Виктор Резунков: Сегодня в Петербургской студии Радио Свобода в гостях - депутат муниципального совета Финляндского округа Кирилл Страхов, партия «Яблоко», и депутат муниципального совета Муниципального округа №54 Сергей Трошин, «Справедливая Россия».
После того, как 1 июня вступил в силу федеральный закон, который возвращает прямые выборы губернаторов, выяснилось, что в Петербурге, как и в Москве, так называемый «муниципальный фильтр» не позволит никакой другой партии, кроме «Единой России», выдвинуть своего кандидата в губернаторы. Для двух столиц законом оговорены дополнительные ограничения: депутаты, поддерживающие кандидата в губернаторы, должны представлять не менее трех четвертей внутригородских муниципальных образований. В Петербурге, за исключением «Единой России», ни одна из партий не имеет такого числа муниципальных депутатов. Группа депутатов Петербурга приняла Хартию гражданской коалиции муниципальных депутатов за выдвижение альтернативного кандидата в губернаторы Санкт-Петербурга. А наши сегодняшние гости как раз и являются авторами этой Хартии.
Насколько реально создать коалицию муниципальных депутатов в Петербурге для выдвижения альтернативного кандидата в губернаторы? С какими проблемами вообще сталкиваются сегодня муниципальные депутаты в Петербурге? Во всем этом мы и попытаемся сегодня разобраться.
Уважаемые гости, вначале давайте поговорим о вашей коалиции, о вашей идее.
Кирилл Страхов: Только что принят закон о выборах губернаторов. И несмотря на либеральные заверения бывшего президента Медведева о том, что это будут свободные, прямые, равные и так далее выборы, мы получили серьезную преграду, которая стоит перед входом в эту избирательную кампанию: каждый кандидат, который хочет выдвинуться, обязан представить в избирательную комиссию подписи 10% муниципальных депутатов своего региона. Например, в Петербурге это 156 подписей, представляющих еще и 84, то есть три четверти, муниципальных образований. У нас такое число подписей имеет только одна партия – «Единая Россия». А нужно 156. Наибольшее число имеет «Справедливая Россия» - около 100 депутатов, КПРФ – 27, ЛДПР – 13, «Яблоко» - 5. Даже если мы сложим все эти цифры, даже если выдвинем одного кандидата на все партии сразу, мы все равно не сможем выдвинуть кандидата в губернаторы, и получим либо безальтернативные выборы, либо выборы, где с кандидатом от «Единой России» будут конкурировать его двойники, технические кандидаты, поддержанные голосами партии власти.
Поэтому мы с Сергеем, посмотрев на все это, поняли, что сейчас, наверное, пришло время попытаться как-то объединить наших коллег, муниципальных депутатов Петербурга, для того, чтобы создать внепартийную (тут партийной платформы уже не получается) коалицию, которая позволила бы горожанам получить альтернативного кандидата на выборах губернатора. На что мы надеемся. Действительно, партийных голосов не хватает. Но около 200 депутатов избраны как самовыдвиженцы. Они были независимыми во время выборов. Там разные ситуации. Есть те люди, которые, будучи независимыми, фактически подчинялись администрации, руководству города или района, но там есть и настоящие гражданские активисты, те люди, которые в муниципальных советах занимаются проблемами людей. Вот на их поддержку, на их голоса мы и рассчитываем.
Виктор Резунков: Сергей, а как будет проходить согласование единого кандидата? У вас уже есть какие-то кандидатуры? Вот Оксана Дмитриева из «Справедливой России» уже заявила о своем желании участвовать в выборах. Она сказала, что будет участвовать в любом случае.
Сергей Трошин: Согласование единого кандидата – это будет весьма сложный процесс. Конечно, каждая партия хотела бы представить своего кандидата на выборы губернатора. И наверное, в том государстве, где есть нормальные демократические законы по выборам, так и должно быть. Каждая партия выдвигает своего кандидата, а люди уже выбирают наиболее приемлемую кандидатуру. В Петербурге, а возможно, и в других регионах России, согласно закону о выборах губернаторов складывается ситуация, когда нынешние власти города и страны, раз они инициировали подобный закон, подталкивают оппозиционные силы к тому, что всегда с очень большим трудом удается оппозиционным силам – договориться. Многие обвиняют оппозицию: «Оппозиция раздробленная, вам сложно договориться». Но это нормально. Ведь каждая оппозиция представляет разные политические взгляды, разных людей, у каждой партии есть свои политические амбиции. И договариваться, конечно, всегда сложно. Но жизнь такова, что когда вдруг какая-то внешняя сила начинает вынуждать к объединению, то находятся какие-то невообразимые конфигурации, когда все-таки кандидат выдвигается. Могу сказать, что у партии «Справедливая Россия» есть свой кандидат – Оксана Дмитриева. И мы считаем, что это кандидат, который пользуется наибольшей поддержкой жителей Петербурга.
Виктор Резунков: Ну да, ее рейтинги были очень высокими, когда была еще Валентина Матвиенко.
Сергей Трошин: Наверняка и другие партии захотят выдвигать своих кандидатов, потому что будут считать, что их кандидаты пользуются популярностью. Но в силу данного закона, который у нас сейчас принят, по выборам губернаторов, так или иначе, все оппозиционные силы должны будут объединиться и выдвинуть единого, альтернативного кандидата. То, что сейчас происходит, например, в Законодательном собрании Петербурга, когда фракция «Справедливая Россия» и фракция «Яблоко» действуют совместно. Потому что та проправительственная коалиция... Я говорю «проправительственная» - просто по результатам голосования, например, по бюджету. Вот фракция «Единая Россия», КПРФ (как ни странно) и ЛДПР голосовали за принятие бюджета на 2012 год. Фракция «Справедливая Россия» и «Яблоко» совместно голосовали против и предлагали множество поправок. Я думаю, что власти подталкивают оппозицию к тому, чего оппозиция давно не могла сделать – договориться и объединиться.
Виктор Резунков: Кирилл, а по какому принципу может произойти объединение по альтернативной кандидатуре губернатора? И что могут сделать муниципалы? А в связи с принятием этого закона, как я понимаю, роль муниципалов резко повышается в политической жизни страны, регионов и в Петербурге, в частности.
Кирилл Страхов: Наверное, нечаянная радость для муниципального сообщества, что роль действительно выросла. Думаю, что авторы закона этого не имели в виду и такой инициативы не закладывали. Вопрос в том, как объединяться. Можно объединяться вокруг личности, и это знакомый нам по 90-ым годам метод. Конечно, у каждой партии есть свои кандидаты. Я думаю, что и у «Яблока» тоже кандидаты в губернаторы есть, им бы мог стать и Григорий Явлинский, и кто-то из лидеров петербургского «Яблока» - Борис Вишневский, Михаил Амосов, Наталья Евдокимова, Максим Резник и так далее.
