Александр Генис: Осень – пора урожая, в том числе – и всевозможных премий. Пожалуй, самая необычная из них - та, что носит прозвище "Награда гениям". Ее вручает американский Фонд Мак-Артура. Как обычно, в этом году каждый из 23 лауреатов получит награду в виде полумиллиона долларов, по сто тысяч в течение пяти лет.
Среди 13 мужчин и 10 женщин – и это тоже обычно – люди самых разных призваний. Два фотографа, эколог, астроном и даже изобретатель новых смычков для струнных инструментов – 58-летний Бенуа Ролланд из Бостона.
Особенно приятно было встретить среди лауреатов имя математика Марии Чудновской, родившейся и выросшей в России, которая живет и работает сейчас в Нью-Йорке. Но о ней мы поговорим чуть позже.
А пока познакомимся поближе с самой премией и ее принципами. На первый взгляд кажется, что никакой логики в выборе стипендиатов нет. Но именно ее отсутствие и является философией Фонда.
Объяснить «Американскому часу» кому и почему дают эту премию, согласился Дэниел Соколоу, который 15 лет, вплоть до июля этого года, возглавлял "Программы Гениев" Фонда МакАртура. Несколько лет назад с ним беседовала корреспондент "Американского часа" Ирина Савинова. Вот выдержки из этого интервью.
Так вот, Фонд МакАртура подумал, что существует большое количество замечательных людей, всю жизнь с успехом занимающихся каким-то любимым делом. Когда мы их находим, мы им звоним и говорим вот что: "Мы считаем, что вы – по-настоящему интересный творческий человек, вот приличная сумма денег, берите ее и делайте с ней, что хотите. Не думайте, как оправдать ваши расходы, нам не нужны ваши отчеты, нам нужно, чтобы вы продолжали заниматься своим любимым делом".
Каждый год мы приглашаем группу людей, составленную из ведущих представителей разнообразных отраслей индустрии, бизнеса, культуры, и просим их назвать кандидатов на премию.
Они называют имена людей, по их мнению обладающих выдающимися творческими способностями. При этом имена выдвигающих мы не разглашаем, чтобы не создавалось впечатления, что они лоббируют интересы своего бизнеса или организации – за выдвижение своего кандидата ни они, ни сфера их деятельности не получают никаких выгод или привилегий. И еще мы рассылаем письма многим известным людям с таким же предложением: выдвинуть на соискание премии какого-нибудь очень интересного человека. Потом назначенный нами совет – около десяти членов – изучает списки, к тому времени включающие несколько тысяч имен кандидатов, и выбирает из них 20-25, тех, кто кажутся им самыми интересными. Мы сообщаем этим людям о награждении по телефону и обязательно добавляем, что уверены, что они знают лучше нас, как потратить деньги. Мы им просто говорим: "Делайте с деньгами, что хотите, но продолжайте творить".
Ирина Савинова: Какими из стипендиатов вы гордитесь больше всего?
Дэниел Соколоу: Это очень трудный вопрос. Они все очень разные. Попадаются широко известные, но зачастую они известны только тем, кто их выдвигает. Они могут заниматься чем-нибудь таким, о чем никто и не слышал и не знает, что это даже такое. Иногда они получают Нобелевскую премию после того, как получили нашу. Например, астрофизик Джозеф Тейлор или Даглас Ошеров, физик. Мы награждали писателей, Сюзан Зонтаг, например. Джули Теймор, написавшую сценарий фильма "Король львов", мы наградили создателя веб-сети Тима Бернерс-Ли. Мы награждали поэтов, драматургов. Они все выдающиеся творческие личности. Так что мне очень трудно выделить какого-то одного, кем мы особенно гордимся.
Ирина Савинова: А кроме Иосифа Бродского, были среди награжденных выходцы из России?
Ирина Савинова: Господин Соколоу, есть ли у премии аналоги, чем она отличается от Нобелевской, например?
Дэниел Соколоу: Нобелевский комитет награждает за работу, которая уже сделана. Мы же вкладываем средства в потенциальные возможности награжденного, в его будущие проекты. Конечно, к моменту его выдвижения кандидат должен уже сделать что-то важное, что и служит поводом для его награждения. Но в основном мы ожидаем их будущих достижений, потому мы и даем им эти пять лет, даем им время для осуществления их проектов.
Ирина Савинова: Как растет и развивается "Программа гениев"?
Дэниел Соколоу: У нас задача каждый год найти новых людей, знающих кого-то достойного быть награжденным премией. Мы считаем, что границ для творчества нет, интересные люди живут повсюду, и без наших советников нам этих людей не найти. Например, в этом году мы наградили фермершу. Она доказала, что даже во времена корпоративного сельскохозяйственного производства, может успешно существовать семейная ферма. Так что, видите: мы проникаем в самые разнообразные области деятельности человека, а в каждой – мы верим в это, – непременно есть творческие люди.
Ирина Савинова: Получается, что вы вкладываете средства в будущие проекты, тогда не в ваших интересах давать стипендию пожилым людям, так ведь?
Дэниел Соколоу: Не совсем так. Конечно, чем моложе стипендиат, тем больше у него времени оправдать награду и сделать еще что-то полезное и интересное. Но мы верим, что творческие способности есть у людей всех возрастов. Мы награждали и 83-летнего человека и 18-летнего. У нас нет ограничений возрастом.
