Александр Генис: Сегодня мы с ведущим нашего “Кинообозрения” обсудим творчество виднейшего драматурга англоязычного мира Мартина Мак-Дона, который в последние годы все чаще меняет сцену на экран.

Андрей Загданский: После первой картины, которую я увидел, полнометражного фильма Мартина Мак-Дона.

Александр Генис: Он довольно популярный драматург, во многих русских театрах сейчас ставят его пьесы. Он сейчас самый популярный драматург в английских театрах, на самом деле он добился потолка, перенял пальму первенства у Стоппарда, и теперь он такая звезда.

Андрей Загданский: Он очень красивый внешне мужчина, очень яркая у него внешность.

Александр Генис: Мак-Дона - человек оригинальный, потому что он не просто ирландец, а он ирландец утрированный. Он умеет говорить на двух языках — на английском и на ирландском, который не понимают даже англичане, и этим он пользуется для своих пьес. Первый раз, когда я смотрел его пьесу — это была «Королева красоты», я не понял ничего. Но это вполне понятно — кто я такой? Половина зала не могли понять, а половина - хохотали как сумасшедшие. Это были ирландцы-американцы. Это был специальный юмор для ирландской аудитории. Он непревзойденный автор комикования, связанного с языком, что и в фильмах происходит.

Андрей Загданский: Что говорит о хорошей литературе. Возвращаемся к его новой картине, которая называется «Семь психопатов» и которую вообще я ждал. Потому что предыдущий фильм «Брюгге» или «Лечь на дно в Брюгге», как перевели по-русски, с моей точки зрения, не очень удачно, неправильно, перегиб. Потому что Брюгге для нас является красоты рафинированной средневековой.

Александр Генис: И для фильма тоже. «Брюгге» играет важнейшую роль в сюжете развития фильма, потому что сказка, это красота, это утопия.

Андрей Загданский: Именно это является чистилищем, именно воплощение красоты является преддверием ада. А когда «Лечь на дно в Брюгге», то Брюгге превращается в городок, в одно из мест на карте, он теряет свой метафорический символ. Поэтому неправильный перевод, с моей точки зрения. Семь— магическое число в кинематографе, потому что у нас была «Великолепная семерка», «Семь самураев», теперь у нас есть «Семь психопатов», которых на самом деле не семь, а шесть, что очень важно, потому что психопат номер один оказывается психопатом последним - седьмым, они замыкаются — это шесть психопатов и автор, что уже очень похоже на Пиранделло «Шесть персонажей в поисках автора», которые появляются и управляют процессом.

Александр Генис: То есть это персонажи, оторвавшиеся от литературы.

Андрей Загданский: Приблизительно то же самое происходит в фильма у Мак-Дона, который драматург и наверняка, я подозреваю, Пиранделло читал. Во многих его вещах обязательно существует игра не только на слове, но и игра с театральными знаками, с театральными историями.

Александр Генис: Этот фильм, в первую очередь, хорошо придуман как драматургическое произведение, потому что он очень экономный, в нем нет лишних, отвлекающих нас от сюжета поворотов и все кончается там, где начинается. То есть, как и положено в хорошей пьесе ружье все-таки стреляет.

Андрей Загданский: Все ружья стреляют и все психопаты являются настоящими психопатами, никто из них в настоящую жизнь не возвращаются. Но многие пишут об этой картине, что она сделана в ключе Тарантино.

Александр Генис: Вы знаете, это вообще большая проблема с Тарантино. Тарантино настолько популярный автор, настолько революционная была его картина «Бульварное чтиво», что теперь все говорят: это - под Тарантино. Но это несправедливо по отношению к Мак-Дона, потому что у него есть собственный стиль. Разница, по-моему, очень велика. Дело в том, что Мак-Дона своих гангстеров, свое насилие использует совсем в других целях. Для него это способ исследования психологической реальности. Та психологическая реальность, которая абсолютно не интересует Тарантино, он автор другого плана, тут никакого Чехова вам не будет. А у Мак-Дона существует, как и в этом фильме, проблема психологии. И в этом отношении странное сюрреалистическое сюжетное построение все равно замыкается на психологии главного героя, который пытается подняться над гангстерами, пытается быть пацифистом в мире, где происходит насилие, и видит, какое безумие его окружает, которое он сам, собственно говоря, спровоцировал, потому он является источником сюжета. И это делает фильм крайне зыбким, потому что мы не понимаем, где реальность настоящая, где реальность вымышленная. И вот эти прыжки, как у Пиранделло между реальностью одной и реальностью другой, и содержат конфликт фильма.

