Данила Гальперович: Гость этого выпуска программы - оппозиционный активист, лидер движения "В защиту Химкинского леса", кандидат в мэры Химок Евгения Чирикова. Вопросы ей задают Пилар Бонет ("El Pais", Испания) и Илья Азар (Lenta.Ru).
По традиции - краткая биография гостя.
"Евгения Чирикова родилась 12 ноября 1976 года в Москве. В 1994 году закончила литературный класс школы № 201 имени Зои и Шуры, как называли школу имени Зои и Александра Космодемьянских, и поступила в Московский авиационный институт. В 1999 году во время учебы начала работать инженером-программистом на заводе АЗЛК.
В конце 90-х Евгения с мужем и детьми переехала из Москвы в Химки, чтобы, по ее собственным словам, дети дышали хорошим воздухом. В 2000 окончила сразу два факультета МАИ - инженерный и экономический. В том же году перешла консультантом в компанию "Инспро", затем возглавила отдел по внедрению систем автоматизации. С 2004 года занимает должность исполнительного директора в компании "Электроэнергетика и защита от помех". Насколько я понимаю, вы вместе с мужем совладельцы этой компании.
В 2005 окончила Академию народного хозяйства при правительстве, получив степень магистра делового администрирования. Летом 2007 начала печатать объявления, привлекать общественность к проблема защиты Химкинского леса, видимо, после того, как узнали, что Химкинский лес начнут рубить и класть там дорогу.
С 2009 года является лидером незарегистрированного общественного движения "В защиту Химкинского леса". 10 марта 2010 года Евгения Чирикова подписала обращение российской оппозиции "Путин должен уйти". Неоднократно участвовала в оппозиционных акциях и задерживалась правоохранительными органами".
Данила Гальперович: Такая насыщенная биография. С тех пор много, что изменилось. Я уже перечислил массу новых мероприятий и процессов, в которых Евгения участвует.
Пилар Бонет: Сначала один провокационный вопрос. Когда я читала о Жене, мне показалось, что она Красная Шапочка идет по лесу с корзиной. И вдруг - волк! Кто волк, Женя?
Евгения Чирикова: Мне кажется, что волк - это равнодушие людей, россиян, с которым приходится сталкиваться. Чем дальше я живу, тем больше я убеждаюсь в том, что, к сожалению, наши люди недостаточно себя ценят, недостаточно борются за свои права. Мне кажется, что сейчас важнейший процесс происходит в России, когда мы, наконец, поднимаем голову и осознаем, что политика - это не погода, к которой надо приспосабливаться, что на нее можно, а главное - нужно, влиять. Потому что самое вредное заблуждение, которое было в свое время у меня, есть у моих родителей, у старшего поколения, то, что политика - это погода. Она довольно грязная, суровая. Не надо на это никак влиять. Мы люди маленькие, от нас все равно ничего не зависит. Вреднейшее заблуждение. Это даже не волк, а такой монстр, с которым я борюсь.
Илья Азар: Вам не кажется, что как-то не очень сильно удается с этим бороться, учитывая последние данные, например, рейтингов по кампании в Химках, где у вас всего 6%?
Евгения Чирикова: Мне бы хотелось отдельно рассказать про опрос ВЦИОМ. Дело в том, что опрос ВЦИОМ появился практически на следующий день после того, как мы опубликовали исследование. Исследование абсолютно бомбовое. Согласно этому исследованию, оказывается, что временный мэр Химок господин Шахов выбрал концессионера по проекту трассы Москва-Санкт-Петербург дочернюю структуру компании "Веси". Название концессионера "Северо-Западная концессионная компания". Вот эта "Северо-Западная концессионная компания" потребовала от РФ, чтобы Ленинградское шоссе не расширялось на протяжении ближайших 30 лет, дальше цитата, "поскольку Ленинградское шоссе является конкурентом к новой платной трассе Москва-Санкт-Петербург. Получается, что пробка на Ленинградке просто выгодна господину временному мэру. Он тогда работал в Минтрансе (кстати, он тоже сейчас в этой структуре остался). Получается такая простая ситуация. Для того чтобы загрузить платную трассу, необходима пробка на федеральной трассе.
Данила Гальперович: Женя, как связан рейтинг и исследование?
Евгения Чирикова: Дело в том, что до этого эти рейтинги, которые проводились до этого, во-первых, мы видели, как они проводились. Например, был опрос центра Левада, который показал, что 76% населения поддерживают защитников Химкинского леса. Мы видели это, чувствовали и т. д. Мы видели, как проводился этот опрос. Здесь мы просто не почувствовали, что какой-то опрос был в городе. Во-вторых, честно говоря, верить опросам ВЦИОМа - это все равно, что верить нашему Первому каналу. Поэтому, как говорил Солженицын, не веришь - прими за сказку. Я считаю, что это тот самый шум... Кстати, опрос ВЦИОМ - это не единственный информационный шум, который пошел. Тут же пошли всякие какие-то глупости, связанные с моей биографией, которые вообще не соответствуют действительности. Это все нужно для того, чтобы отвлечь внимание от действительно важного. Тысячи людей стоят в пробке. Им стоит только повернуть голову в сторону химкинской администрации, чтобы понять, кто виноват. Но для того чтобы они об этом не думали, происходят такие информационные опросы.
Илья Азар: Есть же некоторая разница. Вы упомянули опрос Левады, где 76% поддерживают Химкинский лес. Но есть разница между движением "За Химкинский лес" и мэрством в Химках. Может быть, просто люди не видят в вас мэра?
Евгения Чирикова: Я не хочу сейчас говорить, что я такая крутая, у меня 100% поддержки. Поживем - увидим. Мне кажется, что это очень странно, если люди отдают свое предпочтение человеку, который поставил их в пробку на ближайшие 30 лет. Я слишком уважаю химчан, чтобы верить в этот опрос.
Данила Гальперович: В сказке про Красную Шапочку волки очень плохо заканчивают. Как насчет радикализма и не радикализма в действиях оппозиции? Последние настроения после "Марша миллионов": "Мы были на Сахарова и больше не придем". Вследствие этого многие говорят, что уговаривание, произнесение лозунгов закончено, надо к чему-то переходить. Вполне возможно, что теперь всякие бывшие фонтанные тактики Удальцова это больше оправдано. Есть люди, которые с ними спорят. Что вы об этом думаете?
Евгения Чирикова: Я думаю, что мы подошли к очень важному моменту в развитии гражданского общества. Потому что гражданское общество не для того, чтобы Путина ругать. Это люди, которые что-то поняли. Они поняли, что так жить нельзя. Они пытаются это изменить. Первая реакция, конечно, выйти на улицы и сказать, что так жить нельзя. А следующая реакция - надо брать власть. А брать ее кровавым переворотом 1917 года, честно говоря, не хочется.
Мне кажется, что единственный наш путь - это участие в местных, региональных выборах и изменение системы снизу. Сейчас драматургия выборов в Химках - это выборы, которые важны не только для Химок. Я своим примером показываю, что правильное, бескровное развитие ситуации - это изменение власти снизу. Кто должен идти к власти? Это должны быть люди, которые как-то, с точки зрения отстаивания общественных интересов, себя проявили. Это должны быть люди, которые объединялись в инициативные группы для того, чтобы защитить свое право, например, лес или сквер, отстоять какой-то детский садик или старинной здание. Люди, которые начали самоорганизовываться, у которых есть опыт самоорганизации, которые понимают чаяния людей, у которых есть определенная система ценностей, которая не связана с ресурсными спекуляциями, с земельными спекуляциями, которые не хотят такого развития для своего развития, которые хотят брать власть, нести эту ответственность не для того, чтобы воровать, раздуваться от этих денег, а для того чтобы жизнь их детей стала приемлемой, лучше стала.
Данила Гальперович: Я правильно понимаю, что это полностью противоположная тактика тактике "6 мая" либо сидения в фонтане? Одно исключает другое.
Евгения Чирикова: Я бы так не сказала. Мне кажется, что для того, чтобы проводить кампанию в Химках, мне совершенно не мешает сходить на "Марш миллионов" ничего. Более того, это даже помогает. Потому что у меня на "Марше миллионов" была возможность обратиться к людям, рассказать о том, что действительно это важная кампания, мне нужна помощь.
Данила Гальперович: Попросить денег.