Но, мне кажется, можно пойти и другим путем, а именно – объединиться вокруг проблемы. Мы сейчас в Петербурге, как и в Москве, имеем по-настоящему ущербную, слабую, беспомощную систему местного самоуправления. Она существует уже второй десяток лет, она появилась в 98-м году. Она и тогда была слабой и беспомощной, созданной специально для того, чтобы не мешалась под ногами, чтобы не мешала работать городской власти с бюджетом, принимать решения, чтобы она существовала, раз уж Европейская хартия от России требует создания этой системы, но особой роли не играла. И все попытки изменить эту ситуацию пока не получались. Попытки сверху, обещания реформ, которые делал Владимир Яковлев, потом Валентина Матвиенко... Она же тоже шла на выборы с обещанием изменить систему местного самоуправления. Мне кажется, возможность выдвинуть кандидата в губернаторы дает разумной, ответственной части муниципальных депутатов возможность сделать реформу местного самоуправления в городе одним из важных пунктов программы кандидата, с которой он пойдет на выборы. Это мог бы быть общественный договор. Мы, 156 муниципальных депутатов, поддерживаем конкретного кандидата, который идет на выборы, нашими подписями он становится зарегистрированным кандидатом, а он берет на себя обязательства после избрания сделать систему местного самоуправления не декоративной, не подчиненной интересам Смольного и районной администрации, а по-настоящему действующей и подчиненной только жителям. Мне кажется, что такую возможность очень важно сейчас не упустить.
Виктор Резунков: А могут ли муниципальные депутаты добиться принятия общегородского закона об уменьшении процентного...
Сергей Трошин: Нет, депутаты на это не могут влиять. Законодательные собрания регионов, субъектов Федерации определяют в определенном интервале...
Кирилл Страхов: От 5 до 10.
Сергей Трошин: В Петербурге установлено максимальное количество подписей - 10% надо собрать. А могли бы установить, например, 5%. То есть федеральный закон позволяет от 5 до 10%, вот в Петербурге...
Кирилл Страхов: Понятно, что 156 подписей сложнее собрать, чем 70. 70 еще можно собрать, а 156 точно не соберут.
Виктор Резунков: И по поводу муниципальной реформы. Новый губернатор Ленинградской области сейчас объявил о начале муниципальной реформы.
Кирилл Страхов: В Ленинградской области, как и в большинстве областей и регионов России, местное самоуправление настоящее. То есть оно пользуется всеми полномочиями, распоряжается землей, бюджетом, образованием, здравоохранением, культурой и так далее. То, чего нет в столицах, в Москве в Петербурге. Но там муниципальная реформа возвращает ситуацию к той, которая была в 90-ые годы. Ленинградская область была разделена на 18 муниципалитетов когда-то, это районы, области и города областного подчинения, как Сосновый Бор, например. Эта система, мне кажется, в 90-ые годы себя оправдала - муниципалитеты стали сильными, они управляли по-настоящему муниципальной собственностью. Но они стали помехой губернатору. Главы районов, главы городов стали настолько сильными, что губернатор им был уже не нужен. У них был бюджет, были все возможности управлять. И предыдущий губернатор Ленинградской области Валерий Сердюков решил расправиться с этим, и он из 18 муниципалитетов сделал 222. И раздробив муниципалитеты, отправив их в междоусобицы, которые возникли, он стал полновластным хозяином. Самые маленькие поселки, деревни стали муниципалитетами. И была ситуация (и даже в Петербурге такая ситуация), когда каждый 10-ый житель какого-то поселка – депутат. Но у таких муниципалитетов не было денег. Ведь понятно, что все бюджеты формируются от того, какие налоги платят предприятия на этой территории. Если это маленькая деревня, где заброшенная водокачка стоит, и больше ничего из предприятий нет, понятно, что годового бюджета хватало на то, чтобы полдороги замостить. Таким образом, местное самоуправление было дискредитировано такой работой. И выросла бюрократия. В каждом поселке, в каждой деревне появился свой муниципальный совет, аппарат, местная администрация, два главы на один маленький поселок. Коллеги из администрации Ленинградской области жаловались мне, что после ввода этой системы они сутки из Дома правительства Ленинградской области рассылают факсы для того, чтобы просто проинформировать все муниципалитеты о том, что происходит в области, или куда-то пригласить. Понятно, что такая система власти тоже не работала.
Кстати, «Единая Россия» критикует губернатора Дрозденко, говорят, что умаляет он права граждан, уничтожая муниципалитеты на нижнем уровне. Но я попытаюсь защитить губернатора. Мне кажется, уничтожая маленькие муниципалитеты, он прежде всего уничтожает неуправляемую систему и разросшуюся бюрократию, которая съедала половину бюджетных средств, которые выделялись на все местные вопросы. А настоящая местная демократия может родиться на уровне территориального общественного самоуправления. Там, где нет официальной структуры власти, но где есть возможность людям, объединившись и посоветовавшись, принимать решения о том, как им жить.
Виктор Резунков: Сергей, а есть ли тенденции к демократизации муниципальной власти? В Москве с 1 августа будет действовать закон, который Собянин принял, будет добавлено несколько дополнительных полномочий муниципальным депутатам. И уже обсуждают варианты возможности чуть ли не упразднения управ. А что в Петербурге?
Сергей Трошин: Мне не кажется, что идет какая-то демократизация местного самоуправления. То, что в Москве происходит, там настолько ничтожные полномочия у местного самоуправления, что если им чуть-чуть добавят, я думаю, от этого мало что изменится. А в Петербурге ничего хорошего не происходит. Местное самоуправление – это самая близкая власть к жителям. И залог успеха во многих европейских государствах - что у местной власти есть полномочия, жители знают своих депутатов, жители постоянно ходят в муниципальные советы, там принимаются какие-то решения – где дорогу заасфальтировать, куда бюджетные средства пустить. Причем этих средств хватает на какие-то серьезные вещи. И все это очень прозрачно. У нас ситуация с местным самоуправлением такова, что было необходимо создать какое-то местное самоуправление в Петербурге, потому что мы присоединились к Европейской хартии. Но такое, чтобы оно не мешало властям города делать то, что они хотят. В итоге раздробили на 111 муниципальных образований, дали им крошечные полномочия. И процентов 95 жителей не знают, в каком муниципальном образовании они живут, кто их депутаты и что такое муниципальная власть. Потому что на реальные жизненные ситуации муниципальная власть никак не влияет.
Вот я являюсь депутатом муниципального совета. На что я могу влиять как депутат муниципального совета, обладающий какими-то полномочиями? С точки зрения полномочий прямых - ни на что.
Виктор Резунков: А если сквер вырубается, вы можете как-то повлиять на это?
