Судя по всему, журналист из города Белая Калитва Сергей Азаров как раз из таких вот "неудобных" для власти людей. Опытный журналист, проработавший в местной газете "Перекресток" не один год, он умел даже в полностью подконтрольной властям "районке" показать жизнь такой, какая она есть – без прикрас и глянцевого лоска. Его материалы всегда смотрелись свежо и актуально на фоне сусальных картин благополучия, заказанных местными чиновниками. Сейчас Сергей Азаров является единственным свидетелем по уголовному делу о клевете, но вполне может так случиться, что окажется сначала в роли единственного подозреваемого, а затем и обвиняемого. Вот что рассказывает об этом сам Сергей Азаров:
Последние несколько лет Сергей Азаров тесно сотрудничал с газетой "Уполномочен заявить", издаваемой оппозиционным ростовским журналистом Александром Толмачевым. Но так сам Толмачев уже почти два года содержится в СИЗО по обвинению в вымогательстве, то и издание со временем вынуждено было закрыться. Азаров стал публиковаться в газетах "Преступность и коррупция" и "Наше знамя". Его острые критические публикации в этих изданиях стал перепечатывать сайт http://webkalitva.com. Этот сайт официально не зарегистрирован в качестве СМИ, но называет себя "Независимой интернет-газетой Белокалитвинского района, предоставляющей новости без цензуры".
Возможным поводом для судебного преследования Сергея Азарова стал продолжающийся в районе вот уже несколько месяцев поиск авторов и основателей этого независимого интернет-ресурса, который местные власти считают крайне вредным и клеветническим средством массовой информации. В круг подозреваемых по делу и попал, видимо, и Сергей Азаров. Хотя еще раз подчеркнём, пока он является только свидетелем.
Собственный корреспондент "Независимой газеты" в Ростовской области Мария Бондаренко считает, что подобное давление на отдельных ярких журналистов, имеющих свою собственную точку зрения, отличную от точки зрения властей, есть попытка ограничить профессиональную деятельность журналистов в регионе. Имея такие яркие "примеры" свободы слова, многие стали задумываться: а нужна ли сейчас обществу честная и объективная публицистика?
Мария Бондаренко сама сталкивалась с судебным преследованием за свои публикации, так что знает об этом не понаслышке. Профессиональные сообщества, как правило, живут, как говаривали раньше, по "Гамбургскому счету". То есть все обо всех если и не всё знают, то представление имеют достаточно объективное – ведь следы своей профессиональной деятельности не то что трудно, а просто невозможно скрыть. Газетные и сетевые публикации, теле- и радиорепортажи сразу же становятся достоянием широкой гласности и дают представление о своих авторах абсолютно объективное и полное.
Поэтому не все возникающие у журналистов "проблемы" с законом вызывают в профессиональной среде однозначно консолидированную оценку "атаки на гласность". Даже такие трагические случаи, как смерть того или иного журналиста. Если в подобном случае имеется твердая и обоснованная криминальная составляющая, ни у кого ни рука, ни язык не поднимутся заявить о преступлении против свободы слова.
Но как бы власти и правоохранители ни убеждали коллег в том, что, например, смерть ростовских журналистов Натальи Скрыль и Вячеслава Ярошенко не связаны с их профессиональной деятельностью, сомнения в этом остаются у многих до сих пор, даже спустя много лет. Продолжает Сергей Слепцов – главный редактор газеты "Преступность и коррупция" (первым редактором этого издания как раз и был Вячеслав Ярошенко).
Постановление о проведении на квартире Сергея Азарова обыска "в целях изыскания и изъятия вещественных доказательств по уголовному делу №20130117261" подписал судья Белокалитвинского городского суда Евгений Пирогов. Допустим, глава администрации района Ольга Мельникова (по чьему заявлению и было возбуждено это уголовное дело) искренне заблуждается, когда считает, что все, что написано о ней самой и о ее деятельности как чиновника – это исключительно клевета, но ведь юристам должно быть известно, что клевета – это распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. То есть, если даже вдруг сведения, изложенные тем или иным журналистом в СМИ, окажутся ложными, или даже порочащими честь и достоинство другого лица, или подрывающих его репутацию, это – не клевета. Потому что журналист был в этом убежден. Если же в суде будет доказано, что сведения "не соответствуют и оскорбляют", то автор материала, безусловно, должен ответить по закону, и понести соответствующее наказание. Но, еще раз подчеркнем, это не было клеветой со стороны журналиста.
В данном же случае речь даже не идет о каких-либо конкретных публикациях Сергея Азарова. Так что объективно оценить предъявляемые ему со стороны правоохранителей претензии не то что сложно, а просто невозможно.
Как показывает практика, нелицеприятные оценки работы чиновников сразу вызывают у большинства из них эмоциональные восклицания: "Черный пиар!", "Клевета!" По словам одного из самых известных адвокатов современной России Генри Резника: "Клевета – это заведомо ложное сообщение о человеке. Вообще-то доказать в нормальном суде, что журналист или блогер не ошибся, а твердо знал, что лжет, крайне затруднительно, если вообще возможно. Особенно после постановления пленума Верховного суда РФ о том, что журналист имеет право на преувеличение и даже на разумную провокацию. Подобные случаи только свидетельствуют о недостаточной грамотности судей".