Евгения Чирикова: Обязательно попросить денег. Я считаю, что это очень важно. Почему? Дело в том, что кто платит, тот и заказывает музыку. Я хочу, чтобы мне платили люди, много людей понемножечку. Пользуясь случаем, хочу еще раз попросить вашей помощи, потому что, на самом деле, не хочу брать деньги у каких-то олигархических структур. Потому что будет правильно, если люди сами, оценив мою деятельность, поверив в меня, придут в "Сбербанк" и положат столько денег, сколько они смогут. Это будет хорошо.
Пилар Бонет: Контролировать честность выборов.
Евгения Чирикова: Непосредственно проконтролировать выборы в Химках получится. Другое дело, что не под нашим контролем сейчас - это всевозможные злоупотребления. Например, господин временный мэр берет и занимает практически всю местную газету не из своего избирательного фонда, а просто почему-то в местной газете "Химкинские новости" в основном статьи, восхваляющие этого господина временного мэра. Как-то так получается, что та агитация, которая попадает в ящики людей, почему-то агитация только господина временного мэра лежит. Стоит появиться там моей агитации, какие-то невидимые силы, которых периодически ловят жители, это те самые товарищи, которые работники ЖКХ, они что-то делают с моей агитацией, как-то они ее вытаскивают. Может быть, им просто не нравится моя агитация, и они из каждого ящика ее стараются вытащить?! Город зачищается от любой информации, которая не связана с господином временным мэром. Когда мы подаем соответствующие документы в Избирком Химок, то это оказывается абсолютно без движения, то есть тот самый административный ресурс, когда вдруг на закрытое предприятие заходит господин Шахов. Для него собирают всех работников, и он начинает вещать.
Пилар Бонет: Это где?
Евгения Чирикова: Это на заводе Лавочкина. Почему-то ему это удается сделать, а меня почему-то туда не пускают, хотя я бы тоже с удовольствием поговорила с заводчанами. Я как человек, который закончил факультет двигательно-летательных аппаратов, у которого на территории Химок есть профильные предприятия, где я могла бы работать, если по-другому развивалась история нашей страны. У меня почему-то нет туда возможности зайти. С этим мы ничего сделать не можем. Почему? Потому что пока такова ситуация в нашей стране. Действительно, жулики и воры у власти.
Пилар Бонет: А как с избирательной комиссией и наблюдателями?
Евгения Чирикова: С этим мы решим вопрос. Но выборы не длятся только в период подсчета голосов и в день голосования. Выборы - это длительный процесс. Они начаты уже сейчас. Сейчас работа с людьми, которую мы ведем. У меня совсем другие возможности, чем у человека, обладающего административным ресурсом. И давление административного ресурса, во-первых, незаконно, во-вторых, оно беспардонно.
Илья Азар: Вы говорите, что гражданское общество созрело для подобного рода кампаний. Сейчас выборы 14 октября идут по всей России, но фактически единственные представители несистемной оппозиции, которые баллотируются из всей известной части общества.
Евгения Чирикова: Сурен Газарян и Женя Ветишко. Это такие потрясающие ребята.
Илья Азар: Поскольку Химки находятся рядом с Москвой, можно было бы предположить, что вся оппозиция ринется в Химки вам помогать, не будет проблем с деньгами, с активистами.
Евгения Чирикова: Во-первых, это первый раз в первый класс. У нас до этого не было такие кампаний. Люди пытаются помогать. Я хочу сказать, что нам удалось собрать подписи в мою поддержку - 1200 подписей, а нужно было 800 - очень быстро, практически за 5 дней.
Мне бы хотелось сказать "большое спасибо" тем людям, которые в рабочее время приезжают в наши Химки. Это большой подвиг. С тем как у нас решена крепкими хозяйственники транспортная проблема, добраться до Химок - это отдельная история. Они все равно приезжают. Они берут материалы, распространяют их.
По поводу пополнения избирательного счета. У нас большая проблема с тем, что не отлажена система "Сбербанка". Много платежей возвращается. Люди даже не могут нормально положить деньги на избирательный фонд. Почему? Они приходят в "Сбербанк", а операционист говорит - а у меня даже такого поля нет, а мы обязательно должны имя, отчество полностью указать. Это настолько неудобная и неотлаженная система, что даже те, кто хочет помогать, они встречают всевозможные препоны.
Мне кажется, что необходимо сказать про кампанию, которая идет сейчас в Краснодарском крае. Она очень важная. Идет Сурен Газарян, Женя Ветишко в Заксобрание. Сурен Газарян получил, по-моему, 3 или 4 года условно за то, что защищал Краснодарский край, за то, что защищал Черноморское побережье от дачи губернатора Ткачева. Человек достойнейший. Я считаю, что ему сложнее, чем мне, потому что я близко от Москвы. Мне помощь проще получить. А ребята намного дальше. Они сталкиваются с сопротивлением силовых структур, с сопротивлением административным. Следите за их судьбой, помогайте, чем можете.
Данила Гальперович: Какая-то ерунда. На кошелек митинга протестного можно собрать довольно приличные деньги, причем, за короткий срок.
Илья Азар: У Жени не получается.
Данила Гальперович: Тем не менее, можно было. Тут не митинг, тут можно сговориться о едином кандидате. "Яблоко" говорит, что все в порядке. Почему такие трудности-то?
Евгения Чирикова: Дело в том, что у нас есть законодательство РФ, в соответствии с которым вы для того, чтобы положить деньги на избирательный фонд кандидата, должны ряд условий соблюсти. Причем, эти условия от вас не зависят. Вы приходите в банк и обязательно в платежном поручении должен быть заполнен целый ряд...
Данила Гальперович: Это сложнее, чем какой-то интернет-кошелек.
Евгения Чирикова: Намного.
Данила Гальперович: Одно дело принести деньги для митинга, другое дело попытаться вас спонсировать как кандидата.
Евгения Чирикова: Да, это намного сложнее. Химки нам достались в таком состоянии после крепких хозяйственником, и если мы этот шанс упустим, то еще несколько лет и город будет убит. Он будет дико дискомфортен для жизни. Там просто нельзя будет жить.
Пилар Бонет: Я знаю, что любой глава города должен иметь какую-то точку кристаллизации города. Чтобы вы сказали о кристаллизации в Химках, кроме леса?
Евгения Чирикова: Что такое - точки кристаллизации?
Пилар Бонет: Хотела бы иметь человеческое описание города Химки.
Евгения Чирикова: Дело в том, что когда в 1998 году я приезжала в Химки, в Старых Химках мы с мужем покупали квартиру, то город был абсолютно зеленый. Может быть, он бы неухоженный, но это был город-сад. Благодаря тому, что застройка была еще советская, она была очень человеческая. Огромное количество инфраструктуры социальной, очень много поликлиник, детских садов, школ и т. д. В динамике сейчас ситуация выглядит так - город из зеленого становится серым. Мне это очень некомфортно как маме двоих маленьких детей. У меня такое ощущение, что я живу на стройплощадке.
Политика нашей властей следующая - есть земля, которая должна работать, независимо оттого, можно на ней по закону строить, нельзя на ней по закону строить. Мы строим там коммерческое жилье, не задумываясь о том, что потом этим людям надо будет как-то проезжать из конца в конец города или до Москвы добираться, что им нужны будут поликлиники, детские сады, школы и т. д. Поэтому та застройка, которая сейчас произошла в Химках за последние годы, я ее могу назвать только преступной. Я считаю, что вообще мой основной конкурент - это проблемы города. Они чудовищны! Людей загнали в состояние гетто, когда они, покупая квартиры, вынуждены отдавать эти кредиты, работать, при этом у них ни школ, ни поликлиник, ни детских садов. Они часами стоят на маршрутное такси, а потом часами стоят в пробке, потому что их поставили в пробку на Ленинградском шоссе, чтобы выжить из них любую цену за проезд по новой платной трассе Москва-Санкт-Петербург, которая тоже еще неизвестно, когда будет. Так жить нельзя!
Илья Азар: Женя, правильно я понимаю, что избирательная кампания началась 14 сентября?
Евгения Чирикова: У меня очень активная началась где-то пару дней назад. Потому что до этого мы копили силы, собирались с деньгами, с активистами и т. д. Но непосредственная работа в городе у меня идет 6 лет уже.
Илья Азар: Прошла примерно неделя. Достаточно скучно, на мой взгляд, идет кампания. Никаких поводов вы не даете, хотя должны были бы давать и можете это делать. Был митинг в Сходне, если не ошибаюсь, вышло 50 человек. Вполне можно было бы это использовать в кампании, осветить это как-то. Было очень тихо, вам не кажется?
