Ирина Лагунина: Появившееся в интернете видео убийства 22-летней афганской женщины Наджибы в афганской провинции Парван вызвало международное осуждение и гнев и страх внутри Афганистана. Командующий силами НАТО в Афганистане назвал это убийство «зверством непередаваемой жестокости». Министр иностранных дел Великобритании заявил, что это сообщение вызвало у него «шок и отвращение». Пребывавшая в тот момент на конференции государств-доноров Афганистана в Токио госсекретарь Хиллари Клинтон обратилась и призывом уважать права женщин: «Соединенные Штаты твердо убеждены, что ни одна страна не может достичь мира, стабильности и экономического роста, если у половины ее населения нет прав», - заявила госсекретарь США.
На видео запечатлена довольно большая группа людей, перед которой, закутавшись в бурку в грязи сидит женщина. После краткого объявления приговора в нее стреляют – 9 раз. Обвинение – супружеская измена.
Губернатор провинции Парван Абдул Басир Саланги поспешил обвинить в происшедшем талибов и сказать, что убийство произошло три недели назад. По его версии, двое командиров талибов – Мулла Азатулла и некто «Кадер» вступили в сексуальные отношения с этой женщиной и, чтобы спасти свое лицо, решили ее убить. По той же версии, высший командир талибов Мурза Хан приказал казнить этих двоих палачей, что и было сделано.
Жители провинции осудили то, что произошло где-то рядом с ними. Местный житель Абдул Мухаммад заявил корреспонденту агентства «Рейтер»
Абдул Мухаммад: Что они хотят доказать всем этим? Они просто показывают свою жестокость и несправедливость. Мы хотим, чтобы у нас был закон.
Ирина Лагунина: Приблизительно так же думает и Абдул Салим:
Абдул Салим: То, что сделали талибы, - незаконно. Ничего подобного в законе Шариата нет. Если наши матери и сестры увидят это видео, они будут в шоке и страхе. Это противозаконно.
Ирина Лагунина: Один из исламских экспертов, выходец из Афганистана Маулади Сидикулла Федаи также подчеркивает, что смертный приговор за измену выносится по шариатскому закону совсем не так.
Маулади Сидикулла Федаи: В случае измены должны быть четыре свидетеля, и эти свидетели должны дать показания, что они лично и своими глазами видели, как подозреваемые мужчина и женщина вступали в половые отношения. Судья затем должен передать дело на рассмотрение другого судьи и предоставить ему все доказательства. Второй судья проверяет, все ли нормы и процедуры были соблюдены. Затем он передает дело в Верховный суд Шариата. Обвиняемый человек имеет право обжаловать приговор нижних судебных инстанций. Решение о наказании принимается Верховным судом Шариата.
Ирина Лагунина: Странным, однако, в истории губернатора было то, что именно его провинция всегда считалась свободной от талибов, ее даже называли «оплотом безопасности» в стране. Я спросила моего коллегу из радиостанции Свободный Афганистан Хашима Мохманда, случайно ли это, что видеозапись появилась именно в момент донорской конференции в Токио, и что дает внимательный анализ этого видео?
Хашим Мохманд: Думаю, что это – совпадение. А что касается того, кто эти люди? Во-первых, сами талибы уже заявили, что они не имеют к нему никакого отношения. Во-вторых, если внимательно посмотреть это видео, то в нем есть признаки того, что талибы на самом деле могут быть к нему непричастны. У человека, который стреляет в женщину, на голове паколь – вполне определенный головной убор, который носил Ахмад Шах Масуд. А талибы обычно носят тюрбаны. Еще один момент – нет ни одного талиба без бороды. А у этого человека бороды практически нет. Третье наблюдение: в соответствии с законами Шариата, которые талибы, по их словам, претворяют в жизнь, в состоянии войны – а талибы провозгласили войну против неверных – Шариат применяться не может. Так что есть некоторые основания полагать, что они могут быть и непричастны к этому убийству. Более того, в Законе Шариата есть такое понятие, как худут – границы. За супружескую измену существует наказание – женщину забивают камнями, а не расстреливают. Так что, повторяю, есть основания полагать, что талибы говорят правду, что они этого не делали.
