Владимир Путин, комментируя ситуацию с Эдвардом Сноуденом, который, согласно официальной версии, остается уже больше недели в транзитной зоне московского аэропорта Шереметьево, отрицал, что российские спецслужбы наладили контакты с бывшим внештатным сотрудником американского Агентства национальной безопасности.
Еще до того, как Сноуден отозвал свою просьбу о предоставлении убежища в России, Путин сказал, что условием для этого является "прекращение деятельности против наших американских партнеров", добавив следующее: "Как бы странно это ни звучало из моих уст". В том же выступлении Путин сказал, что "Россия никогда, никого и никуда не выдает и выдавать не собирается. И нам никто никого никогда не выдавал".
В чем логика подобных заявлений? Свое мнение по этому поводу в интервью Радио Свобода высказывает независимый политолог, эксперт в области международной политики Юрий Федоров:
– Во-первых, тут я вижу некоторую фактическую неточность. Потому что Россия, судя по всем заявлениям, не выдает своих граждан. Есть такое даже положение, если я не ошибаюсь, законодательное. А вот "никого" – это значит в том числе и граждан иностранных государств. Тут, я думаю, что Путин просто не очень хорошо знаком с российским правом и международным правом. Другое дело, что Россия может не выдавать людей, которым она дала политическое убежище. Это верно. Как любое государство, которое дало кому-то из иностранцев политическое убежище, Россия не выдает этого человека той стране, которая требует его возвращения или экстрадиции.
Второе очень странное заявление о том, что Сноуден не должен работать против американских партнеров. Кого Путин имел в виду? ЦРУ, Агентство национальной безопасности или американское правительство? Сказать очень трудно. Судя по прошлому Путина, по его началу карьеры, я думаю, что он имел в виду разведывательное сообщество США. И опять-таки здесь возникает вопрос: что делал Сноуден на территории России в течение тех дней, которые он провел (якобы или точно) в транзитной зоне Шереметьево? Кто работал с ним? Кто имел доступ к его компьютеру, в котором содержалась или не содержалась информация весьма деликатного свойства относительно деятельности ЦРУ или АНБ?
Вообще, в деле Сноудена масса загадок. Например, почему он не улетел в Гавану тогда, когда он собирался, сразу после прилета в Москву. Кто его задержал? Задержался ли он сам или его вынудили задержаться? Тут вопрос открытый. У каждого могут быть свои точки зрения.
– То есть вам не кажутся правдоподобными заявления Путина о том, что Сноуден не сотрудничает с российскими спецслужбами, что они не вступают в контакт?
– Честно говоря, мне в это не верится. Правда, я знаю о спецслужбах в основном по романам Ле Карре. Я думаю, что российские органы безопасности или разведывательные службы уже давно со Сноуденом поработали. Может быть, в первые дни, когда он попал в Россию. Иначе мне очень трудно объяснить все перипетии его пребывания на российской территории. Я бы не удивился этому, потому что такова природа спецслужб. Тут ничего не сделаешь. Так они устроены, так они работают. Наверное, так работают все более-менее серьезные разведки мира. Если бы сотрудники ФСБ России не поработали со Сноуденом, я думаю, что им записали бы "неполное служебное соответствие". Но это мои догадки. Потому что рассуждать на эту тему очень интересно, приятно, но факты мы никогда не узнаем.
– На ваш взгляд, эта история со Сноуденом Путина раздражает, он хотел бы поскорее урегулировать эту ситуацию? Или же он видит, как извлечь выгоду для себя, и действует в этом направлении? И именно поэтому пребывание Сноудена в транзитной зоне Шереметьево продолжается уже так долго?
– Есть такая поговорка: "Был бы я царем..." Если бы я был на месте Путина, я бы, конечно, отправил Сноудена первым же рейсом в США. Это принесло бы массу плюсов политических, пропагандистских, каких угодно. Путин бы зарекомендовал себя надежным партнером США, который не будет пользоваться теми трудностями, которые возникают у американцев в связи с тем или иным сюжетом, будь то Ассанж, Сноуден или что-то в этом духе. Но, судя по всему, президент России решил воспользоваться этими американскими трудностями для того, чтобы что-то получить. Что он получил, я не знаю. Думаю, что ничего, кроме раздражения в американской политической и бюрократической элите. Даже от американского общественного мнения Путин ничего не получил.
Он получил несколько минусов. Теперь ему поздно делать что-то. Потому что есть подозрения относительно того, что все, что могли выкачать из Сноудена, уже выкачали. Теперь его, конечно, можно отдавать, но смысла в этом особого нет. Поэтому Путин сейчас оказался в сложном положении. Ему, наверное, не хочется особенно портить себе имидж в глазах американской, да и не только американской политической элиты. Но, с другой стороны, он находится под давлением тех кругов в России, которые требуют предоставить Сноудену убежище или вообще как-то о нем позаботиться, исключительно с одной целью: для того чтобы вставить палки в колеса США, позлорадствовать относительно тех трудностей, с которыми столкнулись американцы.
Я бы подчеркнул еще одну мысль. Путин как профессиональный разведчик, конечно, испытывает какую-то солидарность с американским ЦРУ, которое оказалось в сложном положении. Он прекрасно понимает, я думаю, что нельзя исключать, что американцы ответят чем-то похожим. Представьте себе, что где-нибудь в транзитной зоне аэропорта Даллас окажется какой-то гражданин России, который будет, с основанием на то или без, говорить, что у него есть масса секретов российского ФСБ. Конечно, это неприятно. И он понимает, что такие вещи могут произойти.
– И какой выход из сложившейся ситуации (если исключить выдачу Сноудена США) вы видите для Путина лучшим?