Евгения Чирикова: Мне кажется, что она очень тихая неспроста. Потому что журналисты могли бы осветить тот факт, что Ленинградское шоссе не будет расширено 30 лет, чтобы люди заплатили любую стоимость за проезд по новой платной трассе.
Данила Гальперович: Это к кампании отношения не имеет.
Евгения Чирикова: Мне кажется, что это имеет отношение к городским проблемам, а, следовательно, имеет отношение...
Данила Гальперович: Нет, кампания - это там, где кандидат в центре кадра говорит важные вещи, а не Ленинградское шоссе.
Евгения Чирикова: Я отношусь к тому типу людей, которые, наверное, не очень хорошо понимают, что такое в центре кадра. Я вижу проблемы в городе, я считаю, что у меня сейчас замечательная возможность попытаться их решить. Я не стремлюсь к тому, чтобы кампания была громкая, кровавая и веселая. Я стремлюсь к тому, чтобы узнать проблемы людей, попытаться им максимально помочь. Я считаю, что это намного важнее, чем какое-то веселье.
Илья Азар: За месяц вы не успеете помочь.
Евгения Чирикова: Я думаю - успеем.
Данила Гальперович: А как эти люди узнают о том, что вы узнали об их проблемах без того, чтобы вы были в центре кадра?
Евгения Чирикова: В ежедневном режиме, начиная с 6 часов вечера, мы собираем всех желающих в нашем штабе в Химках на Молодежной, 76, и начинаем ходить по Химкам собирать проблемы.
Данила Гальперович: Вы используете тактику - от двери к двери?
Евгения Чирикова: От двери к двери, потому что у меня нет другой возможности. Мою агитацию вытаскивают из ящиков. Я не могу заклеить весь город своими билбордами, как это делает временный мэр, потому что у меня таких административных возможностей просто нет. Тем не менее, у нас еще будут кампании, которые связаны с тем, что приезжает много активистов, и они начинают распространять информацию. Я считаю, что эта работа - идти от двери к двери, узнавать реальные потребности людей, давать им какие-то советы... И еще, что очень важно в нашей кампании - это очень сильная волонтерская кампания.
Эта кампания не просто Жени Чириковой. Это шанс для нашего города. Это шанс для нашей страны. Если у меня получится, то и других людей получится. Присоединяйтесь к нашей кампании.
Пилар Бонет: Как конкретные проблемы, которые касаются других районов Москвы, как они касаются Химок? Миграция? Сколько людей живут в Химках? Реакция населения - положительная, отрицательная? Работают ли они там или приходят в город? Главное предприятие в Химках. Что оно дает? В каком состоянии?
Евгения Чирикова: На сегодняшний день в Химках 215 тыс. человек, не считая людей без регистрации. Таких людей, к сожалению, много. Это является проблемой.
Данила Гальперович: Сколько - неизвестно?
Евгения Чирикова: Неизвестно, но, по мнению местных жителей, порядка 80% преступлений, с которыми они просто лично сталкивались, это сделано нелегальными мигрантами. Основная причина в том, что они живут в рабских условиях, в совершенно чудовищных. Их селят в подвалах домов. Они в таком состоянии находятся, что через некоторое время они просто нападают, в основном, на женщин, маленьких девочек и т. д.
Данила Гальперович: Их прибивает к преступной среде.
Евгения Чирикова: Да. Изнасилования, нападения - это огромная проблема нашего города.
Илья Азар: А что с ними делать надо?
Евгения Чирикова: Я считаю, что на сегодняшний день у нас должны быть определенные приоритеты в развитии города. Нужно прекращать эту точечную застройку и, следовательно, пользоваться этим рабским трудом нам не придется. Я считаю, что в основном работу в Химках должны получить химчане. Работа эта должна быть связана с человеческим капиталом. Химки - наукоград. У нас на территории предприятия, которые работают в области космоса, в области авиации. Я не такой большой оптимист, чтобы считать, что мы сейчас возьмем и за год поднимем авиационную и космическую промышленность. Это невозможно. Но я как человек с профильным образованием хочу сказать - это огромный потенциал. Люди, которые имеют профильное образование, могут работать в любом бизнесе, связанном с человеческим капиталом, с мозгом. Можно разрабатывать что угодно.
Данила Гальперович: Что с мигрантами-то делать?
Илья Азар: Правильно я понимаю, что надо остановить все стройки, тогда мигранты сами уедут, как я вас понял?
Евгения Чирикова: Я считаю, что, прежде всего, нужно действовать по закону. Если у человека должна быть регистрация, то она у него должна быть. С этим просто надо разобраться спокойно, взвешенно. Если у людей нет регистрации, то они должны жить по месту, где у них эта регистрация есть. Если они ее не получили, что им нечего делать в городе. Я считаю, что у них должны быть определенные условия работы. Если администрация пригласила в свой город этих людей, она должна нести за них ответственность. Они не должны жить в подвалах. Они не должны жить на помойке.
Данила Гальперович: То есть ваша администрация, в случае избрания, будет нести за них ответственность?
Евгения Чирикова: Мы обязательно будем нести за это ответственность. Потому что я считаю, что на сегодняшний день мы не можем себе позволить такое количество мигрантов в городе.
Пилар Бонет: А сколько мигрантов в городе, по вашим оценкам?
Евгения Чирикова: Я не готова сказать в цифрах. Если я приду к власти, то у меня будет возможность получить официальный запрос.
Пилар Бонет: Я так понимаю авиационный завод - это главный завод города, главный работодатель?
Евгения Чирикова: Главный работодатель химчан - это Москва. Исследования Минтранса, с которыми мы ознакомились для того, чтобы понять ситуацию с трафиком на Ленинградском шоссе, показывает, что 2/3 трафика - это местный трафик. Это трафик жителей, которые живут в Химках. Они занимают Ленинградское шоссе, потому что им надо просто элементарно проезжать от одного инфраструктурного объекта в другому.
На сегодняшний день проблема Химок состоит в том, что люди просто физически не могут себе найти работу на территории Химок по мозгам и по рукам. Почему? Когда у вас в городе царит земельная спекуляция, вы можете найти себе работу прораба на стройке, вы можете найти себе найти работу кассиров в супермаркете или кладовщика. Но у нас ситуация в городе такая, что очень много людей с высшим образованием - много учителей, много врачей. Они не могут себе найти работу в Химках. Они вынуждены ехать в Москву, чтобы там зарабатывать деньги. Это неправильная ситуация. Поэтому у меня первый пункт программы, который касается трудоустройства, это то, что в городе должна быть создана такая среда, чтобы химчане могли работать в своем городе.
Илья Азар: Возвращаясь к мигрантам. Вы не думали сделать это центральной темой вашей программы, чтобы чем-то отличаться от того же Митволя и Белоусова, которые не специалисты конкретно в вашей кампании, но играют на вашем поле примерно. Лес, который, если честно, очень многих уже давно утомил, возможно, нужна свежая - те же мигранты?
Евгения Чирикова: Я не согласна с тем, что кто-то играет на моем поле. Этих программ я не видела. Например, программу Белоусова мне посмотреть не удалось. На прошлых выборах у меня была нулевая узнаваемость. Это было 3 года назад. Естественно, моя кампания на прошлых выборах длилась ровно одну неделю. Тогда я набрала 15%. Для кампаний, у которой нет денег, нет узнаваемости - это очень круто. Сейчас ситуация изменилась. Я не бегу за какими-то громкими темами. Я разговариваю с людьми. Основная проблема, которая сейчас волнует людей, - это чудовищная застройка и отсутствие нормальной транспортной и социальной инфраструктуры. Это первое, что мне говорят. Я общаюсь с обычными химчанами. Это то, что волнует людей. Я не хочу строить кампанию для того, чтобы как-то выделяться. Я хочу просто слушать людей.
Теперь касательно Химкинского леса, зеленых насаждений. Когда вы работаете в Москве, для вас это не проблема. Вас, может быть, Химкинский лес утомил. Но когда у вас семья, когда у вас дети, когда у вас не очень здоровые пенсионеры-родители, то в этом случае вас не утомляет тема уничтожение зеленой зоны, где ваши близкие могут восстановить свои силы. Поэтому я считаю, что эта тема остается очень актуальной. У нас не только Химкинский лес. У нас уничтожается пойма реки Сходня. У нас уничтожается водоохранная зона канала имени Москвы. Может быть, эта тема кому-то не очень интересная и скучная, но эта тема жизненно важная для тех людей, которые в Химках живут.