Андрей Загданский: Вы знаете, я с вами абсолютно согласен, мне кажется, у вас очень точное замечание о том, что у Мак-Доны действительно есть психологический интерес, у него есть исследования характера. Его писатель - такой попивающий ирландец.

Александр Генис: Трудно представить себе ирландца не пьющего.

Андрей Загданский: Попивающий ирландец эволюционирует, двигается сам в своем развитии - это некоторая эволюция характера главного героя, он же автор. У Тарантино нет никаких эволюций, нет никаких психологических тонкостей, они карикатурные, абсолютно придуманные персонажи.

Александр Генис: Это хорошее слово — карикатура. Потому что там, где карикатура у Тарантино, как в мультфильме явно утрированные персонажи, то здесь не карикатура, а эксцентрики. Собственно говоря, в этом заключается сюжет фильма. Автору сценария нужны странные люди, он дает объявление в газету, объявление в газете появляется, приходят странные люди, мягко говоря, те самые психопаты. Эта любовь к эксцентрике характерна для английской, британской литературы и, конечно, Мак-Дона гуляет по буфету с этими эксцентриками.

Андрей Загданский: О да, гуляет по буфету, и актеры гуляют по буфету. Опять же, что похоже на Тарантино — это тот восторг, тот кайф, с которым актеры снимаются у Мак-Доны. Например, Кристофер Уокен, которого знают все, и он - воплощение странного персонажа от которого всегда ждешь какого-то эксцентричного, странного, неожиданного поведения, и он здесь странный, но еще более странный, чем обычно, он странный по-другому.

Александр Генис: Ему дали совершенно потрясающую роль — он мстящий квакер, то есть квакер-убийца, что может быть более странным. Но так происходит со всеми персонажами Мак-Дона, потому что он любит делать несовместимое. Например, главный гангстер у него, главный негодяй, клейма негде ставить, кто это такой — это гангстер, который больше всего на свете любит свою собачку. И собачка играет огромную роль в фильме. Причем Мак-Дона сказал, что было очень сложно с собакой, потому что общества защиты животных тщательно следили за тем, чтобы они не обидели собаку, пришлось несколько раз переписывать сценарий, потому что собачка не должна была испытывать никаких стрессов. И в этом фильме, конечно, она является сюжетным зерном, из которого прорастают все бесконечные смешные, сумасшедшие конфликты картины.

Андрей Загданский: Изначально замысел фильма совершенно замечательный, очень смешной, потому что наши герои крадут собак регулярно, этим мирно делают свои деньги.

Александр Генис: И потом возвращают за вознаграждение. Кстати, ситуация из Швейка, если вы помните.

Андрей Загданский: Абсолютно, все верно. Все было хорошо до тех пор, пока они не нарвались на эту собачку из запретного города, и началась вся эта пирамида, все домино начало падать, началась цепочка неприятностей.

Александр Генис: Потому что собачка принадлежит главному гангстеру, который пытался ее вернуть.

Андрей Загданский: Вы знаете, фильм принес мне удовольствие, я его смотрел с удовольствием, он смешной, жизнерадостный и, опять же, кровавый. Но у меня по сравнению с «Брюгге» осталось некоторое разочарование: я от автора предыдущего фильма ожидал чего-то большего. Мне показался этот фильм очень легким, формально хорошо сделанным, быстрым, темповым, хорошо сыгранным, хорошо снятым, но планка моих ожиданий была выше.

Александр Генис: То, что вы говорите, подходит к водевилю. Это все ловко сделано и хорошо придумано. Я согласен с тем, что никакой большой мысли как у Тарантино мы здесь не найдем, но это очень здорово сделано с драматургической точки зрения. Вы знаете мою слабость: я абсолютно убежден, что хорошее кино начинается с хорошего сценария, не с актеров, не с режиссеров, а с хорошего сценария. Я от Мак-Дона ждал очень многого, потому что, обратите внимание — началась экспансия Мак-Дона. Он снимал сначала в Англии, потом в Европе, а теперь перебрался в Голливуд. И я жду от него очень многого теперь на американской голливудской территории, ему есть, где порезвиться.

Андрей Загданский: Пожелаем ему удачи.