Ирина Савинова: Вы не ограничиваете награжденных и в том, как они могут распорядиться полученной премией. Но, может, следовало бы поставить условием, что деньги должны быть вложены в проекты, которые принесут пользу их непосредственному окружению, обществу в целом?
Ирина Савинова: Премию дают только американцам?
Дэниел Соколоу: "Премию гениев", а она только малая часть деятельности Фонда МакАртура, дают или американцам, где бы они ни жили, или иностранцам с видом на жительство в Америке. Ее не дают гражданам других стран, не американцам. Другими словами, человек из России может получить премию, если у него есть право жить в Америке. Дело в том, что в своей работе мы полагаемся на созданную нами обширную сеть номинаторов, выдвигающих кандидатов. Это – обязательное условие: кандидатов нужно выбирать из самых разнообразных слоев жизни, желательно – каждый раз новых. Получается, что нам нужно будет создать такие же сети в других странах. Практически выполнить это невозможно. Поэтому мы ограничили себя гражданами Америки и натурализованными иностранцами.
Владимир Абаринов: Марии Чудновской 35 лет. Она училась в знаменитой ленинградской «тридцадке» - физико-математической школе номер 30, которая теперь стала Петербургским физико-математическим лицеем. Закончила Технион – Израильский технологический институт в Хайфе. В 1996-99 годах служила в Армии обороны Израиля. Защитила магистерскую и докторскую диссертации в Принстонском университете. В настоящее время Мария Чудновская - адъюнкт-профессор факультета математики Колумбийского университета. Она говорит, что звонок из Фонда Макартуров стал для нее полной неожиданностью.
Мария Чудновская: Когда мне позвонили из фонда, я не понимала, о чем мне говорят, помню, я только спрашивала: «Это не розыгрыш? Это правда?» Я до сих пор не знаю, что и думать.
Владимир Абаринов: Чем же занимается профессор Чудновская? За что ее так щедро вознаградили? Этот вопрос я задал ее коллеге, профессору математики Колумбийского университета Дэниелу Бьенстоку.
Дэниел Бьенсток: Это вполне заслуженная награда. Она работает в области математики, которая называется «теория графов». Эта теория в свою очередь является частью более широкой области – дискретной математики. Она решила проблему, которая была предметом исследований множества математиков всего мира в течении по меньшей мере сорока лет – по моему мнению, без особого успеха. Она продемонстрировала уникальный талант и творческий подход. Она проявляет эти качества в отношении и других проблем. Так что у нее впереди блестящее будущее, и мы счастливы, что она – наша коллега.
Владимир Абаринов: А какое-то практическое значение исследование Марии Чудновской имеет?
Дэниел Бьенсток: И да, и нет. Многие сферы математики лежат между сугубо отвлеченной теорией и практикой. Вклад каждого ученого заполняет часть этого пространства и в этом смысле меняет общую картину. Я бы сказал, что Мария – в большей степени теоретик, однако в будущем кто-нибудь другой сможет воспользоваться ее результатами в целях практического применения.
Владимир Абаринов: Сама Мария Чудновская умеет объяснить свою науку простыми словами.
Мария Чудновская: Я изучаю объекты, которые называются графы. Это не графики с осями «икс» и «игрек», которые мы знаем по средней школе. Граф – это совокупность точек, так называемых вершин, среди них есть связанные друг с другом и несвязанные. Я изучаю графы на абстрактном уровне. Возьмем, к примеру, интернет. Интернет состоит из множества компьютеров. Некоторые из них способны общаться друг с другом напрямую, некоторые – нет. Теперь забудьте, как выглядит компьютер и представьте его в виде точки. Те два компьютера, которые могут общаться друг с другом, соедините линией. Получился граф. В математике есть так называемый вопрос о существовании, над которым можно корпеть всю жизнь. Вот пример проблемы, над которой я работаю – простой пример. Шесть человек пришли на вечеринку. Есть среди них трое, знакомых друг с другом? Или наоборот: есть ли среди них трое, незнакомых друг с другом? Ответ будет: да, есть. Предположим, вы хотите избежать конфликта. Возьмем сеть сотовых телефонов. Оператор с помощью вышек ретранслирует сигнал определенной частоты. Если вышки расположены слишком близко друг к другу, их сигнал искажается. Построим граф, соединим вышки линиями – теперь мы видим, какие вышки, стоящие слишком близко, чтобы не мешать друг другу, не должны передавать сигнал одной частоты.
Владимир Абаринов: В одном интервью она сказала, что ее работа – это все равно что целый день складывать головоломку.
Мария Чудновская: Вы ставите перед собой трудный вопрос, ответить на который можно только с помощью новой идеи, но не настолько трудный, чтобы загнать вас в тупик. Иными словами, вы пытаетесь задавать себе вопросы, для решения которых необходимы новые идеи, которые подталкивают вас вперед.
Владимир Абаринов: А что за человек Мария Чудновская? Дэниел Бьенсток.
Дэниел Бьенсток: Она прекрасная коллега, с ней приятно иметь дело, она усердно работает – отлично, что она есть у нас.