Илья Азар: Сурен мне недавно говорил, что в Краснодарском крае реально экологические проблемы волнуют 10% населения. И с этим ничего не сделаешь.
Евгения Чирикова: Здесь я могу апеллировать все-таки к опросу центра Левада. Вопрос Химкинского леса волнует 76% населения Химок.
Данила Гальперович: Я хочу спросить про Координационный совет оппозиции. Есть оппозиционные политики, которые это дело поддержали, их довольного много, есть те, кто сказал, что затея пустая, и не время сейчас мерится чем-либо тогда, когда есть общий противник. Вы участвуете.
Евгения Чирикова: Да.
Данила Гальперович: Почему? Понимаете ли вы доводы тех, кто говорит, что этого делать не надо?
Евгения Чирикова: Я участвую, потому что мне очень импонируют инициативы, которые объединяют людей.
Данила Гальперович: Вот те, которые говорят, что не надо, говорят, что разъединяют.
Евгения Чирикова: Я так не считаю. Мне не все нравится в Координационном совете. Мне не очень нравится идея курии. Я считаю ее недемократичной. Я, например, не считаю, что могу себя к какой-то курии причислить. Я не националист, я не левая, я не либерал. Я считаю, что все эти разделения относятся к XIX веку. Они сейчас уже не актуальны. Но сама идея, что люди, которых избрали хоть как-то, хоть через Интернет, собираются и свои действия каким-то образом координируют, договариваются, чтобы не было каких-то неприятных сюрпризов. Например, назначение следующей даты какого-то мероприятия. Это решение должно приниматься коллегиально. Остаемся мы на площади или не остаемся. Это тоже должно приниматься коллегиально. Когда принимается решение - мы остаемся здесь в фонтане, и меня ставят перед фактом, что это будет, - мы никого не подготовили, никто этого не знал. В результате это закончилось переломами, травмами. Мне кажется, что это не совсем правильно. Своих товарищей и людей, которых мы приглашаем, нужно заранее предупреждать о том, что готовится, чтобы они, по крайней мере, знали - брать им с собой теплую одежду и термос или не брать.
Илья Азар: Совет не решит эту проблему. До этого тоже люди общались. Просто Удальцов придумал это на месте. Оргкомитет митинга тоже был. Координационный совет ничего не изменит по факту.
Евгения Чирикова: Я думаю, что - решит. Лично для меня слова Сережи Удальцова, к которому я отношусь с большим уважением, явились полной неожиданностью. Я считаю, что это было неправильно. Нужно было заранее свои действия согласовывать, чтобы потом Алене Поповой руку не сломали. Люди должны знать, на что они идут.
Данила Гальперович: Как в этом помогает Координационный совет? Я не вижу 100% гарантии в соблюдении договоренностей на уличных акциях. Уличная акция очень часто перерастает в нечто импровизированное по мере нарастания общего настроения или частного настроения одной группы, которая считает, что достаточного внимания на этой улице она не добилась. Так было не только с Удальцовым. Так в свое время было с националистами, которые захотели отколоться и пройти. Так было с анархистами. Все это было. Как помогает Координационный совет, если вспышка уличной страсти в течение этой акции никому, кроме того, кто хочет осуществить эту вспышку, неизвестна?
Евгения Чирикова: Я думаю, что жизнь богаче планов. Тем не менее, договориться с людьми, которые выступают на сцене о тех или иных призывах мы можем. По крайней мере, заранее подготовиться и людей подготовить к тому, что будет на этом митинге, мы обязательно должны это делать. На сегодняшний день, я думаю, Сережа Удальцов очень неправильно сделал, когда начинает в одно лицо назначать дату следующей акции. Почему это неправильно? Он назначает дату - 20 октября. Чем мне не нравится эта дата? Потому что по всей стране у нас идут выборы. Люди реально участвуют в этих выборных кампаниях. Это довольно затратное мероприятие, энергозатратное. Мы довольно серьезно выкладываемся. Я по себе знаю, что это такое. Я не думаю, что через неделю после такой серьезной гонки, мы готовы будем к большой и серьезной акции. Со мной, например, Сережа не советуется. Если бы у нас уже был Координационный совет, было бы собрание перед митингом, то Сережа бы выступил на нем и сказал - давайте 20 октября соберемся.
Илья Азар: Собрание всегда бывает перед митингом. Только что был митинг, перед ним было собрание. И все равно Удальцов вышел в темных очках, сказал, что это черная метка Путина, мы остаемся здесь навсегда. В итоге это вылилось в очередное его не очень интересное мероприятие.
Евгения Чирикова: Я думаю, что Сережа поймет. Мы ему объясним доводы. Он человек достаточно умный для того, чтобы это понять.
Данила Гальперович: Координационный совет не только про митинги. Те, кто говорит о том, что вы не можете быть в одном Координационном совете с людьми движениями, у которых на форумах, например, обсуждали формы заточек для того, чтобы мигрантов безболезненно прикалывать и еще масса всего. Этот человек выступал на митинге 15 сентября. Я говорю о лидерах Движения по борьбе с нелегальной иммиграцией.
Евгения Чирикова: Поскольку у меня довольно большой опыт общественной работы, я хочу сказать, что в любое движение всегда внедряются какие-то провокационные элементы, которые радикализируются специально.
Данила Гальперович: Провокационные или радикальные?
Евгения Чирикова: Они могут быть специально настроены для того, чтобы сливать эту тему, потому что насилие обычному нормальному человеку не нравится никогда. Мы сталкивались с тем же самым по Химкинскому лесу, когда нас пытались радикализировать как по левой теме, так и по правой и представить нас то гнусными фашистами, то какими-то бессовестными анархистами.
Данила Гальперович: Женя, вы, правда, полагаете, что насилие нормальному человеку не нравится никогда?
Евгения Чирикова: По моему глубочайшему убеждению.
Данила Гальперович: А о сотнях тысяч охранников в советском ГУЛАГе вы же не от меня узнаете сейчас, правда?
Евгения Чирикова: Про ГУЛАГ я немножко знаю.
Данила Гальперович: По-моему, вывод о том, что нормальному человеку обязательно не нравится насилие несколько оптимистичен.
Евгения Чирикова: Я считаю, что изначально природа человека добрая. У меня такое глубокое убеждение. Человека просто можно поставить в такие условия. Это иногда делает государство, к сожалению, наше государство делает это частенько, что люди становятся не совсем людьми. Если мы говорим про ГУЛАГ, для меня это особо важная тема. Потому что Химки - это место, где был геноцид в сталинское время. Канал имени Москвы строили заключенные. Среднее время жизни одного заключенного составляло 3 месяца. Я представляю, что это такое. Для меня это очень болезненная тема. Я считаю, что она была исключительно из-за того, что на тот момент государство сделало все возможное для того, чтобы людей поставить на колени, подчинить. И, может быть, сейчас то равнодушие, которое мы наблюдаем в людях, это последствия этого тягчайшего периода. Если мы говорим про общественное движение, конечно, эти движения пытаются расколоть. Я считаю, что любые призывы к насилию - это всегда провокация. Я не верю, что обычные люди из движения, которые хотят какого-то блага для своей страны, что они будут призывать к насилию. Я в это просто не могу поверить. По крайней мере, в нашем случае с Химкинским лесом мы столкнулись с такого рода провокацией. Мы не стали это выносить на свет Божий, но у нас были такие провокации. Мы сейчас от этого очистились.
Пилар Бонет: В Химках было очень много насилия. Как вы занимаетесь своей собственной безопасностью?
Евгения Чирикова: У нас есть определенные ценности, как мы работаем, мы защитники природы, своей земли и т. д.
Данила Гальперович: Я так понимаю, что вопрос Пилар про личную безопасность.
Евгения Чирикова: Прежде всего, мы считаем, что насилие - это признак бессилия. Поэтому сами мы никогда к насильственным методам борьбы не обращаемся. На сегодняшний день со своей безопасностью я разбираюсь таким образом. У меня довольно много товарищей, соратников, которые и обеспокоены этим вопросом. Они меня в обиду не дают.
Пилар Бонет: У вас телохранители?
