Поверх барьеров» в пятницу 29 июня – монологи московских моделей. В мире моды – четыре столицы: Лондон, Милан, Нью-Йорк и Париж. Но центров моды куда больше. Москва - один из них.
Модели в моде уже давно. О них делают фильмы – документальные и художественные. У них берут интервью. Им посвящают светскую хронику. Но это относится к так называемым «супермоделям». Ну а если ты не входишь в число этих самым «супер»? Авторитетное американское бизнес-издание MarketWatch включило профессию моделей в десять худших профессий в США.
В среднем американская модель зарабатывает около 12 долларов в час. Почти все они вынуждены подрабатывать, главным образом, официантками. В этом выпуске об этой профессии рассказывают три москвички. Их записал писатель Михаил Нисенбаум. Это его радиодебют. Он же сфотографировал своих собеседниц: Алёну Лобанову, Варвару Саражевскую и Алёну Полькину
АЛЁНА ЛОБАНОВА: Я решила пойти в Модельную школу, когда мне было уже 25 лет. И пошла я туда просто ради развлечения. Я как раз вышла замуж, ушла с работы. Когда ты первый раз выходишь на подиум, то такое чувство, будто первый раз прыгаешь с парашютом. Ты что-то преодолеваешь и тебе становится очень легко. Кстати, это, по-моему, единственная профессия ради которой женщина может бросить мужчину.
ВАРВАРА САРЖЕВСКАЯ: Я шла по Тверской по переходу. Ко мне подошла женщина и пригласила прийти к ней в агентство на кастинг. Они подбирали девушек по физическим данным. Подходящий тип, да, высокая, молодая, даже юная, светловолосая. Всё что надо. Мои показы были в ночных клубах. Мне рисовали более оптимистичные прогнозы. Говорили, девушки зарабатывают по сорок долларов за показ. И тогда это были большие деньги. Но по факту получали гораздо меньше.
АЛЁНА ПОЛЬКИНА: Я училась в швейном училище. Первое моё образование швея-мотористка лёгкого летнего платья. Помню, прихожу зимой на этот отборочный тур. И перед самым входом у меня рвутся колготки. Нахожу мамины чёрные. А я девушка худенькая, чёрные мне не идут. Зашиваю. А юбка у меня колоколом. Значит, дырка будет на обозрение всем. Значит, поворачиваться резко нельзя…Потом стали приходить девушки с мамами, девушки с группой поддержки. Все же говорят, что в России красивые девушки. Потрясающе красивые девушки – в бусах. После третьего прохода мужчины-фотографы подбегали к девушкам, брали телефончик. Я так этим девушкам завидовала. А ко мне никто не подошёл. Это я сейчас понимаю, что это был чистой воды съём. А я подростком в пятнадцать лет не понимала…
Другая передача, которую можно услышать в том же выпуске, называется «Немецкая душа» (автор Леонид Дубшан). Её герои – русские немцы и их соседи, русские крестьяне. Они рассказывают, как жили и выживали русские немцы, как их выживали, ссылали, травили. Женщина по фамилии Трейман рассказывает, как её в послевоенные годы обзывали «жидовкой». Однажды она спросила маму:
-Я еврейка?
-Нет.
-А кто?
-Спросят, говори, что еврейка.
Девочка задумалась: что же это за национальность такая, что ещё хуже, чем евреи. Только в перестройку мама сказала уже взрослой дочери: «Ты – немка».