– Наилучший выход для него – "сплавить" Сноудена куда-нибудь в Эквадор, на Кубу, в Венесуэлу, в Северную Корею. В любую страну, которая его согласится принять. Но я не уверен, что есть такие страны сегодня.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
Еще до того, как Сноуден отозвал свою просьбу о предоставлении убежища в России, Путин сказал, что условием для этого является "прекращение деятельности против наших американских партнеров", добавив следующее: "Как бы странно это ни звучало из моих уст". В том же выступлении Путин сказал, что "Россия никогда, никого и никуда не выдает и выдавать не собирается. И нам никто никого никогда не выдавал".
В чем логика подобных заявлений? Свое мнение по этому поводу в интервью Радио Свобода высказывает независимый политолог, эксперт в области международной политики Юрий Федоров:
– Во-первых, тут я вижу некоторую фактическую неточность. Потому что Россия, судя по всем заявлениям, не выдает своих граждан. Есть такое даже положение, если я не ошибаюсь, законодательное. А вот "никого" – это значит в том числе и граждан иностранных государств. Тут, я думаю, что Путин просто не очень хорошо знаком с российским правом и международным правом. Другое дело, что Россия может не выдавать людей, которым она дала политическое убежище. Это верно. Как любое государство, которое дало кому-то из иностранцев политическое убежище, Россия не выдает этого человека той стране, которая требует его возвращения или экстрадиции.
Второе очень странное заявление о том, что Сноуден не должен работать против американских партнеров. Кого Путин имел в виду? ЦРУ, Агентство национальной безопасности или американское правительство? Сказать очень трудно. Судя по прошлому Путина, по его началу карьеры, я думаю, что он имел в виду разведывательное сообщество США. И опять-таки здесь возникает вопрос: что делал Сноуден на территории России в течение тех дней, которые он провел (якобы или точно) в транзитной зоне Шереметьево? Кто работал с ним? Кто имел доступ к его компьютеру, в котором содержалась или не содержалась информация весьма деликатного свойства относительно деятельности ЦРУ или АНБ?
Вообще, в деле Сноудена масса загадок. Например, почему он не улетел в Гавану тогда, когда он собирался, сразу после прилета в Москву. Кто его задержал? Задержался ли он сам или его вынудили задержаться? Тут вопрос открытый. У каждого могут быть свои точки зрения.
– То есть вам не кажутся правдоподобными заявления Путина о том, что Сноуден не сотрудничает с российскими спецслужбами, что они не вступают в контакт?
– Честно говоря, мне в это не верится. Правда, я знаю о спецслужбах в основном по романам Ле Карре. Я думаю, что российские органы безопасности или разведывательные службы уже давно со Сноуденом поработали. Может быть, в первые дни, когда он попал в Россию. Иначе мне очень трудно объяснить все перипетии его пребывания на российской территории. Я бы не удивился этому, потому что такова природа спецслужб. Тут ничего не сделаешь. Так они устроены, так они работают. Наверное, так работают все более-менее серьезные разведки мира. Если бы сотрудники ФСБ России не поработали со Сноуденом, я думаю, что им записали бы "неполное служебное соответствие". Но это мои догадки. Потому что рассуждать на эту тему очень интересно, приятно, но факты мы никогда не узнаем.
– На ваш взгляд, эта история со Сноуденом Путина раздражает, он хотел бы поскорее урегулировать эту ситуацию? Или же он видит, как извлечь выгоду для себя, и действует в этом направлении? И именно поэтому пребывание Сноудена в транзитной зоне Шереметьево продолжается уже так долго?
– Есть такая поговорка: "Был бы я царем..." Если бы я был на месте Путина, я бы, конечно, отправил Сноудена первым же рейсом в США. Это принесло бы массу плюсов политических, пропагандистских, каких угодно. Путин бы зарекомендовал себя надежным партнером США, который не будет пользоваться теми трудностями, которые возникают у американцев в связи с тем или иным сюжетом, будь то Ассанж, Сноуден или что-то в этом духе. Но, судя по всему, президент России решил воспользоваться этими американскими трудностями для того, чтобы что-то получить. Что он получил, я не знаю. Думаю, что ничего, кроме раздражения в американской политической и бюрократической элите. Даже от американского общественного мнения Путин ничего не получил.
Он получил несколько минусов. Теперь ему поздно делать что-то. Потому что есть подозрения относительно того, что все, что могли выкачать из Сноудена, уже выкачали. Теперь его, конечно, можно отдавать, но смысла в этом особого нет. Поэтому Путин сейчас оказался в сложном положении. Ему, наверное, не хочется особенно портить себе имидж в глазах американской, да и не только американской политической элиты. Но, с другой стороны, он находится под давлением тех кругов в России, которые требуют предоставить Сноудену убежище или вообще как-то о нем позаботиться, исключительно с одной целью: для того чтобы вставить палки в колеса США, позлорадствовать относительно тех трудностей, с которыми столкнулись американцы.
Я бы подчеркнул еще одну мысль. Путин как профессиональный разведчик, конечно, испытывает какую-то солидарность с американским ЦРУ, которое оказалось в сложном положении. Он прекрасно понимает, я думаю, что нельзя исключать, что американцы ответят чем-то похожим. Представьте себе, что где-нибудь в транзитной зоне аэропорта Даллас окажется какой-то гражданин России, который будет, с основанием на то или без, говорить, что у него есть масса секретов российского ФСБ. Конечно, это неприятно. И он понимает, что такие вещи могут произойти.
– И какой выход из сложившейся ситуации (если исключить выдачу Сноудена США) вы видите для Путина лучшим?
– Наилучший выход для него – "сплавить" Сноудена куда-нибудь в Эквадор, на Кубу, в Венесуэлу, в Северную Корею. В любую страну, которая его согласится принять. Но я не уверен, что есть такие страны сегодня.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