Евгения Чирикова: У меня нет телохранителей, у меня есть товарищи, которые обычно рядом со мной. Да, у меня были проблемы, у меня пытались детей отнять, но, слава Богу, благодаря активному вмешательству общественности, этого не произошло.
По традиции - краткая биография гостя.
"Евгения Чирикова родилась 12 ноября 1976 года в Москве. В 1994 году закончила литературный класс школы № 201 имени Зои и Шуры, как называли школу имени Зои и Александра Космодемьянских, и поступила в Московский авиационный институт. В 1999 году во время учебы начала работать инженером-программистом на заводе АЗЛК.
В конце 90-х Евгения с мужем и детьми переехала из Москвы в Химки, чтобы, по ее собственным словам, дети дышали хорошим воздухом. В 2000 окончила сразу два факультета МАИ - инженерный и экономический. В том же году перешла консультантом в компанию "Инспро", затем возглавила отдел по внедрению систем автоматизации. С 2004 года занимает должность исполнительного директора в компании "Электроэнергетика и защита от помех". Насколько я понимаю, вы вместе с мужем совладельцы этой компании.
В 2005 окончила Академию народного хозяйства при правительстве, получив степень магистра делового администрирования. Летом 2007 начала печатать объявления, привлекать общественность к проблема защиты Химкинского леса, видимо, после того, как узнали, что Химкинский лес начнут рубить и класть там дорогу.
С 2009 года является лидером незарегистрированного общественного движения "В защиту Химкинского леса". 10 марта 2010 года Евгения Чирикова подписала обращение российской оппозиции "Путин должен уйти". Неоднократно участвовала в оппозиционных акциях и задерживалась правоохранительными органами".
Данила Гальперович: Такая насыщенная биография. С тех пор много, что изменилось. Я уже перечислил массу новых мероприятий и процессов, в которых Евгения участвует.
Пилар Бонет: Сначала один провокационный вопрос. Когда я читала о Жене, мне показалось, что она Красная Шапочка идет по лесу с корзиной. И вдруг - волк! Кто волк, Женя?
Евгения Чирикова: Мне кажется, что волк - это равнодушие людей, россиян, с которым приходится сталкиваться. Чем дальше я живу, тем больше я убеждаюсь в том, что, к сожалению, наши люди недостаточно себя ценят, недостаточно борются за свои права. Мне кажется, что сейчас важнейший процесс происходит в России, когда мы, наконец, поднимаем голову и осознаем, что политика - это не погода, к которой надо приспосабливаться, что на нее можно, а главное - нужно, влиять. Потому что самое вредное заблуждение, которое было в свое время у меня, есть у моих родителей, у старшего поколения, то, что политика - это погода. Она довольно грязная, суровая. Не надо на это никак влиять. Мы люди маленькие, от нас все равно ничего не зависит. Вреднейшее заблуждение. Это даже не волк, а такой монстр, с которым я борюсь.
Илья Азар: Вам не кажется, что как-то не очень сильно удается с этим бороться, учитывая последние данные, например, рейтингов по кампании в Химках, где у вас всего 6%?
Евгения Чирикова: Мне бы хотелось отдельно рассказать про опрос ВЦИОМ. Дело в том, что опрос ВЦИОМ появился практически на следующий день после того, как мы опубликовали исследование. Исследование абсолютно бомбовое. Согласно этому исследованию, оказывается, что временный мэр Химок господин Шахов выбрал концессионера по проекту трассы Москва-Санкт-Петербург дочернюю структуру компании "Веси". Название концессионера "Северо-Западная концессионная компания". Вот эта "Северо-Западная концессионная компания" потребовала от РФ, чтобы Ленинградское шоссе не расширялось на протяжении ближайших 30 лет, дальше цитата, "поскольку Ленинградское шоссе является конкурентом к новой платной трассе Москва-Санкт-Петербург. Получается, что пробка на Ленинградке просто выгодна господину временному мэру. Он тогда работал в Минтрансе (кстати, он тоже сейчас в этой структуре остался). Получается такая простая ситуация. Для того чтобы загрузить платную трассу, необходима пробка на федеральной трассе.
Данила Гальперович: Женя, как связан рейтинг и исследование?
Евгения Чирикова: Дело в том, что до этого эти рейтинги, которые проводились до этого, во-первых, мы видели, как они проводились. Например, был опрос центра Левада, который показал, что 76% населения поддерживают защитников Химкинского леса. Мы видели это, чувствовали и т. д. Мы видели, как проводился этот опрос. Здесь мы просто не почувствовали, что какой-то опрос был в городе. Во-вторых, честно говоря, верить опросам ВЦИОМа - это все равно, что верить нашему Первому каналу. Поэтому, как говорил Солженицын, не веришь - прими за сказку. Я считаю, что это тот самый шум... Кстати, опрос ВЦИОМ - это не единственный информационный шум, который пошел. Тут же пошли всякие какие-то глупости, связанные с моей биографией, которые вообще не соответствуют действительности. Это все нужно для того, чтобы отвлечь внимание от действительно важного. Тысячи людей стоят в пробке. Им стоит только повернуть голову в сторону химкинской администрации, чтобы понять, кто виноват. Но для того чтобы они об этом не думали, происходят такие информационные опросы.
Илья Азар: Есть же некоторая разница. Вы упомянули опрос Левады, где 76% поддерживают Химкинский лес. Но есть разница между движением "За Химкинский лес" и мэрством в Химках. Может быть, просто люди не видят в вас мэра?
Евгения Чирикова: Я не хочу сейчас говорить, что я такая крутая, у меня 100% поддержки. Поживем - увидим. Мне кажется, что это очень странно, если люди отдают свое предпочтение человеку, который поставил их в пробку на ближайшие 30 лет. Я слишком уважаю химчан, чтобы верить в этот опрос.
Данила Гальперович: В сказке про Красную Шапочку волки очень плохо заканчивают. Как насчет радикализма и не радикализма в действиях оппозиции? Последние настроения после "Марша миллионов": "Мы были на Сахарова и больше не придем". Вследствие этого многие говорят, что уговаривание, произнесение лозунгов закончено, надо к чему-то переходить. Вполне возможно, что теперь всякие бывшие фонтанные тактики Удальцова это больше оправдано. Есть люди, которые с ними спорят. Что вы об этом думаете?
Евгения Чирикова: Я думаю, что мы подошли к очень важному моменту в развитии гражданского общества. Потому что гражданское общество не для того, чтобы Путина ругать. Это люди, которые что-то поняли. Они поняли, что так жить нельзя. Они пытаются это изменить. Первая реакция, конечно, выйти на улицы и сказать, что так жить нельзя. А следующая реакция - надо брать власть. А брать ее кровавым переворотом 1917 года, честно говоря, не хочется.
Мне кажется, что единственный наш путь - это участие в местных, региональных выборах и изменение системы снизу. Сейчас драматургия выборов в Химках - это выборы, которые важны не только для Химок. Я своим примером показываю, что правильное, бескровное развитие ситуации - это изменение власти снизу. Кто должен идти к власти? Это должны быть люди, которые как-то, с точки зрения отстаивания общественных интересов, себя проявили. Это должны быть люди, которые объединялись в инициативные группы для того, чтобы защитить свое право, например, лес или сквер, отстоять какой-то детский садик или старинной здание. Люди, которые начали самоорганизовываться, у которых есть опыт самоорганизации, которые понимают чаяния людей, у которых есть определенная система ценностей, которая не связана с ресурсными спекуляциями, с земельными спекуляциями, которые не хотят такого развития для своего развития, которые хотят брать власть, нести эту ответственность не для того, чтобы воровать, раздуваться от этих денег, а для того чтобы жизнь их детей стала приемлемой, лучше стала.
Данила Гальперович: Я правильно понимаю, что это полностью противоположная тактика тактике "6 мая" либо сидения в фонтане? Одно исключает другое.
Евгения Чирикова: Я бы так не сказала. Мне кажется, что для того, чтобы проводить кампанию в Химках, мне совершенно не мешает сходить на "Марш миллионов" ничего. Более того, это даже помогает. Потому что у меня на "Марше миллионов" была возможность обратиться к людям, рассказать о том, что действительно это важная кампания, мне нужна помощь.
Данила Гальперович: Попросить денег.