Кирилл Страхов: С мегафоном выйти.
Сергей Трошин: Ну да, пользуясь своим статусом, своей «корочкой» депутата муниципального совета. А это означает, что меня выбрали люди, то есть я являюсь представителем людей. Я могу прийти на этот сквер и организовать встречу с избирателями и протестовать против того, чтобы этот сквер вырубали. Ну а таких полномочий, что мы на совете принимаем какие-то важные, принципиальные решения, - такого нет. Самые принципиальные решения принимаются в конце года по бюджету. Нынешняя муниципальная власть, местное самоуправление в Петербурге практически никак не влияет на жизнедеятельность людей, поэтому люди и не интересуются. На отчетных собраниях, которые проводятся раз в год, собирается небольшое количество людей, они задают вопросы. А местная администрация отвечает: «Мы этого не можем, этого не можем...». И спрашивается: зачем они вообще нужны?
На мой взгляд, единственное, для чего могут быть нужны депутаты местного самоуправления, муниципальных образований при нынешней ситуации – быть посредниками между жителями, то есть очень хорошо знать проблемы жителей, и теми властями, которые на что-то могут повлиять. Приведу пример. У меня в муниципальном образовании номер 54 ведется строительство технопарка «Ингрия», где согласно проекту планировки нарушаются интересы жителей трех домов, которые расположены на территории строительства. И я как депутат муниципального совета, как представитель людей, которые за меня голосовали, мы вместе боремся за то, чтобы отстоять интересы жителей. Вот такую пользу могут сейчас приносить депутаты муниципального совета – как частные лица, которые избраны депутатами. А муниципальное образование как некая структура очень мало, к сожалению, сейчас влияет на жизнедеятельность людей: немножко по благоустройству, еще меньше по социальной политике, мало по политике молодежной.
Кирилл Страхов: Думаю, что люди могут сейчас сказать: «Совершенно бесполезная муниципальная власть. Зачем она в таком виде нам нужна?!». Мне кажется, что эта система специально и выстроена на такую реакцию. Она специально сделана декоративной, слабой, без полномочий, без денег - для того, чтобы люди понимали, что не надо объединяться, не надо принимать никаких решений на местном уровне. Пародия на местное самоуправление. Я думаю, что в наших силах его сделать не пародией.
Виктор Резунков: Сегодня появилось сообщение, что в Петербурге Комиссия по вопросам правопорядка и законности предложила на рассмотрение депутатам парламента законопроект, запрещающий проведение митингов и шествий на большинстве центральных улиц и площадей. И перечисляются площади: Дворцовая, Исаакиевская, Сенатская, Сенная, Казанская, площадь Восстания, Пролетарской диктатуры, Растрелли, Конюшенная, Греческая, Манежная и так далее. Я процитирую: «Действие настоящего закона Петербурга не распространяется на проведение религиозных обрядов и церемоний, а также на культурно-массовые, спортивные и иные мероприятия, проводимые по решению органов государственной власти или органов местного самоуправления в связи с празднованием дней воинской славы и памятных дат России, нерабочих праздничных дней». Может ли муниципальный депутат как-то повлиять на изменение вот этой политической ситуации?
Кирилл Страхов: Есть два ответа. Во-первых, в Петербурге, наконец-то, после декабрьских выборов изменилась политическая система. И если я как муниципальный депутат от «Яблока» до декабря «висел в воздухе», то сейчас я работаю во взаимосвязи с депутатами Законодательного собрания от нашей же фракции и через них могу и направлять от их имени депутатские запросы, и готовить поправки в законы. И я думаю, что этот по-настоящему глупый закон об ограничении движения, практически об обездвижении общества, конечно, мы тоже должны менять. Я обратил внимание, что его готовили впопыхах. В первой его редакции даже некоторые улицы и площади были названы неправильно. Видимо, очень торопились. В этой редакции уже поправили. Во-первых, есть у нас муниципалитеты, где, слава Богу, жители выбрали не одну «Единую Россию». Есть муниципалитет «Автово», там большинство принадлежит «Справедливой России». Был до прошлых выборов муниципалитет «Гражданка», где большинство принадлежало «Яблоку». Видимо, все митинги придется проводить на территории этих муниципалитетов.
Виктор Резунков: Владимир, Нижегородская область, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Господа депутаты, почему вы, депутаты, и на федеральном уровне, и на любом уровне не можете хлопнуть дверью и покинуть и Думу, и Законодательные собрания? Вы держитесь за эту синекуру уютную? И ничего у вас не получится, только одни пустые разговоры.
Сергей Трошин: Мне сложно отвечать за всех депутатов различных уровней. Могу за себя сказать. Мы с Кириллом – депутаты, работающие на непостоянной основе. Нам выплачиваются в месяц 940 рублей как компенсация. И только благодаря тому, что я также являюсь помощником депутата Законодательного собрания Ложечко Виктора Петровича от нашей партии, в нашей фракции «Справедливая Россия», я могу полноценно работать в качестве депутата и в качестве помощника.
Что касается того, почему не уходят из Государственной Думы, из Законодательных собраний. Тут интересная история, согласно нашему законодательству, если сейчас депутаты Законодательного собрания, которые избраны, предположим, от партии «Справедливая Россия», сдадут свои мандаты, то на их место придут те люди, которые в списке занимают последующие места, которые набрали меньше голосов на выборах и стоят в резерве. А где гарантия, что те, кто придет на их место, решат сдать мандаты? Они могут и не сдать. Например, у нас в список затесался товарищ Ларионов, который оказался в итоге депутатом Законодательного собрания. Но еще до выборов он фактически отрекся от партии «Справедливая Россия», и хоть официально он входит во фракцию «Справедливая Россия», но голосует постоянно так, как «Единая Россия». И таких «Ларионовых» может оказаться еще несколько человек. Поэтому пусть уж лучше будут те, кто действительно сейчас в Законодательном собрании работает на благо города, чем в итоге окажется, что непонятно, из кого будет состоять Законодательное собрание.
Кирилл Страхов: Мне кажется, что уходить можно. Если мы сталкиваемся с ситуацией, что мы ничего уже не можем сделать, а власть настолько, простите за грубость, оборзела, что не слушает и не воспринимает никакой критики, уйти можно. И уходить надо всем вместе, нельзя так, чтобы одни ушли, другие остались. Это должен быть какой-то массовый шаг. Идея коалиции может в результате и к этому привести. Мы создадим коалицию, и все уйдем – такое тоже возможно.
Что касается синекуры. Я думаю, что кроме нервов больше ничего эта работа не приносит. Правда, она приносит одну важную вещь – удовлетворение, когда ты можешь кому-то помочь, когда удается что-то сделать. И только ради этого надо продолжать работать. Я думаю, что нынешняя власть не поймет ухода, она поймет это как слабость, она поймет, что она победила, что соперник ушел с ринга. Вот именно поэтому, мне кажется, надо продолжать бороться.
