. Деньги, которые были получены обществом "Мемориал" на программу заботы о стариках, не только не были израсходованы не по назначению, но все до копеечки были израсходованы по тем пунктам, по которым должны были быть израсходованы. Мы теперь ждем от генпрокурора ответа.
Кристина Горелик: Другими словами, вы считаете, что генпрокурор оклеветал вашу организацию?
Татьяна Косинова: Да, это клевета, сообщение заведомо ложной информации.
Кристина Горелик: Будете в суд подавать?
Татьяна Косинова: Придется, если прокурор в течение месяца не опровергнет сам себя.
Кристина Горелик: Что касается проверок НКО, то в Санкт-Петербурге, насколько я знаю, уже заведено три административных дела в отношении общественных организаций.
Татьяна Косинова: Это две ЛГБТ-организации "Выход" и "Бок о бок" и Центр "Мемориал" в Санкт-Петербурге. И первому, что характерно, прокуратура вынесла представление антидискриминационному центру "Мемориал", нашим коллегам. Поставили в вину, что они готовят для ООН доклад о пытках, мы участвовали в составлении этого доклада. Однако в Петербурге ситуация сложилась в отношении судьбы "Мемориала" на редкость удачно. Судебное решение все, кто с ним знакомился, назвали антипутинским, победой правосудия. Это замечательный документ: вы не правы, прокуроры, исправляйте свои ошибки, а то, что вы нам представили, рассматривать не можем, потому что там нечего рассматривать.
Кристина Горелик: Какая позиция в целом возобладает в отношении НКО, узнаем довольно скоро. Еще предстоят несколько важных судебных процессов в Москве: у организации "Общественный вердикт", у организации "Голос", у организации "Гражданское содействие", у организации "За права человека". Но общий вектор направленности становится ясен: приостанавливается деятельность неугодных организаций, как это было проделано с "Голосом", в некоторых случаях по отдельно взятым организациям возможно принятие независимых решений, как это было в Санкт-Петербурге и в Перми.
А вот в отношении "дела экспертов" все давно ясно: решение может быть только политическим.
Одновременно с преследованием НКО началось так называемое "дело экспертов". Юристы и экономисты, которые по просьбе Президентского совета по правам человека провели общественную экспертизу второго дела ЮКОСа, оказались под беспрецедентным давлением: ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев в результате покинул страну, обыски прошли на кафедре у главы президентского Совета по правам человека Михаила Федотова, в Следственный комитет была вызвана для дачи показаний бывший судья Конституционного суда Тамара Морщакова, курировавшая в Совете этот проект, а также один из авторов экспертизы Михаил Субботин. Сегодня стало известно, что следователями была допрошена Элла Памфилова.
Но как связаны между собой два этих события: "дело экспертов" и проверки НКО? По странному совпадению, в Москве внимание следователей привлекли организации, которые еще много лет назад получали гранты через Фонд "Открытая Россия", учрежденный акционерами ЮКОСа. Но прямо связал проверки НКО с именем Ходорковского именно генеральный прокурор России Юрий Чайка.
На днях он выступил с докладом в Совете Федерации относительно масштабных прокурорских проверок общественных организаций, полный текст этого выступления приведен на официальной странице ведомства. Прокурором были упомянуты поименно несколько организаций, в том числе Центр правовых и экономических исследований. В одном предложении прокурор заявил, то "Центр безусловно подлежит включению в реестр иностранных агентов" и что финансируется организация "из-за границы при посредничестве скрывшегося от следствия адвоката Ходорковского Дреля".
Иностранное финансирование центра вызвало у прокурора множество вопросов, а неодобрение получила деятельность центра, которая раньше поощрялась: "Представители данной организации на поступающие из-за рубежа средства, происхождение которых по определению вызывает множество вопросов и сегодня является предметом расследования, готовили законопроекты, направленные на либерализацию наказания за экономические преступления, выстраивали связи с высокопоставленными лоббистами органов власти, инициировали круглые столы в Государственной думе и другие публичные мероприятия. Мероприятия согласовывались с официальным представителем Министерства юстиции США, аккредитованным при Посольстве США в России, в некоторых из них он принимал личное участие, а в круглом столе в Государственной думе участвовал совместно с бывшим генеральным прокурором США".