Между тем, начальник отдела дознания Белокалитвинского ОМВД, майор полиции Ирина Фатеева, заполняя протокол во время очередного допроса свидетеля Сергея Азарова, на время задумалась, когда заполняла графу "сведения о судимости": "Не судим?.. Ничего, у нас есть все шансы это исправить". То ли женщина-майор так пошутила (бывает и "черный" юмор у человека), то ли журналист Сергей Азаров уже назначен виновным?
Григорий Бочкарев
Последние несколько лет Сергей Азаров тесно сотрудничал с газетой "Уполномочен заявить", издаваемой оппозиционным ростовским журналистом Александром Толмачевым. Но так сам Толмачев уже почти два года содержится в СИЗО по обвинению в вымогательстве, то и издание со временем вынуждено было закрыться. Азаров стал публиковаться в газетах "Преступность и коррупция" и "Наше знамя". Его острые критические публикации в этих изданиях стал перепечатывать сайт http://webkalitva.com. Этот сайт официально не зарегистрирован в качестве СМИ, но называет себя "Независимой интернет-газетой Белокалитвинского района, предоставляющей новости без цензуры".
Возможным поводом для судебного преследования Сергея Азарова стал продолжающийся в районе вот уже несколько месяцев поиск авторов и основателей этого независимого интернет-ресурса, который местные власти считают крайне вредным и клеветническим средством массовой информации. В круг подозреваемых по делу и попал, видимо, и Сергей Азаров. Хотя еще раз подчеркнём, пока он является только свидетелем.
Собственный корреспондент "Независимой газеты" в Ростовской области Мария Бондаренко считает, что подобное давление на отдельных ярких журналистов, имеющих свою собственную точку зрения, отличную от точки зрения властей, есть попытка ограничить профессиональную деятельность журналистов в регионе. Имея такие яркие "примеры" свободы слова, многие стали задумываться: а нужна ли сейчас обществу честная и объективная публицистика?
Мария Бондаренко сама сталкивалась с судебным преследованием за свои публикации, так что знает об этом не понаслышке. Профессиональные сообщества, как правило, живут, как говаривали раньше, по "Гамбургскому счету". То есть все обо всех если и не всё знают, то представление имеют достаточно объективное – ведь следы своей профессиональной деятельности не то что трудно, а просто невозможно скрыть. Газетные и сетевые публикации, теле- и радиорепортажи сразу же становятся достоянием широкой гласности и дают представление о своих авторах абсолютно объективное и полное.
Поэтому не все возникающие у журналистов "проблемы" с законом вызывают в профессиональной среде однозначно консолидированную оценку "атаки на гласность". Даже такие трагические случаи, как смерть того или иного журналиста. Если в подобном случае имеется твердая и обоснованная криминальная составляющая, ни у кого ни рука, ни язык не поднимутся заявить о преступлении против свободы слова.
Но как бы власти и правоохранители ни убеждали коллег в том, что, например, смерть ростовских журналистов Натальи Скрыль и Вячеслава Ярошенко не связаны с их профессиональной деятельностью, сомнения в этом остаются у многих до сих пор, даже спустя много лет. Продолжает Сергей Слепцов – главный редактор газеты "Преступность и коррупция" (первым редактором этого издания как раз и был Вячеслав Ярошенко).
Постановление о проведении на квартире Сергея Азарова обыска "в целях изыскания и изъятия вещественных доказательств по уголовному делу №20130117261" подписал судья Белокалитвинского городского суда Евгений Пирогов. Допустим, глава администрации района Ольга Мельникова (по чьему заявлению и было возбуждено это уголовное дело) искренне заблуждается, когда считает, что все, что написано о ней самой и о ее деятельности как чиновника – это исключительно клевета, но ведь юристам должно быть известно, что клевета – это распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. То есть, если даже вдруг сведения, изложенные тем или иным журналистом в СМИ, окажутся ложными, или даже порочащими честь и достоинство другого лица, или подрывающих его репутацию, это – не клевета. Потому что журналист был в этом убежден. Если же в суде будет доказано, что сведения "не соответствуют и оскорбляют", то автор материала, безусловно, должен ответить по закону, и понести соответствующее наказание. Но, еще раз подчеркнем, это не было клеветой со стороны журналиста.
В данном же случае речь даже не идет о каких-либо конкретных публикациях Сергея Азарова. Так что объективно оценить предъявляемые ему со стороны правоохранителей претензии не то что сложно, а просто невозможно.
Как показывает практика, нелицеприятные оценки работы чиновников сразу вызывают у большинства из них эмоциональные восклицания: "Черный пиар!", "Клевета!" По словам одного из самых известных адвокатов современной России Генри Резника: "Клевета – это заведомо ложное сообщение о человеке. Вообще-то доказать в нормальном суде, что журналист или блогер не ошибся, а твердо знал, что лжет, крайне затруднительно, если вообще возможно. Особенно после постановления пленума Верховного суда РФ о том, что журналист имеет право на преувеличение и даже на разумную провокацию. Подобные случаи только свидетельствуют о недостаточной грамотности судей".
Между тем, начальник отдела дознания Белокалитвинского ОМВД, майор полиции Ирина Фатеева, заполняя протокол во время очередного допроса свидетеля Сергея Азарова, на время задумалась, когда заполняла графу "сведения о судимости": "Не судим?.. Ничего, у нас есть все шансы это исправить". То ли женщина-майор так пошутила (бывает и "черный" юмор у человека), то ли журналист Сергей Азаров уже назначен виновным?
Григорий Бочкарев
