2 сентября исполнилось 40 лет со дня начала легендарной хоккейной Суперсерии 1972 года, в которой встречались сборные СССР и НХЛ.
О том, что происходило в то время, вспоминает спортивный телеобозреватель Аркадий Ратнер, работавший в 1972 году на Центральном телевидении.
– Вся моя журналистская молодость прошла рядом с выдающейся хоккейной сборной СССР 60-х годов. Я был свидетелем многих ее выступлений на чемпионатах мира. Трудно принизить выдающиеся успехи этой команды, подряд 9 раз выигрывавшей первенство мира. Тем не менее, все знали, что чемпионаты мира проходят для любителей. А где-то за океаном существует загадочные канадские профессионалы, объединенные в Национальную хоккейную лигу. И о матчах этих клубов по Москве, по Советскому Союзу ходили легенды. Матчи эти мало кто видел. Поэтому представления о заокеанском хоккее были самые фантастические.
Я знаю, что были переговоры в конце 60-х годов о том, чтобы провести товарищескую серию еще до 1972 года. Но у меня создалось впечатление, что Анатолий Владимирович Тарасов и Аркадий Иванович Чернышев, руководившие тогда нашей сборной, особо желанием проводить такую серию не горели. Я, повторюсь, высказываю лишь собственное мнение. А когда весной 1972 года сборную СССР возглавил Всеволод Михайлович Бобров, летом опять пришло соответствующее предложение. И Всеволод Михайлович, который был человек необычайно азартный, необычайно спортивный, – дал согласие. И вот сборная СССР под руководством Всеволода Михайловича Боброва и Бориса Павловича Кулагина выехала в Канаду. Я не буду пересказывать чисто спортивные события той серии – их все прекрасно знают, многие видели те матчи воочию, да и в интернете есть записи. Единственное могу сказать, что в 1972 году с 7 до 9 часов, когда транслировались матчи, улицы советских городов буквально вымирали.
В 1998 году на чемпионате мира в Швейцарии в Цюрихе я однажды увидел такую картину. На этот чемпионат в качестве гостя был приглашен наш знаменитый хоккеист Александр Рагулин. И я там застал картину, когда такой же мощный такой же по внешнему виду человек, как и сам Рагулин, подошел к нему, начал его обнимать, целовать, что-то ему говорить и т. д. Потом Рагулин отошел в страшной растерянности и спрашивает у меня: "Кто это?" Я вгляделся и говорю: "Саша, это же Фил Эспозито!" И тогда уже со спринтерской скоростью, ему несвойственной, Рагулин бросился к Эспозито и сам начал его тискать. Они друг друга били по ладоням, потом они отошли в уголок и друг другу рассказывали, кто кого ударил, кто против кого применил силовой прием. Рагулин был в таком воодушевлении, так же как и Фил Эспозито. Хотя неприязнь игроков во время этих матчей ощущалась совершенно четко.
На этом же чемпионате мира 1998 года я взял телевизионное интервью у Фила Эспозито. И он рассказал, что команда их была создана, так скажем, с бору по сосенке, хотя в нее, безусловно, вошли все сильнейшие игроки. Хотя Бобби Халл и Горди Хоу в то время должны были поопасть в эту команду, но тогда существовала другая лига. И эти два выдающихся хоккеиста играли в той лиге – в ВХА. Тем не менее, в команде НХЛ были собраны все самые сильные игроки. Фил Эспозито говорил, что это для них была несвойственная система, потому что они никогда не играли за сборную. "Ваша команда славилась тем, – говорил Эспозито, – что у нее была хорошая притертость, великолепный командный дух, взаимное уважение, взаимная сыгранность". При этом он признавался, что в команду НХЛ пришли люди, которых он на площадках НХЛ просто ненавидел. И Фил даже назвал фамилию одного из игроков – Бобби Кларка.
Результаты Суперсерии всем хорошо известны. С небольшим преимуществом 8-матчевая серия закончилась в пользу канадских хоккеистов. Тот хоккей – это было гораздо выше, чем общественное явление. Это было явление государственное! Самые высшие люди в руководстве КПСС интересовались матчами, которые проходили в Канаде, посещали матчи, которые проходили в Москве.