Еще в сентябре в Центре правовых и экономических исследований прошли обыски, конфисковано оборудование. И связано это было не с законом об иностранных агентах, который вступил в силу лишь в ноябре, а, скорее всего, с тем, что один из руководителей Центра правовых и экономических исследований стал автором общественной экспертизы по делу ЮКОСа – это экономист Михаил Субботин.
На днях он опять был вызван в Следственный комитет. Сразу после очередного визита к следователям Михаил Субботин дал интервью Радио Свобода:
Кристина Горелик: Первый раз вы приходили в Следственный комитет в день рождения Михаила Ходорковского, а на этот раз пришли в свой день рождения. Это такой своеобразный вам подарок?
Михаил Субботин: В некотором смысле с чувством юмора у следственных органов все в порядке.
Кристина Горелик: Вас вызывали в Следственный комитет в качестве автора экспертизы по второму делу ЮКОСа, а ваш центр правовых и экономических исследований на днях был упомянут в докладе генерального прокурора...
Михаил Субботин: Причем в такой странной конструкции, процитирую кусочек: "В течение длительного времени НКО способны выполнять все поставленные перед ними иностранными спонсорами задачи, в том числе затрагивающие государственные интересы, приняв решение о самоликвидации, избежать проверки своей деятельности". Рассматривать самоликвидацию как форму ухода от ответственности – это странная штука. Компания затевалась не для того, чтобы самоликвидироваться. Организация была создана для реализации проекта под названием "Верховенство права", была подготовлена концепция реформирования уголовного права в сфере экономики, как часть этой концепции была разработана амнистия по предпринимательским статьям.
Кристина Горелик: И это вам в вину, между прочим, генеральный прокурор поставил.
Михаил Субботин: В вину ставится ровно тогда же, когда проводится амнистия, и президент на питерском форуме говорит о том, что мы сделали большие шаги по гуманизации уголовного законодательства совместно с предпринимательским сообществом и парламентом.
Кристина Горелик: Одна рука не знает, что делает другая?
Михаил Субботин: Я не готов комментировать, но по большому счету то, что сказал Путин в Питере – это политическое завершение "дела экспертов". Процессуально оно продолжается, а политически президент внятно сказал: мною никто не манипулирует, это совместная деятельность органов власти, государства, эксперты выполняют свою функцию, то есть готовят предложения. И все в этом смысле было поставлено на свои места.
Наш центр участвовал в процессе, который назрел. Если есть и рейдерство, и коррупция, значит кого-то грабят, у кого-то отнимают собственность, у кого-то отнимают бизнес. И с этим надо что-то делать, потому что в этих условиях все разговоры об инвестиционном климате повисают в воздухе. В условиях, когда под угрозой находится личная свобода предпринимателя и его собственность, гарантии, которые явно не гарантированы, прошу прощения за тавтологию, то совершенно очевидно, что все остальные вопросы инвестиционного климата, от подключения к энергосетям и кончая налогами – это все меркнет. Если у тебя в конце пути пришли и отобрали бизнес, то бессмысленно затеваться.
Кристина Горелик: А у вас пришли и отобрали организацию...
Михаил Субботин: Она завершила свою деятельность. И генпрокурор Чайка об этом и сказал. Мы самоликвидировались. У нас была альтернатива.
Кристина Горелик: Зарегистрироваться в качестве иностранного агента?
Михаил Субботин: Нет, мы перед собой такой задачи не ставили. В тот момент, когда мы создавали свой центр, мы создавали солидную международную площадку по обмену опытом, по привлечению лучших специалистов в сфере сравнительного правоведения. Если международное сотрудничество у нас отныне называется иностранными агентами, то нас совершенно не устраивает, мы не для того создавали центр. Мы просто ликвидировали ту площадку, которую мы создавали как площадку международного сотрудничества.