Виктор Резунков: А вот выборы безальтернативные. Будет одна или две кандидатуры, причем все будут на одно лицо...
Кирилл Страхов: Мы проходили это и во время президентских выборов 2004 года, когда был кандидат Путин, и были другие кандидаты, которые говорили: «Мы за себя не голосуем, мы за Владимира Владимировича, но тоже выступим перед вами со своей программой». Спущена команда – должна везде побеждать «Единая Россия». Эта система боится конкуренции, она ее не терпит в любом виде – «Яблоко», КПРФ, НБП – все что угодно. Все должны быть в едином стаде. Но это наша ответственность - чтобы эта система менялась.
Виктор Резунков: А у вас не возникает пораженческого ощущения? Вы знаете, какие законы сейчас приняты, и в каком количестве. Вот сейчас в Петербурге проходит митинг в поддержку политзаключенных. 25 июля 2002 года был принят печально известный закон 114 «О противодействии экстремистской деятельности». И за прошедшие 10 лет более 3 тысяч человек попали в застенки за свою оппозиционную деятельность. Не вызывает у нас все происходящее в стране какого-то пессимизма? Или вы все-таки продолжаете надеяться, что создание коалиции муниципальных депутатов позволит как-то изменить политическую ситуацию, хотя бы в Петербурге?
Сергей Трошин: «Времена не выбирают, в них живут и умирают». Мы родились в России, мы родились в это время, и в это время такая ситуация складывается. И у нас есть желание изменить что-то в лучшую сторону. Как говорил Уинстон Черчилль: никогда не сдавайтесь. Легче всего сдаться, опустить руки, но надо бороться. И главное, мы же боремся и хотим, чтобы в нашей стране человек чувствовал себя хозяином своей страны, потому что он гражданин своей страны. Чтобы не постоянно смотрел наверх, ждал какой-то команды, а чувствовал себя свободным гражданином. Я думаю, если не сдаваться, если не будет возникать пораженческих настроений, и двигаться, работать дальше, то абсолютно точно получится рано или поздно.
Кирилл Страхов: Я согласен. И у меня как раз настроение оптимистичное. Вспомните, что мы чувствовали в сентябре прошлого года, когда было понятно, что это «застой», это снова навсегда...
Виктор Резунков: После рокировки?
Кирилл Страхов: После рокировки и перед выборами. Но после того, как люди пришли на выборы, когда пришли толпы наблюдателей на выборы в декабре и в марте, когда появились, наконец, люди из молодого поколения, которым, мне казалось, уж точно ничего не будет интересно, кроме стоимости билета до ближайшего европейского аэропорта, мне кажется, тут появилась надежда. И я думаю, что в ближайшие годы мы очень сильные изменения увидим.
Виктор Резунков: Пишет Макар Макарович: «Участники программы так и не поняли, что нынешний режим заставляет всех играть по своим правилам, которые полностью противоречат Конституции Российской Федерации. В частности, статья 32, часть вторая гласит: граждане Российской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы госвласти и в органы местного самоуправления. И никаких барьеров быть не может. Но вместо того, чтобы отменить так называемые законы о «свободных» выборах, как антиконституционные, вы пытаетесь что-то изобрести, сгруппироваться, собраться. Неужели не понятно, что нельзя садиться играть за стол с шулерами и жуликами?».
Кирилл Страхов: Понятно. Но для этого нам нужна ваша помощь. В ситуации, когда 40% граждан не ходят на выборы президента и Госдумы, а уж тем более – в ситуации, когда за 90% иногда не ходят на муниципальные выборы... Последний пример. Выборы 2010 года в муниципальном округе «Звездное». Явка на выборах была 2%. Для избрания депутатом в округе, где 4,5 тысячи избирателей, было достаточно 70 голосов. И люди, которые избраны таким способом, сейчас представляют власть. Они говорят: «Мы – власть, мы – партия большинства». Но только большинством они не избраны. И нас с вами, Макар Макарович, на самом деле больше, только мы дома сидим. Я думаю, что наша задача пытаться объединяться и находить какие-то точки соприкосновения, а задача каждого гражданина на своем месте, в своем городе, в своем поселке как можно более активно участвовать в политической жизни, менять ситуацию изнутри.
Виктор Резунков: Сегодня в Петербурге появился оргкомитет поддержки «Pussy Riot». Как вы относитесь к этой идее? Сейчас очень много пишут и обсуждают в Интернете тему: почему участники протестов на Болотной и так далее не осуществляют никаких акций в поддержку девушек из «Pussy Riot»?
Кирилл Страхов: Я видел по публикациям в Интернете, что многие представители оппозиционного движения в таких акциях участвовали, подписывали письма, в радио- и телепередачах об этом говорили. Проблема, наверное, в том, что все это движение оппозиционное должно иметь своих представителей, которые высказывают их общую позицию. Девушки из «Pussy Riot» выступали в Храме Христа Спасителя не по резолюции митинга на Болотной, и понятно, что сделать их защиту одним из главных направлений этой работы вряд ли возможно. С другой стороны, есть чисто человеческая позиция. То, что сейчас происходит, - это не только нарушение прав граждан, не только попытка зажать любую свободную точку зрения, но это еще и попытка расколоть общество и создать не политические, а культурные, нравственные, религиозные мотивы, которые позволят людей развести по углам и не дать им соединиться.
И пользуясь возможностью в эфире Радио Свобода, я скажу, что я выступаю за освобождение этих девушек.
Сергей Трошин: Я поддерживаю Кирилла. Я считаю, что они должны быть освобождены. Они своей акцией, на мой взгляд, перегнули палку с точки зрения каких-то моментов, но то, что произошло после, когда за те действия, которые они произвели, их уже сколько времени держат в местах лишения свободы, а действий таких, за которые их там можно держать, в общем-то, не было. Можно долго обсуждать моральную сторону этого вопроса, но мы живем все-таки не в религиозном государстве, мы живем в правовом государстве, и здесь все должно быть с точки зрения закона. И когда происходит такое, то возникает желание поддержать. И я тоже выступаю за то, чтобы они были освобождены.
Виктор Резунков: Сегодня появилось сообщение Кирилла Страхова, он еще возглавляет пресс-службу фракции партии «Яблоко» в Законодательном собрании, относительно злоупотреблений в Петербурге, которые были выявлены в результате ремонта огромного кинотеатра «Максим». Сколько миллионов исчезло в неизвестном направлении?
Кирилл Страхов: Из бюджета израсходовано 156 миллионов рублей, а документы мы нашли пока только на 42. Вот где оставшиеся средства – пока найти не можем.
Виктор Резунков: И это как раз администрация Валентины Матвиенко...
