"Почему прокурор не отказался от обвинения, а потребовал оправдания? С адвокатом себя перепутал?" – задавалась вопросом коллега – судебный репортер, подключившаяся к обсуждению в моем фейсбуке понедельничных прений в Тверском районном суде Москвы. Здесь уже несколько месяцев рассматривается дело по обвинению бывшего замначальника Бутырки Дмитрия Кратова в халатности, которая привела к смерти в декабре 2009 года юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского. Однако, судя по речи прокурора Дмитрия Бокова, никакой халатности Кратов не допустил. Во всем виноваты другие люди, а потому его следует оправдать.
"Это похоже на сговор суда и обвинения", – говорил адвокат Николай Горохов, защищающий интересы матери Сергея Магнитского.
"Прокурор в пятницу сказал, что у него достаточно доказательств, чтобы поддерживать обвинение, а в понедельник вдруг заявил, что надо выносить оправдательный приговор", – вторил ему адвокат Дмитрий Харитонов, он представляет вдову Магнитского.
Что же произошло за выходные и отчего прокуратура выкинула такой фортель?
Дмитрия Кратова многие называли "стрелочником", поскольку, несмотря на все изыскания правозащитников, бывших коллег Магнитского и экспертов Президентского совета по правам человека, которые буквально поименно назвали тех, кого считают причастными к гибели Магнитского, на скамье подсудимых оказался только он. Кратов несколько месяцев пытался убедить всех вокруг, что невиновен в случившемся. Судя по всему, теперь его оправдают. Ведь прокурор Дмитрий Боков однозначно дал понять: если кто и виноват, то это Лариса Литвинова (врач-лаборант Бутырского изолятора). Это она лишила Магнитского возможности получить квалифицированную помощь. А то, что дело в отношении нее прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам (сроки давности истекли), «фактически свидетельствует о наличии признаков преступления в ее действиях». Кратов же, по словам прокурора, письменных жалоб от Магнитского не получал. И действовал в соответствии с должностной инструкцией, а о необходимости осмотра Магнитского врачом-хирургом его никто не уведомлял. И вообще, "исходя из заключения экспертов, можно говорить об истощении энергетического ресурса сердечной мышцы", – констатировал прокурор.
Но если ему все это стало понятно во время судебного следствия, почему бы просто не отказаться от обвинения? Российское законодательство такую возможность предусматривает. В Уголовно-процессуальном кодексе, кстати, есть разъяснения для дальнейших действий судей в случае отказа прокурора от обвинения. А вот последствий заявления гособвинителем требования об оправдании подсудимого закон не оговаривает.
Вероятно, прокуратуре нужен именно приговор. Оправдательный приговор. Судебный акт, который на Западе, привыкшем считаться с правосудием, воспримут лучше, чем постановление о прекращении дела по просьбе прокурора. Прокурор ведь теоретически в уголовном процессе отстаивает интересы государства. И, откажись он от обвинения, это будет выглядеть как откровенная игра на стороне тех, кто прикрывает персон, поименованных в "списке Магнитского". А суд – другое дело. Известно ведь, что суд "оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью". Правда, российские судьи имеют обыкновение прислушиваться к мнению прокурора и редко расходятся с ним во мнении о виновности подсудимого или назначают наказания строже запрошенных гособвинителем. И, раз прокурор говорит: “оправдать”, вероятность альтернативного вердикта стремится к нулю. Впрочем, закон связывает судью с позицией прокурора только тогда, когда он меняет квалификацию или отказывается от обвинения вовсе. А потому до 28 декабря (на этот день назначено оглашение приговора) подобие интриги сохраняется. Но если суд оправдает Кратова, разбираться в тонкостях мало кто станет. Ведь не прокуратура и не чиновники решат, что Кратов не виноват. А суд, независимый и гуманный. Если же, вопреки просьбе прокурора, будет вынесен обвинительный приговор, появится лишний повод указать критикам на то, что суд в России действительно независимый и беспристрастный.
Подобные соображения вполне могут прийти в голову гособвинителю, который следит за новостями, доверяет своему парламенту и назубок знает стенограмму последней пресс-конференции Гаранта. Почему бы и ему, скромному "защитнику всех беззащитных", в таком случае не ответить "империи зла" и прочим возмутителям, вмешавшимся и покусившимся на стабильность?
