Сегодня представители следственных органов подтвердили, что единственной версией покушения на жизнь художественного руководителя балета Большого театра Сергея Филина остаются действия танцовщика Павла Дмитриченко. Данными о том, что за Дмитриченко – как полагают, организовавшем преступление, – стоят другие лица, следствие не располагает. Это решительная реакция московской полиции на обращенное к руководству России открытое письмо сотрудников Большого театра, потребовавших продолжать расследование с целью выявления всей преступной цепи. Существует ли она? – достоверных сведений нет.
Ситуацию анализирует театральный критик Марина Тимашева, в прошлом – ведущая российского часа программы РС "Поверх барьеров".
– Обстановка в Большом театре много лет оставалась не очень благополучной. Просто до поры до времени было не принято мести сор из избы. В советскую эпоху правления Юрия Григоровича все казалось замечательным: Большой театр, витрина, великие спектакли великого балетмейстера с участием совершенно фантастических артистов. Но по прошествии лет мы читаем книгу Майи Плисецкой, в которой она даже имени и фамилии Григоровича не упоминает, называя его уничижительными словами, рассказывая жуткие истории эпохи его правления. Теперь известно, как он увольнял людей из Большого театра. Потом пришла пора самого Григоровича, когда, не слишком церемонясь, уволили и его. К власти пришел Владимир Васильев, главным дирижером тогда же стал великий маэстро Геннадий Рождественский. И Васильева уволили безобразно, в одночасье, так, что онн узнал о своей судьбе из газет. Бытовали разные формы административных и творческих конфликтов и скандалов. Но до такой дикости, чтобы покушаться на жизнь человека, – такого прежде не происходило.
С другой стороны, я считаю, что рыба гниет с головы, а "голова" Большого театра гниет уже много лет. Этот процесс начался задолго до назначения нынешнего директора Большого театра Анатолия Иксанова. Но сейчас, поскольку ситуация в театральном мире все больше описывается в терминах шоу-бизнеса, то и методы сведения счетов изменились.
– Речь идет о каких-то чрезвычайных особенностях балетной жизни, творческих столкновений, амбиций и интриг внутри конкретного коллектива? Или ситуация, о которой вы говорите, традиционна для театрально-балетной среды?
– Отчасти этому, конечно, можно найти какие-то объяснения в самой деятельности танцоров. Срок жизни в профессии у танцовщиков очень короткий, на пенсию они выходят очень рано. Если ты не получил яркую роль в Большом или в каком-нибудь другом балетном театре сразу, то считай, что пропал – будешь сидеть в кордебалете, в лучшем случае выходить в каких-то "четверках", "пятерках" или "восьмерках". С другой стороны, я не знаю ни одного театра, в котором бы происходило то, что в Большом. Говорят же "маленькие детки – маленькие бедки, а большие дети – это большие беды". Видимо, само название Большого театра определенным образом сказывается на его жизни.
– Что конкретно вы имеете в виду: проблему менеджмента, неумение руководства грамотно "расставлять" танцовщиков и балерин? Или речь идет о проблемах другого рода?
– Все рвутся в Большой театр. Конкуренция в Большом театре значительно выше, чем в других коллективах, включая, думаю, и Мариинский театр.
Все-таки Большой театр – это испокон веков что-то существенное, очень важное. Кроме того, в Мариинском театре всем правит Валерий Гергиев. Я думаю, что это правление – очень жесткое, у него не забалуешь. Так что беда Большого – конечно, проблема менеджмента, и не сегодня она возникла.
