Нобелевская премия мира за 2012 год присуждена Европейскому Союзу, "вносящему на протяжении более шести десятилетий свой вклад в продвижение мира и примирения, демократии и прав человека в Европе".
Людмила Алексеева, глава одной из старейших правозащитных организаций в России, Московской Хельсинкской группы, в интервью РС выразила недоумение в связи с вручением премии Евросоюзу:
– Присуждение Нобелевской премии мира Евросоюзу, с моей точки зрения, очень странная вещь. Потому что Евросоюз – это большая бюрократическая структура, причем государственная структура. Евросоюз – государств! Почему им премия мира – это непонятно. Страны Евросоюза принимали участие и в войне в Ираке, и в Афганистане. Я понимаю, если бы дали Алесю Белявскому из Белоруссии, политзаключенному. Это помогло бы ему освободиться раньше срока или, по крайней мере, облегчило бы условия содержания. Или политзаключенным в Иране, или российским правозащитникам, которые уже много лет в очень трудных условиях отстаивают и мир, и права человека. Я бы это поняла. Для чего Евросоюзу?! Как это окажет влияние на действия Евросоюза? Мне это непонятно. Насколько я знаю, это решение вызывает не только мою критику, но и довольно широкую критику на Западе.
– Возможно, в этом решении Нобелевского комитета есть политическая составляющая?
– Я настолько не политик, что кроме опасливости Нобелевского комитета, в которую мне не хотелось бы верить, я не могу понять. Не могу! Странное и непонятное для меня решение.
Александр Гарин, профессор Европейского Центра стратегических исследований имени Джорджа Маршалла, считает правильным присуждение Европейскому союзу Нобелевской премии мира:
- Надо учитывать историческую перспективу – США решительным образом влияли на возникновение ядра Евросоюза, то есть Единого комитета угля и стали, чтобы перевести военную промышленность после конца Второй мировой войны не в одни руки, а в совместное управление Франции, Германии, стран Бенилюкса. Это уникальный эксперимент в истории - как объединить национальные государства, причем, мощные, конкурирующие, у которых было много войн, для того, чтобы возникла новая институция, которая работала на принципах консенсуса. США отказывались давать деньги, если они не будут работать вместе. США в своем "плане Маршалла" не хотели повторять уроки Первой мировой войны. Из этого родилось экономическое объединение, но с самого начала тут была та идея, что надо уходить от национализма.
- Сейчас Евросоюз сталкивается с разнообразными проблемами. Не проглядывают ли в них течения в обратную сторону, которые грозят разорвать ЕС?
- Конечно, очень много угроз, очень много голосов в ходе демократического процесса, которые хотели бы вернуться к старым, более привычным, обозримым способам управления - закрыть границы, печатать свою валюту, быть хозяином своих денег и так далее. Без сомнения, Европа стоит перед огромным вызовом. Но самое главное, что противодействие этому вызову - это не автоматический процесс. Нет! Все в руках политиков. Думаю, что решение Нобелевского комитета очень кстати, каким бы оно ни казалось условным. Этот символический акт, заставит политиков, находящихся сегодня на европейской сцене, прикладывать больше и больше усилий.
- Людмила Алексеева, глава Московской Хельсинкской группы, говорит, что понимает, когда премией награждают политических заключенных в Иране, но не понимает награждения некоего абстрактного понятия - Европейский Союз. Есть ли в Европе те политики, которые должны принять это решение на свой счет? Или Европа нивелировала политиков до неких евробюрократов?