Кирилл Страхов: Да, это 2010-2011 годы.
Виктор Резунков: И видимо, еще будут достаточно большие процессы.
После того, как 1 июня вступил в силу федеральный закон, который возвращает прямые выборы губернаторов, выяснилось, что в Петербурге, как и в Москве, так называемый «муниципальный фильтр» не позволит никакой другой партии, кроме «Единой России», выдвинуть своего кандидата в губернаторы. Для двух столиц законом оговорены дополнительные ограничения: депутаты, поддерживающие кандидата в губернаторы, должны представлять не менее трех четвертей внутригородских муниципальных образований. В Петербурге, за исключением «Единой России», ни одна из партий не имеет такого числа муниципальных депутатов. Группа депутатов Петербурга приняла Хартию гражданской коалиции муниципальных депутатов за выдвижение альтернативного кандидата в губернаторы Санкт-Петербурга. А наши сегодняшние гости как раз и являются авторами этой Хартии.
Насколько реально создать коалицию муниципальных депутатов в Петербурге для выдвижения альтернативного кандидата в губернаторы? С какими проблемами вообще сталкиваются сегодня муниципальные депутаты в Петербурге? Во всем этом мы и попытаемся сегодня разобраться.
Уважаемые гости, вначале давайте поговорим о вашей коалиции, о вашей идее.
Кирилл Страхов: Только что принят закон о выборах губернаторов. И несмотря на либеральные заверения бывшего президента Медведева о том, что это будут свободные, прямые, равные и так далее выборы, мы получили серьезную преграду, которая стоит перед входом в эту избирательную кампанию: каждый кандидат, который хочет выдвинуться, обязан представить в избирательную комиссию подписи 10% муниципальных депутатов своего региона. Например, в Петербурге это 156 подписей, представляющих еще и 84, то есть три четверти, муниципальных образований. У нас такое число подписей имеет только одна партия – «Единая Россия». А нужно 156. Наибольшее число имеет «Справедливая Россия» - около 100 депутатов, КПРФ – 27, ЛДПР – 13, «Яблоко» - 5. Даже если мы сложим все эти цифры, даже если выдвинем одного кандидата на все партии сразу, мы все равно не сможем выдвинуть кандидата в губернаторы, и получим либо безальтернативные выборы, либо выборы, где с кандидатом от «Единой России» будут конкурировать его двойники, технические кандидаты, поддержанные голосами партии власти.
Поэтому мы с Сергеем, посмотрев на все это, поняли, что сейчас, наверное, пришло время попытаться как-то объединить наших коллег, муниципальных депутатов Петербурга, для того, чтобы создать внепартийную (тут партийной платформы уже не получается) коалицию, которая позволила бы горожанам получить альтернативного кандидата на выборах губернатора. На что мы надеемся. Действительно, партийных голосов не хватает. Но около 200 депутатов избраны как самовыдвиженцы. Они были независимыми во время выборов. Там разные ситуации. Есть те люди, которые, будучи независимыми, фактически подчинялись администрации, руководству города или района, но там есть и настоящие гражданские активисты, те люди, которые в муниципальных советах занимаются проблемами людей. Вот на их поддержку, на их голоса мы и рассчитываем.
Виктор Резунков: Сергей, а как будет проходить согласование единого кандидата? У вас уже есть какие-то кандидатуры? Вот Оксана Дмитриева из «Справедливой России» уже заявила о своем желании участвовать в выборах. Она сказала, что будет участвовать в любом случае.
Сергей Трошин: Согласование единого кандидата – это будет весьма сложный процесс. Конечно, каждая партия хотела бы представить своего кандидата на выборы губернатора. И наверное, в том государстве, где есть нормальные демократические законы по выборам, так и должно быть. Каждая партия выдвигает своего кандидата, а люди уже выбирают наиболее приемлемую кандидатуру. В Петербурге, а возможно, и в других регионах России, согласно закону о выборах губернаторов складывается ситуация, когда нынешние власти города и страны, раз они инициировали подобный закон, подталкивают оппозиционные силы к тому, что всегда с очень большим трудом удается оппозиционным силам – договориться. Многие обвиняют оппозицию: «Оппозиция раздробленная, вам сложно договориться». Но это нормально. Ведь каждая оппозиция представляет разные политические взгляды, разных людей, у каждой партии есть свои политические амбиции. И договариваться, конечно, всегда сложно. Но жизнь такова, что когда вдруг какая-то внешняя сила начинает вынуждать к объединению, то находятся какие-то невообразимые конфигурации, когда все-таки кандидат выдвигается. Могу сказать, что у партии «Справедливая Россия» есть свой кандидат – Оксана Дмитриева. И мы считаем, что это кандидат, который пользуется наибольшей поддержкой жителей Петербурга.
Виктор Резунков: Ну да, ее рейтинги были очень высокими, когда была еще Валентина Матвиенко.
Сергей Трошин: Наверняка и другие партии захотят выдвигать своих кандидатов, потому что будут считать, что их кандидаты пользуются популярностью. Но в силу данного закона, который у нас сейчас принят, по выборам губернаторов, так или иначе, все оппозиционные силы должны будут объединиться и выдвинуть единого, альтернативного кандидата. То, что сейчас происходит, например, в Законодательном собрании Петербурга, когда фракция «Справедливая Россия» и фракция «Яблоко» действуют совместно. Потому что та проправительственная коалиция... Я говорю «проправительственная» - просто по результатам голосования, например, по бюджету. Вот фракция «Единая Россия», КПРФ (как ни странно) и ЛДПР голосовали за принятие бюджета на 2012 год. Фракция «Справедливая Россия» и «Яблоко» совместно голосовали против и предлагали множество поправок. Я думаю, что власти подталкивают оппозицию к тому, чего оппозиция давно не могла сделать – договориться и объединиться.
Виктор Резунков: Кирилл, а по какому принципу может произойти объединение по альтернативной кандидатуре губернатора? И что могут сделать муниципалы? А в связи с принятием этого закона, как я понимаю, роль муниципалов резко повышается в политической жизни страны, регионов и в Петербурге, в частности.
Кирилл Страхов: Наверное, нечаянная радость для муниципального сообщества, что роль действительно выросла. Думаю, что авторы закона этого не имели в виду и такой инициативы не закладывали. Вопрос в том, как объединяться. Можно объединяться вокруг личности, и это знакомый нам по 90-ым годам метод. Конечно, у каждой партии есть свои кандидаты. Я думаю, что и у «Яблока» тоже кандидаты в губернаторы есть, им бы мог стать и Григорий Явлинский, и кто-то из лидеров петербургского «Яблока» - Борис Вишневский, Михаил Амосов, Наталья Евдокимова, Максим Резник и так далее.