Вспомним, что происходило в последние годы, допустим, эпизод, когда завтруппой балета Большого театра Геннадий Янин был отстранен от должности очень быстро, поскольку в интернет выбросили компромат, фотосессию оргии, в которой якобы он участвовал. Но давайте зададим вопрос – если Геннадий Янин в этом не участвовал, зачем тогда было его отстранять от должности? А если участвовал, то неужели руководство Большого театра не знало о том, что человек, занимающий такой высокий пост, ведет себя неподобающим образом? Или другой пример: безостановочные конфликты с Николаем Цискаридзе. Они начались, видимо, задолго до ремонта Большого театра, но в связи с этим ремонтом как-то особенно выявились. Цискаридзе с очень резкой критикой обрушился на руководство Большого театра именно в связи с этим ремонтом. Что бы сделал грамотный менеджер? Либо промолчал бы, либо призвал независимых экспертов, архитекторов и реставраторов, чтобы они противостояли Цискаридзе. А Иксанов стал раздувать скандал и на фоне этой ситуации пробовал вообще вытеснить Цискаридзе из театра. Все время складывается такое ощущение, что они как будто бы провоцируют скандал вместо того, чтобы его замять.
– Пожалуй, отличие ситуации вокруг несчастья с Сергеем Филиным от прежних скандалов связано с тем, что сейчас нанесен чувствительный удар по престижу Большого театра. Может все это кончится тем, что Владимир Путин назначит бывшего генерала ФСБ руководить Большим? Тогда все будут танцевать, как нужно.
– Это вы хорошо придумали, я сама такую версию не рассматривала. В общем-то, в Большом и сейчас танцуют, надо сказать, как нужно, хотя ведут себя недолжным образом. Хотя и тут большой вопрос – кто именно ведет себя не так, как должно. Если мы считаем, что следствие во всем право и в том, что произошло с Сергеем Филиным, виноват артист балета Большого театра (я не склонна выносить таких суждений прежде, чем суд вынесет приговор), тогда – да, этот конкретный артист ведет себя неподобающим образом. Но 300 сотрудников Большого театра, которые написали письмо не то чтобы в его защиту, но, по крайней мере, демонстрируя цеховую и человеческую солидарность – в некотором смысле, я думаю, выражая протест против действий руководства Большого театра, – разве они вели себя дурно или некрасиво?
– Тем не менее кадровые перестановки в руководстве, очевидно, неизбежны? Есть ли в московском балетном и оперно-филармоническом мире человек с таким же авторитетом и с такими же способностями жесткого менеджера, как Валерий Гергиев в Петербурге?
– Уже столько раз казалось, что кадровые перестановки в Большом неизбежны, столько раз эти кадровые перестановки происходили, но, честно говоря, пока все это не ведет к улучшению ситуации вокруг театра. Что касается сильного управленца – тут сложная ситуация. Допустим, возьмем тот же Московский музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко. Его директор Владимир Урин прежде был заместителем председателя Союза театральных деятелей, а начинал в провинциальном театре. Где бы этот человек ни работал – и со стороны, и изнутри люди говорят, что к нему нет претензий. Он - талантливый администратор и управленец. Ведь Сергей Филин ушел в Большой как раз из Московского музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко, где тоже был худруком балета. Его в середине сезона переманил или перекупил (по-разному можно это называть) Большой театр. Мог бы Урин устроить скандал, потому что все выглядело не слишком красиво, предъявлять претензии и к дирекции Большого театра, и к самому Филину? Мог, но Урин этого делать не стал, а спокойно сказал: раз так, значит так – и нашел другого художественного руководителя балета. Наверное, он мог бы руководить Большим театром. Но я совершенно не уверена, что Урин хочет возглавить такой коллектив.
– В Большом театре сложилось то, что называется уникальным творческим коллективом. На такие уникальные творческие коллективы разного рода неприятности вроде той, что случилась с Сергеем Филиным, часто оказывают необратимое воздействие. Известно, что талантливые артисты уже перебегали из Большого и в Михайловский театр, и в театр Станиславского и Немировича-Данченко. Этот процесс не станет лавинообразным?
