21 января в столице Эфиопии Аддис-Абебе открывается юбилейный 20-й саммит стран Африканского союза, который будет продолжаться всю неделю. Многочисленные кровавые войны в разных частях континента, в первую очередь – расползающийся на весь регион вооруженный конфликт в Мали, смены режимов в Северной Африке, борьба с голодом, нищетой, последствиями мирового экономического кризиса и изменениями климата, эпидемии, в том числе СПИДа, – Африку терзают десятки бед и проблем.
Африканист, профессор Натальского университета в южноафриканском городе Дурбан Ирина Филатова считает, однако, что нынешние лидеры стран континента в первую очередь озабочены не этим, а идеями строительства «панафриканизма», хотя не затронуть на саммите самые острые сегодняшние проблемы им, конечно, не удастся.
– На повестке дня этого саммита – строительство теории панафриканизма, или африканский ренессанс. Если мы говорим об африканском ренессансе, то совершенно естественно, что вопросы войн, вопросы хорошего управления, здоровья и благосостояния населения будут затрагиваться. Но все-таки очевидно – Африканский союз в первую очередь волнуют вопросы управления и сотрудничества африканских стран.
– Кажется, что сегодня на континенте почти не осталось безопасного уголка. Причем вооруженные конфликты внутри одного государства выплескиваются за его границы. Западная Африка, страны Африканского Рога, Центральная Африка – везде, похоже, национальные правительства теряют контроль над ситуацией. Главная новость этих дней – война в Мали, которая вышла за ее границы и охватывает весь регион. Насколько запутана там военно-политическая ситуация? Кто все-таки стоит за вспышкой насилия – местные исламисты, сеть «Аль-Каида», племена туарегов, которые десятилетиями борются за создание своего государства? Или это все настолько тесно переплетено, что западный мир, политики, а теперь и военные пока не понимают, с каким врагом имеют дело?
– Туарегское население на севере Мали существовало всегда, это коренное население. Оно боролось за свою независимость давно и всегда, и эта борьба никогда не выходила за рамки малотлеющего конфликта. Ситуация кардинально изменилась после войны в Ливии, когда остатки армии Каддафи и оружие стали переходить на территорию Мали. Ливийская армия отступала именно на территорию Северного Мали! Туареги стали поддерживать их, в союзе с исламистами. Вместе они стали очень большой силой. Сейчас ситуация изменилась опять – туареги перестали поддерживать исламистов и теперь борются вместе с правительством Мали против них. Что касается исламистов, их костяк – остатки ливийской армии и пришельцы из очень многих стран мира, которые попытались создать здесь очередной центр борьбы.
– Можно говорить о некоей иностранной террористической интервенции в страны Северо-Западной и Западной Африки?
– Север Западной Африки – это мусульманские районы. И, конечно, местное население тоже принимает во всем этом участие. Посмотрите на Нигерию. Движение «Боко Харам» – как раз местное. Прочная база для исламизма здесь существует, но, конечно, подпитка извне идет и очень немалая. Западные политики и западные военные понимали это давно. Вот чего они недооценили – что их противники окажутся настолько хорошо вооружены. Они не предусмотрели и то, насколько мгновенной будет их реакция на введение французских войск в Мали.
– Я все чаще и чаще встречаю мнение, что ситуация в большинстве африканских стран – это глобальная катастрофа, с которой все-таки национальные правительства сейчас справиться не могут. В мире финансово-экономический кризис, западным странам стало сейчас совсем не до Африки, а ситуация все ухудшается и ухудшается. Что это уже одно сумеречное пространство, где банды воюют с бандами, где ежедневно гибнут тысячи людей, но об этом в западном мире как бы много и не говорят. Что сейчас всплеск насилия, незаконной миграции с континента и каких-то огромных социально-политических катаклизмов может быть таков, что это поразит весь мир!