Но, мне кажется, можно пойти и другим путем, а именно – объединиться вокруг проблемы. Мы сейчас в Петербурге, как и в Москве, имеем по-настоящему ущербную, слабую, беспомощную систему местного самоуправления. Она существует уже второй десяток лет, она появилась в 98-м году. Она и тогда была слабой и беспомощной, созданной специально для того, чтобы не мешалась под ногами, чтобы не мешала работать городской власти с бюджетом, принимать решения, чтобы она существовала, раз уж Европейская хартия от России требует создания этой системы, но особой роли не играла. И все попытки изменить эту ситуацию пока не получались. Попытки сверху, обещания реформ, которые делал Владимир Яковлев, потом Валентина Матвиенко... Она же тоже шла на выборы с обещанием изменить систему местного самоуправления. Мне кажется, возможность выдвинуть кандидата в губернаторы дает разумной, ответственной части муниципальных депутатов возможность сделать реформу местного самоуправления в городе одним из важных пунктов программы кандидата, с которой он пойдет на выборы. Это мог бы быть общественный договор. Мы, 156 муниципальных депутатов, поддерживаем конкретного кандидата, который идет на выборы, нашими подписями он становится зарегистрированным кандидатом, а он берет на себя обязательства после избрания сделать систему местного самоуправления не декоративной, не подчиненной интересам Смольного и районной администрации, а по-настоящему действующей и подчиненной только жителям. Мне кажется, что такую возможность очень важно сейчас не упустить.
Виктор Резунков: А могут ли муниципальные депутаты добиться принятия общегородского закона об уменьшении процентного...
Сергей Трошин: Нет, депутаты на это не могут влиять. Законодательные собрания регионов, субъектов Федерации определяют в определенном интервале...
Кирилл Страхов: От 5 до 10.
Сергей Трошин: В Петербурге установлено максимальное количество подписей - 10% надо собрать. А могли бы установить, например, 5%. То есть федеральный закон позволяет от 5 до 10%, вот в Петербурге...
Кирилл Страхов: Понятно, что 156 подписей сложнее собрать, чем 70. 70 еще можно собрать, а 156 точно не соберут.
Виктор Резунков: И по поводу муниципальной реформы. Новый губернатор Ленинградской области сейчас объявил о начале муниципальной реформы.
Кирилл Страхов: В Ленинградской области, как и в большинстве областей и регионов России, местное самоуправление настоящее. То есть оно пользуется всеми полномочиями, распоряжается землей, бюджетом, образованием, здравоохранением, культурой и так далее. То, чего нет в столицах, в Москве в Петербурге. Но там муниципальная реформа возвращает ситуацию к той, которая была в 90-ые годы. Ленинградская область была разделена на 18 муниципалитетов когда-то, это районы, области и города областного подчинения, как Сосновый Бор, например. Эта система, мне кажется, в 90-ые годы себя оправдала - муниципалитеты стали сильными, они управляли по-настоящему муниципальной собственностью. Но они стали помехой губернатору. Главы районов, главы городов стали настолько сильными, что губернатор им был уже не нужен. У них был бюджет, были все возможности управлять. И предыдущий губернатор Ленинградской области Валерий Сердюков решил расправиться с этим, и он из 18 муниципалитетов сделал 222. И раздробив муниципалитеты, отправив их в междоусобицы, которые возникли, он стал полновластным хозяином. Самые маленькие поселки, деревни стали муниципалитетами. И была ситуация (и даже в Петербурге такая ситуация), когда каждый 10-ый житель какого-то поселка – депутат. Но у таких муниципалитетов не было денег. Ведь понятно, что все бюджеты формируются от того, какие налоги платят предприятия на этой территории. Если это маленькая деревня, где заброшенная водокачка стоит, и больше ничего из предприятий нет, понятно, что годового бюджета хватало на то, чтобы полдороги замостить. Таким образом, местное самоуправление было дискредитировано такой работой. И выросла бюрократия. В каждом поселке, в каждой деревне появился свой муниципальный совет, аппарат, местная администрация, два главы на один маленький поселок. Коллеги из администрации Ленинградской области жаловались мне, что после ввода этой системы они сутки из Дома правительства Ленинградской области рассылают факсы для того, чтобы просто проинформировать все муниципалитеты о том, что происходит в области, или куда-то пригласить. Понятно, что такая система власти тоже не работала.
Кстати, «Единая Россия» критикует губернатора Дрозденко, говорят, что умаляет он права граждан, уничтожая муниципалитеты на нижнем уровне. Но я попытаюсь защитить губернатора. Мне кажется, уничтожая маленькие муниципалитеты, он прежде всего уничтожает неуправляемую систему и разросшуюся бюрократию, которая съедала половину бюджетных средств, которые выделялись на все местные вопросы. А настоящая местная демократия может родиться на уровне территориального общественного самоуправления. Там, где нет официальной структуры власти, но где есть возможность людям, объединившись и посоветовавшись, принимать решения о том, как им жить.
Виктор Резунков: Сергей, а есть ли тенденции к демократизации муниципальной власти? В Москве с 1 августа будет действовать закон, который Собянин принял, будет добавлено несколько дополнительных полномочий муниципальным депутатам. И уже обсуждают варианты возможности чуть ли не упразднения управ. А что в Петербурге?
Сергей Трошин: Мне не кажется, что идет какая-то демократизация местного самоуправления. То, что в Москве происходит, там настолько ничтожные полномочия у местного самоуправления, что если им чуть-чуть добавят, я думаю, от этого мало что изменится. А в Петербурге ничего хорошего не происходит. Местное самоуправление – это самая близкая власть к жителям. И залог успеха во многих европейских государствах - что у местной власти есть полномочия, жители знают своих депутатов, жители постоянно ходят в муниципальные советы, там принимаются какие-то решения – где дорогу заасфальтировать, куда бюджетные средства пустить. Причем этих средств хватает на какие-то серьезные вещи. И все это очень прозрачно. У нас ситуация с местным самоуправлением такова, что было необходимо создать какое-то местное самоуправление в Петербурге, потому что мы присоединились к Европейской хартии. Но такое, чтобы оно не мешало властям города делать то, что они хотят. В итоге раздробили на 111 муниципальных образований, дали им крошечные полномочия. И процентов 95 жителей не знают, в каком муниципальном образовании они живут, кто их депутаты и что такое муниципальная власть. Потому что на реальные жизненные ситуации муниципальная власть никак не влияет.
Вот я являюсь депутатом муниципального совета. На что я могу влиять как депутат муниципального совета, обладающий какими-то полномочиями? С точки зрения полномочий прямых - ни на что.
Виктор Резунков: А если сквер вырубается, вы можете как-то повлиять на это?
Кирилл Страхов: С мегафоном выйти.