Евгения Чирикова: Обязательно попросить денег. Я считаю, что это очень важно. Почему? Дело в том, что кто платит, тот и заказывает музыку. Я хочу, чтобы мне платили люди, много людей понемножечку. Пользуясь случаем, хочу еще раз попросить вашей помощи, потому что, на самом деле, не хочу брать деньги у каких-то олигархических структур. Потому что будет правильно, если люди сами, оценив мою деятельность, поверив в меня, придут в "Сбербанк" и положат столько денег, сколько они смогут. Это будет хорошо.
Пилар Бонет: Контролировать честность выборов.
Евгения Чирикова: Непосредственно проконтролировать выборы в Химках получится. Другое дело, что не под нашим контролем сейчас - это всевозможные злоупотребления. Например, господин временный мэр берет и занимает практически всю местную газету не из своего избирательного фонда, а просто почему-то в местной газете "Химкинские новости" в основном статьи, восхваляющие этого господина временного мэра. Как-то так получается, что та агитация, которая попадает в ящики людей, почему-то агитация только господина временного мэра лежит. Стоит появиться там моей агитации, какие-то невидимые силы, которых периодически ловят жители, это те самые товарищи, которые работники ЖКХ, они что-то делают с моей агитацией, как-то они ее вытаскивают. Может быть, им просто не нравится моя агитация, и они из каждого ящика ее стараются вытащить?! Город зачищается от любой информации, которая не связана с господином временным мэром. Когда мы подаем соответствующие документы в Избирком Химок, то это оказывается абсолютно без движения, то есть тот самый административный ресурс, когда вдруг на закрытое предприятие заходит господин Шахов. Для него собирают всех работников, и он начинает вещать.
Пилар Бонет: Это где?
Евгения Чирикова: Это на заводе Лавочкина. Почему-то ему это удается сделать, а меня почему-то туда не пускают, хотя я бы тоже с удовольствием поговорила с заводчанами. Я как человек, который закончил факультет двигательно-летательных аппаратов, у которого на территории Химок есть профильные предприятия, где я могла бы работать, если по-другому развивалась история нашей страны. У меня почему-то нет туда возможности зайти. С этим мы ничего сделать не можем. Почему? Потому что пока такова ситуация в нашей стране. Действительно, жулики и воры у власти.
Пилар Бонет: А как с избирательной комиссией и наблюдателями?
Евгения Чирикова: С этим мы решим вопрос. Но выборы не длятся только в период подсчета голосов и в день голосования. Выборы - это длительный процесс. Они начаты уже сейчас. Сейчас работа с людьми, которую мы ведем. У меня совсем другие возможности, чем у человека, обладающего административным ресурсом. И давление административного ресурса, во-первых, незаконно, во-вторых, оно беспардонно.
Илья Азар: Вы говорите, что гражданское общество созрело для подобного рода кампаний. Сейчас выборы 14 октября идут по всей России, но фактически единственные представители несистемной оппозиции, которые баллотируются из всей известной части общества.
Евгения Чирикова: Сурен Газарян и Женя Ветишко. Это такие потрясающие ребята.
Илья Азар: Поскольку Химки находятся рядом с Москвой, можно было бы предположить, что вся оппозиция ринется в Химки вам помогать, не будет проблем с деньгами, с активистами.
Евгения Чирикова: Во-первых, это первый раз в первый класс. У нас до этого не было такие кампаний. Люди пытаются помогать. Я хочу сказать, что нам удалось собрать подписи в мою поддержку - 1200 подписей, а нужно было 800 - очень быстро, практически за 5 дней.
Мне бы хотелось сказать "большое спасибо" тем людям, которые в рабочее время приезжают в наши Химки. Это большой подвиг. С тем как у нас решена крепкими хозяйственники транспортная проблема, добраться до Химок - это отдельная история. Они все равно приезжают. Они берут материалы, распространяют их.
По поводу пополнения избирательного счета. У нас большая проблема с тем, что не отлажена система "Сбербанка". Много платежей возвращается. Люди даже не могут нормально положить деньги на избирательный фонд. Почему? Они приходят в "Сбербанк", а операционист говорит - а у меня даже такого поля нет, а мы обязательно должны имя, отчество полностью указать. Это настолько неудобная и неотлаженная система, что даже те, кто хочет помогать, они встречают всевозможные препоны.
Мне кажется, что необходимо сказать про кампанию, которая идет сейчас в Краснодарском крае. Она очень важная. Идет Сурен Газарян, Женя Ветишко в Заксобрание. Сурен Газарян получил, по-моему, 3 или 4 года условно за то, что защищал Краснодарский край, за то, что защищал Черноморское побережье от дачи губернатора Ткачева. Человек достойнейший. Я считаю, что ему сложнее, чем мне, потому что я близко от Москвы. Мне помощь проще получить. А ребята намного дальше. Они сталкиваются с сопротивлением силовых структур, с сопротивлением административным. Следите за их судьбой, помогайте, чем можете.
Данила Гальперович: Какая-то ерунда. На кошелек митинга протестного можно собрать довольно приличные деньги, причем, за короткий срок.
Илья Азар: У Жени не получается.
Данила Гальперович: Тем не менее, можно было. Тут не митинг, тут можно сговориться о едином кандидате. "Яблоко" говорит, что все в порядке. Почему такие трудности-то?
Евгения Чирикова: Дело в том, что у нас есть законодательство РФ, в соответствии с которым вы для того, чтобы положить деньги на избирательный фонд кандидата, должны ряд условий соблюсти. Причем, эти условия от вас не зависят. Вы приходите в банк и обязательно в платежном поручении должен быть заполнен целый ряд...
Данила Гальперович: Это сложнее, чем какой-то интернет-кошелек.
Евгения Чирикова: Намного.
Данила Гальперович: Одно дело принести деньги для митинга, другое дело попытаться вас спонсировать как кандидата.
Евгения Чирикова: Да, это намного сложнее. Химки нам достались в таком состоянии после крепких хозяйственником, и если мы этот шанс упустим, то еще несколько лет и город будет убит. Он будет дико дискомфортен для жизни. Там просто нельзя будет жить.
Пилар Бонет: Я знаю, что любой глава города должен иметь какую-то точку кристаллизации города. Чтобы вы сказали о кристаллизации в Химках, кроме леса?
Евгения Чирикова: Что такое - точки кристаллизации?
Пилар Бонет: Хотела бы иметь человеческое описание города Химки.
Евгения Чирикова: Дело в том, что когда в 1998 году я приезжала в Химки, в Старых Химках мы с мужем покупали квартиру, то город был абсолютно зеленый. Может быть, он бы неухоженный, но это был город-сад. Благодаря тому, что застройка была еще советская, она была очень человеческая. Огромное количество инфраструктуры социальной, очень много поликлиник, детских садов, школ и т. д. В динамике сейчас ситуация выглядит так - город из зеленого становится серым. Мне это очень некомфортно как маме двоих маленьких детей. У меня такое ощущение, что я живу на стройплощадке.
Политика нашей властей следующая - есть земля, которая должна работать, независимо оттого, можно на ней по закону строить, нельзя на ней по закону строить. Мы строим там коммерческое жилье, не задумываясь о том, что потом этим людям надо будет как-то проезжать из конца в конец города или до Москвы добираться, что им нужны будут поликлиники, детские сады, школы и т. д. Поэтому та застройка, которая сейчас произошла в Химках за последние годы, я ее могу назвать только преступной. Я считаю, что вообще мой основной конкурент - это проблемы города. Они чудовищны! Людей загнали в состояние гетто, когда они, покупая квартиры, вынуждены отдавать эти кредиты, работать, при этом у них ни школ, ни поликлиник, ни детских садов. Они часами стоят на маршрутное такси, а потом часами стоят в пробке, потому что их поставили в пробку на Ленинградском шоссе, чтобы выжить из них любую цену за проезд по новой платной трассе Москва-Санкт-Петербург, которая тоже еще неизвестно, когда будет. Так жить нельзя!
Илья Азар: Женя, правильно я понимаю, что избирательная кампания началась 14 сентября?
Евгения Чирикова: У меня очень активная началась где-то пару дней назад. Потому что до этого мы копили силы, собирались с деньгами, с активистами и т. д. Но непосредственная работа в городе у меня идет 6 лет уже.
Илья Азар: Прошла примерно неделя. Достаточно скучно, на мой взгляд, идет кампания. Никаких поводов вы не даете, хотя должны были бы давать и можете это делать. Был митинг в Сходне, если не ошибаюсь, вышло 50 человек. Вполне можно было бы это использовать в кампании, осветить это как-то. Было очень тихо, вам не кажется?