– Как писал Лев Толстой, все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая – несчастлива по-своему. В каждой стране конфликт все-таки свой. Тот процесс наступления радикального ислама, который идет в Западной Африке, – это одна большая проблема. То, что касается Сомали, то, что касается Кении, то, что касается Уганды, и то, что касается Конго, – каждый из этих конфликтов имеет свой характер. Совершенно необязательно они связаны друг с другом. То, что правительства этих стран не справляются, это совершенно точно. И то, что Европе сейчас немножко не до Африки, это тоже совершенно правильно.
– Да, военный конфликт в Мали – это просто защита Францией и другими европейскими странами собственной безопасности. Но ведь есть же и другие глобальные проблемы. Например, массовое обнищание сельского населения в африканских странах – приходят огромные западные корпорации, скупают земли, начинают улучшать сельскохозяйственное производство. И вместо 30 человек, обрабатывавших 1 га земли старинными способами, остается пять. 25 становятся никому не нужны. Им приходится бежать в трущобы больших городов... Отсюда – миллионы обездоленных, отверженных, пытающихся выбраться с континента...
– А вы посмотрите, например, на Зимбабве, где произошел совершенно обратный процесс. Там существовали огромные фермы с культурной рабочей силой. Я их видела своими глазами. С приличным жильем, со школами. Все это было по решению правительства Роберта Мугабе разрушено и заменено на мелкие самообеспечивающиеся хозяйства, которые ничего не производят на мировой рынок, которые с трудом кормят сами себя. Но ведь производство продовольствия в мире, продовольственная проблема – одна из самых остро стоящих проблем. Ее как раз мелкое хозяйство решить не может. Оно на рынок производит или ничего, или очень мало. Вопрос состоит в том, чтобы как-то сочетать эти крупные хозяйства, которые способны и могут производить на рынок, с заботой об остальном населении, об обучении населения.
Другой пример – что происходит сейчас в ЮАР? Забастовка этих самых сельскохозяйственных рабочих, которые получают совершенно нищенскую плату, на которую существовать невозможно. Что делать с этими рабочими? В стране безработица. Фермерам они не очень-то и нужны, тем более что, если фермер мелкий и черный, он беден. У него у самого нет денег для того, чтобы платить этим рабочим. Если это крупные фермеры, они могут платить больше – но зачем им платить больше, когда они могут все это заменить техникой? Так что делать с этими рабочими? Это вопрос всеобщий. Его нужно решать, но это очень-очень трудное дело.
Фрагмент итогового выпуска программы «Время Свободы»
Африканист, профессор Натальского университета в южноафриканском городе Дурбан Ирина Филатова считает, однако, что нынешние лидеры стран континента в первую очередь озабочены не этим, а идеями строительства «панафриканизма», хотя не затронуть на саммите самые острые сегодняшние проблемы им, конечно, не удастся.
– На повестке дня этого саммита – строительство теории панафриканизма, или африканский ренессанс. Если мы говорим об африканском ренессансе, то совершенно естественно, что вопросы войн, вопросы хорошего управления, здоровья и благосостояния населения будут затрагиваться. Но все-таки очевидно – Африканский союз в первую очередь волнуют вопросы управления и сотрудничества африканских стран.
– Кажется, что сегодня на континенте почти не осталось безопасного уголка. Причем вооруженные конфликты внутри одного государства выплескиваются за его границы. Западная Африка, страны Африканского Рога, Центральная Африка – везде, похоже, национальные правительства теряют контроль над ситуацией. Главная новость этих дней – война в Мали, которая вышла за ее границы и охватывает весь регион. Насколько запутана там военно-политическая ситуация? Кто все-таки стоит за вспышкой насилия – местные исламисты, сеть «Аль-Каида», племена туарегов, которые десятилетиями борются за создание своего государства? Или это все настолько тесно переплетено, что западный мир, политики, а теперь и военные пока не понимают, с каким врагом имеют дело?
– Туарегское население на севере Мали существовало всегда, это коренное население. Оно боролось за свою независимость давно и всегда, и эта борьба никогда не выходила за рамки малотлеющего конфликта. Ситуация кардинально изменилась после войны в Ливии, когда остатки армии Каддафи и оружие стали переходить на территорию Мали. Ливийская армия отступала именно на территорию Северного Мали! Туареги стали поддерживать их, в союзе с исламистами. Вместе они стали очень большой силой. Сейчас ситуация изменилась опять – туареги перестали поддерживать исламистов и теперь борются вместе с правительством Мали против них. Что касается исламистов, их костяк – остатки ливийской армии и пришельцы из очень многих стран мира, которые попытались создать здесь очередной центр борьбы.