Сергей Трошин: Ну да, пользуясь своим статусом, своей «корочкой» депутата муниципального совета. А это означает, что меня выбрали люди, то есть я являюсь представителем людей. Я могу прийти на этот сквер и организовать встречу с избирателями и протестовать против того, чтобы этот сквер вырубали. Ну а таких полномочий, что мы на совете принимаем какие-то важные, принципиальные решения, - такого нет. Самые принципиальные решения принимаются в конце года по бюджету. Нынешняя муниципальная власть, местное самоуправление в Петербурге практически никак не влияет на жизнедеятельность людей, поэтому люди и не интересуются. На отчетных собраниях, которые проводятся раз в год, собирается небольшое количество людей, они задают вопросы. А местная администрация отвечает: «Мы этого не можем, этого не можем...». И спрашивается: зачем они вообще нужны?
На мой взгляд, единственное, для чего могут быть нужны депутаты местного самоуправления, муниципальных образований при нынешней ситуации – быть посредниками между жителями, то есть очень хорошо знать проблемы жителей, и теми властями, которые на что-то могут повлиять. Приведу пример. У меня в муниципальном образовании номер 54 ведется строительство технопарка «Ингрия», где согласно проекту планировки нарушаются интересы жителей трех домов, которые расположены на территории строительства. И я как депутат муниципального совета, как представитель людей, которые за меня голосовали, мы вместе боремся за то, чтобы отстоять интересы жителей. Вот такую пользу могут сейчас приносить депутаты муниципального совета – как частные лица, которые избраны депутатами. А муниципальное образование как некая структура очень мало, к сожалению, сейчас влияет на жизнедеятельность людей: немножко по благоустройству, еще меньше по социальной политике, мало по политике молодежной.
Кирилл Страхов: Думаю, что люди могут сейчас сказать: «Совершенно бесполезная муниципальная власть. Зачем она в таком виде нам нужна?!». Мне кажется, что эта система специально и выстроена на такую реакцию. Она специально сделана декоративной, слабой, без полномочий, без денег - для того, чтобы люди понимали, что не надо объединяться, не надо принимать никаких решений на местном уровне. Пародия на местное самоуправление. Я думаю, что в наших силах его сделать не пародией.
Виктор Резунков: Сегодня появилось сообщение, что в Петербурге Комиссия по вопросам правопорядка и законности предложила на рассмотрение депутатам парламента законопроект, запрещающий проведение митингов и шествий на большинстве центральных улиц и площадей. И перечисляются площади: Дворцовая, Исаакиевская, Сенатская, Сенная, Казанская, площадь Восстания, Пролетарской диктатуры, Растрелли, Конюшенная, Греческая, Манежная и так далее. Я процитирую: «Действие настоящего закона Петербурга не распространяется на проведение религиозных обрядов и церемоний, а также на культурно-массовые, спортивные и иные мероприятия, проводимые по решению органов государственной власти или органов местного самоуправления в связи с празднованием дней воинской славы и памятных дат России, нерабочих праздничных дней». Может ли муниципальный депутат как-то повлиять на изменение вот этой политической ситуации?
Кирилл Страхов: Есть два ответа. Во-первых, в Петербурге, наконец-то, после декабрьских выборов изменилась политическая система. И если я как муниципальный депутат от «Яблока» до декабря «висел в воздухе», то сейчас я работаю во взаимосвязи с депутатами Законодательного собрания от нашей же фракции и через них могу и направлять от их имени депутатские запросы, и готовить поправки в законы. И я думаю, что этот по-настоящему глупый закон об ограничении движения, практически об обездвижении общества, конечно, мы тоже должны менять. Я обратил внимание, что его готовили впопыхах. В первой его редакции даже некоторые улицы и площади были названы неправильно. Видимо, очень торопились. В этой редакции уже поправили. Во-первых, есть у нас муниципалитеты, где, слава Богу, жители выбрали не одну «Единую Россию». Есть муниципалитет «Автово», там большинство принадлежит «Справедливой России». Был до прошлых выборов муниципалитет «Гражданка», где большинство принадлежало «Яблоку». Видимо, все митинги придется проводить на территории этих муниципалитетов.
Виктор Резунков: Владимир, Нижегородская область, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Господа депутаты, почему вы, депутаты, и на федеральном уровне, и на любом уровне не можете хлопнуть дверью и покинуть и Думу, и Законодательные собрания? Вы держитесь за эту синекуру уютную? И ничего у вас не получится, только одни пустые разговоры.
Сергей Трошин: Мне сложно отвечать за всех депутатов различных уровней. Могу за себя сказать. Мы с Кириллом – депутаты, работающие на непостоянной основе. Нам выплачиваются в месяц 940 рублей как компенсация. И только благодаря тому, что я также являюсь помощником депутата Законодательного собрания Ложечко Виктора Петровича от нашей партии, в нашей фракции «Справедливая Россия», я могу полноценно работать в качестве депутата и в качестве помощника.
Что касается того, почему не уходят из Государственной Думы, из Законодательных собраний. Тут интересная история, согласно нашему законодательству, если сейчас депутаты Законодательного собрания, которые избраны, предположим, от партии «Справедливая Россия», сдадут свои мандаты, то на их место придут те люди, которые в списке занимают последующие места, которые набрали меньше голосов на выборах и стоят в резерве. А где гарантия, что те, кто придет на их место, решат сдать мандаты? Они могут и не сдать. Например, у нас в список затесался товарищ Ларионов, который оказался в итоге депутатом Законодательного собрания. Но еще до выборов он фактически отрекся от партии «Справедливая Россия», и хоть официально он входит во фракцию «Справедливая Россия», но голосует постоянно так, как «Единая Россия». И таких «Ларионовых» может оказаться еще несколько человек. Поэтому пусть уж лучше будут те, кто действительно сейчас в Законодательном собрании работает на благо города, чем в итоге окажется, что непонятно, из кого будет состоять Законодательное собрание.
Кирилл Страхов: Мне кажется, что уходить можно. Если мы сталкиваемся с ситуацией, что мы ничего уже не можем сделать, а власть настолько, простите за грубость, оборзела, что не слушает и не воспринимает никакой критики, уйти можно. И уходить надо всем вместе, нельзя так, чтобы одни ушли, другие остались. Это должен быть какой-то массовый шаг. Идея коалиции может в результате и к этому привести. Мы создадим коалицию, и все уйдем – такое тоже возможно.
Что касается синекуры. Я думаю, что кроме нервов больше ничего эта работа не приносит. Правда, она приносит одну важную вещь – удовлетворение, когда ты можешь кому-то помочь, когда удается что-то сделать. И только ради этого надо продолжать работать. Я думаю, что нынешняя власть не поймет ухода, она поймет это как слабость, она поймет, что она победила, что соперник ушел с ринга. Вот именно поэтому, мне кажется, надо продолжать бороться.
