Разговор Арджуны и Кришны накануне великой битвы при Курукшетре читают уже много веков самые разные люди. При этом совершенно неважно, когда и где эта битва произошла; кажется, здесь мы видим главное отличие индуистского подхода к прошлому (и "истории", которую иначе, как "дистиллятом забродившего прошлого", не назовешь) от западного. Вообразим себе разговор царя Леонида с Зевсом накануне Фермопил. Или "Черного принца" с Христом перед сражением при Пуатье. Или – что уж там! – неспешную беседу Наполеона с Гегелем туманным утром 18 июня 1815 года у бельгийского селения Ватерлоо. В последних трех случаях место и время будут играть ничуть не меньшую роль, нежели содержание разговора. Да и что мог бы сказать Зевс Леониду? "Такова судьба, следуй же ей", – наверное, нечто в этом роде. Что касается Пуатье, средневековый Иисус, думаю, был бы недоволен самой перспективой кровопролития, учиняемого английским и французским королями (второй из них вообще числился по разряду "христианнейших"). Ну а Гегель, этот пророк Абсолютного Духа… Что он мог сказать… Поместим на его место Маркса: тот наверняка насоветовал бы попристальнее присмотреться к собственному маршалу Груши и не сбрасывать со счетов упрямого, как бульдог, пруссака Блюхера.

В общем, "Бхагавад-Гита" дает нам действительно важный пример отличия индуистского мировоззрения от условного "западного". Впрочем, наш гипотетический разговор спартанского царя и главного олимпийца имеет нечто общее – понятие судьбы. Другое дело, как индуисты и античные греки классического периода относились к этой "судьбе"; впрочем, о сходствах и различиях древнеиндийской и древнегреческой философий у Пятигорского пойдет речь в одной из дальнейших свободовских аудиолекций. Придет время, и это рассуждение философа будет в твоем распоряжении, дорогой читатель/слушатель. Сейчас же обращу внимание на одну деталь: чтение "Бхагавад-Гиты" происходит всегда – тысячу лет назад, сто, десять, сейчас, завтра. И разговор Арджуны с Кришной тоже ведь ведется все время, в каждое из мгновений нашего мира. Все дело в том, что согласно индуизму наш мир существует лишь в нашем сознании, точнее – существует лишь наше сознание, Я, Атман (я сильно огрубляю, конечно, суть древнеиндийской философии). Этим индуизм отличается от порожденного им буддизма – в последнем никакого Я тоже нет. Пожалуй, индуизм представляется несколько более оптимистической версией, не так ли?

То, что происходит всегда, в любое мгновение существования мира, есть событие мифа. Перед нами мифологическое время, полностью противоположное времени историческому, линейно направленному вперед. Говорят, время мифа циклично – это так; однако между "временем мифа" (то есть каждого мифа, взятого в отдельности) и "мифологическим временем" (то есть временем, включающем в себя все мифы в их цикличном повторении) есть, как мне кажется, разница. Мифологическое время – вечное настоящее, где разом происходит всё, протекают все времена всех отдельных мифов. Скажем, в тот самый момент, когда я пишу эти строки, Арджуна вопрошает Кришну о предстоящем сражении, а Орфей пытается вывести Эвридику из подземного царства. Через полчаса, когда я завершу этот текст, они будут заниматься тем же самым. И так всегда. Вот это "всегда" и есть "мифологическое время" (да простит меня читатель/слушатель за дилетантские рассуждения. Настоящий разговор о мифе и времени – в книге Пятигорского "Мифологические размышления. Лекции по феноменологии мифа").

Перед тем, как перейти к, собственно, беседе Александра Моисеевича о "Бхагавад-Гите", еще одно небольшое замечание. Речь ведь в этой великой книге идет о войне. О смерти. Об убийстве, в том числе друзей, знакомых и родственников. Обратите внимание, насколько то, что говорит Кришна, отличается от наших как бы гуманистических представлений. Дело, конечно, не в жестокости древних по сравнению с просвещенными нами. Надо понимать, что разговор там ведется о неизбежном – и о том, как с этим неизбежным жить, как о нем думать.

И совсем уже маленькое замечание. Первое переложение "Бхагавад-Гиты" на русский сделал известный масон и просветитель Николай Иванович Новиков. Книга издана в его же типографии в 1788 году.

Первая из двух бесед Александра Пятигорского (по-прежнему под псевдонимом "Андрей Моисеев") о "Бхагавад-Гите" прозвучала в эфире Радио Свобода 11 февраля 1975 года. Я сознательно пошел на небольшое нарушение изначальной хронологии разговоров Пятигорского о древних философиях. Через несколько выпусков рубрики мы вернемся к январю 1975 года и к разговорам о Сократе, Платоне и Пифагоре, которые сейчас перескочили.



Проект "Свободный философ Пятигорский" готовится совместно с Фондом Александра Пятигорского. Благодарим руководство Фонда и лично Людмилу Пятигорскую за сотрудничество. Все выпуски доступны здесь.

P.S. Напоминаю, этот проект был бы невозможен без архивиста "Свободы" Ольги Широковой, являющейся соавтором всего начинания.