Представители общественных организаций потребовали отменить или отложить до осени законопроект, ужесточающий деятельность организаций с иностранным финансированием. В нынешнем виде этот законопроект угрожает развитию гражданского общества в России, заявили его противники.
Законопроект, который в народе уже окрестили "законом об иностранных агентах" Госдума приняла в первом чтении 6 июля. Авторы законопроекта – группа депутатов от "Единой России". На 13 июля намечено второе чтение. Согласно тексту законопроекта, иностранным агентом станет называться организация, которая получает денежные средства из-за рубежа в любом объеме, даже если это пожертвования от частных лиц, и которая участвует в политической деятельности. А под "политической деятельностью" подразумевается, в том числе, воздействие на решения властей и формирование общественного мнения.
Президент Благотворительного фонда помощи хосписам "Вера" Нюта Федермессер считает:
– Ввоз орфанных препаратов в Россию – это было лоббирование и именно благодаря лоббированию НКО были приняты законы, позволяющие ввозить законным образом препараты для лечения редких заболеваний. Наш фонд сейчас активно занимается лоббированием изменений в законодательство "Об обороте наркотических средств". Видимо, это политическая деятельность, судя по этому законопроекту, а я думала, что это действия, направленные на улучшение качества жизни онкологических и умирающих больных людей. Занимаемся ли мы формированием общественного мнения? Конечно, да. Это обязательная неотъемлемая часть работы общественных организаций. Без нее нельзя обойтись, и мы должны быть рады, что у нас есть благотворительные организации, которые во многом формируют общественное мнение и уровень культуры. Отношения общества к хосписам, например, – это изменение уровня культуры. И это работа хосписов и благотворительного фонда. Вероятно, мы – агенты иностранного влияния.
Президент Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства "Опора России" Сергей Борисов полагает, что этот законопроект в нынешнем виде угрожает развитию гражданского общества в России.
– Мне кажется, этот закон может нанести удар по всему гражданскому обществу в России, которое только начало поднимать голову, формироваться. Это болезненный процесс, но мы живем уже в глобальном мире, открываем двери для ВТО, скоро будем членом экономической организации сотрудничества и развития в Европе. Мы все более переплетаемся с нашими зарубежными коллегами и делать такие водоразделы, которые нечетко прописаны и имеют двойную, тройную трактовку, это совершенно неразумно. Зачем так мазать наши институты гражданского общества? У нас в организации огромное число членов. Более 140 отраслевых союзов, тех же НКО, много у нас совместных предприятий с иностранным капиталом, это не возбраняется нашим законодательством. Значит, взносы я получать от них не могу, если я не хочу называться "агентом". Что ж тогда получается? Рушится все наше гражданское общество, что ли? Закрывайте организацию? Я в такой схеме работать не готов, скажу вам откровенно.
Этим законопроектом депутаты показали, что просто не понимают принципов работы третьего сектора, говорит член президентского Совета по правам человека Сергей Кривенко:
– В России, как прямой наследнице Советского Союза, понятие "иностранный агент" несет однозначно отрицательный смысл и вызывает родственные образы: "шпион", "агент иностранных разведок", и, наконец, "враг народа". Предполагаемый депутатами механизм работы НКО совершенно не имеет никакого отношения к реальности. Не фонды нанимают НКО на выполнение определенной деятельности, все наоборот: НКО, исходя из собственных целей, устремлений и, главное, ценностей, готовят проекты и ищут на них финансирование. Подразумевая заказной характер деятельности НКО, прямую зависимость НКО от тех, кто их финансирует, по аналогии с холуйским выражением "кто платит, тот и заказывает музыку", депутаты демонстрируют совершенное непонимание природы некоммерческого сектора.
Стоит ли вносить поправки в законопроект, который юристы считают не отвечающим российскому законодательству, отвечает судья Конституционного суда России в отставке Тамара Морщакова:
– Нельзя при решении принципиальных вещей выбирать альтернативу по принципу: если вы признаете его виновным, а он невиновен, то хотя бы назначьте ему меньшее наказание. Но, к сожалению, реальность такова: если проект не снимается, нужно минимизировать его вредные последствия. И это задача тоже благая. Другое дело, что разные способы юридического противодействия такому развитию законодательства могут быть использованы и после его принятия. Но сейчас хотелось бы его остановить.
Что будет, если все-таки этот закон примут, говорит директор Всемирного Фонда дикой природы в России Игорь Честин:
– На мой взгляд, это позорное действие государства, которое показывает, с одной стороны, полный непрофессионализм, а с другой – паническую боязнь НКО, тем более, что самим им тоже придется признавать иностранное происхождение денег, на которые существует, например, Русское географическое общество, получающее деньги от российского бизнеса, зарегистрированного в оффшорах. Автономная некоммерческая организация "Комитет Сочи-2014" тоже становится "иностранным агентом", Музей "Эрмитаж" тоже со своим фондом, который вообще иностранец возглавляет. Список можно продолжить. Это те последствия, о которых люди просто не подумали в силу, наверное, небольшой способности к этому процессу. Для себя мы определили, что будем стараться сделать так, чтобы словосочетание "иностранный агент" превратилось в знак качества. Поэтому мы будем публиковать на всех наших материалах примерно такие слова: "Мы не жулики и воры. Мы – иностранные агенты. Поэтому мы не берем взяток, не даем откатов и не разворовываем российский бюджет. Нам можно доверять!"