Виктор Резунков: А вот выборы безальтернативные. Будет одна или две кандидатуры, причем все будут на одно лицо...
Кирилл Страхов: Мы проходили это и во время президентских выборов 2004 года, когда был кандидат Путин, и были другие кандидаты, которые говорили: «Мы за себя не голосуем, мы за Владимира Владимировича, но тоже выступим перед вами со своей программой». Спущена команда – должна везде побеждать «Единая Россия». Эта система боится конкуренции, она ее не терпит в любом виде – «Яблоко», КПРФ, НБП – все что угодно. Все должны быть в едином стаде. Но это наша ответственность - чтобы эта система менялась.
Виктор Резунков: А у вас не возникает пораженческого ощущения? Вы знаете, какие законы сейчас приняты, и в каком количестве. Вот сейчас в Петербурге проходит митинг в поддержку политзаключенных. 25 июля 2002 года был принят печально известный закон 114 «О противодействии экстремистской деятельности». И за прошедшие 10 лет более 3 тысяч человек попали в застенки за свою оппозиционную деятельность. Не вызывает у нас все происходящее в стране какого-то пессимизма? Или вы все-таки продолжаете надеяться, что создание коалиции муниципальных депутатов позволит как-то изменить политическую ситуацию, хотя бы в Петербурге?
Сергей Трошин: «Времена не выбирают, в них живут и умирают». Мы родились в России, мы родились в это время, и в это время такая ситуация складывается. И у нас есть желание изменить что-то в лучшую сторону. Как говорил Уинстон Черчилль: никогда не сдавайтесь. Легче всего сдаться, опустить руки, но надо бороться. И главное, мы же боремся и хотим, чтобы в нашей стране человек чувствовал себя хозяином своей страны, потому что он гражданин своей страны. Чтобы не постоянно смотрел наверх, ждал какой-то команды, а чувствовал себя свободным гражданином. Я думаю, если не сдаваться, если не будет возникать пораженческих настроений, и двигаться, работать дальше, то абсолютно точно получится рано или поздно.
Кирилл Страхов: Я согласен. И у меня как раз настроение оптимистичное. Вспомните, что мы чувствовали в сентябре прошлого года, когда было понятно, что это «застой», это снова навсегда...
Виктор Резунков: После рокировки?
Кирилл Страхов: После рокировки и перед выборами. Но после того, как люди пришли на выборы, когда пришли толпы наблюдателей на выборы в декабре и в марте, когда появились, наконец, люди из молодого поколения, которым, мне казалось, уж точно ничего не будет интересно, кроме стоимости билета до ближайшего европейского аэропорта, мне кажется, тут появилась надежда. И я думаю, что в ближайшие годы мы очень сильные изменения увидим.
Виктор Резунков: Пишет Макар Макарович: «Участники программы так и не поняли, что нынешний режим заставляет всех играть по своим правилам, которые полностью противоречат Конституции Российской Федерации. В частности, статья 32, часть вторая гласит: граждане Российской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы госвласти и в органы местного самоуправления. И никаких барьеров быть не может. Но вместо того, чтобы отменить так называемые законы о «свободных» выборах, как антиконституционные, вы пытаетесь что-то изобрести, сгруппироваться, собраться. Неужели не понятно, что нельзя садиться играть за стол с шулерами и жуликами?».
Кирилл Страхов: Понятно. Но для этого нам нужна ваша помощь. В ситуации, когда 40% граждан не ходят на выборы президента и Госдумы, а уж тем более – в ситуации, когда за 90% иногда не ходят на муниципальные выборы... Последний пример. Выборы 2010 года в муниципальном округе «Звездное». Явка на выборах была 2%. Для избрания депутатом в округе, где 4,5 тысячи избирателей, было достаточно 70 голосов. И люди, которые избраны таким способом, сейчас представляют власть. Они говорят: «Мы – власть, мы – партия большинства». Но только большинством они не избраны. И нас с вами, Макар Макарович, на самом деле больше, только мы дома сидим. Я думаю, что наша задача пытаться объединяться и находить какие-то точки соприкосновения, а задача каждого гражданина на своем месте, в своем городе, в своем поселке как можно более активно участвовать в политической жизни, менять ситуацию изнутри.
Виктор Резунков: Сегодня в Петербурге появился оргкомитет поддержки «Pussy Riot». Как вы относитесь к этой идее? Сейчас очень много пишут и обсуждают в Интернете тему: почему участники протестов на Болотной и так далее не осуществляют никаких акций в поддержку девушек из «Pussy Riot»?
Кирилл Страхов: Я видел по публикациям в Интернете, что многие представители оппозиционного движения в таких акциях участвовали, подписывали письма, в радио- и телепередачах об этом говорили. Проблема, наверное, в том, что все это движение оппозиционное должно иметь своих представителей, которые высказывают их общую позицию. Девушки из «Pussy Riot» выступали в Храме Христа Спасителя не по резолюции митинга на Болотной, и понятно, что сделать их защиту одним из главных направлений этой работы вряд ли возможно. С другой стороны, есть чисто человеческая позиция. То, что сейчас происходит, - это не только нарушение прав граждан, не только попытка зажать любую свободную точку зрения, но это еще и попытка расколоть общество и создать не политические, а культурные, нравственные, религиозные мотивы, которые позволят людей развести по углам и не дать им соединиться.
И пользуясь возможностью в эфире Радио Свобода, я скажу, что я выступаю за освобождение этих девушек.
Сергей Трошин: Я поддерживаю Кирилла. Я считаю, что они должны быть освобождены. Они своей акцией, на мой взгляд, перегнули палку с точки зрения каких-то моментов, но то, что произошло после, когда за те действия, которые они произвели, их уже сколько времени держат в местах лишения свободы, а действий таких, за которые их там можно держать, в общем-то, не было. Можно долго обсуждать моральную сторону этого вопроса, но мы живем все-таки не в религиозном государстве, мы живем в правовом государстве, и здесь все должно быть с точки зрения закона. И когда происходит такое, то возникает желание поддержать. И я тоже выступаю за то, чтобы они были освобождены.
Виктор Резунков: Сегодня появилось сообщение Кирилла Страхова, он еще возглавляет пресс-службу фракции партии «Яблоко» в Законодательном собрании, относительно злоупотреблений в Петербурге, которые были выявлены в результате ремонта огромного кинотеатра «Максим». Сколько миллионов исчезло в неизвестном направлении?
Кирилл Страхов: Из бюджета израсходовано 156 миллионов рублей, а документы мы нашли пока только на 42. Вот где оставшиеся средства – пока найти не можем.
Виктор Резунков: И это как раз администрация Валентины Матвиенко...
Кирилл Страхов: Да, это 2010-2011 годы.
Виктор Резунков: И видимо, еще будут достаточно большие процессы.