Могу рассказать интересную подробность. Поскольку я работал на Гостелерадио, я знал по рассказам канадских журналистов, которые приехали в Москву освещать московскую часть серии, что у канадского телевидения была страшная проблема. Их очень поразил Александр Якушев, которого Фил Эспозито назвал безоговорочно лучшим игроком этой серии. Якушев – высокого роста, и он очень своеобразно вел шайбу вдоль борта. Его практически невозможно было остановить силовыми приемами. Он врезался, как нож в масло, влетал на высочайшей скорости в зону канадцев. Канадские телевизионщики, которые привыкли обычно показывать игру общим планом, никак эти проходы не могли поймать, показать Якушева крупным планом. И только в 3 или 4 матче в Канаде они установили какую-то отдельную камеру, которая следила только за Якушевым, и им удавалось поймать и с помощью замедленного повтора показать эти эффективные приемы, которые демонстрировал Якушев. Кстати, Александр Якушев во всех четырех матчах был признан лучшим игроком и был награжден четырьмя перстнями, которые вручались лучшему игроку.
Конечно, нельзя забывать и о Валерии Харламове. Я говорю об этом, потому что, к сожалению, молодое поколение журналистов, воздавая дань не менее великолепному чем Якушев, хоккеисту, отдают Харламову первое место. Мое мнение и мнение многих журналистов, моих ровесников, а также и Фила Эспозито – превосходство отдается ими Александру Якушеву.
Еще одно недоразумение: принято считать, что Бобби Кларк сломал Харламову ногу. Действительно, он был с ним груб, но ногу он ему не сломал. Он нанес ему очень сильный удар, и Харламов получил повреждение. Это мне подтвердил врач нашей сборной Олег Маркович Белаковский.
Могу сказать, что эта Суперсерия была Явлением с большой буквы. Впервые наши любители сразились напрямую с профессионалами. И это был определенный качественный скачок в организации всего нашего спорта. Постоянная боязнь, что любители сойдутся с профессионалами, что профессионалы победят наших любителей, которые тоже были, на самом деле, профессиональными спортсменами, довлела над спортивным начальством. А здесь даже при номинальном поражении эта серия произвела неизгладимое впечатление и на журналистов, и на специалистов, и на спортсменов, и представителей разных видов спорта – и, конечно, на советскую публику.
О том, что происходило в то время, вспоминает спортивный телеобозреватель Аркадий Ратнер, работавший в 1972 году на Центральном телевидении.
– Вся моя журналистская молодость прошла рядом с выдающейся хоккейной сборной СССР 60-х годов. Я был свидетелем многих ее выступлений на чемпионатах мира. Трудно принизить выдающиеся успехи этой команды, подряд 9 раз выигрывавшей первенство мира. Тем не менее, все знали, что чемпионаты мира проходят для любителей. А где-то за океаном существует загадочные канадские профессионалы, объединенные в Национальную хоккейную лигу. И о матчах этих клубов по Москве, по Советскому Союзу ходили легенды. Матчи эти мало кто видел. Поэтому представления о заокеанском хоккее были самые фантастические.
Я знаю, что были переговоры в конце 60-х годов о том, чтобы провести товарищескую серию еще до 1972 года. Но у меня создалось впечатление, что Анатолий Владимирович Тарасов и Аркадий Иванович Чернышев, руководившие тогда нашей сборной, особо желанием проводить такую серию не горели. Я, повторюсь, высказываю лишь собственное мнение. А когда весной 1972 года сборную СССР возглавил Всеволод Михайлович Бобров, летом опять пришло соответствующее предложение. И Всеволод Михайлович, который был человек необычайно азартный, необычайно спортивный, – дал согласие. И вот сборная СССР под руководством Всеволода Михайловича Боброва и Бориса Павловича Кулагина выехала в Канаду. Я не буду пересказывать чисто спортивные события той серии – их все прекрасно знают, многие видели те матчи воочию, да и в интернете есть записи. Единственное могу сказать, что в 1972 году с 7 до 9 часов, когда транслировались матчи, улицы советских городов буквально вымирали.