– Можно говорить о некоей иностранной террористической интервенции в страны Северо-Западной и Западной Африки?
– Север Западной Африки – это мусульманские районы. И, конечно, местное население тоже принимает во всем этом участие. Посмотрите на Нигерию. Движение «Боко Харам» – как раз местное. Прочная база для исламизма здесь существует, но, конечно, подпитка извне идет и очень немалая. Западные политики и западные военные понимали это давно. Вот чего они недооценили – что их противники окажутся настолько хорошо вооружены. Они не предусмотрели и то, насколько мгновенной будет их реакция на введение французских войск в Мали.
– Я все чаще и чаще встречаю мнение, что ситуация в большинстве африканских стран – это глобальная катастрофа, с которой все-таки национальные правительства сейчас справиться не могут. В мире финансово-экономический кризис, западным странам стало сейчас совсем не до Африки, а ситуация все ухудшается и ухудшается. Что это уже одно сумеречное пространство, где банды воюют с бандами, где ежедневно гибнут тысячи людей, но об этом в западном мире как бы много и не говорят. Что сейчас всплеск насилия, незаконной миграции с континента и каких-то огромных социально-политических катаклизмов может быть таков, что это поразит весь мир!
– Как писал Лев Толстой, все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая – несчастлива по-своему. В каждой стране конфликт все-таки свой. Тот процесс наступления радикального ислама, который идет в Западной Африке, – это одна большая проблема. То, что касается Сомали, то, что касается Кении, то, что касается Уганды, и то, что касается Конго, – каждый из этих конфликтов имеет свой характер. Совершенно необязательно они связаны друг с другом. То, что правительства этих стран не справляются, это совершенно точно. И то, что Европе сейчас немножко не до Африки, это тоже совершенно правильно.
– Да, военный конфликт в Мали – это просто защита Францией и другими европейскими странами собственной безопасности. Но ведь есть же и другие глобальные проблемы. Например, массовое обнищание сельского населения в африканских странах – приходят огромные западные корпорации, скупают земли, начинают улучшать сельскохозяйственное производство. И вместо 30 человек, обрабатывавших 1 га земли старинными способами, остается пять. 25 становятся никому не нужны. Им приходится бежать в трущобы больших городов... Отсюда – миллионы обездоленных, отверженных, пытающихся выбраться с континента...
– А вы посмотрите, например, на Зимбабве, где произошел совершенно обратный процесс. Там существовали огромные фермы с культурной рабочей силой. Я их видела своими глазами. С приличным жильем, со школами. Все это было по решению правительства Роберта Мугабе разрушено и заменено на мелкие самообеспечивающиеся хозяйства, которые ничего не производят на мировой рынок, которые с трудом кормят сами себя. Но ведь производство продовольствия в мире, продовольственная проблема – одна из самых остро стоящих проблем. Ее как раз мелкое хозяйство решить не может. Оно на рынок производит или ничего, или очень мало. Вопрос состоит в том, чтобы как-то сочетать эти крупные хозяйства, которые способны и могут производить на рынок, с заботой об остальном населении, об обучении населения.
Другой пример – что происходит сейчас в ЮАР? Забастовка этих самых сельскохозяйственных рабочих, которые получают совершенно нищенскую плату, на которую существовать невозможно. Что делать с этими рабочими? В стране безработица. Фермерам они не очень-то и нужны, тем более что, если фермер мелкий и черный, он беден. У него у самого нет денег для того, чтобы платить этим рабочим. Если это крупные фермеры, они могут платить больше – но зачем им платить больше, когда они могут все это заменить техникой? Так что делать с этими рабочими? Это вопрос всеобщий. Его нужно решать, но это очень-очень трудное дело.
Фрагмент итогового выпуска программы «Время Свободы»