Евгения Чирикова: Мне кажется, что она очень тихая неспроста. Потому что журналисты могли бы осветить тот факт, что Ленинградское шоссе не будет расширено 30 лет, чтобы люди заплатили любую стоимость за проезд по новой платной трассе.
Данила Гальперович: Это к кампании отношения не имеет.
Евгения Чирикова: Мне кажется, что это имеет отношение к городским проблемам, а, следовательно, имеет отношение...
Данила Гальперович: Нет, кампания - это там, где кандидат в центре кадра говорит важные вещи, а не Ленинградское шоссе.
Евгения Чирикова: Я отношусь к тому типу людей, которые, наверное, не очень хорошо понимают, что такое в центре кадра. Я вижу проблемы в городе, я считаю, что у меня сейчас замечательная возможность попытаться их решить. Я не стремлюсь к тому, чтобы кампания была громкая, кровавая и веселая. Я стремлюсь к тому, чтобы узнать проблемы людей, попытаться им максимально помочь. Я считаю, что это намного важнее, чем какое-то веселье.
Илья Азар: За месяц вы не успеете помочь.
Евгения Чирикова: Я думаю - успеем.
Данила Гальперович: А как эти люди узнают о том, что вы узнали об их проблемах без того, чтобы вы были в центре кадра?
Евгения Чирикова: В ежедневном режиме, начиная с 6 часов вечера, мы собираем всех желающих в нашем штабе в Химках на Молодежной, 76, и начинаем ходить по Химкам собирать проблемы.
Данила Гальперович: Вы используете тактику - от двери к двери?
Евгения Чирикова: От двери к двери, потому что у меня нет другой возможности. Мою агитацию вытаскивают из ящиков. Я не могу заклеить весь город своими билбордами, как это делает временный мэр, потому что у меня таких административных возможностей просто нет. Тем не менее, у нас еще будут кампании, которые связаны с тем, что приезжает много активистов, и они начинают распространять информацию. Я считаю, что эта работа - идти от двери к двери, узнавать реальные потребности людей, давать им какие-то советы... И еще, что очень важно в нашей кампании - это очень сильная волонтерская кампания.
Эта кампания не просто Жени Чириковой. Это шанс для нашего города. Это шанс для нашей страны. Если у меня получится, то и других людей получится. Присоединяйтесь к нашей кампании.
Пилар Бонет: Как конкретные проблемы, которые касаются других районов Москвы, как они касаются Химок? Миграция? Сколько людей живут в Химках? Реакция населения - положительная, отрицательная? Работают ли они там или приходят в город? Главное предприятие в Химках. Что оно дает? В каком состоянии?
Евгения Чирикова: На сегодняшний день в Химках 215 тыс. человек, не считая людей без регистрации. Таких людей, к сожалению, много. Это является проблемой.
Данила Гальперович: Сколько - неизвестно?
Евгения Чирикова: Неизвестно, но, по мнению местных жителей, порядка 80% преступлений, с которыми они просто лично сталкивались, это сделано нелегальными мигрантами. Основная причина в том, что они живут в рабских условиях, в совершенно чудовищных. Их селят в подвалах домов. Они в таком состоянии находятся, что через некоторое время они просто нападают, в основном, на женщин, маленьких девочек и т. д.
Данила Гальперович: Их прибивает к преступной среде.
Евгения Чирикова: Да. Изнасилования, нападения - это огромная проблема нашего города.
Илья Азар: А что с ними делать надо?
Евгения Чирикова: Я считаю, что на сегодняшний день у нас должны быть определенные приоритеты в развитии города. Нужно прекращать эту точечную застройку и, следовательно, пользоваться этим рабским трудом нам не придется. Я считаю, что в основном работу в Химках должны получить химчане. Работа эта должна быть связана с человеческим капиталом. Химки - наукоград. У нас на территории предприятия, которые работают в области космоса, в области авиации. Я не такой большой оптимист, чтобы считать, что мы сейчас возьмем и за год поднимем авиационную и космическую промышленность. Это невозможно. Но я как человек с профильным образованием хочу сказать - это огромный потенциал. Люди, которые имеют профильное образование, могут работать в любом бизнесе, связанном с человеческим капиталом, с мозгом. Можно разрабатывать что угодно.
Данила Гальперович: Что с мигрантами-то делать?
Илья Азар: Правильно я понимаю, что надо остановить все стройки, тогда мигранты сами уедут, как я вас понял?
Евгения Чирикова: Я считаю, что, прежде всего, нужно действовать по закону. Если у человека должна быть регистрация, то она у него должна быть. С этим просто надо разобраться спокойно, взвешенно. Если у людей нет регистрации, то они должны жить по месту, где у них эта регистрация есть. Если они ее не получили, что им нечего делать в городе. Я считаю, что у них должны быть определенные условия работы. Если администрация пригласила в свой город этих людей, она должна нести за них ответственность. Они не должны жить в подвалах. Они не должны жить на помойке.
Данила Гальперович: То есть ваша администрация, в случае избрания, будет нести за них ответственность?
Евгения Чирикова: Мы обязательно будем нести за это ответственность. Потому что я считаю, что на сегодняшний день мы не можем себе позволить такое количество мигрантов в городе.
Пилар Бонет: А сколько мигрантов в городе, по вашим оценкам?
Евгения Чирикова: Я не готова сказать в цифрах. Если я приду к власти, то у меня будет возможность получить официальный запрос.
Пилар Бонет: Я так понимаю авиационный завод - это главный завод города, главный работодатель?
Евгения Чирикова: Главный работодатель химчан - это Москва. Исследования Минтранса, с которыми мы ознакомились для того, чтобы понять ситуацию с трафиком на Ленинградском шоссе, показывает, что 2/3 трафика - это местный трафик. Это трафик жителей, которые живут в Химках. Они занимают Ленинградское шоссе, потому что им надо просто элементарно проезжать от одного инфраструктурного объекта в другому.
На сегодняшний день проблема Химок состоит в том, что люди просто физически не могут себе найти работу на территории Химок по мозгам и по рукам. Почему? Когда у вас в городе царит земельная спекуляция, вы можете найти себе работу прораба на стройке, вы можете найти себе найти работу кассиров в супермаркете или кладовщика. Но у нас ситуация в городе такая, что очень много людей с высшим образованием - много учителей, много врачей. Они не могут себе найти работу в Химках. Они вынуждены ехать в Москву, чтобы там зарабатывать деньги. Это неправильная ситуация. Поэтому у меня первый пункт программы, который касается трудоустройства, это то, что в городе должна быть создана такая среда, чтобы химчане могли работать в своем городе.
Илья Азар: Возвращаясь к мигрантам. Вы не думали сделать это центральной темой вашей программы, чтобы чем-то отличаться от того же Митволя и Белоусова, которые не специалисты конкретно в вашей кампании, но играют на вашем поле примерно. Лес, который, если честно, очень многих уже давно утомил, возможно, нужна свежая - те же мигранты?
Евгения Чирикова: Я не согласна с тем, что кто-то играет на моем поле. Этих программ я не видела. Например, программу Белоусова мне посмотреть не удалось. На прошлых выборах у меня была нулевая узнаваемость. Это было 3 года назад. Естественно, моя кампания на прошлых выборах длилась ровно одну неделю. Тогда я набрала 15%. Для кампаний, у которой нет денег, нет узнаваемости - это очень круто. Сейчас ситуация изменилась. Я не бегу за какими-то громкими темами. Я разговариваю с людьми. Основная проблема, которая сейчас волнует людей, - это чудовищная застройка и отсутствие нормальной транспортной и социальной инфраструктуры. Это первое, что мне говорят. Я общаюсь с обычными химчанами. Это то, что волнует людей. Я не хочу строить кампанию для того, чтобы как-то выделяться. Я хочу просто слушать людей.
Теперь касательно Химкинского леса, зеленых насаждений. Когда вы работаете в Москве, для вас это не проблема. Вас, может быть, Химкинский лес утомил. Но когда у вас семья, когда у вас дети, когда у вас не очень здоровые пенсионеры-родители, то в этом случае вас не утомляет тема уничтожение зеленой зоны, где ваши близкие могут восстановить свои силы. Поэтому я считаю, что эта тема остается очень актуальной. У нас не только Химкинский лес. У нас уничтожается пойма реки Сходня. У нас уничтожается водоохранная зона канала имени Москвы. Может быть, эта тема кому-то не очень интересная и скучная, но эта тема жизненно важная для тех людей, которые в Химках живут.