Следуя подобной логике, в финале прокурору следовало бы еще самого себя высечь, а потом себя же привлечь к ответственности. За истязания.
"Это похоже на сговор суда и обвинения", – говорил адвокат Николай Горохов, защищающий интересы матери Сергея Магнитского.
"Прокурор в пятницу сказал, что у него достаточно доказательств, чтобы поддерживать обвинение, а в понедельник вдруг заявил, что надо выносить оправдательный приговор", – вторил ему адвокат Дмитрий Харитонов, он представляет вдову Магнитского.
Что же произошло за выходные и отчего прокуратура выкинула такой фортель?
Дмитрия Кратова многие называли "стрелочником", поскольку, несмотря на все изыскания правозащитников, бывших коллег Магнитского и экспертов Президентского совета по правам человека, которые буквально поименно назвали тех, кого считают причастными к гибели Магнитского, на скамье подсудимых оказался только он. Кратов несколько месяцев пытался убедить всех вокруг, что невиновен в случившемся. Судя по всему, теперь его оправдают. Ведь прокурор Дмитрий Боков однозначно дал понять: если кто и виноват, то это Лариса Литвинова (врач-лаборант Бутырского изолятора). Это она лишила Магнитского возможности получить квалифицированную помощь. А то, что дело в отношении нее прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам (сроки давности истекли), «фактически свидетельствует о наличии признаков преступления в ее действиях». Кратов же, по словам прокурора, письменных жалоб от Магнитского не получал. И действовал в соответствии с должностной инструкцией, а о необходимости осмотра Магнитского врачом-хирургом его никто не уведомлял. И вообще, "исходя из заключения экспертов, можно говорить об истощении энергетического ресурса сердечной мышцы", – констатировал прокурор.
Но если ему все это стало понятно во время судебного следствия, почему бы просто не отказаться от обвинения? Российское законодательство такую возможность предусматривает. В Уголовно-процессуальном кодексе, кстати, есть разъяснения для дальнейших действий судей в случае отказа прокурора от обвинения. А вот последствий заявления гособвинителем требования об оправдании подсудимого закон не оговаривает.
Вероятно, прокуратуре нужен именно приговор. Оправдательный приговор. Судебный акт, который на Западе, привыкшем считаться с правосудием, воспримут лучше, чем постановление о прекращении дела по просьбе прокурора. Прокурор ведь теоретически в уголовном процессе отстаивает интересы государства. И, откажись он от обвинения, это будет выглядеть как откровенная игра на стороне тех, кто прикрывает персон, поименованных в "списке Магнитского". А суд – другое дело. Известно ведь, что суд "оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью". Правда, российские судьи имеют обыкновение прислушиваться к мнению прокурора и редко расходятся с ним во мнении о виновности подсудимого или назначают наказания строже запрошенных гособвинителем. И, раз прокурор говорит: “оправдать”, вероятность альтернативного вердикта стремится к нулю. Впрочем, закон связывает судью с позицией прокурора только тогда, когда он меняет квалификацию или отказывается от обвинения вовсе. А потому до 28 декабря (на этот день назначено оглашение приговора) подобие интриги сохраняется. Но если суд оправдает Кратова, разбираться в тонкостях мало кто станет. Ведь не прокуратура и не чиновники решат, что Кратов не виноват. А суд, независимый и гуманный. Если же, вопреки просьбе прокурора, будет вынесен обвинительный приговор, появится лишний повод указать критикам на то, что суд в России действительно независимый и беспристрастный.
Подобные соображения вполне могут прийти в голову гособвинителю, который следит за новостями, доверяет своему парламенту и назубок знает стенограмму последней пресс-конференции Гаранта. Почему бы и ему, скромному "защитнику всех беззащитных", в таком случае не ответить "империи зла" и прочим возмутителям, вмешавшимся и покусившимся на стабильность?
Следуя подобной логике, в финале прокурору следовало бы еще самого себя высечь, а потом себя же привлечь к ответственности. За истязания.