Ирина Лагунина: Но если не талибы, то кто это может быть?
Хашим Мохманд: Во многих отдаленных районах Афганистана, в деревнях люди порой берут правосудие в свои руки. Возможно и такое, что сами жители деревни решить править суд и вынесли такой приговор. Так что перед тем, как выносить решение, надо посмотреть, что принесет расследование.
Ирина Лагунина: Какова была в целом реакция в афганском обществе на это убийство?
Хашим Мохманд: Все единодушно осудили. И не только официальные афганские средства информации, но и люди реагировали резко негативно. Мы на нашем интернет-сайте и в социальных сетях получили массу сообщений, в которых люди осуждали и негодовали. И это очень глубокие чувства, потому что люди вспоминают времена правления талибов, когда талибы совершали подобные вещи. И это вселяет в людей страх.
Ирина Лагунина: Прошло уже больше 10 лет с тех пор, как международное сообщество вмешалось во внутренние дела Афганистана, чтобы попытаться исправить ситуацию, которая существовала во времена талибов. За эти годы в страну было вкачано 60 миллиардов долларов, еще 16 миллиардов сейчас обещано. Положение женщин, конечно, улучшилось, по сравнению с 2000-м годом, например. Но насколько улучшилось? Если посмотреть на статистику, то Афганистан в числе стран, где хуже всего обстоит дело с детской смертностью и со смертностью во время родов. Статистика также показывает, что 9 из 10 афганских женщин испытывали или испытывают физическое, сексуальное или психологическое насилие в семье. По-прежнему практикуются насильственные выдачи замуж в качестве платы за какие-то межклановые отношения. Как вы оцениваете положение женщины в афганском обществе сейчас?
Хашим Мохманд: Как вы сказали, положение женщин значительно улучшилось, но только в больших городах – в Кабуле, в Кандагаре. У многих женщин сейчас появилась возможность учиться, работать в государственных учреждениях, быть учителями, врачами. Так что огромное количество женщин вернулись к социальной жизни. Но, к сожалению, все это ограничено только большими городами. А в отдаленных районах ситуация мало в чем изменилась. Более того, у правительства нет контроля над всей страной. И там, где правят талибы, где насаждаются эта отсталая, традиционная система отношений и норм, ситуация вообще не изменилась. Именно поэтому правительство просто не может предоставлять женщинам услуги здравоохранения, например. И это – одна из причин, почему столько женщин умирают во время родов или почему так велика смертность среди младенцев. Они погибают из-за проблем со здоровьем, которые можно было бы легко устранить, если бы там были больницы или просто врачи. Так что да, ситуация изменилась, но не везде в Афганистане.
Ирина Лагунина: Мне кажется, что международное сообщество вынесло один урок из попыток воссоздания государств после африканских войн 90-х годов: без укрепления роли женщины в обществе, создать здоровое послевоенное общество невозможно. Попытки послевоенного восстановления страны должны сопровождаться резким повышением статуса женщины и должны учитывать проблемы женщин. И это способствовало тому, что отдельные страны, выйдя из конфликтов, начали создавать здоровые общественные системы. Некоторые специалисты отмечают этот процесс даже в Руанде. А именно конфликт в этой стране внес новшество в международное гуманитарное право: Международный трибунал по военным преступлениям в Руанде признал изнасилование женщин военным преступлением, частью политики геноцида. С вашей точки зрения, достаточно ли помощи международное сообщество оказало афганским женщинам?
Хашим Мохманд: Да, международное сообщество приложило немало усилий, чтобы улучшить положение женщин в стране. Ведь в последние 30 лет войны основными жертвами всех этих зверств были женщины. Но проблема Афганистана состоит в том, что в стране по-прежнему нет мира. Во внутренние дела страны вмешиваются соседние страны, они помогают финансировать, вооружать, обучать талибов. Кстати, не только талибов. Есть и другие группы, которые воюют с правительством и международным сообществом. И до тех пор, пока продолжается это вмешательство, предоставить помощь всем уголкам страны будет очень сложно.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с моим коллегой из радиостанции Свободный Афганистан Хашимом Мохмандом. На прошлой неделе женщина и двое ее детей были обезглавлены в восточном Афганистане мужчиной, который, по данным полиции, был ее мужем и отцом этих детей. Это последнее из серии так называемых «убийств чести».