– Мне кажется, что нет. Во всяком случае, если бы я была балериной, то, конечно, всеми силами цеплялась бы за сцену Большого театра. Люди, которые там работают, все как один говорят: это совершенно особенная сцена, это совершенно особенная атмосфера. Поэтому я не думаю, что перебежчиков будет много. В Михайловский театр ушли действительно выдающиеся современные танцоры Наталья Осипова и Иван Васильев, но их в Большом сильно обидели. В принципе, актеры по доброй воле из Большого театра не уходят.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
Ситуацию анализирует театральный критик Марина Тимашева, в прошлом – ведущая российского часа программы РС "Поверх барьеров".
– Обстановка в Большом театре много лет оставалась не очень благополучной. Просто до поры до времени было не принято мести сор из избы. В советскую эпоху правления Юрия Григоровича все казалось замечательным: Большой театр, витрина, великие спектакли великого балетмейстера с участием совершенно фантастических артистов. Но по прошествии лет мы читаем книгу Майи Плисецкой, в которой она даже имени и фамилии Григоровича не упоминает, называя его уничижительными словами, рассказывая жуткие истории эпохи его правления. Теперь известно, как он увольнял людей из Большого театра. Потом пришла пора самого Григоровича, когда, не слишком церемонясь, уволили и его. К власти пришел Владимир Васильев, главным дирижером тогда же стал великий маэстро Геннадий Рождественский. И Васильева уволили безобразно, в одночасье, так, что онн узнал о своей судьбе из газет. Бытовали разные формы административных и творческих конфликтов и скандалов. Но до такой дикости, чтобы покушаться на жизнь человека, – такого прежде не происходило.
С другой стороны, я считаю, что рыба гниет с головы, а "голова" Большого театра гниет уже много лет. Этот процесс начался задолго до назначения нынешнего директора Большого театра Анатолия Иксанова. Но сейчас, поскольку ситуация в театральном мире все больше описывается в терминах шоу-бизнеса, то и методы сведения счетов изменились.
– Речь идет о каких-то чрезвычайных особенностях балетной жизни, творческих столкновений, амбиций и интриг внутри конкретного коллектива? Или ситуация, о которой вы говорите, традиционна для театрально-балетной среды?
– Отчасти этому, конечно, можно найти какие-то объяснения в самой деятельности танцоров. Срок жизни в профессии у танцовщиков очень короткий, на пенсию они выходят очень рано. Если ты не получил яркую роль в Большом или в каком-нибудь другом балетном театре сразу, то считай, что пропал – будешь сидеть в кордебалете, в лучшем случае выходить в каких-то "четверках", "пятерках" или "восьмерках". С другой стороны, я не знаю ни одного театра, в котором бы происходило то, что в Большом. Говорят же "маленькие детки – маленькие бедки, а большие дети – это большие беды". Видимо, само название Большого театра определенным образом сказывается на его жизни.
– Что конкретно вы имеете в виду: проблему менеджмента, неумение руководства грамотно "расставлять" танцовщиков и балерин? Или речь идет о проблемах другого рода?
– Все рвутся в Большой театр. Конкуренция в Большом театре значительно выше, чем в других коллективах, включая, думаю, и Мариинский театр.
Все-таки Большой театр – это испокон веков что-то существенное, очень важное. Кроме того, в Мариинском театре всем правит Валерий Гергиев. Я думаю, что это правление – очень жесткое, у него не забалуешь. Так что беда Большого – конечно, проблема менеджмента, и не сегодня она возникла.
Вспомним, что происходило в последние годы, допустим, эпизод, когда завтруппой балета Большого театра Геннадий Янин был отстранен от должности очень быстро, поскольку в интернет выбросили компромат, фотосессию оргии, в которой якобы он участвовал. Но давайте зададим вопрос – если Геннадий Янин в этом не участвовал, зачем тогда было его отстранять от должности? А если участвовал, то неужели руководство Большого театра не знало о том, что человек, занимающий такой высокий пост, ведет себя неподобающим образом? Или другой пример: безостановочные конфликты с Николаем Цискаридзе. Они начались, видимо, задолго до ремонта Большого театра, но в связи с этим ремонтом как-то особенно выявились. Цискаридзе с очень резкой критикой обрушился на руководство Большого театра именно в связи с этим ремонтом. Что бы сделал грамотный менеджер? Либо промолчал бы, либо призвал независимых экспертов, архитекторов и реставраторов, чтобы они противостояли Цискаридзе. А Иксанов стал раздувать скандал и на фоне этой ситуации пробовал вообще вытеснить Цискаридзе из театра. Все время складывается такое ощущение, что они как будто бы провоцируют скандал вместо того, чтобы его замять.