Наше НКО ликвидировалось, но это не означает, что, грубо говоря, ликвидировалась та работа, которую мы вели. С точки зрения ведения работы мы еще в марте 2012 года договорились о сотрудничестве с Высшей школой экономики и создали центр внутри этой школы под тем же самым названием. Мы продолжаем ту же самую работу. В том числе эксперты центра принимали участие в подготовке той самой экономической амнистии с Титовым. Поэтому это не означает, что "он весла бросил". Вопрос в другом, что в той форме, в которой нам государство сказало, что это не будет приветствоваться, в отличие от правозащитников, мы говорим: хорошо, мы будем играть в другую форму.
Что касается деятельности центра, то он принимал участие в круглых столах, на этих круглых столах выступали самые разные люди с самыми разными взглядами, туда приглашались представители силовых структур, почти всегда они приходили.
Кристина Горелик: Мероприятия проходили с участием бывшего генерального прокурора США, например, упомянул генпрокурор.
Михаил Субботин: Это отдельная история. Торнберг – это вообще легендарная личность, это все равно что пригласить Дебейки на консультацию к Ельцину. Это человек, который был генпрокурором при двух президентах: при старшем Буше и при Рейгане. У американцев совмещены должности генпрокурора и министра юстиции. А потом он был очень успешным губернатором Пенсильвании, это абсолютно легендарная личность. Это был круглый стол, сто человек в Думе с участием четырех профильных комитетов Государственной думы. Тут даже как-то неловко комментировать слова прокурора Чайки.
Мне это напоминает в последнее время, как Шерлок Холмс знакомился с Ватсоном. Доктор Ватсон его заподозрил в том, что он связан с криминальным миром. Холмс сказал: "Действительно, я связан с криминальным миром, но вы перепутали плюс с минусом. Я не из криминального мира, а я борюсь с ним и изучаю его". В данном случае у меня такое ощущение. Но я надеюсь, что разум восторжествует, и странные интерпретации обычно принятой научной, научно-общественной деятельности войдут в разумное русло. Пока же продолжаются допросы, продолжается выяснение, чем же таким занимались эксперты, обсуждаются вопросы и деятельности центра, и экспертизы для Президентского совета по правам человека, который проводил анализ второго дела Ходорковского.
И, к сожалению, пока остается за кадром самый главный вопрос, что общественная экспертиза – это не процессуальная экспертиза. Об этом часто и очень мельком говорят юристы, потому что для них это абсолютно понятная вещь. Но для широкой публики это вещь не вполне понятная. В одном случае экспертизу назначают процессуальные органы, например суд, в другом случае – общественная организация, как, к примеру, ученый совет какого-нибудь института назначает экспертов для рассмотрения какой-нибудь проблемы или парламентские слушания когда проводятся. Приглашают специалистов, экспертов с определенным именем, для того чтобы они высказали свою точку зрения, то есть высказали свое мнение. Когда начинается преследование за это, то это преследование за высказывание частного мнения и это противодействие профессиональной деятельности, которая у нас защищена Конституцией.
Кристина Горелик: Уезжать не собираетесь?
Михаил Субботин: Упаси бог. Во-первых, я говорил, у каждого своя судьба. Сергей Гуриев на 20 лет моложе, поэтому, как говорила Алексеева, быстрее помру, если примут такие решения жесткие. Но я надеюсь, что здравый смысл восторжествует. Тем более что та работа, которая была выполнена, она по другой линии полностью поощряется государством. Руководитель нашего центра Новикова в марте прошлого года получила грамоту правительства, подписанную президентом Путиным, за разработку ровно тех же кусков "Стратегии 2020".
Кристина Горелик: А в сентябре в Центре прошли обыски.
Михаил Субботин: У каждой организации свои задачки. Одним дали задачку вести расследование, с другой стороны государству нужны разработки по этой теме, потому что невозможно держать бизнес в таком жутком состоянии. Сталкиваются разные интересы, ведомственные интересы, государственные интересы, интересы конкретных лиц, которые ведут расследование. Потому что фактически получилось так, что они ведут расследование ровно против тех людей, которые дали оценку их деятельности, и ровно эти же люди подписывают соответствующее постановление на обыски и так далее. Поэтому тут, с моей точки зрения, чистый конфликт интересов, но так устроена жизнь, что все одновременно происходит. Одновременно за одно и то же можно получить поощрение и преследование.