Илья Азар: Сурен мне недавно говорил, что в Краснодарском крае реально экологические проблемы волнуют 10% населения. И с этим ничего не сделаешь.
Евгения Чирикова: Здесь я могу апеллировать все-таки к опросу центра Левада. Вопрос Химкинского леса волнует 76% населения Химок.
Данила Гальперович: Я хочу спросить про Координационный совет оппозиции. Есть оппозиционные политики, которые это дело поддержали, их довольного много, есть те, кто сказал, что затея пустая, и не время сейчас мерится чем-либо тогда, когда есть общий противник. Вы участвуете.
Евгения Чирикова: Да.
Данила Гальперович: Почему? Понимаете ли вы доводы тех, кто говорит, что этого делать не надо?
Евгения Чирикова: Я участвую, потому что мне очень импонируют инициативы, которые объединяют людей.
Данила Гальперович: Вот те, которые говорят, что не надо, говорят, что разъединяют.
Евгения Чирикова: Я так не считаю. Мне не все нравится в Координационном совете. Мне не очень нравится идея курии. Я считаю ее недемократичной. Я, например, не считаю, что могу себя к какой-то курии причислить. Я не националист, я не левая, я не либерал. Я считаю, что все эти разделения относятся к XIX веку. Они сейчас уже не актуальны. Но сама идея, что люди, которых избрали хоть как-то, хоть через Интернет, собираются и свои действия каким-то образом координируют, договариваются, чтобы не было каких-то неприятных сюрпризов. Например, назначение следующей даты какого-то мероприятия. Это решение должно приниматься коллегиально. Остаемся мы на площади или не остаемся. Это тоже должно приниматься коллегиально. Когда принимается решение - мы остаемся здесь в фонтане, и меня ставят перед фактом, что это будет, - мы никого не подготовили, никто этого не знал. В результате это закончилось переломами, травмами. Мне кажется, что это не совсем правильно. Своих товарищей и людей, которых мы приглашаем, нужно заранее предупреждать о том, что готовится, чтобы они, по крайней мере, знали - брать им с собой теплую одежду и термос или не брать.
Илья Азар: Совет не решит эту проблему. До этого тоже люди общались. Просто Удальцов придумал это на месте. Оргкомитет митинга тоже был. Координационный совет ничего не изменит по факту.
Евгения Чирикова: Я думаю, что - решит. Лично для меня слова Сережи Удальцова, к которому я отношусь с большим уважением, явились полной неожиданностью. Я считаю, что это было неправильно. Нужно было заранее свои действия согласовывать, чтобы потом Алене Поповой руку не сломали. Люди должны знать, на что они идут.
Данила Гальперович: Как в этом помогает Координационный совет? Я не вижу 100% гарантии в соблюдении договоренностей на уличных акциях. Уличная акция очень часто перерастает в нечто импровизированное по мере нарастания общего настроения или частного настроения одной группы, которая считает, что достаточного внимания на этой улице она не добилась. Так было не только с Удальцовым. Так в свое время было с националистами, которые захотели отколоться и пройти. Так было с анархистами. Все это было. Как помогает Координационный совет, если вспышка уличной страсти в течение этой акции никому, кроме того, кто хочет осуществить эту вспышку, неизвестна?
Евгения Чирикова: Я думаю, что жизнь богаче планов. Тем не менее, договориться с людьми, которые выступают на сцене о тех или иных призывах мы можем. По крайней мере, заранее подготовиться и людей подготовить к тому, что будет на этом митинге, мы обязательно должны это делать. На сегодняшний день, я думаю, Сережа Удальцов очень неправильно сделал, когда начинает в одно лицо назначать дату следующей акции. Почему это неправильно? Он назначает дату - 20 октября. Чем мне не нравится эта дата? Потому что по всей стране у нас идут выборы. Люди реально участвуют в этих выборных кампаниях. Это довольно затратное мероприятие, энергозатратное. Мы довольно серьезно выкладываемся. Я по себе знаю, что это такое. Я не думаю, что через неделю после такой серьезной гонки, мы готовы будем к большой и серьезной акции. Со мной, например, Сережа не советуется. Если бы у нас уже был Координационный совет, было бы собрание перед митингом, то Сережа бы выступил на нем и сказал - давайте 20 октября соберемся.
Илья Азар: Собрание всегда бывает перед митингом. Только что был митинг, перед ним было собрание. И все равно Удальцов вышел в темных очках, сказал, что это черная метка Путина, мы остаемся здесь навсегда. В итоге это вылилось в очередное его не очень интересное мероприятие.
Евгения Чирикова: Я думаю, что Сережа поймет. Мы ему объясним доводы. Он человек достаточно умный для того, чтобы это понять.
Данила Гальперович: Координационный совет не только про митинги. Те, кто говорит о том, что вы не можете быть в одном Координационном совете с людьми движениями, у которых на форумах, например, обсуждали формы заточек для того, чтобы мигрантов безболезненно прикалывать и еще масса всего. Этот человек выступал на митинге 15 сентября. Я говорю о лидерах Движения по борьбе с нелегальной иммиграцией.
Евгения Чирикова: Поскольку у меня довольно большой опыт общественной работы, я хочу сказать, что в любое движение всегда внедряются какие-то провокационные элементы, которые радикализируются специально.
Данила Гальперович: Провокационные или радикальные?
Евгения Чирикова: Они могут быть специально настроены для того, чтобы сливать эту тему, потому что насилие обычному нормальному человеку не нравится никогда. Мы сталкивались с тем же самым по Химкинскому лесу, когда нас пытались радикализировать как по левой теме, так и по правой и представить нас то гнусными фашистами, то какими-то бессовестными анархистами.
Данила Гальперович: Женя, вы, правда, полагаете, что насилие нормальному человеку не нравится никогда?
Евгения Чирикова: По моему глубочайшему убеждению.
Данила Гальперович: А о сотнях тысяч охранников в советском ГУЛАГе вы же не от меня узнаете сейчас, правда?
Евгения Чирикова: Про ГУЛАГ я немножко знаю.
Данила Гальперович: По-моему, вывод о том, что нормальному человеку обязательно не нравится насилие несколько оптимистичен.
Евгения Чирикова: Я считаю, что изначально природа человека добрая. У меня такое глубокое убеждение. Человека просто можно поставить в такие условия. Это иногда делает государство, к сожалению, наше государство делает это частенько, что люди становятся не совсем людьми. Если мы говорим про ГУЛАГ, для меня это особо важная тема. Потому что Химки - это место, где был геноцид в сталинское время. Канал имени Москвы строили заключенные. Среднее время жизни одного заключенного составляло 3 месяца. Я представляю, что это такое. Для меня это очень болезненная тема. Я считаю, что она была исключительно из-за того, что на тот момент государство сделало все возможное для того, чтобы людей поставить на колени, подчинить. И, может быть, сейчас то равнодушие, которое мы наблюдаем в людях, это последствия этого тягчайшего периода. Если мы говорим про общественное движение, конечно, эти движения пытаются расколоть. Я считаю, что любые призывы к насилию - это всегда провокация. Я не верю, что обычные люди из движения, которые хотят какого-то блага для своей страны, что они будут призывать к насилию. Я в это просто не могу поверить. По крайней мере, в нашем случае с Химкинским лесом мы столкнулись с такого рода провокацией. Мы не стали это выносить на свет Божий, но у нас были такие провокации. Мы сейчас от этого очистились.
Пилар Бонет: В Химках было очень много насилия. Как вы занимаетесь своей собственной безопасностью?
Евгения Чирикова: У нас есть определенные ценности, как мы работаем, мы защитники природы, своей земли и т. д.
Данила Гальперович: Я так понимаю, что вопрос Пилар про личную безопасность.
Евгения Чирикова: Прежде всего, мы считаем, что насилие - это признак бессилия. Поэтому сами мы никогда к насильственным методам борьбы не обращаемся. На сегодняшний день со своей безопасностью я разбираюсь таким образом. У меня довольно много товарищей, соратников, которые и обеспокоены этим вопросом. Они меня в обиду не дают.
Пилар Бонет: У вас телохранители?
Евгения Чирикова: У меня нет телохранителей, у меня есть товарищи, которые обычно рядом со мной. Да, у меня были проблемы, у меня пытались детей отнять, но, слава Богу, благодаря активному вмешательству общественности, этого не произошло.