– Пожалуй, отличие ситуации вокруг несчастья с Сергеем Филиным от прежних скандалов связано с тем, что сейчас нанесен чувствительный удар по престижу Большого театра. Может все это кончится тем, что Владимир Путин назначит бывшего генерала ФСБ руководить Большим? Тогда все будут танцевать, как нужно.
– Это вы хорошо придумали, я сама такую версию не рассматривала. В общем-то, в Большом и сейчас танцуют, надо сказать, как нужно, хотя ведут себя недолжным образом. Хотя и тут большой вопрос – кто именно ведет себя не так, как должно. Если мы считаем, что следствие во всем право и в том, что произошло с Сергеем Филиным, виноват артист балета Большого театра (я не склонна выносить таких суждений прежде, чем суд вынесет приговор), тогда – да, этот конкретный артист ведет себя неподобающим образом. Но 300 сотрудников Большого театра, которые написали письмо не то чтобы в его защиту, но, по крайней мере, демонстрируя цеховую и человеческую солидарность – в некотором смысле, я думаю, выражая протест против действий руководства Большого театра, – разве они вели себя дурно или некрасиво?
– Тем не менее кадровые перестановки в руководстве, очевидно, неизбежны? Есть ли в московском балетном и оперно-филармоническом мире человек с таким же авторитетом и с такими же способностями жесткого менеджера, как Валерий Гергиев в Петербурге?
– Уже столько раз казалось, что кадровые перестановки в Большом неизбежны, столько раз эти кадровые перестановки происходили, но, честно говоря, пока все это не ведет к улучшению ситуации вокруг театра. Что касается сильного управленца – тут сложная ситуация. Допустим, возьмем тот же Московский музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко. Его директор Владимир Урин прежде был заместителем председателя Союза театральных деятелей, а начинал в провинциальном театре. Где бы этот человек ни работал – и со стороны, и изнутри люди говорят, что к нему нет претензий. Он - талантливый администратор и управленец. Ведь Сергей Филин ушел в Большой как раз из Московского музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко, где тоже был худруком балета. Его в середине сезона переманил или перекупил (по-разному можно это называть) Большой театр. Мог бы Урин устроить скандал, потому что все выглядело не слишком красиво, предъявлять претензии и к дирекции Большого театра, и к самому Филину? Мог, но Урин этого делать не стал, а спокойно сказал: раз так, значит так – и нашел другого художественного руководителя балета. Наверное, он мог бы руководить Большим театром. Но я совершенно не уверена, что Урин хочет возглавить такой коллектив.
– В Большом театре сложилось то, что называется уникальным творческим коллективом. На такие уникальные творческие коллективы разного рода неприятности вроде той, что случилась с Сергеем Филиным, часто оказывают необратимое воздействие. Известно, что талантливые артисты уже перебегали из Большого и в Михайловский театр, и в театр Станиславского и Немировича-Данченко. Этот процесс не станет лавинообразным?
– Мне кажется, что нет. Во всяком случае, если бы я была балериной, то, конечно, всеми силами цеплялась бы за сцену Большого театра. Люди, которые там работают, все как один говорят: это совершенно особенная сцена, это совершенно особенная атмосфера. Поэтому я не думаю, что перебежчиков будет много. В Михайловский театр ушли действительно выдающиеся современные танцоры Наталья Осипова и Иван Васильев, но их в Большом сильно обидели. В принципе, актеры по доброй воле из Большого театра не уходят.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