Я, честно говоря, предложил бы оставить экспертов в покое с их личным мнением. По заявлению Ассоциации независимых экономических аналитических центров, где просто люди развели руками и сказали, что в таких условиях вести экспертную деятельность нельзя, просто нельзя. Это вредно для государства, вредно для руководства страны и совершенно невозможно для тех экспертов, которые такую деятельность осуществляют. Полностью разделяю то заявление, которое ими было сделано.
Так же как социологи меряют состояние общественных настроений, так же как экономисты меряют состояние экономики, так же как врачи меряют состояние пациента, клиента, больного, вот точно так же стрелять в эксперта – это стрелять в Красный крест. Это люди, которые в силу своей неангажированности выступают медиаторами, они приходят и вне зависимости от политических взглядов и так далее говорят, кто болен ОРВИ, у кого проказа и так далее. В данном случае это люди, которые выносят диагноз, поэтому бить по градуснику – это последнее дело.
Кристина Горелик: Правозащитное общество "Мемориал" в Санкт-Петербурге решило пойти другим путем. Они не только не самоликвидировались, но в июне месяце отметили свое 25-летие. Правда, речью Юрия Чайки удивлены не меньше, чем Михаил Субботин. Поэтому опубликовали открытое письмо генеральному прокурору Чайке с требованием опровергнуть информацию о якобы нецелевом расходовании средств "Мемориалом".
Татьяна Косинова, член правления правозащитного общества "Мемориал": Мы требуем, чтобы он заявил, что это ложная информация, которую он сообщил Совету Федерации, и потребовали опровергнуть в СМИ. Мы требуем, чтобы он выступил с опровержением самого себя и сообщил городу и миру подлинную информацию, которая есть в распоряжении прокуратуры. Деньги, которые были получены обществом "Мемориал" на программу заботы о стариках, не только не были израсходованы не по назначению, но все до копеечки были израсходованы по тем пунктам, по которым должны были быть израсходованы. Мы теперь ждем от генпрокурора ответа.
Кристина Горелик: Другими словами, вы считаете, что генпрокурор оклеветал вашу организацию?
Татьяна Косинова: Да, это клевета, сообщение заведомо ложной информации.
Кристина Горелик: Будете в суд подавать?
Татьяна Косинова: Придется, если прокурор в течение месяца не опровергнет сам себя.
Кристина Горелик: Что касается проверок НКО, то в Санкт-Петербурге, насколько я знаю, уже заведено три административных дела в отношении общественных организаций.
Татьяна Косинова: Это две ЛГБТ-организации "Выход" и "Бок о бок" и Центр "Мемориал" в Санкт-Петербурге. И первому, что характерно, прокуратура вынесла представление антидискриминационному центру "Мемориал", нашим коллегам. Поставили в вину, что они готовят для ООН доклад о пытках, мы участвовали в составлении этого доклада. Однако в Петербурге ситуация сложилась в отношении судьбы "Мемориала" на редкость удачно. Судебное решение все, кто с ним знакомился, назвали антипутинским, победой правосудия. Это замечательный документ: вы не правы, прокуроры, исправляйте свои ошибки, а то, что вы нам представили, рассматривать не можем, потому что там нечего рассматривать.
Кристина Горелик: Какая позиция в целом возобладает в отношении НКО, узнаем довольно скоро. Еще предстоят несколько важных судебных процессов в Москве: у организации "Общественный вердикт", у организации "Голос", у организации "Гражданское содействие", у организации "За права человека". Но общий вектор направленности становится ясен: приостанавливается деятельность неугодных организаций, как это было проделано с "Голосом", в некоторых случаях по отдельно взятым организациям возможно принятие независимых решений, как это было в Санкт-Петербурге и в Перми.
А вот в отношении "дела экспертов" все давно ясно: решение может быть только политическим.