Законопроект, который в народе уже окрестили "законом об иностранных агентах" Госдума приняла в первом чтении 6 июля. Авторы законопроекта – группа депутатов от "Единой России". На 13 июля намечено второе чтение. Согласно тексту законопроекта, иностранным агентом станет называться организация, которая получает денежные средства из-за рубежа в любом объеме, даже если это пожертвования от частных лиц, и которая участвует в политической деятельности. А под "политической деятельностью" подразумевается, в том числе, воздействие на решения властей и формирование общественного мнения.
Президент Благотворительного фонда помощи хосписам "Вера" Нюта Федермессер считает:
– Ввоз орфанных препаратов в Россию – это было лоббирование и именно благодаря лоббированию НКО были приняты законы, позволяющие ввозить законным образом препараты для лечения редких заболеваний. Наш фонд сейчас активно занимается лоббированием изменений в законодательство "Об обороте наркотических средств". Видимо, это политическая деятельность, судя по этому законопроекту, а я думала, что это действия, направленные на улучшение качества жизни онкологических и умирающих больных людей. Занимаемся ли мы формированием общественного мнения? Конечно, да. Это обязательная неотъемлемая часть работы общественных организаций. Без нее нельзя обойтись, и мы должны быть рады, что у нас есть благотворительные организации, которые во многом формируют общественное мнение и уровень культуры. Отношения общества к хосписам, например, – это изменение уровня культуры. И это работа хосписов и благотворительного фонда. Вероятно, мы – агенты иностранного влияния.
Президент Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства "Опора России" Сергей Борисов полагает, что этот законопроект в нынешнем виде угрожает развитию гражданского общества в России.
– Мне кажется, этот закон может нанести удар по всему гражданскому обществу в России, которое только начало поднимать голову, формироваться. Это болезненный процесс, но мы живем уже в глобальном мире, открываем двери для ВТО, скоро будем членом экономической организации сотрудничества и развития в Европе. Мы все более переплетаемся с нашими зарубежными коллегами и делать такие водоразделы, которые нечетко прописаны и имеют двойную, тройную трактовку, это совершенно неразумно. Зачем так мазать наши институты гражданского общества? У нас в организации огромное число членов. Более 140 отраслевых союзов, тех же НКО, много у нас совместных предприятий с иностранным капиталом, это не возбраняется нашим законодательством. Значит, взносы я получать от них не могу, если я не хочу называться "агентом". Что ж тогда получается? Рушится все наше гражданское общество, что ли? Закрывайте организацию? Я в такой схеме работать не готов, скажу вам откровенно.
Этим законопроектом депутаты показали, что просто не понимают принципов работы третьего сектора, говорит член президентского Совета по правам человека Сергей Кривенко:
– В России, как прямой наследнице Советского Союза, понятие "иностранный агент" несет однозначно отрицательный смысл и вызывает родственные образы: "шпион", "агент иностранных разведок", и, наконец, "враг народа". Предполагаемый депутатами механизм работы НКО совершенно не имеет никакого отношения к реальности. Не фонды нанимают НКО на выполнение определенной деятельности, все наоборот: НКО, исходя из собственных целей, устремлений и, главное, ценностей, готовят проекты и ищут на них финансирование. Подразумевая заказной характер деятельности НКО, прямую зависимость НКО от тех, кто их финансирует, по аналогии с холуйским выражением "кто платит, тот и заказывает музыку", депутаты демонстрируют совершенное непонимание природы некоммерческого сектора.
Стоит ли вносить поправки в законопроект, который юристы считают не отвечающим российскому законодательству, отвечает судья Конституционного суда России в отставке Тамара Морщакова:
– Нельзя при решении принципиальных вещей выбирать альтернативу по принципу: если вы признаете его виновным, а он невиновен, то хотя бы назначьте ему меньшее наказание. Но, к сожалению, реальность такова: если проект не снимается, нужно минимизировать его вредные последствия. И это задача тоже благая. Другое дело, что разные способы юридического противодействия такому развитию законодательства могут быть использованы и после его принятия. Но сейчас хотелось бы его остановить.
Что будет, если все-таки этот закон примут, говорит директор Всемирного Фонда дикой природы в России Игорь Честин:
– На мой взгляд, это позорное действие государства, которое показывает, с одной стороны, полный непрофессионализм, а с другой – паническую боязнь НКО, тем более, что самим им тоже придется признавать иностранное происхождение денег, на которые существует, например, Русское географическое общество, получающее деньги от российского бизнеса, зарегистрированного в оффшорах. Автономная некоммерческая организация "Комитет Сочи-2014" тоже становится "иностранным агентом", Музей "Эрмитаж" тоже со своим фондом, который вообще иностранец возглавляет. Список можно продолжить. Это те последствия, о которых люди просто не подумали в силу, наверное, небольшой способности к этому процессу. Для себя мы определили, что будем стараться сделать так, чтобы словосочетание "иностранный агент" превратилось в знак качества. Поэтому мы будем публиковать на всех наших материалах примерно такие слова: "Мы не жулики и воры. Мы – иностранные агенты. Поэтому мы не берем взяток, не даем откатов и не разворовываем российский бюджет. Нам можно доверять!"