В 1998 году на чемпионате мира в Швейцарии в Цюрихе я однажды увидел такую картину. На этот чемпионат в качестве гостя был приглашен наш знаменитый хоккеист Александр Рагулин. И я там застал картину, когда такой же мощный такой же по внешнему виду человек, как и сам Рагулин, подошел к нему, начал его обнимать, целовать, что-то ему говорить и т. д. Потом Рагулин отошел в страшной растерянности и спрашивает у меня: "Кто это?" Я вгляделся и говорю: "Саша, это же Фил Эспозито!" И тогда уже со спринтерской скоростью, ему несвойственной, Рагулин бросился к Эспозито и сам начал его тискать. Они друг друга били по ладоням, потом они отошли в уголок и друг другу рассказывали, кто кого ударил, кто против кого применил силовой прием. Рагулин был в таком воодушевлении, так же как и Фил Эспозито. Хотя неприязнь игроков во время этих матчей ощущалась совершенно четко.
На этом же чемпионате мира 1998 года я взял телевизионное интервью у Фила Эспозито. И он рассказал, что команда их была создана, так скажем, с бору по сосенке, хотя в нее, безусловно, вошли все сильнейшие игроки. Хотя Бобби Халл и Горди Хоу в то время должны были поопасть в эту команду, но тогда существовала другая лига. И эти два выдающихся хоккеиста играли в той лиге – в ВХА. Тем не менее, в команде НХЛ были собраны все самые сильные игроки. Фил Эспозито говорил, что это для них была несвойственная система, потому что они никогда не играли за сборную. "Ваша команда славилась тем, – говорил Эспозито, – что у нее была хорошая притертость, великолепный командный дух, взаимное уважение, взаимная сыгранность". При этом он признавался, что в команду НХЛ пришли люди, которых он на площадках НХЛ просто ненавидел. И Фил даже назвал фамилию одного из игроков – Бобби Кларка.
Результаты Суперсерии всем хорошо известны. С небольшим преимуществом 8-матчевая серия закончилась в пользу канадских хоккеистов. Тот хоккей – это было гораздо выше, чем общественное явление. Это было явление государственное! Самые высшие люди в руководстве КПСС интересовались матчами, которые проходили в Канаде, посещали матчи, которые проходили в Москве.
Могу рассказать интересную подробность. Поскольку я работал на Гостелерадио, я знал по рассказам канадских журналистов, которые приехали в Москву освещать московскую часть серии, что у канадского телевидения была страшная проблема. Их очень поразил Александр Якушев, которого Фил Эспозито назвал безоговорочно лучшим игроком этой серии. Якушев – высокого роста, и он очень своеобразно вел шайбу вдоль борта. Его практически невозможно было остановить силовыми приемами. Он врезался, как нож в масло, влетал на высочайшей скорости в зону канадцев. Канадские телевизионщики, которые привыкли обычно показывать игру общим планом, никак эти проходы не могли поймать, показать Якушева крупным планом. И только в 3 или 4 матче в Канаде они установили какую-то отдельную камеру, которая следила только за Якушевым, и им удавалось поймать и с помощью замедленного повтора показать эти эффективные приемы, которые демонстрировал Якушев. Кстати, Александр Якушев во всех четырех матчах был признан лучшим игроком и был награжден четырьмя перстнями, которые вручались лучшему игроку.
Конечно, нельзя забывать и о Валерии Харламове. Я говорю об этом, потому что, к сожалению, молодое поколение журналистов, воздавая дань не менее великолепному чем Якушев, хоккеисту, отдают Харламову первое место. Мое мнение и мнение многих журналистов, моих ровесников, а также и Фила Эспозито – превосходство отдается ими Александру Якушеву.
Еще одно недоразумение: принято считать, что Бобби Кларк сломал Харламову ногу. Действительно, он был с ним груб, но ногу он ему не сломал. Он нанес ему очень сильный удар, и Харламов получил повреждение. Это мне подтвердил врач нашей сборной Олег Маркович Белаковский.
Могу сказать, что эта Суперсерия была Явлением с большой буквы. Впервые наши любители сразились напрямую с профессионалами. И это был определенный качественный скачок в организации всего нашего спорта. Постоянная боязнь, что любители сойдутся с профессионалами, что профессионалы победят наших любителей, которые тоже были, на самом деле, профессиональными спортсменами, довлела над спортивным начальством. А здесь даже при номинальном поражении эта серия произвела неизгладимое впечатление и на журналистов, и на специалистов, и на спортсменов, и представителей разных видов спорта – и, конечно, на советскую публику.