На видео запечатлена довольно большая группа людей, перед которой, закутавшись в бурку в грязи сидит женщина. После краткого объявления приговора в нее стреляют – 9 раз. Обвинение – супружеская измена.
Губернатор провинции Парван Абдул Басир Саланги поспешил обвинить в происшедшем талибов и сказать, что убийство произошло три недели назад. По его версии, двое командиров талибов – Мулла Азатулла и некто «Кадер» вступили в сексуальные отношения с этой женщиной и, чтобы спасти свое лицо, решили ее убить. По той же версии, высший командир талибов Мурза Хан приказал казнить этих двоих палачей, что и было сделано.
Жители провинции осудили то, что произошло где-то рядом с ними. Местный житель Абдул Мухаммад заявил корреспонденту агентства «Рейтер»
Абдул Мухаммад: Что они хотят доказать всем этим? Они просто показывают свою жестокость и несправедливость. Мы хотим, чтобы у нас был закон.
Ирина Лагунина: Приблизительно так же думает и Абдул Салим:
Абдул Салим: То, что сделали талибы, - незаконно. Ничего подобного в законе Шариата нет. Если наши матери и сестры увидят это видео, они будут в шоке и страхе. Это противозаконно.
Ирина Лагунина: Один из исламских экспертов, выходец из Афганистана Маулади Сидикулла Федаи также подчеркивает, что смертный приговор за измену выносится по шариатскому закону совсем не так.
Маулади Сидикулла Федаи: В случае измены должны быть четыре свидетеля, и эти свидетели должны дать показания, что они лично и своими глазами видели, как подозреваемые мужчина и женщина вступали в половые отношения. Судья затем должен передать дело на рассмотрение другого судьи и предоставить ему все доказательства. Второй судья проверяет, все ли нормы и процедуры были соблюдены. Затем он передает дело в Верховный суд Шариата. Обвиняемый человек имеет право обжаловать приговор нижних судебных инстанций. Решение о наказании принимается Верховным судом Шариата.
Ирина Лагунина: Странным, однако, в истории губернатора было то, что именно его провинция всегда считалась свободной от талибов, ее даже называли «оплотом безопасности» в стране. Я спросила моего коллегу из радиостанции Свободный Афганистан Хашима Мохманда, случайно ли это, что видеозапись появилась именно в момент донорской конференции в Токио, и что дает внимательный анализ этого видео?
Хашим Мохманд: Думаю, что это – совпадение. А что касается того, кто эти люди? Во-первых, сами талибы уже заявили, что они не имеют к нему никакого отношения. Во-вторых, если внимательно посмотреть это видео, то в нем есть признаки того, что талибы на самом деле могут быть к нему непричастны. У человека, который стреляет в женщину, на голове паколь – вполне определенный головной убор, который носил Ахмад Шах Масуд. А талибы обычно носят тюрбаны. Еще один момент – нет ни одного талиба без бороды. А у этого человека бороды практически нет. Третье наблюдение: в соответствии с законами Шариата, которые талибы, по их словам, претворяют в жизнь, в состоянии войны – а талибы провозгласили войну против неверных – Шариат применяться не может. Так что есть некоторые основания полагать, что они могут быть и непричастны к этому убийству. Более того, в Законе Шариата есть такое понятие, как худут – границы. За супружескую измену существует наказание – женщину забивают камнями, а не расстреливают. Так что, повторяю, есть основания полагать, что талибы говорят правду, что они этого не делали.
Ирина Лагунина: Но если не талибы, то кто это может быть?
Хашим Мохманд: Во многих отдаленных районах Афганистана, в деревнях люди порой берут правосудие в свои руки. Возможно и такое, что сами жители деревни решить править суд и вынесли такой приговор. Так что перед тем, как выносить решение, надо посмотреть, что принесет расследование.