- Ни в коем случае она не нивелировала их до евробюрократов. Бюрократы работают, руководствуясь законом, но закон дает законодатель. И новое законодательство идет вместе со свежим ветром харизматических политиков, которые побеждают на выборах. Мы все время видим, какую роль играет, например, личность Меркель, личность Олланда. Удивительно, как вообще возможен консенсус 27 демократических государств. Критика тут, само собой разумеется, есть. Европа принимает решения медленно, очень часто постфактум. Тем не менее, давайте на секундочку себе представим, как бы формировалась оборонная политика Польши, Чехии, Венгрии и других стран, если бы не было Евросоюза, если бы не было НАТО, в том числе. Они должны были бы защищаться друг против друга, потому что у них было огромное количество конфликтов, некоторые страны воевали друг с другом. В Европе есть либо национализм, который приводит к столкновениям, либо этот Евросоюз.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Людмила Алексеева, глава одной из старейших правозащитных организаций в России, Московской Хельсинкской группы, в интервью РС выразила недоумение в связи с вручением премии Евросоюзу:
– Присуждение Нобелевской премии мира Евросоюзу, с моей точки зрения, очень странная вещь. Потому что Евросоюз – это большая бюрократическая структура, причем государственная структура. Евросоюз – государств! Почему им премия мира – это непонятно. Страны Евросоюза принимали участие и в войне в Ираке, и в Афганистане. Я понимаю, если бы дали Алесю Белявскому из Белоруссии, политзаключенному. Это помогло бы ему освободиться раньше срока или, по крайней мере, облегчило бы условия содержания. Или политзаключенным в Иране, или российским правозащитникам, которые уже много лет в очень трудных условиях отстаивают и мир, и права человека. Я бы это поняла. Для чего Евросоюзу?! Как это окажет влияние на действия Евросоюза? Мне это непонятно. Насколько я знаю, это решение вызывает не только мою критику, но и довольно широкую критику на Западе.
– Возможно, в этом решении Нобелевского комитета есть политическая составляющая?
– Я настолько не политик, что кроме опасливости Нобелевского комитета, в которую мне не хотелось бы верить, я не могу понять. Не могу! Странное и непонятное для меня решение.
Александр Гарин, профессор Европейского Центра стратегических исследований имени Джорджа Маршалла, считает правильным присуждение Европейскому союзу Нобелевской премии мира:
- Надо учитывать историческую перспективу – США решительным образом влияли на возникновение ядра Евросоюза, то есть Единого комитета угля и стали, чтобы перевести военную промышленность после конца Второй мировой войны не в одни руки, а в совместное управление Франции, Германии, стран Бенилюкса. Это уникальный эксперимент в истории - как объединить национальные государства, причем, мощные, конкурирующие, у которых было много войн, для того, чтобы возникла новая институция, которая работала на принципах консенсуса. США отказывались давать деньги, если они не будут работать вместе. США в своем "плане Маршалла" не хотели повторять уроки Первой мировой войны. Из этого родилось экономическое объединение, но с самого начала тут была та идея, что надо уходить от национализма.
- Сейчас Евросоюз сталкивается с разнообразными проблемами. Не проглядывают ли в них течения в обратную сторону, которые грозят разорвать ЕС?
- Конечно, очень много угроз, очень много голосов в ходе демократического процесса, которые хотели бы вернуться к старым, более привычным, обозримым способам управления - закрыть границы, печатать свою валюту, быть хозяином своих денег и так далее. Без сомнения, Европа стоит перед огромным вызовом. Но самое главное, что противодействие этому вызову - это не автоматический процесс. Нет! Все в руках политиков. Думаю, что решение Нобелевского комитета очень кстати, каким бы оно ни казалось условным. Этот символический акт, заставит политиков, находящихся сегодня на европейской сцене, прикладывать больше и больше усилий.
- Людмила Алексеева, глава Московской Хельсинкской группы, говорит, что понимает, когда премией награждают политических заключенных в Иране, но не понимает награждения некоего абстрактного понятия - Европейский Союз. Есть ли в Европе те политики, которые должны принять это решение на свой счет? Или Европа нивелировала политиков до неких евробюрократов?
- Ни в коем случае она не нивелировала их до евробюрократов. Бюрократы работают, руководствуясь законом, но закон дает законодатель. И новое законодательство идет вместе со свежим ветром харизматических политиков, которые побеждают на выборах. Мы все время видим, какую роль играет, например, личность Меркель, личность Олланда. Удивительно, как вообще возможен консенсус 27 демократических государств. Критика тут, само собой разумеется, есть. Европа принимает решения медленно, очень часто постфактум. Тем не менее, давайте на секундочку себе представим, как бы формировалась оборонная политика Польши, Чехии, Венгрии и других стран, если бы не было Евросоюза, если бы не было НАТО, в том числе. Они должны были бы защищаться друг против друга, потому что у них было огромное количество конфликтов, некоторые страны воевали друг с другом. В Европе есть либо национализм, который приводит к столкновениям, либо этот Евросоюз.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