Ирина Лагунина: Какова была в целом реакция в афганском обществе на это убийство?
Хашим Мохманд: Все единодушно осудили. И не только официальные афганские средства информации, но и люди реагировали резко негативно. Мы на нашем интернет-сайте и в социальных сетях получили массу сообщений, в которых люди осуждали и негодовали. И это очень глубокие чувства, потому что люди вспоминают времена правления талибов, когда талибы совершали подобные вещи. И это вселяет в людей страх.
Ирина Лагунина: Прошло уже больше 10 лет с тех пор, как международное сообщество вмешалось во внутренние дела Афганистана, чтобы попытаться исправить ситуацию, которая существовала во времена талибов. За эти годы в страну было вкачано 60 миллиардов долларов, еще 16 миллиардов сейчас обещано. Положение женщин, конечно, улучшилось, по сравнению с 2000-м годом, например. Но насколько улучшилось? Если посмотреть на статистику, то Афганистан в числе стран, где хуже всего обстоит дело с детской смертностью и со смертностью во время родов. Статистика также показывает, что 9 из 10 афганских женщин испытывали или испытывают физическое, сексуальное или психологическое насилие в семье. По-прежнему практикуются насильственные выдачи замуж в качестве платы за какие-то межклановые отношения. Как вы оцениваете положение женщины в афганском обществе сейчас?
Хашим Мохманд: Как вы сказали, положение женщин значительно улучшилось, но только в больших городах – в Кабуле, в Кандагаре. У многих женщин сейчас появилась возможность учиться, работать в государственных учреждениях, быть учителями, врачами. Так что огромное количество женщин вернулись к социальной жизни. Но, к сожалению, все это ограничено только большими городами. А в отдаленных районах ситуация мало в чем изменилась. Более того, у правительства нет контроля над всей страной. И там, где правят талибы, где насаждаются эта отсталая, традиционная система отношений и норм, ситуация вообще не изменилась. Именно поэтому правительство просто не может предоставлять женщинам услуги здравоохранения, например. И это – одна из причин, почему столько женщин умирают во время родов или почему так велика смертность среди младенцев. Они погибают из-за проблем со здоровьем, которые можно было бы легко устранить, если бы там были больницы или просто врачи. Так что да, ситуация изменилась, но не везде в Афганистане.
Ирина Лагунина: Мне кажется, что международное сообщество вынесло один урок из попыток воссоздания государств после африканских войн 90-х годов: без укрепления роли женщины в обществе, создать здоровое послевоенное общество невозможно. Попытки послевоенного восстановления страны должны сопровождаться резким повышением статуса женщины и должны учитывать проблемы женщин. И это способствовало тому, что отдельные страны, выйдя из конфликтов, начали создавать здоровые общественные системы. Некоторые специалисты отмечают этот процесс даже в Руанде. А именно конфликт в этой стране внес новшество в международное гуманитарное право: Международный трибунал по военным преступлениям в Руанде признал изнасилование женщин военным преступлением, частью политики геноцида. С вашей точки зрения, достаточно ли помощи международное сообщество оказало афганским женщинам?
Хашим Мохманд: Да, международное сообщество приложило немало усилий, чтобы улучшить положение женщин в стране. Ведь в последние 30 лет войны основными жертвами всех этих зверств были женщины. Но проблема Афганистана состоит в том, что в стране по-прежнему нет мира. Во внутренние дела страны вмешиваются соседние страны, они помогают финансировать, вооружать, обучать талибов. Кстати, не только талибов. Есть и другие группы, которые воюют с правительством и международным сообществом. И до тех пор, пока продолжается это вмешательство, предоставить помощь всем уголкам страны будет очень сложно.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с моим коллегой из радиостанции Свободный Афганистан Хашимом Мохмандом. На прошлой неделе женщина и двое ее детей были обезглавлены в восточном Афганистане мужчиной, который, по данным полиции, был ее мужем и отцом этих детей. Это последнее из серии так называемых «убийств чести».
